Меж двух драконов

      Рэна всегда была довольно общительной девушкой. Иногда даже чересчур, умудряясь заводить новых знакомых с первых минут посещения малознакомой планеты.       И если раньше Дань Хэн не испытывал при подобном почти никаких эмоций, то теперь, видят Эоны, он готов сожрать ее заживо, стоит ей только заговорить с кем-нибудь из мужского пола. Ревности не показывал, отнюдь — держал все в себе цепко из раза в раз и чистым сердцем не желал расстраивать девушку по таким пустякам.       Утаивал все в себе, вымещая гнев в боях, и думал только: после принятия силы его прошлого воплощения — Пожирателя Луны, он стал куда более ревнив по отношению к своим желаниям.       Одним из которых стала и сама Рэна, еще задолго до его становления полноценным видьядхара высказавшая права на молодого человека. Чему он, конечно же, был совершенно не против, ведь после посещения Белобога отношения их заходили далеко за «просто дружбу». Он понимал, что распаленные жаром чувства скрывать выходило все хуже и хуже, и видели это абсолютно все члены экипажа.       Причиной всего происходящего с недавних пор было ничто иное, как драконья сущность, что так и рвалась наружу при любых обстоятельствах. Удерживает ее лишь непоколебимое спокойствие самого Дань Хэна, перенятое точно у самых древних предков. И благодарен он этому был неимоверно.       Пока нервы его не отказали подчистую, стоило им только во время одного из гиперпростанственных прыжков оказаться неподалеку Ли Юэ, одного из семи королевств Тейвата. Пассажиры звездного экспресса перепугались не на шутку, так внезапно близко оказавшись к планете.       Задерживаться долго не планировали от слова совсем, заглянули изначально лишь из чистого любопытства и на собственную удачу попали в день первого полнолуния, когда в городе отмечают Праздник морских фонарей. В эту ночь люди запускают в небо множество небесных огней, освещающих непроглядную тьму улиц и их сердца, столь преданные своим убеждениям и желаниям.       Там она и встретила его — загадочного консультанта ритуального бюро «Ваншэн».       Дань Хэн сразу учуял неладное: то, как мужчина оценивающе взглянул на его спутницу при их второй встрече, а после и на него самого, многозначительно хмыкнув небольшим рожкам на голове. И то ли его натура играла с ним злую шутку, то ли он и правда слишком накрутился, но из всех присутствующих на подобное никто больше не обратил внимания. Как и на незримую сильнейшую ауру незнакомца, так и сочившуюся из всех щелей.       Обладая изящными манерами и выдающимся интеллектом, Чжун Ли (как он вскоре представился сам) быстро нашел подход к новоприбывшим. Пригласил их в самый дорогой ресторан с традиционными блюдами и весь вечер увлеченно посвящал в историю и культуру местных народов.       Пассажиры звездного экспресса слушали с упоением, точно завороженные — лишь Дань Хэн ревностно сторожил свои сокровища, точно их вот-вот выкрадут прямиком из-под его носа. Видел в высоком мужчине угрозу, старательно не подавая виду, продолжая общаться с должным к нему уважением, и лишь Рэна из раза в раз остужала его пыл, все видела прекрасно. Волновался.       «Зря» — думалось ей, уплетая очередную порцию острого, но безумного вкусного блюда под сладкие рассказы человека со сцены. А после еще долго корила себя за невнимательность, когда личина Чжун Ли раскрылась полностью и бесповоротно — Гео Архонт, бог, правящий своим регионом в Тейвате.       По этой же причине им пришлось на неопределенное время задержаться на этой планете, слушая обреченные вздохи Первопроходца, которому и предстояло разгребать новые проблемы.       Тогда-то незначительные взгляды мужчины на ней стали задерживаться куда дольше прежнего, едва не раздевать догола, уповая увидеть это в живую. Потому что виделись они чаще в угоду обстоятельств, заходили обговорить вопрос-другой и сам он ее подлавливал невзначай, приглашая угостить чашкой чая.       Изначально Рэна выглядела в его глазах как обычный человек, повстречавшийся во время его уединенного обхождения территории, однако наблюдая за ее действиями, за открытым доверием и любознательным взглядом, в душе Чжун Ли стал невольно появляться теплый трепет, согревающий сердце.       Ему нравилось дразнить девушку, смотреть, как она в очередной раз подозрительно косится в его сторону, не говоря при этом ни слова, будто бы понимая, что за игру он ведет. Притягивала его, словно теплый луч света, к которому тянется цветок в ненастный день.       И мужчины, конечно же, как и положено драконам, конфликтовали. Часто и довольно долго. И если Дань Хэн по своей натуре делиться не любил от слова совсем, то вот Чжун Ли с такой же проблемой испытывал почти звериную потребность доказать ей, насколько та не безразлична ему.       Она металась. Нет, не так — она едва не сходила с ума, чувствуя болезненное влечение к обоим сразу. И к собственному парню, так ревниво не отходившего от нее ни на шаг, — тем более сейчас, в рассвет «неудобного» периода, что сопровождается повышенной выделяемостью тестостерона — и к другому дракону, преследующего ее по пятам. Возможно, по той же причине. И это пугало еще больше.       Рэна знала, на что способны обладатели столь редкого дара в столь важный для них цикл жизни, и боялась до трясущихся колен. Боялась непредсказуемой реакции на любое свое действие и лишнее слово.       Удивительно, насколько совпал их цикл при совершенно разных мирах. И насколько одинаково они вели себя прямо сейчас.       Прямо сейчас, именно в тот самый момент, когда Чжун Ли возвышается над ней, совершенно спокойный после последней перепалки, невозмутимый до чертиков, улыбается легко и глазами медовыми едва не сверкает, наблюдая за ней.       Стоит ближе положенного, что духами терпкими нос жжет.       И она пытается дышать ровно. Контролировать вздымающуюся грудь и не дать сердцу выскочить к ногам, расшибиться кровавой лепешкой — позади Дань Хэн, в той же опасной близости, почти жмется к ней, молча и бесстрастно высказывая свои права. Рэна жалеет уже обо всем на свете, и в первую очередь о том, что вообще решила влезть в их конфликт в попытке разнять и угомонить.       — Да перестаньте вы уже пререкаться, сколько можно, — недовольно изрекает девушка, сбито выдыхая меж ключиц Моракса. Даже в такой ситуации драконы не сводят друг с друга взгляда, — как гарпии жадные, ей богу!       Жадные? Господи, Рэна, не так же точно в цель!       — Это переходит все границы, Властелин Камня, — рога Дань Хэна темнеют, увеличиваясь, переливают в свете ламп бирюзовым, рука укладывается ей на талию и тянет ближе к себе. Прижимает к крепкому телу, вынуждая растерянно охнуть. — Я не могу доверять тебе.       Чжун Ли издает смешок и приподнимает руку на уровень плеч, стягивая плотно обтягивающие кожу перчатки. Небрежно бросает их на стол за спиной и чуть отклоняется, упираясь в него бедрами. Щелчок пальцами — лампа напольная поблизости загорается, одновременно с этим выключая свет люстры на потолке.       Рэна вздыхает неровно и вздрагивает под сильнее стиснувшимися пальцами Дань Хэна. Взгляда отвести не может, внимательно изучая светящиеся руны и полосы золотистым, что льются по кистям мужчины напротив, по изгибам вен, свечением отвлекая от всего остального. Завораживает настолько, что вцепиться хочется, наглаживая в свое удовольствие.       — Я ведь уже говорил тебе, Пожиратель Луны. Я не смею причинить вреда столь утонченному существу, отнюдь, лишь прекрасно провести вечер, — по краю стола барабанит тихо, на кончике языка смакуя сказанное, наблюдает за реакцией.       И свет так прекрасно обрамляет его лицо, что ладонями сжать желание неимоверное, примкнуть в чувственном поцелуе. Такое сильное желание, что Рэна думает мгновением, почему до сих пор этого не сделала.       — Вы ведь оба этого хотите, да? — она неуверенно подает голос, разрывая нависшую тишину.       — Чего, милая? — Чжун Ли склоняет голову вбок, глянуть на лицо Дань Хэна за плечом девушки.       Тот зубы сильнее стискивает и жмется к ее спине, грудь крепкую в лопатки впечатывая, руками сжимая у солнечного сплетения, точно кокон выстроить готов непроницаемый. Подбородком в выемку ключицы укладывается и едва не порыкивает, готовый в любой момент выставлять границы своих «территорий».       — Меня.       Видьядхара все так же спокоен на всеобщее удивление, ждет дальнейших ее слов и точно пытается второго взглядом сжечь. Даже через плотную ткань платья она ощущает жар его тела. Не опешил ни на долю от ее смелых высказываний и обдумывает что-то чересчур важное.       — Видишь, я был прав. Она и так обо всем догадывалась.       Чжун Ли не отрывает взгляда от ее стройного тела, так притягательно и до безумия соблазнительно обтянутого лишней тканью. От такого пристального внимания Рэну до сих пор обдает волнительным теплом, хотя, казалось бы, который день он уже прожигает в ней дыру. Но этот вечер вступает в свои права, и дорога в сад тайных желаний укромно мерцает в девичьем воображении.       — Дань Хэн, — внутри нее зарождается такие противоречивые с одной, но первобытные, что их объединяет, с другой стороны чувства: боязнь и возбуждение. — Вам нужно было сразу все рассказать, а не собачиться днями.       С трепетом под ребрами ожидает хоть какой-то его реакции, чуть поворачивая голову, оценивая ситуацию. Покрасневшие кончики ее ушей печет, а щеки становятся и вовсе багровыми от простого понимания своего положения.       — Рэна, — наконец подает голос Пожиратель Луны, и точно столетие прошло с его молчания, настолько необходимо важным оно ощущается, — ты уверена, что выдержишь это? Я чувствую, что ты не против, но не уверен насчет твоего тела.       Бирюзовым отблеском отдает в периферийное зрение, когда он голову поднимает, мажет носом по челюсти и кончиками рог волосы задевает, до мурашек трепет вызывая. Шепот у уха затихает вибрацией.       — Так ты изначально был не против?! — она глаза расширяет, не до конца понимая происходящее, искренне стараясь верить, что ей показалось.       Ей не кажется.       Будто бы он сам знает, почему позволяет всему этому случиться.       И пока отвлекается на него, удивленная, совсем не замечает вставшего чересчур близко Моракса. Чувствует шершавый палец у губ, мягкое касание к подбородку. Лишь для того, чтобы осторожно повернуть ее в свою сторону, одарить спокойной, утешающей улыбкой и блеснуть острыми маленькими клыками.       — Не стоит так громко ругаться, золото. Твой рот создан совершенно для других, куда более приятных целей.       И Чжун Ли наклоняется к ней, столь нахально припадая в поцелуе, что держаться остается лишь за цепкие руки другого дракона, ощущая, как язык длинный проникает меж губ в попытке развратить окончательно. Точно в подтверждение собственных слов.       Невзирая на безграничный запас терпения и нежелание куда-либо спешить, внутри него разрастается голод, глубоко впиваясь когтями, который он уже плохо может сдерживать. Голод обладать ей, пожинать плоды неисследованного. И отказать ему в столь пикантном удовольствии кажется уже не то, чтобы дикостью — полнейшим абсурдом, недопустимым в этот момент.       Движение ладонью горячей прийти в себя позволяет хоть на долю, по лопаткам, медленное, с напором переходящее на поясницу, чуть ниже, пока не останавливается на округлых бедрах. Дань Хэн оглаживает ее тело сквозь плотную ткань и шумно выдыхает у шеи.       Чжун Ли отрывается от ее губ со свойственным звуком, продолжает удерживать искусными пальцами за подбородок, лишь бы только не отвела взгляда. Лишь бы только без доли стеснения наблюдала за ним, вникала в слова.       — Если ты так сомневаешься, мы можем подписать контракт, — и добавляет жарким шепотом: — Втроем.       Изучает глазами ее лицо и влажные, чуть приоткрытые, розоватые губы. И это стирает остатки ее самоконтроля и граней, вынуждает прогнуться под ситуацию с несвойственной легкостью. Рэна вздрагивает точно от внезапного порыва ветра и проглатывает возникший вопрос. Не сейчас.       — И каковы условия, Моракс? — Дань Хэн точно ловит ее мысль на лету, стойкий, не теряющий бдительности. Готовый уловить малейшее изменение или несостыковку в сказанном.       — Все просто — этот вечер ни для кого ничего не значит, мы не будем обязаны друг перед другом, и на ваши отношения, конечно же, он не повлияет, — Чжун Ли тянет губы в ухмылке: легкой, непринужденной. Очерчивает кончиком большого пальца нижнюю губу Рэны. — Ничего лишнего.       «Поздно» в ее голове наступает ровно в тот момент, как два взгляда с разным оттенком глаз пересекаются в гнетущей битве. Молчаливой, притупляющей невысказанные чувства. Едва не боязливой — но не менее взбудораживающей.       — Мы и так придем к этому, без твоих подлых «контрактов», — фыркает Дань Хэн.       И удержаться лишний раз не может — платье соблазнительно красиво, и особо не мешкая, он решается провести руками по тонко вышитому кружеву, ощутить текстуру дорогих тканей. Совершенно лишних в данный момент, но столь необходимых для нее самой. В подтверждение хоть какого-то внезапного отпора, как минимум.       Сейчас самое важное для него — ее собственное желание, и стоит ей лишь намек подать, что это все чересчур, он сразу же ухватит ее покрепче и унесет как можно дальше.       — Как некультурно, Пожиратель Луны, — хмыкает беззлобно Чжун Ли, чуть наклоняясь к плечу Рэны, еще раз взглянуть на наглого в высказываниях дракона. Принижающего его непоколебимое достоинство.       Влажный, теплый поцелуй в шею с одной стороны, жаркий и нетерпеливый — с другой. Совершенно опьяняющее чувство, терзания от которого простым взмахом отходят на задний план.       Видьядхара подтягивает ее назад, на себя. Рэна, шаркнув ногой, спиной врезается в его широкую, мускулистую грудь, ахает от неожиданного порыва. Пальцами он зарывается в ее распущенные волосы, сжимает чувственно, шею открывая. Это и служит неким сигналом — Чжун Ли вжимается в нее, кожу нежную втягивает слабо губами, чуть проскальзывает острием клыков ниже и вновь целует, осколками ледяными шею окропляет.       И до дрожи в ногах отдается трепетом, стоит ей расслабиться окончательно, тая, как пломбир под июльским солнцем. Бордовая ткань беззвучно опускается на пол, шорох которой касается ушей Рэны, но это ее совершенно не тревожит — указательный и средний палец с шероховатостью поднимаются по внутренней стороне бедра, прямиком к кружеву. Руки Моракса горят золотыми рунами, скользя, отодвигают мешающуюся ткань, проникая под нее.       Дань Хэн руку расслабляет на ее волосах, перехватывая голову, когда Рэна чувственно отклоняется назад, почти укладываясь на его плечо. Когда позволяет мужчине перед ней завладеть ее телом, пальцами толкнуться во влагалище, начиная медленные, размеренные движения, параллельно большим пальцем массируя клитор.       Чжун Ли оставляет бледно-бордовый кружок у ключиц, пока Дань Хэн расправляется с застежкой ее бюстгалтера, лямки с плеч спускает и откидывает на пол. Прямо под протяжный стон Рэны, так нетерпимо качнувшей бедрами навстречу, сжавшись внутри.       Трахает ее пальцами, то разводя их внутри, растягивая стенки, то поглаживая, выпытывая несдержанные стоны и тяжелые вздохи на ухо Пожирателя Луны. И они столь сексуальны, что в штанах обоих уже не так уж и свободно, а ткань натягивается, болью впиваясь в пах. Дань Хэн не стоит без дела — дышит рвано в ее щеку и грудь ласкает, соски покручивает, оттягивает, и обводит контуры тела, сжимая из раза в раз. Прикусывает нежно кожу, след оставляя.       Рэна тут же забывает, что вообще о чем-то думала. И когда-либо могла думать.       — Такая податливая, — Моракс усмехается, отстраняясь под ее разочарованный стон. — Мне нравится.       Скидывает свой плащ на стол и вновь прислоняется к нему бедрами, трепетно ожидая действий девушки, расстегивая неторопливо рубашку светлую.       И когда на его голове возникают рога, из ее груди вздох удивленный вырывается. Длинные и крепкие, с теми же переливом, что и у рук — лишь сейчас она обращает внимание на его оголившиеся плечи, предплечья, что полностью покрыты темно-коричневым, с идеально ровными рунами неизвестного ей значения. С идеальным переходом в кожу тела и яркими венами золотистыми, что просвечиваются, приковывая не только ее внимание. Чжун Ли нахально издевается, проявляя свою сущность, намереваясь укоренить свое «величие» перед ней.       И вот в чем загвоздка — драконы ревностно относятся к своим сокровищам. Потому видьядхара и материализует толстый, длинный хвост лазурного цвета, полупрозрачный по началу, пока не обретает плотность и с шумом не падает к ее ногам. Массивный, бирюзовый, прекрасный настолько, что глаза выедает. Что сконцентрироваться хоть на каком-то отдельном участке каждого мужчины становится по истине непреодолимой задачей. Рэна просто теряется.       Дань Хэн подпихивает ее ближе к Чжун Ли, и девушка, не успев сориентироваться, налетает на мужчину. Крепко цепляется пальцами за его рога, чуть отводя голову назад, на что Моракс ухмыляется и убирает ее руки, мягко коснувшись их. Разворачивает спиной к себе, румянец приятный на ее щеках отмечая, и целует куда-то в область лопаток, стягивая одновременно последний элемент ее одежды.       — Иди ко мне, милая, — от столь простого прозвища, сорвавшегося у Дань Хэна, хоть она и слышала его уже многократно, ее все равно бросает в жар. Приятный, тягучий, до безумия распаляющий все внутренние органы.       Рэна моргнуть полноценно не успевает — Пожиратель Луны остается без верхней части одежды, подходит ближе к ней, вставая в притык; хвостом бедро очерчивает, щекоча лаской прикосновения, и наклоняется немного, в губы впиться. Языком настойчиво скользит внутрь, сплетаясь с ней. И они ласкают друг друга, выталкивая и проникая изо рта в рот, касаясь губ, вызывая бурю эмоций, желания и страсти.       Она стонет тихо в приоткрытые губы и убирает с шеи его длинные волосы только для того, чтобы провести по коже на удивление прохладной ладошкой, чуть сжать и спуститься ниже, проникнув под резинку штанов. Дань Хэн рычит сдавленно, стоит Рэне ухватиться за пульсирующий член и провести рукой до основания, выбивая из него оставшееся стеснение.       Тело кажется ей бесформенной массой, искрящейся от разрядов тока — проказливыми пальцами Чжун Ли вновь находит ее клитор, и она с легким замешательством понимает, что к ним присоединяется и мягкий, едва не бархатный хвост. Чешуйки на нем уложены аккуратно, поблескивают, когда ласкающе трутся о влажное лоно. Спиной она ощущает обнаженный торс, а чуть выше копчика в нее упирается твердая, подергивающаяся от чрезмерного возбуждения плоть.       Отрываясь от Дань Хэна, она замечает, опуская взгляд — хвост вовсе не его. Он все так же покоится где-то у бедра, медленно скользя вокруг ноги, обхватывая ее. Мысли не удается ухватить — они улетучиваются мгновением, именно в тот момент, когда оборачивается с интересом.       И кончик языка начинает тянуть, когда ее взгляд мажет по достаточно большому члену, что кажется и не влезет в нее вовсе, но все не так печально — видьядхара перед ней тоже дракон, и ей не сказать, что придется привыкать.       — Надеюсь, вы хоть раз дадите мне время на передышку, — подытоживает Рэна, вызывая смешки с обеих сторон. А после и два встретившихся взгляда, испепеляющие каждого в равной степени.       — Если что-то пойдет не так, ты всегда можешь остановить нас, — властно, но так приятно, бархатно звучит голос Дань Хэна, не позволяя ее телу отказаться от намеченных действий.       Чжун Ли впервые заменяет хвост членом, прижимаясь к ней, толкаясь бедрами меж половых губ, раскрывая их, и так и остается стоять, не предпринимая больше ничего — лишь у грудей руками обхватывает и по шеи носом ведет, шумно втягивая уже приевшийся, но ни на долю не надоевший запах.       Мужчины не стесняются откровенно интимных для них самих моментов, ведь Пожиратель Луны делает с ней почти что тоже самое, и их члены мгновением проскальзывают совсем рядом друг с другом, когда ее бедра раздвигаются чуть шире. И ей кажется, что это все больше начинает походить на незримую борьбу, на неустанные попытки свергнуть одну «власть» и устранение конкуренции. Которой, по сути, и не было.       Цепляется за плечи Дань Хэна, царапая их, чувствуя, как он погружается в нее с пошлым влажным звуком и медленно начинает двигаться, каждый раз вдавливая ее в тело стоящего позади Моракса. Стоны сдерживать даже не пытается, отдаваясь в чужую власть основательно, утопая в ней по самую шею, позволяя им двоим делать с собой все, что только пожелают.       И они наглеют, будто слыша ее мысли — член Дань Хэна выскользнуть полностью не успевает, дабы дать передышку, когда его тут же заменяет не менее жаждущий ласк Чжун Ли, входя резче, глубже, с тем же непристойным звуком.       И это заставляет Рэну совсем потеряться в своих ощущениях.       Никто очереди ждать не хочет, желая завладеть ей первее, но поза неудобная не позволяет полностью осуществить желаемое, потому девушку и наклоняют с напором вперед, шире ноги расставляя. Чжун Ли бьет звонко по напряженной ягодице, погружается в нее до основания, издавая тихий рык, и наращивает темп, растягивая податливые стенки влагалища, так до обморочного приятно туго обхватывающие его внутри.       Она застонать громко не успевает от такого необходимого чувства наполненности, обрываемая не менее резким движением — видьядхара толкается во влажный, горячий рот, головкой мазанув по губам; хватает ее грубее прежнего за волосы, но не позволяет себе лишнего, давая возможность свыкнуться с двоякими ощущениями и приловчиться самой. Она слизывает выступившую смазку и впускает его в себя без лишних мыслей. Горячая плоть ложится на ее язык, проскальзывая внутрь, головкой касаясь нёба.       Дань Хэн издает приглушенный стон, и будучи не особо многословным, хвалит ее поглаживанием по голове, пальцами в волосах путаясь.       В чем она без сомнения признается сама себе — они оба великолепны, толкаясь в нее едва не синхронно, подстраиваясь под ритм друг друга. От вседозволенности обнаглевшие.       Слюна стекает по ее подбородку, вытесняемая внушительным членом, капает на пальцы, которые продолжали скользить вверх-вниз, неминуемо приближая к вершине блаженства. По телам бегут маленькие капельки пота.       Волосы налипают на скулы и лоб Рэны, что Дань Хэн судорожно убирает с ее лица, стоит той оторваться от него, сорвавшись на гортанный, особенно громкий стон. До почти охрипшего голоса, под резкие толчки, вколачивающие в напряженный торс дракона напротив, по которому Рэна проскальзывает приоткрытым ртом, чувствуя, как волна бурного оргазма топит ее с головой, утащив в глубочайший водоворот. И сердце бешено стучит под ребрами, гулом скомканным отдаваясь в ушах.       Она мякнет в их объятиях, в крепких парах рук, так удачно успевшими обхватить девушку с двух сторон, уберегая от болезненного падения — ноги ее задрожали в оргазме и согнулись в коленях.       Приходя в себе минутой позже, Рэна с удивлением понимает — никто из них так и не кончил, а это означает лишь одно. Еще не конец, дорогая.       Пожиратель Луны выпрямляет ее требовательно, подхватывает под бедра, усаживая на себя, и видит, как Моракс чуть отступает вбок, давая больше пространства, понимает, что их мысли определенно сходятся на одном и том же.       Рэну — точно в полубреду, не иначе — укладывают на достаточно низкий стол, лопатками на мягкий плащ Повелителя Камня. Располагают так, чтобы бедра чуть выглядывали над краем деревянной поверхности, а стопы уперлись удобнее, раздвигая ноги как можно шире, чтобы не свисали с края.       Сейчас ее тело походит на натянутую струну, и дыхание восстановить она уже не пытается ни в коем разе. Голова лишь расслаблено висит, и ноющая боль в челюсти сходит на нет.       А после Рэна чувствует мокрый поцелуй на внутренней части бедра, хочет приподняться, взглянуть, утолив любопытство, но ей не позволяют, придерживая. Она судорожно втягивает воздух, когда горячий язык — явно Дань Хэна, ведь перепутать его тяжело — дразняще проходится сверху вниз между ее ног, раздвигая влажные складки.       Она цепляется за ткань одежды под своим телом и сдавленно стонет, ощущая, как теплые мужские ладони смыкаются на ее голове, поворачивая влево. Чжун Ли.       Наклоняется к ней, целуя, отвлекает от хитрого движения хвостом, пробираясь им прямиком к округлой груди девушки, укладывая осторожно на ребрах. Задевает отвердевшие соски и из раза в раз проводит по ним, вызывая в ней дрожь от дополнительной стимуляции.       И губы свои Моракс заменяет членом, сам подстраивается под нужный себе темп, толкается по языку, доставая до стенок горла, удерживает, чтобы удобнее было обоим, пока язык Дань Хэна выписывать круги вокруг клитора, задевая и дразня его. Рэна в изнеможении изгибается, пальцами гладит чувствительные рога, длинные темные волосы растрепав, что раскинулись меж ее ног. В ушах стоят ее же громкие, сдавленные стоны, и не менее возбуждающие глубокие вздохи мужчин, а волны удовольствия ходят по телу.       Каждое движение языка Пожирателя Луны демонстрирует наслаждение от обладания ею, распаляет ненасытную страсть, заставляя тело гореть, как в лихорадке, а мышцы влагалища непроизвольно сжиматься.       Он мазано целует ее последний раз, встает с колен, весь красный, разгоряченный, с пылающими бирюзовыми глазами, и расслабиться не дает, приставляя сочащуюся смазкой головку к лону, вбиваясь одним резким движением бедер. Подхватывает ее под колени и ноги себе на плечи закидывает, наблюдает жадно, как она старательно принимает его и Чжун Ли одновременно. Как старательно успевает поддаваться на встречу его члену, пока толчками размеренными в ее рот вторгается другой.       Приятная нега разливается по венам, притупляя все остальные эмоции. Расфокусированным взглядом мужчины наблюдают за ней, и внутри них закипает кровь. Рэна задыхается от переполняющей ее похоти, которая мягким бархатом обволакивает хрупкую душу.       И имя ее смешивается со стонами и срывается в пространство, растворяясь в их громком и неконтролируемом дыхании. В их гортанных порыкиваниях при более глубоких и сильных фрикциях, пока не кончают поочередно — сначала Рэна, выгибаясь, сжимаясь как можно крепче внутри, заливается судорогой по всему телу, утягивая за собой Дань Хэна, что и так был на пределе. Его пальцы впиваются в ее бедра еще жестче, в груди клокочет.       Она чувствует, как сводит оргазмами их сильные тела, как их накрывает той же громадной волной, утопая, захлебываясь окончательно. Как они оба обильно кончают на ее тело, пачкая внутреннюю сторону бедер, щеки и губы, и, кажется, ее волосы — уже мало, что можно было разобрать после такого.       Крепкие мужские руки нежно ласкают ее грудь, оглаживают живот, скользят по бедрам, сжимая Рэну в своих жарких объятиях.       Эта ночь явно стоила того, чтобы провести ее меж двух драконов. Даже если после им предстоит вернуться к звездному экипажу, навсегда покинув планету.       Но перед этим, как правило, стоит изучить ее как можно подробнее.