hold me tight (and pull me closer)

В спортзале вечером немноголюдно. Джисон, итак обычно получающий большое количество внимания, любил приходить за пару тройку часов до закрытия, тогда как Чан и Чанбин предпочитали ходить днём. Поэтому тренировался Джисон обычно один. В наушниках какой-то бодрый бит, помогающий зарядить тело. Скоро предстоит камбэк, и Джисону хочется быть подготовленным и выглядеть перед стэй хорошо. Он упирается левым коленом и рукой в скамью, а в правой руке гантель. Чанбин советовал определённую тренировку, чтобы не забить мышцы и прокачать всё равномерно. Ей Джисон и следовал, мысленно отсчитывая количество подходов. Неожиданно он почувствовал, как его кто-то трогает за плечо. Чудом не взвизгнув от испуга, он поднялся на ноги и обернулся. И ахуел. За ним стоял Чон Чонгук. Неловко улыбающийся. Поняв, что ничего не слышит, Джисон отмер и вытащил наушники, убирая их в кейс. Он понимает, что выглядит глупо, просто стоит и пялится на Чонгука большими глазами. — Прости, если напугал. Ты же Джисон из группы Чана? — Чонгук заговаривает первым. А Джисон просто глупо кивает в ответ. Он знает, что Чан и Чонгук друзья, и Чан всё говорил, что познакомит, но момента не было. И момент нагнал сам, вот так неожиданно. — Я Чонгук. Джисон тупо пялится на протянутую руку, потом смотрит на дружелюбную улыбку, и слишком поспешно жмёт в ответ. — Сонбэним, простите… Я просто растерялся, — тараторит, всё ещё сжимая руку Чонгука. Когда замечает, что рукопожатие затянулось, убирает руку, будто ошпаренный. Чонгук посмеивается до́бро, а Джисон сейчас провалится сквозь землю. Господи, как стыдно. — Давай на «ты» и просто хён, я не настолько старше, — у Чонгука приятный голос и тёплая улыбка, а Джисон опять тупо кивает. — Ты сможешь мне помочь? Просто ты единственный тут, кого я хоть как-то знаю. — Да, если смогу, — Джисон ума не приложит, чем может помочь Чонгуку в столь поздний час в спортзале. Он беззастенчиво разглядывает тренированное тело. Майка в обтяг отлично подчёркивает сильные плечи и грудь. — Ты сможешь повисеть на мне, пока я подтягиваюсь? С обычным грузом не очень удобно, и я привык так… Обычно мне помогает в этом Чимин-хён, но он сегодня занят. — А… О… Да, думаю, я смогу, — Джисон тушуется и кажется даже краснеет. Чонгук не может сдержать улыбку, глядя на него. Он слышал от Чана, что Джисон весьма весёлый и громкий, но тот милашка, который стоит перед ним, вообще не подходит под описание. Чонгук также понимает, что возможно из-за статуса его стесняются, и надеется, что Джисон привыкнет и ему будет более комфортно. — Пойдём, — идёт в сторону турника. В зале помимо них ещё пара человек, которым к счастью нет до них дела. В спортзал такого уровня обычно ходят либо айдолы, либо крупные бизнесмены, но сейчас их похоже даже не узнают. Чонгук был очень рад, когда увидел знакомое лицо, а потом рад, что ему согласились помочь. Джисон неловко идёт позади и Чонгук даже слышит его нервное дыхание. — Я не хочу надолго тебя отвлекать от тренировки. Я сделаю три подхода по двадцать, думаю, управимся быстро. Смотри, твоя задача запрыгнуть на меня и держаться, пока я подтягиваюсь. Сможешь? — спрашивает с милой улыбкой, на которую Джисон залипает. Ему кажется, что для Чонгука он сможет всё, что угодно. Смело кивает в ответ. — Тогда запрыгивай. Чего Чонгук точно не ожидает, так это того, что Джисон подойдёт лицом к лицу, обхватит его плечи и запрыгнет, держась ногами за талию. Руки автоматически придерживают тело на себе, и Чонгук не понял даже сначала, что под руками довольно-таки аппетитные ягодицы. Оба молчат, и по лицу Джисона видно, что до него дошло, что́ он выкинул. — Вау, — Чонгук первым подаёт голос. Он справился с эмоциями довольно быстро и теперь наслаждается растерянным лицом перед собой. Джисон идёт красными стыдливыми пятнами и смотрит куда угодно, но не в глаза. Однако, всё ещё не слезает, повергнутый в шок. — У тебя отличная задница и комфортный вес, но я имел ввиду немного другое: запрыгнуть нужно на спину, — с лёгкой улыбкой, так и не меняя положение рук. Пока Чонгук борется с порывом сжать ягодицы, Джисон что-то пискнул и поспешно слез, едва не рухнув. — О, Боже… Хён, извини, я не так понял, — безумно мило в глазах Чонгука извиняется и идёт за его спину. — Да ладно, мне даже понравилось, — пытается перевести всё в шутку. — Часто так на кого-то запрыгиваешь? — не удерживается от колкости. По тишине понимает, что Джисон скорее всего стоит и судорожно думает над ответом. — Запрыгивай и начнём. Джисон примеряется, снова держится за плечи и запрыгивает. Ноги крепко держатся за талию, а подбородок он размещает на стыке плеча и шеи. Чонгук вытягивает руки, хватается за турник, перед этим смазав ладони магнезией, и начинает подтягиваться. А Джисону кажется, что больше опозориться он не мог. Подумать только, запрыгнул на руки к Чон Чонгуку прилюдно при первой же встрече. Что о нём подумают? Джисон вдыхает воздух, и чувствует, что от кожи Чонгука исходит очень приятный запах. Одеколон не резкий, но терпкий, идеально ему подходит. Абстрагируется настолько, что не сразу слышит, что ему что-то говорят. — А? Я не услышал, — неловко переспрашивать, но выбора нет. — Я спросил, над чем сейчас работаешь. Я слышал пару твоих треков, и могу сказать, что у тебя хорошо получается рэп, мне понравилось, — Чонгук даже пока не запыхался, что удивляет Джисона. Подтягиваться с весом другого человека на себе так легко… — Ты слушал?.. Ого. Не ожидал, — искренне удивляется и снова краснеет. Так приятно, что кто-то вроде Чонгука оценил его старания. — Мне очень приятно, спасибо. Мы сейчас работаем над камбэком, поэтому практически не вылезаю из студии. — Вот как? Да, камбэк дело такое. Я обычно тоже не вылезаю из студии или зала практик, — Чонгук, в отличии от Джисона, не напряжён. Создаётся впечатление, что он говорит со старым другом. Он спускается с турника. Видимо, первый подход был сделан. Джисон так боролся с напряжением, что вообще обо всём забыл. Как и о том, что надо бы слезть. — Мне приятно, когда меня обнимают, но пока можешь спуститься, — в голосе смешинка. Чонгук едва держится, чтобы не посмеяться над растерянным «ой». Джисон совсем поник от смущения. Отвернулся и делает вид, что беговая дорожка очень интересная и разглядывает её. А Чонгук разглядывает его, и Джисон определённо в его вкусе. Он впервые видит Джисона вблизи без макияжа или сценического образа. Подмечает подкачанное тело, которое явно поддерживают в форме частые тренировки. На Джисоне, как и на нём, обтягивающая майка, которая очень хорошо подчёркивает талию. Узкую, красивую талию. Чонгук одёргивает себя, чтобы не положить на неё руку. А также честно пытается не представлять картинку, как бы Джисон смотрелся сверху и его можно было бы направлять, держа за эту талию. — Цепляйся, я готов. Решив не смущать и дальше взглядом, сразу подошёл к турнику и ждал. Джисон запрыгнул. У него была мысль в голове извиниться, но он боялся сделать ещё хуже. А Чонгука не смущало ничего. Вес был больше, нежели обычно. Джисон пусть и был невысокий, но был явно тяжелее Чимина из-за мышечного каркаса. Крепкие руки сместились, и он почти держался за шею Чонгука, сильно сдавливая. — Ухватись пониже пожалуйста, ты меня душишь, — Чонгук повис на вытянутых руках, ожидая, пока Джисон стиснет ноги на талии сильнее и поменяет положение, перенося вес на свои руки. — Не тяжело? — А тебе? — Джисону и правда было интересно. Он боялся подумать, насколько Чонгук сильный. Пусть и подкаченный, но он не выглядит настолько массивным, как тот же Чанбин. — Я привык, — с улыбкой. Продолжает подход, а Джисон глушит смущённый звук. Джисон не замечает, что с ним очень аккуратно флиртуют, будто проверяют почву. Теперь под руками чувствует мышцы на груди. Весь Чонгук как будто каменный. Джисон и раньше знал, что у того красивое тело, — и если признаться, залипал, — но прижатым к нему вплотную это ощущается иначе. Мысли утекают в неправильную сторону. Джисону и так стыдно, а тут ещё как назло вспомнил, что изначально залез на Чонгука спереди и тот трогал его за задницу. «Какой пиздец», — проносится в голове. Он так легко удержал на себе, будто Джисон ничего не весит. Зажмуривается и старается не думать дальше. Что бы было, не слезь Джисон? Или если бы он запрыгнул так при других обстоятельствах? Смог бы Чонгук трахнуть его на весу? Чертыхается, мысленно проклиная свой кинк на накаченные тела. Это не приведёт ни к чему хорошему сейчас. — Блять… — тихо матерится. Мысль такая яркая и отчётливая. По позвоночнику пронеслись мурашки. — Устал? — в голосе смешок. Чонгук не придал мату значения. — Нет… Я просто… Вспомнил кое-что, — Джисон врёт и краснеет, хотя казалось бы, куда больше? Румянец не покидает его щёки и скулы. — Ещё подход и я тебя отпущу, — Чонгук встал на ноги и в этот раз Джисон слез сразу. В голове много мыслей. Джисон теперь воровато смотрит на Чонгука, который пьёт. Из-за подтягиваний вены на руках стали видными, Джисон по ним влажным взглядом мажет. Ему нравятся руки Чонгука. Вязь тату, мышцы, вены, длинные пальцы. Мечта фетишиста. Которым Джисон и являлся; себе пока не решается сделать тату, но готов сутками разглядывать чужие, особенно на накаченных предплечьях. Ему захотелось, чтобы Чонгук взял на руки ещё раз, только теперь лицом к лицу. Чтобы держал за голые ягодицы этими сильными руками, пока растягивает. Чтобы можно было трогать его бицепсы, пока он на весу насаживает на себя. — Ты чего? — из фантазий вырывает голос Чонгука, который давно уже не пьёт и прекрасно видит, как его руки разглядывают масленым взглядом. — Ничего! Задумался, — взгляд в пол. Джисон точно сейчас провалится сквозь землю. Он молит Бога, чтобы Чонгук не умел читать мысли. — Вот как… О чём? — мысли читать не надо уметь. Чонгук прекрасно знает ответ, но больно его забавляет неуверенность и стеснение. Будь Джисон чуть смелее, Чонгук бы не постеснялся флирта в открытую. Ему всегда нравились мальчики типажа Джисона: меньше его самого, милые. Но тут был риск напугать ещё больше, нужно было время, чтобы к нему привыкли. — Да так… Мы говорили о камбэке, вот и задумался, — неоднозначно и негромко. Джисону кажется, что пора брать себя в руки. Его просто попросили помочь, относятся к нему хорошо, а он тут фантазирует о грязи всякой и врёт. И если бы он знал, что Чонгук недалеко ушёл… — Эй… — Чонгук подошёл почти вплотную и указательным пальцем приподнял подбородок. Пробное касание, аккуратное. Джисон на него смотрит почти испуганно, даже вздохнуть боится. — Ты красный весь. Ты нормально себя чувствуешь? Может, позвать врача? — Чонгук больше его не трогает, а в голосе искреннее переживание. Несмотря на то, что он уверен, почему Джисон так выглядит, спросить всё же стоит. — Не нужно, хён. Всё правда в порядке! Ты отдохнул? Давай продолжим? — Джисон говорит быстрее, волнуется. Но всё лучше, чем смотреть Чонгуку в глаза. Ощущение, что у него всё на лице написано, и от этого ещё более стыдно. — Да, давай. С самого начала последнего захода, Чонгук концентрировался теперь ещё и на Джисоне сзади. Закончить и правда было нужно, в мышцах уже была ожидаемая боль, но это то, что Чонгук так любил во время тренировок. Не помогал Джисон, который горячо дышал в шею. Это была эрогенная зона, и Чонгук не отказался бы и от поцелуя в неё, но сейчас возбуждение было не к месту. — Ты чего так дышишь? — теперь с игривостью. И по реакции, с которой Джисон отвернул голову, всё стало более, чем понятно. Теперь точно. А Джисон себя накручивал. Чонгук разогрелся, и теперь жар его тела передавался и Джисону. И это ничем не помогало. Хотелось запищать и уткнуться в сильную шею носом, вдохнуть вкусный запах. Из-за усталости Чонгук подтягивался медленнее, и время тянулось. Джисону хотелось одновременно и отпрянуть, и быть ближе. Желательно без одежды. Он бы стонал Чонгуку в ухо о том, какой тот сильный, пока его бы трахали. Фантазия набирала обороты. Джисону казалось, что Чонгук доминантный партнёр. Который сначала бы трахнул на весу, а потом бы уткнул лицом в подушки и продолжил. Долго. Судя по тренировке, он, должно быть, очень выносливый. Хуже быть могло, потому что у Джисона встал. Вот так просто, пока он был вплотную прижат к Чонгуку. Попытавшись это скрыть, он начал нервно ёрзать, пытаясь не прижиматься пахом к спине. И молясь снова, чтобы этого не заметили, такого позора он не переживёт. А фантазии никуда не уходили. Из-за тяжёлого дыхания Чонгука, даже с зажмуренными глазами картинка вырисовывалась. Как бы он тяжело дышал, нависая над Джисоном и втрахивая его в матрас. Как бы одной рукой смог удержать обе его, обездвиживая. Как бы потом аккуратно сжимал в объятиях… — Джисон? — голос снова вырывает из мыслей. — А?! — уже просто неприлично, сколько раз он переспрашивает сегодня. — Я закончил, можешь слезать, — для подкрепления слов, хлопает пару раз по скрещенным рукам. Как бы Джисон не изворачивался, Чонгук прекрасно почувствовал стояк, упирающийся в спину. И нервозность. Джисон, кажется, сгорит сейчас от стыда, это почти осязаемо. — Эй, подожди. Джисон? — видно уже только спину. — Хён, давай в следующий раз, мне и правда нехорошо. Был рад знакомству! — громко, чтобы Чонгук услышал. Джисону так стыдно за всё одновременно. За неуместное возбуждение. За то, что сбежал, оставив Чонгука в растерянности. Больше опозориться при знакомстве он не мог. Забегает в раздевалку, неглядя хватает полотенце и идёт в сторону душевых. Благо, он тут один. Сердце колотится, румянец не покидает скулы, щёки и шею. Джисон просто сгорит сейчас от шквала эмоций. Что о нём думает Чонгук? А если он всё заметил, и расскажет Чану, какой Джисон извращенец? Уже похуй на собственную неудачную тренировку, хочется встать под ледяной душ и смыть этот позор. И, возможно, подрочить. Член едва не пульсирует от возбуждения. Чонгук на фотографиях, на мероприятиях, где они виделись, и в жизни оказался полным сборником фетишей Джисона. Понимая, что пришёл в душ в одежде, Джисон начинает стягивать прилипшую к взмокшему телу майку, как на его плече снова оказывается рука. Флешбек. Он снова дёргается, но удерживается от крика. Стянув верх разворачивается, видя перед собой всё того же Чонгука. Смотреть ему в глаза как пытка, лучше уж сквозь землю. — Давай поговорим? — начинает снова первый и осторожно. — И прости, я снова тебя напугал, — опять эта милая улыбка, от которой Джисон взвыть готов. О чём Чонгук хочет поговорить? О том, что Джисон конченный извращенец? — Хён… Прости, я… Господи! — протирает глаза, пытаясь собрать мысли в кучу. — Расслабься, всё в порядке. Я только хотел сказать, что не думаю о тебе ничего плохого. Ничего сверхъестественного не произошло, — неожиданно смеётся. И Джисон не успевает подумать, что над ним, как Чонгук продолжает. — Боже… Вроде оба люди взрослые, а напоминает какой-то подростковый сюр, — всё ещё посмеивается, и Джисон даже улавливает волну, тоже улыбаясь. — Пиздец какой-то… Хён, мне правда стыдно. Ты всё заметил? — уже второй раз матерится, что не даёт ему баллов, но Чонгук вроде и правда не собирается его стыдить и всем рассказывать, какой Хан из Стрей Кидс грязный извращенец. — Сложно не заметить, как тебе дышат возбуждённо в шею, а в поясницу упирается стояк, — снова игривая нотка. Чонгук опускает взгляд вниз, где этот самый стояк очень ярко виден. Поднимается взглядом выше, теперь не украдкой разглядывая красивый торс. Пресс, грудь, талия. Действительно узкая талия, снова не остаётся без внимания. Чонгуку ещё больше хочется её сжать в своих руках. У Джисона светлая, ровная кожа, и собственная кисть в тату красиво бы контрастировала на её фоне. Но они ещё не договорили, поэтому Чонгук отрывается от разглядывания, снова смотря в глаза. — Расскажешь, что тебе так понравилось? — Ты не считаешь меня извращенцем? — в лоб, очень смело. Джисон изведётся, если не услышит как есть. Шанс на нормальное знакомство уже провален, и сгорел вигвам, так гори и резервация. — О, Боже, нет, — снова посмеивается. — Ты поэтому убежал? Думал, что я тебя пристыжу? — Ну… Да. Мне стало стыдно. Мы только познакомились, а я… — Мы действительно только познакомились не заочно, но неужели у меня такая репутация, что ты мог подумать, будто я начну тебя оскорблять или что-то такое? — не может не улыбаться. Джисон очарователен. Чонгук его замечал и раньше, тот был довольно яркий на сцене, но в жизни оказался милашкой, которого хотелось то ли затискать, то ли жёстко трахнуть. И пообщаться поближе, в более неформальной обстановке. Чонгуку стало интересно, с какой стороны Джисон раскроется, когда привыкнет к нему. — Трудно предугадать реакцию незнакомого человека, когда при первой встрече трёшься стояком о его спину, — Джисон расслаблялся, говорил уже спокойнее и тоже с весёлой ноткой. С Чонгуком было не напряжно, от него шла располагающая, лёгкая энергетика. Становилось понятно, почему Чан рассказывал о нём с улыбкой и дорожил их общением. — Тоже верно, — Чонгук кивает. — Но если говорить прямо, то меня ничего не смутило. В плане… Я не думаю, что ты извращенец и всё в таком духе, — после фразы, с лица Джисона будто до конца спало напряжение. Чонгук внутри ликовал, он смог успокоить. — Хочешь ещё честнее? — с заговорщической ноткой. Снова пробует флиртовать, наблюдая за реакцией. После робкого кивка продолжает. — Мне даже понравилось. Я люблю прикосновения и дыхание в шею, — в открытую флиртует: понижает голос и стреляет глазами. И вопреки ожиданиям, Джисон не сжимается под взглядом. Даже наоборот. — Мне тоже понравилось. У тебя такое тело, — почти мечтательно, опускаясь взглядом на шею и ниже. Даже с майкой поверх видно, как Чонгук идеально сложен. Джисон облизывает быстрым движением пересохшие губы, а собственную снятую майку сжимает в кулаке сильнее. Напряжение нарастает. Оба это чувствуют. Чонгук немного смелее. Подходит ближе, будто на зелёный свет. И когда Джисон не отшатывается, рука медленно тянется к его боку. — Можно? — тихо, хрипло. Чонгук обязательно уйдёт и спокойно останется не любовниками, если ему откажут. — Я правильно тебя понимаю? — Джисон наступает на горло остаткам робости. Смотрит чётко в глаза, не мечась. И когда получает твёрдый кивок, кивает в ответ. Даёт разрешение. И тихо ахает, когда на его талию ложатся большие ладони, сжимая и оглаживая. Табун мурашек бежит вверх по позвоночнику. Не отказывает себе, сжимает в ответ руки на бицепсах Чонгука, не моргая смотрит на это. — Я заметил, как ты смотрел на мои руки, — Чонгук ухмыляется, опускаясь губами к красному ушку и шепча. Джисон в его руках вздрагивает и прижимается ближе, оглаживая теперь плечи и лопатки. — Сними, — немного капризно, куда-то в ключицу. Джисон тянет за майку на спине. Ему так хочется рассмотреть вблизи без одежды. Майка Чонгука, стянутая через голову, летит вниз на кафель, к выроненной Джисона. Кожа к коже, прижимаются друг в другу. Горячее дыхание оседает на шеях, оба будто всё ещё держатся, хотя понятно, что можно. Чонгук опять невольно думает про то, что как два подростка. Ещё и в душевой… — Джисон, — снова в ухо, уже более хрипло. Кончиками пальцев ощупывает мурашки на спине, не удерживается, целует в ключицу, держа в руках дрожащее тело. — Ты такой чувствительный… — завороженно. Короткими поцелуями двигается от ключицы к шее, снова к уху, а Джисон слабо постанывает. Отзывается всем телом. — Я очень тебя хочу, но мы всё ещё в общественной душевой, и если нас увидят и узнают, то будет не очень хорошо, — говорит это и борется с собой. Здравый смысл тонет всё глубже с каждым тихим ахом Джисона. — Если я не кончу, то взорвусь, — Джисон и сам понимает, что не место. Но член так болезненно давит, что он готов кончить просто от трения о бедро Чонгука через одежду. — Блять, иди сюда, — Чонгука сорвало первым. Жадно впивается в распахнутые губы, ловя стон. Напирает и спустя пару шагов прижимает Джисона спиной к кафелю. Углубляет поцелуй, лижет нижнюю губу, проникает в рот, встречаясь с языком Джисона, который держится за его плечи, пытаясь унять дрожь и отвечать. Теперь точно как подростки в школьном туалете, под страхом быть пойманными. Губы быстро краснеют от трения, слышны чавкающие звуки и чмоки. Оба не могли предугадать, что вечер закончится так. — Возьми меня на руки, — едва может попросить между горячими поцелуями Джисон. Так хочется всего и сразу. Быть полностью во власти сильных рук и тела. Чонгук не сдерживает понимающую ухмылку, во время того как нагибается, чтобы подхватить под бёдрами и поднять. Джисон моментально скрещивает ноги на талии, а руками обнимает за шею. Дорвался. Так идеально ощущается сила Чонгука, то, как он нетерпеливо сжимает в руках ягодицы, щупает, вызывает рваные стоны. — Об этом ты думал, когда прижимался к моей спине? — снова спустился на шею, не отказывая себе в лёгких покусываниях. Млеет не один Джисон, Чонгук с самой первой минуты хотел смять его ягодицы именно так. Ткань штанов мешает, хочется полностью телом к телу. — Не только, — Джисон снова смущается, но признаётся. Он пытается быть тише, хотя хочется плаксиво и громко стонать только от трения и поцелуев в шею. Из-за слюны на коже по шее идёт холод, вызывая очередной табун мурашек. — Я думал о том, как бы ты трахнул меня на весу… — одновременно стыдно и так возбуждающе говорить это вслух. — Мм? — Чонгук даёт понять, что одобряет. Член дёргается при мысли, как милашка раскрепощается в его руках, озвучивая грязные фантазии. — А ещё… Боже, твои руки… Ты такой сильный. И тату… — порывисто перемещается губами к правому плечу, ведёт кончиком языка по солёной коже, ниже, к бицепсу. Целует, лижет, трогает с нажимом. А Чонгук едва не рычит, стискивая талию. Понимает, что почти за чертой. Ещё немного и он не остановится, чего нельзя допустить прямо сейчас. Отрывает Джисона от стены и идёт в сторону кабинки, по пути нагибаясь за их майками и придерживая Джисона за спину. Чудо, что даже несмотря на поздний вечер и малое количество народа в спортзале их ещё не обнаружили. — Так, детка, — закрывает кабинку изнутри, снова возвращая внимание Джисону, который смотрит так восхищённо, что нутро поджимается. — Сейчас быстро решим наши проблемы, — с намёком опускает взгляд вниз, — А потом продолжим в более уединённой обстановке. Хорошо? — уже стягивает с Джисона штаны вместе с трусами. Минута, чтобы спустить Джисона, раздеться самому и включить душ. Чонгук едва успевает настроить прохладную воду, как на него снова запрыгивают и целуют. Отвечает с тем же напором, теперь сжимая не прикрытые одеждой ягодицы. Специально не прижимает к стене, так как помнит про фантазию на весу. Сейчас, к сожалению обоих, трахать Джисона не будут, но заставить выгибаться и стонать от удовольствия Чонгук сможет. Вода льётся, немного остужая разгорячённые тела. Джисон извивается, ищет прикосновений, манит. Весь как струна напряжён. Член, прижатый к прессу Чонгука, истекает предсеменем. Двигает бёдрами, в попытке потереться, просто кончить наконец. Сдохнуть от оргазма в этих ахуенных руках. Чонгук оставляет одну руку на ягодице, не в силах оторваться, а второй снова любовно гладит бок, следом опускаясь к члену и обхватывая тот ладонью. Джисон ожидаемо дёргается и стонет выше, едва не срываясь на писк. — Ш-ш, тише, мы же не хотим быть замеченными, — Чонгук низко хрипит куда то в шею, не переставая покрывать кожу поцелуями, а рукой надрачивая прокручивающими движениями. Он уверен, Джисону не надо много времени. Тот отзывчиво льнёт, выгибает шею, подставляя под поцелуи, а бёдрами крепко сдавливает. Чонгук замечает, что без одежды Джисон выглядит ещё меньше, чем в ней. Худые ноги, узкая талия. Всё, как он любит. Собственный член отдаёт неприятной пульсацией, хочется стимуляции, но оторваться от хнычущего ему в плечо Джисона Чонгук не может. У них банально нет даже смазки, с которой та же дрочка прошла бы более гладко, но кажется Джисон доволен. Он выгибает спину, бёдра начинают дрожать, в плечо впиваются короткие ногти, оставляя полумесяцы. Вода нисколько не глушит более звучные стоны, которые не удаётся удержать даже с закушенной губой. Чонгук прислушивается. Они всё ещё одни, но это может оборваться в любой момент. Ускоряет движения руки, сжимает под головкой, доводя Джисона до оргазма. Тот на момент срывается на гортанный стон, который отскакивает от стен. Трясётся, изливаясь Чонгуку в кулак. Цепляется как может за шею и плечи, пытаясь унять дрожь и боясь упасть. — Я тебя держу, — успокаивает Чонгук, прижимая к себе ещё ближе. Его не тяготит держать Джисона вот так, а тот это чувствует, в очередной раз хочет застонать в голос от силы тела. Чонгук ждёт, пока дрожь утихнет, чтобы сместиться и подставить их животы под душ, смывая сперму. Разомлевший Джисон хочет лечь и обниматься, оргазм потрясающе выбил все мысли из головы. Но он чувствует, как в бедро упирается твёрдый член Чонгука, который так к себе и не притронулся. Медленно расслабляется, опускаясь на дрожащие ноги. Под непонимающим взглядом разворачивается и упирается грудью в стенку, а поясницу выгибает, оттопыривая ягодицы. — Ты сказал, что тебе нравится моя задница, — неоднозначно, но Чонгук понял. Будто только и ждал. Впервые за вечер притрагивается к своему члену и стонет сквозь сжатые зубы. Возбуждение тугим узлом скрутилось внизу живота. Сплевывает на ладонь, чтобы улучшить скольжение, а другой рукой гладит бок, спину, ягодицы и смотрит, смотрит, смотрит. Не удерживается, оттягивает ягодицу в сторону и смотрит на сжатую дырку. Низко рычит, водит по члену быстрее. Проставляет, как сначала растянет пальцами, медленно, доводя Джисона до исступления. Как потом войдет членом и его туго обхватит. Джисон выглядит очень узким, будто девственник. Большим пальцем дотрагивается, нажимая на тугой вход и слыша разбитый стон. Дрочит ещё быстрее. Оргазм начинает подступать, покалывания идут по ногам и выше. Сжимает ягодицу сильнее, едва не до синяков от пальцев. Джисон будто чувствует, добивает, выгибается ещё сильнее, до хруста в позвоночнике. Стоит в такой бесстыдной позе, так яро себя предлагает. Ноги едва его держат, он скребёт по кафелю ногтями, оставляя себя в таком положении. У Чонгука учащается дыхание, слышны звуки, скорость, с которой он себе дрочит, рисуя под веками картинки распластанного под ним Джисона, принимающего его. Низкий стон, приглушенный насколько возможно. Чонгук кончает на копчик и ягодицы, не смыкая глаз смотрит на это. Дрочит ещё минуту, проживая оргазм и кончая до последней капли на светлую кожу. Губы сухие, грудь вздымается от частого дыхания. Отпускает ягодицу, руку на которой не разжимал всё это время, и поднимается на талию, хватая Джисона поперёк живота и прижимая к себе. Тот хватается за предплечье, будто теряет все силы разом, облокачивается на Чонгука. Оба дышат тяжело, и слышно только звук льющейся воды. «Почти идиллия», — подумал Джисон, вымученно улыбаясь. Знакомство удалось. Справился даже сам, без Чана. — Если у тебя нет планов, приглашаю к себе, — Чонгук отдышался, теперь просто вжимается губами в ключицу. Второй рукой обнял поперёк груди, обвил весь торс, как коала. — Перемещаемся в более уединённую обстановку? — Джисон припоминает прошлые слова Чонгука с весельем в голосе. — Можно и так сказать, — Чонгук хмыкает и улыбается. — У меня есть большой телевизор, приставка, караоке и мини-бар. — Обожаю караоке, — признаётся Джисон, внутренне млея от комфорта. Чонгук оправдывал свою репутацию хорошего друга и лёгкого человека. — Значит, точно найдём общий язык. Через секунду оба смеются от всей ситуации, осознавая. С таким знакомством точно подружатся.