Клуб «Подземелье»

Походкой победителя Тэхён входит в фойе. Администратор хорошо знает лицо самого уважаемого клиента. С этим человеком лучше не спорить, в глаза не смотреть. — Мистер Льюис. Рад вновь видеть Вас в нашем скромном заведении. — Кланяется парень выходя из-за стойки ресепшена. Ким устало бросает скучающий взгляд. — Как обстоят дела? Есть свеженькие? — Облокачивается локтем на стойку. — Да, то есть нет. Для вас нет. — Заикается мальчик в рубашечке застегнутой на все пуговки. Короткий рукав открывает вид на тонкие ручки с мурашками от пронизывающего холодом взгляда. — Что это значит? — Сухо интересуется взрослый мужчина, что готов проглотить мальца целиком, если тот отважится врать. Администратор бледнеет так, что в полумраке интимной обстановки приёмного зала, начинает светиться голубым светом тонкой кожи и выступающих вен. — Прошу, не поймите меня неправильно. Сегодня пришёл один новенький, но его список допустимых пыток так мал, что нет смысла тратить на это ваше внимание. Он не осилит и половины, что так нравится вам. — Тараторит парнишка, боясь поднимать напуганные глаза. Тэхён внимательно слушает. Его холодное непроницаемое лицо страшнее самого яркого проявления гнева. Мальчишка готов пустить каплю в штаны от ужаса, что сейчас его ожидает. Постукивая пальцами по столешнице стойки, Ким медленно достаёт пистолет. — Ты знаешь, что это? — Лениво тянет слова. Администратор трясётся от увиденного. — Не надо, пожалуйста. — Парнишка в курсе, что разозлённый Льюис не управляем. Он прострелил его сменщику ногу две недели назад, за то, что подсунутый парень для пыток оказался не слишком вынослив. — Я хочу свежее тело. Мне не нужны чужие следы. Ты меня знаешь. — Бескомпромиссно заявляет Тэхён и намеревается спуститься в свою личную пыточную. — Я прошу вас. — Складывает ладошки парень. — Новенький не потянет. Он с трудом заполнил анкету. Он ничего не может. — Упрашивает дрожащим голосом. — Тогда ты. — Бросает не оборачиваясь. Пол начинает медленно перемещаться на стену. Администратор плюхается на стул и закрывает руками лицо. Это провал. Сожаление не было бы таким сильным, если бы не знакомство с несчастным. Чимин только пару часов назад привёл зажатого мальчика в клуб и тот сразу попадает в лапы к зверю. Хосок хоть и не друг новенькому, но он хорошо общается с Паком, а тот будет сильно обижен за такую подставу. Конечно, Льюис не творит беспредел и мазохистов не убивает, но его уровень садизма зачастую выходит за пределы допустимых границ. Многие парни попадают в больницу после ночи в пыточной с ним. Приходится смириться и набрать номер приятеля. — Чимин, мне очень жаль. — Взволнованным голосом докладывает Чон. — Твоего друга ждут в триста седьмой. Чимин, как и большинство собравшихся, разваливается на диване в комнате отдыха. Здесь отсиживаются жертвы, что скромно ждут своего очередного повелителя. Почти у каждого есть свой график: раз в неделю парни выходят, чтобы развлечь толстосумов извращенными играми. — Триста седьмая? Я там не был. Кто это? — Улыбается Пак ещё не подозревая, что скромно сидящего напряжённого друга ждёт настоящий ад на ближайшие часы. Всё зависит от того, сколько парень сможет продержаться. — Льюис. — Кодовое имя одного из первых лиц подпольного мира. — Льюис?! — Вскакивает Чимин с места полностью привлекая всё внимание к себе. Мальчики для битья смолкают с ужасом и сожалением смотря на Пака, думая, что это его клиент. Никто из присутствующих не соглашается добровольно входить в эту пыточную. По рассказам мучеников Льюис творит страшные вещи. Бьёт, истязает током и трахает так, что потом приходится зашивать. Все кто оказывался в лапах ирода один раз, уходят из клуба, если их просят пройти пытку повторно. Те, кто ещё не встречался лично с самым страшным садистом, после рассказов знающих, не готовы к нему идти. Только баснословная сумма, что выплачивается за муки, может заставить отчаявшихся рискнуть. — Чимин, ты идешь к Льюису? — Парнишки начинают окружать и жалобно попискивать, глядя на любимого всеми приятеля. Ангельское личико Пака не располагает, чтобы его терзать, но извращенцы любят его за это больше всех. Зачастую они заказывают парня голым и с крыльями. Как объяснить этот нечеловеческий порок? — Нет. Льюис выбрал Гука. — Оторопевши произносит Пак, но тут же спохватывается. — Я пойду вместо тебя. — Отважно выпрямляет спину. Чонгук сидит растерянный, зажатый в тесном кругу полуголых тел и ровным счётом не понимает, почему все так кипишат. *** Пак сам привёл друга в это заведение, утверждая, что нужную сумму можно заработать за одну-две ночи, если расширить спектр услуг и немного потерпеть. Парень мялся недолго. Оказавшись в ужасной ситуации и непомерно больших долгах, особого выбора нет. Прикинув, что так легко и быстро он большую сумму больше нигде не наберёт, пришлось переступить порог подвального заведения. Оно на три этажа уходит под землю, а над собой располагает обычный спорткомплекс. Чимин, конечно, объяснил специфику работы, но когда Чон увидел анкету его затошнило. — Фиксация на распорках, кресте, кресле, конь, козлы, колодки. Боже, что это? — Взвизгивал парень, смотря на друга очумелыми от шока глазами. — Просто фиксация. Ты обязан выбрать хотя два варианта, а лучше все. Ты же хочешь быстро заработать? — Настаивал Пак, посмеиваясь с Хосоком над наивностью друга. Чон шептал приятелю в ухо: — Где ты отрыл этого одуванчика? — Он мой старый друг. Ему срочно нужны деньги. — Пояснял Чимин. Как правило, это одна из первых причин, почему люди приходят в этот бизнес. Просто попробовав раз с хорошим добросовестным садистом, что строго блюдёт рамки и сразу понимает стоп-слово, многие теряют интерес к стандартным практикам и начинают посещать клуб ради удовольствия, за которое ещё и здорово платят. Чонгук просидел с анкетой полтора часа ища в интернете наглядную расшифровку неизвестных терминов. — Ты многое позволяешь делать? — Красный, как помидор, Чон смотрел на Пака влажными глазами. Чимин видел, что друг к такому не готов морально. Он осмотрел лицо с полыхающими щеками и тихо спросил: — Ты раздеться-то сможешь? Гук подвис, но потом неуверенно закивал. — Я смогу. Мне очень надо. Я смогу. — Уверял сам себя. Чимин качал головой на этот лепет и, забрав листки анкеты, сам начал ставить галочки так, что хоть как-то могло принести денег и не нанести непоправимый вред другу. — Вот. Не отдавай его в двести десятую и сто пятую, пожалуйста. И вообще, подбери кого-нибудь поадекватнее. — Попросил Пак, отдавая анкету администратору. Хосок согласно кивал. Он и представить не мог, что всё обернётся так. *** В комнате разгораются жаркие дебаты по поводу триста седьмой и того, что скрывается за этими дверьми. Одни кричат, что нужно отказаться. Другие вопят, что заплатят столько, что руки не удержат тяжести суммы. Чон сидит и молча крутит головой на всех, не зная, чью сторону принять. — Чимин, — не выдерживает и вырывая из толпы друга, отводит его в сторону — скажи честно: он очень жестокий? Пак не раздумывая кивает головой поджимая озадаченно губы. — А заплатит реально много? — Заглядывает в глаза. — Заплатит так, что хватит и на лечение родных и на твою реабилитацию. Только бы крыша у тебя не съехала от его зверства. Льюис любит причинять боль. Ему нравится, когда реально страдают. Он животное, дикое и необузданное. Лучше откажись. — Советует. Чимин не хочет отдавать милого мальчика сразу вот так вот. Гук не потянет — это сразу ясно. Но решительность парня удивляет. — Я пойду. Отмучаюсь раз и больше никогда не вернусь сюда. Не убьёт же он меня? — Ждёт ответа. Пак отрицательно качает головой, но мысленно казнит себя. — Не убьёт, но покалечит. — Остаётся не сказанным. Чонгук дарит слабую улыбку и выходит из комнаты. На нём из одежды только латексные шорты чёрного цвета и такая же маска. Она прячет верхнюю часть головы, скрывая волосы и лицо, оставляя открытым рот и подбородок. Милые тапочки с пушистыми помпонами, что он прихватил из дома, завершают образ. Это не его — сестры. Чимин сказал, что такие очень понравятся клиентам. =•=•=•=•=•= Кружевная маска не скрывает лица, а лишь придаёт общего шарма. Строгий костюм и галстук не вяжутся с местом нахождения. Тэхён расслаблено сидит в кресле, игнорируя фиксаторы. Он потягивает из квадратного стакана виски, хоть это и запрещено. У него особые привилегии. Благодаря дружбе с Джином можно позволить себе то, за что другие лишаются членства в клубе и для них закрываются эти двери. Алкоголь и игнорирование анкетных услуг саба, запрещено на уровне бана, без возможности восстановления. Льюис зачастую действует в рамках анкетного согласия, но делает это очень изощрённо. Мазохист доводит до реальной боли, от которой бедолаги воют, кусая губы до крови и прикусывая языки до онемения. Были случаи, что после ночи пыток, Ким покидал свой номер с улыбкой, а паренька работники клуба выносили на руках в крови и слезах. *** Когда в пыточную тихо открывается дверь, глаза Кима тут же находят нижнего, неуверенно переступающего порог. Чон осматривается. Нечто похожее он видел в интернете, когда увлекался европейской историей семнадцатого века. Массовая истерия того времени побудила изобретение ужасных приспособлений для мучительной и желанной смерти. Здесь же, подвешенные к потолку цепи, крюки, странные кресты и целый арсенал плетей, шипов и прутьев, погружают впечатлительного юношу в тихий ужас. — Боже мой. — Тихо шепчет парнишка, прикрывая рот ладошкой и проходя вглубь прохладного тёмного помещения. — Иди сюда, саб. — Грубый низкий голос из темноты заставляет Чона вздрогнуть всем телом. Парень ищет глазами источник и натыкается на фигуру восседающую в самом тёмном углу. Свет от настенного бра резко бьёт по глазам и слепит. — Ко мне. Ты не понял? — Серьёзный голос сквозит металлическим холодом. Чонгук не привык к такому обращению и привычно хочет обидеться, но не успевает. Мужчина встаёт с места и отставляя стакан с недопитым виски, подходит сам, держа в руке стек. — Глупый мальчишка. Ты знаешь, что тебя ждёт? — Обходит парня кругом, не переставая водить по телу приплюснутым кончиком стека. Чонгук дёргается. Голос неизвестного становится ниже, что заставляет поежиться. Щекотка и прохлада покрывают кожу мурашками. Парень замечает довольную ухмылку злобного Льюиса, что заранее не вызывает ничего, кроме отвращения. Наслушавшись страшилок о его жестокости, Чон настроен очень враждебно и покоряться совсем не желает. — А вы знаете, что не имеете права меня трогать? В моей анкете нет согласия на причинение травм. — Фыркает Гук и поворачивается, чтобы следить за физиономией господина. Ким удивлённо смотрит на наглеца. Этот мелкий смельчак, стоит в маске и шортиках, но смеет ему перечить? Смеет напомнить о какой-то никчёмной анкете? Его цель доставлять удовольствие, а он пытается доминировать? — Да, список твоих услуг и впрямь похож на начальную школу, но тем интереснее. С каждой нашей встречей я буду расширять спектр дозволенного. — Завершает обход раба и впивается в его губы, с силой хватая за затылок. Запах крепкого алкоголя бьёт в нос и Чон резко отталкивает Льюиса, прикусывая его губу. — Ммм. — Недовольное мычание. Старший прижимает к повреждению тыльную сторону кисти, проверяя на кровь. — Меня нельзя целовать. — Торопится оправдаться Чон, предчувствия беду. — За то можно высечь. — Злобно облизывая распухающую губу. Высечь? У Гука сердце падает в пятки, когда стек взметается в воздух и со свистом прилегает к ягодицам. Парень жмурится от боли и падает на колени. Ноги немеют, всё тело деревенеет. — Больно! — Вопит саб, смотря на господина слезящимися глазами. — Так и должно быть. Ты мой щенок на эту ночь, так что — терпи. — Скалится отвратительное лицо. Гук напоминает себе ради чего он здесь. Повторяет в голове мантру, что это всего лишь на одну ночь, а может и меньше. Убеждает себя терпеть. Только резкий толчок в лопатки ставит парня на четвереньки и очередная порция жгучей боли расползающейся вверх и вниз по телу, выбивая все разумные мысли. — Красный! Красный! Красный! — Верещит парень, отползая на четвереньках за установленный монументом крест. Прячется за него, желая спасти болящие ягодицы. — Рано красный! — Озлобленно рычит Льюис. — Я ещё не наказал тебя за непослушание. Большими шагами настигает жертву и прихватывая со стола один из ошейников, ловкими отточенными движениями, захлопывает его на шее парня. Чонгук выпучивает глаза. Атрибут не по размеру и сильно сдавливает шею своей мягкой внутренней поверхностью. Ким скалит зубы, видя окаменевшее в испуге лицо саба. Хватает за кольцо ошейника и тянет вверх, заставляя подняться на ноги. Гук не протестует. Он задыхается от тесноты и горящего устремленного на него взгляда. — Поцелуй меня. — Требует господин и саб опускает глаза на его губы. Красивые. Нижняя припухла от прошлого укуса. Гук сначала хочет тяпнуть ещё разок, а потом вспоминает про чувство собственного достоинства. Наплевать, что на нём ошейник, он не раб и не обязан служить. То, что доминирование и подчинения — это основа БДСМ, его сейчас вообще не колышет. — Нет. Меня нельзя целовать. — Снова повторяет как аргумент. — За то можно высечь. — Скрежеща зубами, хватает за горло поверх ошейники и пригвождает спиной к кресту. Прежде, чем Чон понимает, что происходит, одна его рука уже находится в захвате наручника. Выбиваясь, крича и плача, парень всячески пытается протестовать. Он сильно кусает за руку и за это получает звонкую пощечину. — Не смей саб. — Свирепо блестят огнями глаза господина. — Ещё одна выходка и наша игра выйдет на новый уровень. — Меня нельзя фиксировать к кресту. — Сквозь слезы доказывает Чон свои права. Ким удивлённо смотрит на мальчишку. — А что с тобой делать? — Внимательно смотрит, изучает мокрые глаза со слипшиеся ресницами. Слез так много, что они мочат кожу и под маской и текут прямо по ней. Парень шмыгает носом и безжизненно повисает головой, распятый и обездвиженный. — Я соглашался только на «ваниль». Максимум — лёгкую порку в виде игры. А ты избил меня. — Всхлипывая причитает, капая слезами на свои голые стопы. У Тэхёна чешется язык посмеяться над парнем. В его анкете прописано согласие на грубый минет. И это только начало. А как насчёт секс-игрушек и пусть стандартного, но секса? Этот одуванчик вообще знает, что с ним разрешено сделать? Кто ставил галочки в чертовом опроснике за него? — Перестань реветь. Это раздражает. — Встаёт на колени перед сабом и слизывает капли слез с его стоп. Это помогает. Парень действительно успокаивается. Он замирает сперва, а потом быстро унимает слезы. — Вот так-то лучше. — Начинает расстёгивать шортики. — Нет, Нет! Что ты делаешь? — Дёргается парень с новой силой. Только что высохшие слезы снова начинают выдавливаться из глаз. — Я тебя не трону, пока. — Спускает ткань до колен и оценивает голое тело. — А ты хорош. — Проводит рукой по груди и спускается ниже. Крепкие стройные бёдра очень приятны на ощупь. Тэхён чувствует как в нём просыпается монстр и сдержаться становится всё сложнее. Тяжело дыша в лицо Чону, Ким лапает его тело, растирая носом слезы по маске. — Поцелуй меня и я тебя отпущу. — Мурлычет в губы, но опасается очередного укуса. — Отпустишь? — Неуверенно смотрит на мужчину в ажурной маске. Она не столько скрывает, сколько мешает рассмотреть досконально чужое лицо. — Отпущу. — Подтверждает Тэхён и сам тянется, не чувствуя сопротивления. Проводит ладонями по бокам и тянется к исполосованным ягодицам. Чон шипит, когда ноготки впиваются в кожу сжимая мягкие мышцы и попадая по красным полосам от стека. — Ну же, не испытывай моё терпение. — Начинает злиться и хватает парнишку за яички. Чон вздрагивает и вскрикивает приоткрыв губы. Это безотказный способ управлять непокорным. Проталкивая язык в чужой рот, Ким манипулирует сабом заставляя его ответить, сжимая его гениталии в кулаке. — Мы ещё увидимся, детка. — Лижет языком губы парня, зацеловывая их, с силой вжимая в зубы. Гук терпит. Пока рука держит в захвате самое дорогое, он безропотно переносит пытку. О каком сексе может идти речь, когда просто поцелуй ощущается как наказание. =•=•=•=•=•= Огромными глазами Хосок провожает мистера Льюиса из стен клуба. Так рано этот господин ещё никогда не уходил. — Мистер Льюис. — Спохватывается. — А оплата. — Он не заработал. — Бросает не оглядываясь. Быстро набирая номер Чимина, едва входная дверь закрылась за Кимом, Чон бежит в триста седьмую. Покидать свой пост администратору нельзя, но разве это так важно, когда два часа руки тряслись из-за переживаний за новенького, так ещё и без оплаты. Это беспрецедентный случай. Встречаясь у двери в самую страшную пыточную, парни боятся открыть дверь. Через щель слышны тихие всхлипы. — Гуки. — Осмелев, влетают в комнату. Обстановка спокойная. Всё лежит на своих местах. Мебель не сломана и на месте. Гук стоит прицепленным к кресту и со спущенными шортами. Это пожалуй единственное, что выбивается из картины адекватности и вливается в привычное зрелище после Льюиса. Эта тварь всегда оставляет сабов в самом невыгодном для них свете. — Ох, Чонгук. Ты не пострадал? — Наперебой расспрашивают друзья. Пак натягивает на место шорты и отстегивает ноги, Хосок снимает ошейник и освобождает руки. Парень с силой срывает с головы опротивевшую маску. Волосы дыбом, лицо красное и зареванное. — Ненавижу его! — Рычит Чон и швыряет маску в пыточное кресло, где раньше сидел господин. Пак рассказал Хосоку в общих чертах, куда Гуку нужна большая сумма денег и теперь администратор не знает как сообщить. — Чонгук. Мне очень жаль, но Льюис не заплатил. — Опускает голову, словно виноват в этом. — Что? — В один голос взвыли оба парня. Чонгук пережил самые отвратительные, унизительные часы в своей жизни, а ему ничего? — Как часто эта тварь здесь развлекается? — Взбешённый парень желает мести за свои страдания. — Как получится. Может несколько дней к ряду ходить, а может и две недели не появляться. — Пожимает плечами Хосок. Он искренне сожалеет и желает хоть как-то помочь. — Ты бы не связывался с ним. Льюис не такой человек, что может просто взять и уступить. Лучше не нарываться. Чон с этим утверждением крайне не согласен. — Он избил меня стеком. Я не давал согласия на побои. Он меня целовал. На это в анкете тоже нет соглашения. — Бесится парень, смотря на изумленные лица. — По словам предыдущих парней — Льюис не целуется. Для него это табу. — Уточняет Хосок. — Для меня тоже. Только он взял меня за яйца. — Реагирует на смешок. — Да, в прямом смысле. — Показывает рукой. — Он принудил меня ответить ему. — Это поистине пытка. — Смеётся Чимин, хлопая друга по плечу. — Он хотя бы тебя целовал. Предыдущего парня, что был до тебя, нашли без сознания, прикованного к кровати и с плёткой в заднице. — Смотрит на офигевшего Чона. — Ну там он конечно, и заплатил не скупясь. — Дополняет свою реплику. — Ха, то есть мне надо было потерять сознание? — Ерничает Гук. — Тебе надо было пережить порку плетью длиною в несколько часов, а потом отключиться от бессилия. — Поясняет Хосок. Чонгук сникает. Он от двух ударов расплакался, а целую ночь точно бы не пережил. — Сообщите мне, когда он снова появится. Есть у меня один разговор.