О законах иерархии

Помещение заполняется различными голосами, запахами, что норовят забиться в нос едким шлейфом. Кафетерий при университете всегда полон как хищниками, так и травоядными, которые делят зал на две части, лишь бы не пересечься с кем-то опасным. Однако, бывают исключения из списков, поэтому гибрид цыплёнка Пак Чимин сейчас восседает за крайним столом стороны хищников, вместе со своим другом — гибридом бурого медведя, который ничуть не против такой компании и косых взглядов с соседних мест. Уже много веков принято, что две группы не соприкасаются, а если соприкасаются, то ждать беды. Менталитет представителей разных видов слишком расходится. Плотоядные особи считают себя лучше других, позволяя себе совершать чудовищные вещи, прикрывая их жаждой инстинктов. В свою очередь милым обитателям лугов остаётся лишь трястись в ожидании чего-то плохого. Так общество воспитало отношение к сильной группе населения, совсем позабыв о слабой стороне, которая боится сказать лишнее слово вслух. В мире полном несправедливости можно найти тех, кто поддержит несмотря на свой вид. Так, гибрид огромного медведя сейчас приобнимает Чимина за плечи, мирно болтая о пустяках. — Тэхён, этот змей опять меня достаёт, — почти скулит Чимин, совсем позабыв о зеваках вокруг них. — Он слишком много себе позволяет для пресмыкающегося, — негодует Тэхён, пока все ещё поглаживает плечо друга. — Давай я с ним разберусь? — Не надо, я сам решу, что с ним делать, — вздыхает Чимин и прикрывает глаза. Этот гибрид анаконды задирает бедного парня с момента первой встречи. Бедный Чимин будучи первокурсником, совсем не ожидал столкнуться в университете с насмешками, всё-таки они уже не дети. Однако, Мин Юнги решил иначе, поэтому регулярно настигает бедного цыплёнка и плюётся ядом, которого у него нет по своему виду. — Если совсем достанет — зови, переломаю этому тощему руки, — враждебно звучит Тэхён, но с другом соглашается, лезть не будет. — Чтобы тебя отчислили? — хмыкает парень. — Просто надо поговорить с ним. — Именно поэтому ты несколько месяцев терпишь унижения, я понял. — Не язви, — тянется рукой к носу друга, чтобы ущипнуть. — Просто не было подходящего момента. Тэхён трёт пострадавший нос, искоса смотря на Чимина, который победно улыбается. — Всё-таки ты настоящий цыплёнок, судя по тому как щипаешься, — старается звучать с обидой, но глаза отсвечивают нежностью, пока взгляд направлен на Чимина. — Он курица, а не цыплёнок, — словно гром среди ясного неба, чужой голос разрывает идиллию за столом. — Глупо называть себя цыплёнком, когда ты просто большая курица. — Один раз повторю: уйди от нашего стола, если не хочешь лишиться хвоста, — рычит Тэхён, глаза которого яростно смотрят на обвитый вокруг талии Чимина змеиный хвост. — Просто захотелось чего-то куриного, а в буфете как назло всё разобрали, — вздыхает Юнги, ничуть не жалея актёрского мастерства на этот спектакль. — Смотри, чтобы мне не захотелось новой сумки из змеиной кожи, — сверкает глазами Чимин, развязывая со своей талии чужой тяжёлый хвост. –Клюётся, — Юнги взрывается смехом, чем отвлекает от еды других студентов, которые сразу начинают глазеть на разгорающийся спор. — Серьёзно, Юнги, иди куда шёл, а если хочешь поговорить, то давай поговорим после пар, — устало смотрит на анаконду Чимин. — А если я шёл к тебе? Куда мне идти? — В пять у библиотеки, там как раз никого не будет, — Чимин со скрипом встаёт со стула, закидывая сумку на плечо. — Тэхён, идём, а то желание заклевать одного наглого змея растёт с каждой секундой. — Клюв не дорос, — клыкасто улыбается Юнги, демонстрируя ряд белых зубов. — Посмотрим, — последнее, что говорит Чимин, прежде чем выйти за двери шумного кафетерия. Стук массивных берцев разносится по пустующему коридору, Чимин тяжело шагает, ударяя обувью об плитку. Сегодня Юнги особенно сильно вывел его из себя, никто не смеет называть милого жёлтого цыплёнка курицей, тем более он мужчина, так что хотя бы петухом назовите, для приличия. Отдающие желтизной волосы подскакивают при ходьбе, перьевой хвостик топорщит край классических брюк, а милый цыплячий пушок сейчас норовит вылезти на бледную кожу, от пережитого стресса. Чимин никогда не умел держать эмоции в себе, от того часто ходил как настоящий цыплёнок, вместе с белым пухом. Тэхён нагоняет друга у двери в аудиторию, хватает за руку и разворачивает к себе. Он вообще не понял, что произошло в кафетерии, какого чёрта Чимин, его нежный цыплёнок, назначил встречу этому змею, вид которого должно быть перепутали, ведь он настоящая гадюка и никакая не анаконда. — Я пойду с тобой, мало ли что творится в голове у таких как он, — твёрдо говорит гибрид медведя, пока всё ещё держит чужую руку. — Не бойся, он мне ничего не сделает, — уверенность хлещет из каждого слова, произнесённого Чимином. — Тем более ты сам говорил: не все хищники опасны, надо бояться плохих личностей, а не конкретные виды. — Это я конкретно про себя, — закатывает глаза Тэхён. — Тем более этих чешуйчатых не любят даже в наших рядах, от них можно ожидать всего, но только не хорошего. — Говоришь стереотипами, — гибрид цыплёнка смело заглядывает к глаза другу. — И очередной стереотип, что такие как я должны бояться тех, кто лакомится мясом на завтрак, обед и ужин. Хочу огорчить, цыплята всеядные, так что не понимаю, по какой причине меня списывают со счетов. — Может по причине того, что такие как ты могут в ладошку уместиться? И точно не будут тягаться даже с такими как Юнги, — на последнем слове Тэхён изображает отвращение, словно одно лишь имя этого змея способно вызвать рвотные позывы. — Ничего не хочу слушать, — Чимин показательно закрывает уши. — Не волнуйся, как я уже говорил: Юнги мне ничего не сделает. Это я говорю не из-за того, что уверен в нём, а потому, что уверен в себе. Я вижу его натуру насквозь, поэтому решить вопрос будет легко. — Если до половины шестого не появишься на выходе из университета, то я иду разносить морду Юнги, — смирившись с упертостью друга, Тэхён отступает в сторону. — Хорошо, если тебе так будет спокойнее, — Чимин трогает руку Тэхёна в утешительном жесте, прежде чем скрыться в дверях аудитории, где только что началась пара по экономике. Гибрид медведя остаётся стоять на месте, всё также с вытянутой рукой, из-под ладони которой исчез Чимин. Устало вздохнув, Тэхён, словно этого диалога не было, отправляется в соседний корпус на пару математики. Они с Чимином дружат с самого детства, и вид того, как над цыплёнком издеваются, режет ножом по сердцу. Кажется, будто бурый медведь должен быть злым и ненавидеть маленьких птичек, но на самом деле он само воплощение плюшевости и мягкости. Ким Тэхён — тот, кого можно тискать в руках, мять пушистые ушки и он ещё спасибо скажет. Поэтому с Чимином они спелись быстро, Тэхён доказывает, что не все хищники кровожадные звери. Пара пролетает быстро, ведь мысли Чимина заняты лишь одним — гибридом наглой анаконды. Он вертит между пальцами ручку, совсем не слушая преподавателя, что распинается у доски полной статистик, значение которых Чимин также пропустил мимо ушей. — Чимин, может вы поделитесь своими мыслями? Или вас так увлекает мой предмет? — мужчина переводит всё внимание на цыплёнка, который естественно даже не в курсе темы. — Думаю как прекрасна экономика нашей страны, раз такой предмет ведёте вы, — мило улыбается Чимин, мысленно ударяясь головой об стол. Пара кончается с минуты на минуту, Чимин с надеждой на спасение кидает взгляд на настенные часы, стрелки которых отсчитывают его мучения. — Льстите на десятку, но внимательность на нуле, — преподаватель снимает очки, со скучающим видом протирая линзы. — Пара окончена, все свободны. Студенты моментально подлетают со своих мест, в надежде быстрее покинуть стены этого проклятого здания. Чимин находится в их числе, потому что одним из первых вылетает из дверей, чтобы направиться к библиотеке. Выход из здания находится в другом конце корпуса, поэтому в сторону встречи со змеем Чимин идёт в одиночестве. Какому студенту понадобится после занятий библиотека, когда после пар нет желаний, кроме надежды побыстрее добраться до дома. Массивная дубовая дверь поддаётся напору и открывает вид на бесконечные ряды пыльных книг, здесь редко убираются, даже библиотекарша заходит сюда изредка, хотя это её работа — содержать книги в порядке. За небольшим столиком, на кожаном диване сидит змеиная морда, что растянула свой длинный хвост ещё на одно место. Юнги сразу поднимает взгляд, оценивая пришедшего цыплёнка взглядом. — Всё-таки явился, — змеиный раздвоенный язык проскальзывает между губ, растянутых в довольной улыбке. — Ещё бы не пришёл, это я назначил встречу, — Чимин приближается к растянувшемуся на диване Юнги. — Может сказал для того, чтобы я отстал от тебя. Учти, не отстану, — всё так же скалится змей. — Именно поэтому я хотел поговорить. Я читал о том, что вы анаконды по своей натуре апатичны и спокойны. Так почему ты выбиваешься среди своих сородичей? — Я гибрид анаконды, а не само животное, — выгибает бровь Юнги. — Почему я должен полностью попадать под описание из интернета. Змеи разные бывают, не у всех один характер. — Также я читал, что в период размножения анаконды становятся прилипчивыми, — монотонно перечисляет Чимин. — Ты следи за языком, пернатый, — змей моментально вспыхивает, в надежде унять сердцебиение. — Я не договорил. Они находят привлекательную для себя самку и везде следуют за ней. Это происходит весной, а сейчас на дворе… — Чимин делает вид, что смотрит на часы, прежде чем заставить сердце Юнги ухнуть куда-то вниз: — Весна, — коротко, ясно, объясняюще. — Тебе бы романы писать, такой бред говоришь, — нервно усмехается Юнги, в надежде, что каплю пота на его лбу сейчас не видно. — Если бы я выбирал себе пару, то это точно была бы не курица. — Цыплёнок. — Точно не цыплёнок, — поправляет себя змей, сам того не замечая. — Видишь, легко признать неправоту, — тепло улыбается Чимин. — Не забывай где ты в пищевой цепочке, — нечеловечески шипит Юнги, облизываясь раздвоенным языком и привставая с дивана. — В данный момент — я и есть вершина этой цепочки, — гибрид толкает Юнги обратно на подмятое место, тем самым возвышаясь над ним. Змей ошарашено смотрит, когда хрупкий на вид цыплёнок сейчас глядит на него свысока, не прикрывая язвительную усмешку. — Договаривай, что хотел и разойдемся, — змей настороженно поглядывает вверх. — Складывая все части пазла, можно прийти к выводу: ты нашёл во мне пару, но слишком неуверен в себе, поэтому решил, что лучший способ привлечь внимание — оскорбления, ведь так я точно замечу тебя, верно? — Сказал же, у тебя слишком бурная фантазия, — хмыкает Юнги и обвивает себя хвостом. — Тогда почему ты до сих пор тут? Раз ты такой сильный, оттолкни меня, — шепчет в лицо напротив, оставляя между ними несколько сантиметров. — Или змея без яда лишь способна кусаться на словах? Ощущение, что змея из них двоих именно Чимин, ведь он сейчас вкрадчиво шепчет, словно искушая без того нервного Юнги. — Ты ещё не знаешь, как я кусаюсь, — также тихо говорит змей, пока его вжимают в диван давящей аурой. — Покажи, — приказ Чимина срывает все цепи внутри Юнги, который только и ждал разрешения. Не такие тонкие на ощупь плечи проминаются под длинными пальцами змея, что тянет Чимина на себя, обхватывая при этом массивным хвостом. Гибрид цыплёнка ощущает давление на животе, когда хвост анаконды сжимает его, словно добычу. Чимин тянет улыбку и поддаётся вперёд, перехватывая инициативу, он сбрасывает впивающиеся в тонкую кожу чужие пальцы. При этом сам кладёт ладони на узкие плечи Юнги, для того, чтобы сильнее придавить его к дивану. — Грозный змей лишь жаждал, когда покажут его место, а место его внизу, прямо под жёлтым цыплёнком, — словно хищник Чимин скалится в заалевшее лицо напротив, совсем уже не заботясь о поясе из хвоста на своей талии. Лёгкими прикосновениями Чимин пробегается по телу Юнги вниз, заставляя живот поджаться, а коленками сжать бёдра Чимина, в попытке свести их вместе. Руки поглаживают мягкое тело, расслабляя напряжённые мышцы и местами чешуйчатые участки кожи. Глаза Юнги давно приняли нечеловеческий вид, теперь он лишь растекается как масло в руках. Обещанным ужином стал не жареный цыплёнок, а расплавленный змей. — Чимин… — срывается зов с пересохших от желания змеиных губ. — Что ты просишь? — искушает, словно самый сладкий грех. — Поцелуй, — просьба едва произносится вслух, как Чимин уже затыкает рот Юнги. Змей высовывает язык, позволяя творить с ним непотребства. Чимин мокро слюнявит чужие губы, посасывает розовый язык, чтобы потом пройтись своим по ровному ряду зубов, особенно заостряя внимание там, где должны быть острые, словно сабли, клыки. — Всё-таки хорошо, что ты не гадюка, иначе я бы не смог тебя так сладко целовать, — Чимин горячо выдыхает в приоткрытый рот напротив, напоследок облизывая лицо Юнги от подбородка до самого носа. Змеиный толстый хвост блуждает по горячему телу, принося охлаждение для нагревающейся кожи. Чимин перехватывает кончик хвоста, чтобы поднести ко рту и широко пройтись языком по нежной коже, которая совсем не сухая, как выглядит на первый взгляд. Он читал, что анаконды любят влагу, а это значит Юнги проводит много времени в ванной или же увлажняет кремом свой хвост, придавая ему бархатность. Языком можно прощупать каждую чешуйку, чем сейчас занимается Чимин, вызывая дрожь в теле Юнги. Гибрид цыплёнка убирает подрагивающий хвост в сторону, чтобы наклониться к манящим медовым губам, так широко распахнутым. Он снова присасывается ко рту Юнги, усмехаясь в поцелуй от ощущения чужих пальцев на перьевом хвостике. Юнги выпускает рубашку Чимина из брюк, заводит руку под кромку белья, ощущая мягкость цыплячих перьев. Анаконда водит по пушистым перьям, пока его рот оприходует чужой язык, буквально пожирая. Большой объем слюны падает на грудь Юнги, пачкая белую футболку, которая начинает просвечивать. Змей отбрасывает ненужный элемент одежды в сторону, совсем не заботясь о порядке в библиотеке. На секунду прервавшись, проворная рука Чимина спускается вниз, обхватывая сквозь ширинку объёмную выпуклость. Стон, похожий на скулёж, срывается с зацелованных губ Юнги, даря Чимину больше наслаждения от своего доминирования. — Это правда, что у змей два члена? — гибрид цыплёнка мнёт сквозь одежду промежность Юнги. — Правда, — задыхается стоном анаконда, когда на головку одного из членов особенно сильно приходится давление ловких пальцев. — Можешь проверить, если не слабо. — старается вернуть себе прежнее лицо, в глазах Чимина. Громкий смешок разносится по залу библиотеки, пряжка ремня со звоном отлетает в сторону, когда Чимин снимает штаны с Юнги, практически со звериной силой. — Узнаю того Юнги, который не давал мне прохода. Теперь получил, что хотел? — говорит Чимин и, не дав вставить слова, сам продолжает мысль: — Только я не буду самкой, как ты рассчитывал, поверь, тебе это не надо. — Я не… — начинает змей, но Чимин прикладывает палец к его губам. — Сейчас сам поймёшь, — загадочно улыбается гибрид. Два стоящих члена лежат в небольшой ладошке, их размеры лишь немного превосходят длину члена Чимина, основное отличие: количество. Юнги наблюдает за спускающимся вниз цыплёнком, затаив дыхание. Вся спесь давно выбита из головы змея, но он старается придерживаться роли плохиша, поэтому раскидывает руки на спинку дивана и шире расставляет ноги. Твёрдый пол встречает колени Чимина, но тот лишь улыбается прямо в низ живота напротив, от мыслей, что на его нежной коже останутся следы, значение которых, будет знать лишь он. Горячее дыхание обжигает плоть Юнги, заставляя дернуться от желания. Широким мазком, вдоль одного из членов, Чимин разносит языком влагу, собирая солоноватый вкус. Двумя руками гибрид обхватывает половые органы Юнги, стараясь опуститься ртом сразу на оба члена. Глаза слезятся от напряжения, челюсть сводит от неудобства, когда лишь головки членов проскальзывают между губ. Чимин старается опуститься ниже, вызывая шипение сверху, от зубов на нежной плоти. Оставив затею с двойным отсосом, гибрид смачно заглатывает до основания один член, после чего вынимает из горла лишь для того, чтобы повторить такой же трюк с другим органом. Свободной рукой Чимин тянется вверх, пробегаясь пальцами по приоткрытому рту и с хлюпом суёт три пальца в рот Юнги, не сталкиваясь ни с каким сопротивлением. Юнги посасывает кончики пальцев, старается заглотить больше фланг, подражая движениям головой Чимина, который усердно трудится внизу со змеиными членами. Воздух раскаляется до предела, когда довольный собой гибрид цыплёнка особенно сильно сжимает твёрдый орган, заставляя Юнги прикусить пальцы во рту. Чимин лишь ухмыляется, вытаскивает мокрые пальцы и спускаясь к промежности, мягко огибает её, направляясь к анусу змея. Юнги клацает зубами, когда ощущает между ягодиц мокроту и давление в центр сжатых мышц. — Я не на это рассчитывал, — тяжело дышит Юнги, жмурясь от махинаций со всех сторон. — Какая разница как спариваться, если желания твоей змеиной сущности утоляются? — отрывается от паха Чимин. — Потомство со мной всё равно не светит. — Тогда продолжай то, что делаешь, — сдаётся анаконда, с наслаждением откидывая голову на кожаный диван, который липнет к вспотевшей коже. Гибрид цыплёнка сыто облизывает губы, словно кот и, с ноткой драматичности, смотрит на часы. — К сожалению, до конца мы не дойдём, иначе придёт страшный зверь, чтобы открутить тебе голову, — с разочарованием говорит Чимин и трётся носом о внутреннюю сторону бедра Юнги. — Твой Тэхён? — спрашивает змей и, дождавшись согласного кивка, недовольно продолжает: — Вечно он всё портит. — Недавно ты отрицал, что хотел меня трахнуть, а сейчас недоволен отсутствием секса. Так хочется, чтобы я вставил тебе? — рычит на последнем слове Чимин, проникая одним пальцем в пульсирующую от недавних ласк дырочку. Змей распахивает рот от непривычного давления, опуская глаза вниз, где его встречает пристальный взгляд. Чимин читает реакцию с лица змея, у которого глазные яблоки налились чёрным, а раздвоенный язык блуждает по пухлым губам. Юнги блаженно прикрывает глаза, когда Чимин добавляет второй палец и, в попытке отвлечь, заглатывает змеиный член до основания, впечатываясь носом в гладкий лобок. Чимин сплевывает смесь собственной слюны и естественной смазки на пальцы, которыми он туго вдалбливается в тесный анус. Скольжение пальцев по влажным стенкам становится интенсивнее, теперь задевая простату. Юнги давится глухим стоном, прикрывает ладонью рот, чтобы заглушить рвущиеся звуки, всё-таки они до сих пор находятся в стенах университета, неловко будет, если на его крики сбегутся преподаватели. Третий палец приставляется к раскрытой дырочке, уже не вызывая дискомфорт. Чимин ищет правильный угол, под которым будет трахать змея пальцами, параллельно насаживаясь на покрасневшие от желания кончить члены. В собственных штанах уже давно тесно, но цыплёнок не обращает внимания, доставляя себе удовольствие горячей плотью во рту и видом разрушенного Юнги, что так рьяно пытается сдержать скулёж. — Так хорошо принимаешь мои пальцы, не поверю, если ты скажешь, что сюда тебя никто не трахал, — Чимин стонет от податливого тела в руках и показательно сильнее вгоняет пальцы. — Я сам, — анаконда давится накопившейся слюной. — Иногда занимался таким. — краснеет с каждым словом. — Милой змейке нравится, когда в заднице находятся чьи-то пальцы, — восторженно говорит Чимин, пока двигает рукой, практически роняя Юнги с дивана, только массивный хвост позволяет удерживать равновесие. — Или пальцев будет мало, чтобы кончить? — Достаточно, если ты перестанешь болтать, — огрызается Юнги, получая в отместку укус в нежную кожу бедра. Развратные звуки разносятся сквозь ряды пыльных книг, хлюпанье мокрой дырочки заставляет анаконду краснеть, не веря, что эти похабные звуки издаёт его тело. Чимин трётся лицом о твёрдые члены, оставляя терпкий запах Юнги на себе, сейчас он тоже хотел бы пометить змея в ответ. Пальцы на ногах поджимаются от слишком сильного удовольствия, Юнги на грани рыданий от стимуляции простаты, сильные толчки заставляют оба члена течь и наполняться ещё большим желанием излиться. Гибрид цыплёнка будто совершает самую сладкую месть, довольно наблюдая за метаниями анаконды. Юнги доводит до дрожи от злости, Чимин — от удовольствия. Стенки расстраханного ануса начинают сокращаться, подавая Чимину сигнал, что змей вот-вот кончит. Цыплёнок отстраняется от членов, с хлюпом вынимает пальцы из отверстия и, под разочарованный стон, сдвигает бёдра Юнги, чтобы усесться сверху. — Что ты делаешь? — мямлет Юнги, с трудом поворачивая язык. — Заставляю тебя кончить, — просто произносит Чимин, прежде чем соединить свой член с двумя змеиными. — Обхвати нас руками. Юнги слушается, соединяя свои руки с ладонями Чимина, для большего трения. Половые органы плотно прижаты друг к другу, члены анаконды пачкают розовую плоть Чимина его же слюной. Стон облегчения срывается с сжатых губ, когда Чимин наконец получает долгожданную стимуляцию. Руки обвивают кольцом прижатые члены, надрачивая по всей длине. Теснота и жар чужого тела дарят новые ощущения. Юнги чувствует приятную тяжесть на своих ногах, цыплёнок хоть и кажется маленьким на вид, но накаченные бёдра прогибают дрожащие коленки. Чимин упивается удовольствием, прокатываясь задницей по ногам Юнги, толкаясь в сжатое кольцо из рук. Змей стонет от от трения головки члена Чимина, о свою плоть. Ещё чуть-чуть и он взорвётся от напряжения, последней каплей становится рука цыплёнка, заведённая назад, для того, чтобы нащупать покрасневшую дырочку. Юнги сжимается от неожиданности, но моментально расслабляется, заходясь в гортанном стоне. Ловкие движения по стенкам ануса доводят Юнги до предела, и он с мольбой еле шепчет просьбы, сам не понимая, чего просит, но Чимину этого достаточно. Он вытаскивает из отверстия мокрые пальцы, хватает анаконду за плечи и кидает на чёрный диван. Чимин восседает сверху, опять сжимая члены кольцом из рук и надрачивая с новой силой. Глаза Юнги закатываются, когда ноготок цыплёнка царапает уретру одного из членов, вызывая хриплый стон. Ноги напрягаются под весом чужого тела, живот поджимается от нахлынувшего удовольствия, а горло сводит от желания прокричать имя того, кто довёл его до звёзд перед глазами одной дрочкой. Змеиные члены изливаются на тяжело вздымающийся живот, заливая всё тело Юнги горячей спермой. Чимину хватило стона кончающего Юнги, чтобы догнать удовольствие. Перьевой хвостик трепещет от оргазма, пока его хозяин заливает семенем без того грязное тело. На животе и груди анаконды нет места, где бы не было вязкой спермы. Даже на лице были следы, которые Юнги слизал раздвоенным языком. Прогнувшись в пояснице, не боясь измазаться в уже остывшем семени, Чимин ложится на змея, чмокая того в губы и блаженно зарываясь жёлтой макушкой в изгиб шеи. — Кажется, мы успели, — облегчённо выдыхает Чимин, получая согласное мычание в ответ. Идиллию двух разнеженных гибридов прерывает грохот деревянной двери, которая ударяется о стену, вызывая ещё больше шума. — Чёрт, не закрыли, — обречённо стонет Юнги, плотнее прижимая Чимина к себе. — И хорошо, что не закрыли. Вставай, будешь отвечать за совращение невинного цыплёнка, — Тэхён грозно чеканит, закрывая дверь и перекрывая пути к отступлению. — Или не успели, — виновато улыбается Чимин, глядя на готового драться друга, что испепеляет взглядом развалившегося змея. — В любом случае, мы отдыхать. Чимин хватает снятую рубашку и накрывает их с Юнги, скрывая от глаз недоумевающего Тэхёна. Цыплёнок хихикает, пока их головы не видно и позволяет себе звонко чмокнуть змеиные губы. — Если вы не знаете, то я вижу ваши голые задницы, — морщится бурый медведь, прикрывая глаза. — И я не глухой. — Иди уже! — в унисон кричит милующаяся парочка, заливаясь смехом. Тэхён поднимает руки в примирительном жесте и тихо удаляется из библиотеки, напоследок порекомендовав закрыть дверь на замок, что уже не слышит ни один из них, по новому утопая в удовольствии.