Жар костей не ломит

— Лавр Петрович... А, Лавр Петрович? — не унимался надоедливый голос, надсадно шепча следственному приставу Переходову на ухо. Спицын тормошил своего начальника, задремавшего прямо за столом конторки, ухватив его за плечо и пыхтя в лицо квасом и луком. — Уй, повороти-ка морду, паршивец. Дух от тебя тяжелый... Как от конюха, — недовольно отмахнулся тот, сердито всхрапнув. Под столом прокатились бутылки, звякнули пустыми боками друг о друга. Лавр Петрович недовольно разлепил глаза и огляделся. На столе в беспорядке вместе с канцелярскими бумагами возвышалось блюдо с грудою объеденных рачьих хвостов да клешней, яблочные огрызки и корка сохлого хлеба. Остатки их давешнего нехитрого пиршества, припомнил Переходов. Еще третьего дня возвратились они в родную тихую Москву из по-столичному строгого Петербурга, а всё никак не могли окончить праздновать своё удачное возвращение после чёртовой этой эскапады со смертоубийствами. — От вас тоже, Ваше Благородие, не розами-то пахнет, знамо дело-с... — пожаловался долговязый городовой. — Чего-о? — вперились в Спицына мутные злые глазки его начальника. Под этим взглядом многие тушевались, но Спицын был воробьем стреляным. — Баньку, говорю, не прикажете ли истопить, Лавр Петрович? — быстро нашелся он. - Баньку?.. — состроил еще более грозную гримасу его начальник, но подумав по существу, все же наконец смилостивился и просипел, — Это можно... Только по-черному не топить мне чур. На малый пар. Да травяник запарь хорошенько! — уже вдогон своему долговязому помощнику окрикивал он. Тот сорвался исполнять указания сию же минуту. — Всё чин по чину сделаем, Ваше Благородь! — уже в дверях суетливо отозвался Спицин, — И веник под руку и парок по-потребе! Лавр Петрович тяжко перевел дух и, по-медвежьи неуклюже приподнявшись на локтях над обитой зеленым сукном столешницей, еще раз огляделся. Под скамьёй, чёрти как извернувшись в три погибели, что твой кот, пьяно храпел коротышка Пряжников. Лавр Петрович недовольно просипел и грохнул пухлым кулаком о стол. — А ну встать, мор-рда! — прикрикнул он на подчиненную ищейку, и того вмиг как подбросило на месте. Не помня себя, взъерошенный Пряжников теперь только клыпал вокруг глазами, пока Лавр Петрович не добавил, — Зелен ишшо при начальстве такие рулады выводить... На посту так же часовым стоять привык, кверху жопой? Пряжников замотал головой и, выпятив грудь колесом, отрапортовался: — Никак нет-с! Несу службу верой и правдой, Ваш-ство! — и тут же глянул на начальство с укором, — Токмо ведь это... Не на посту мы нонче. — Ыыы... — угрюмо прогудел в ответ следственный пристав, скорый как на гнев, так и на милость, — А хоть бы и в отпуску́. А все едино, не распускаться мне тут. — сурово пригрозил он младшей ищейке толстым пальцем, а после снисходительно добавил, — В баню сей час пойдем. Мыться будем. Помоги-ка мне, братец... Подняться.