ODDINARY

— Ничего не могу сделать с тем, что ты придурок, Минхо! — рычит Наби, со злостью захлопывая ежедневник. — Какого чёрта ты вообще сюда приехал сегодня? — Смотри, а сейчас он ответит, что соскучился, — шепчет Феликс и садится рядом с Джиу. — Соскучился! Блять! Да какого чёрта я перед тобой отчитываюсь?! Джиу удивлённо таращиться на Феликса, а тот кивает. Мол, да, я знаю. Наби выдыхает скопившийся воздух и поворачивается к Ли. — Знаешь что, придурок, я думала, что в твоей голове хоть что-то изменилось. Но я ошиблась. — Это всё Хёнджин! — Это твой выбор, — произнесла Наби. — Пожалуйста, не вмешивайся в мою жизнь, Минхо. — Наби! — В этот раз всё не так… Наби покачала головой и, закинув ежедневник в сумку, отправилась прочь из клуба. Минхо опустил голову. — И давно вы здесь? — Почти с самого начала. Что случилось, Минхо? — Ничего. Всё как обычно. А вы снова вместе? — Всем привет! Наби чуть с ног меня не снесла! Джиу закатывает глаза так, что видит свой мозг. Так уж она не хочет видеть Наын. Тем более сегодня. Сейчас. Всегда. После разговора с Феликсом, удалось расставить все точки и понять кто, что и к кому чувствует. У Феликса появился второй шанс, а у Минхо повод поприкалываться. Но сейчас Минхо не до приколов. — Да, Минхо, мы снова вместе, — отвечает Джиу с неподдельной стервозной улыбкой и направляет такой же взгляд на Наын. — Рад за вас, ребята. Наын садится на край дивана. — А ты какого так рано приехала? — Хёнджин попросил. — А вы? Феликс и Джиу захлопали глазами. Действительно. Зачем они так рано приехали в клуб, если Джиу не нужно было приезжать сегодня? Феликс, до этого наматывавший прядь волос Джиу на палец, отвлёкся от интересного занятия и посмотрел на Минхо. — Джиу кое-что забыла в своём кабинете. Заехали забрать. — Да! — подтвердила Ян. — Ну ладно. Хули ты расселась, Наын? Хёнджин ждёт. — Почему ты так со мной разговариваешь? — девушка подскочила на ноги и пошла за Минхо. — Можешь не вести себя как мудак, а? — Нет! — Господи… Поехали. — Я отвезу тебя в универ. Встретимся вечером? — Отличная идея. Поможешь разобрать счета! Джиу похлопала Феликса по бедру и встала. Шипперская душа Минхо не так сильно ликовала, как у Хёнджина. У Хвана будто шестое чувство заработало. Он был так рад видеть Феликса с улыбкой на лице, а Джиу в хорошем настроении, что решил устроить вечеринку в честь примирения. Но Джиу быстро отрубила его желания под корень. — Звучит как отказ, если честно. — Если честно, то накопилось много работы, пока меня не было, Ликс, — Джиу наклоняется к лицу парня. — Мы ведь хотели отдохнуть после защиты дипломов? — Да, я помню, — Феликс целует Джиу, а его руки ловко усаживают девушку на бёдра, несильно сжимая их. — Но я не могу больше ждать. Губы парня настойчиво сминают девичьи, а руки скользят по талии. Ладонь ложится на затылок, несильно надавливая и углубляя поцелуй. Джиу тает. Отдается вперёд, сама напористо целует Ликса и руками гладит его плечи. — Вы хоть бы в дальнем углу это делали! — Блять! Джиу испуганно прижимается к груди Феликса, зарываясь лицом в его шею, а потом стыдливо переводит взгляд на Хёнджина. — Хотя… Вам можно. Джиу, держи, — Хван протягивает конверт. — Что это? Девушке приходится приложить усилия, чтобы слезть с колен Феликса и начать нормально дышать. Появление Хёнджина как-то выбило её из колеи. — Проценты. — Оставь себе, Хёнджин. Пусть пойдут в уплату долга. — Не могу, — Хёнджин пожал плечами и вложил конверт в руку Джиу. — Мелкий пиздюк сказал, чтобы я не удерживал с твоей зарплаты процент за долг. Он сам обещал всё выплатить. А это плата за помощь с деньгами. — Хёнджин… — Всё нормально, Джиу. Возьми деньги и не думай, что ты мне что-то должна, ладно? Ты мне очень сильно помогаешь, разве я не могу отблагодарить тебя, — Хёнджин подмигнул и, развернувшись на пятках, пошёл в свой кабинет. — Впервые вижу его таким, — удивился Феликс. — Обычно он молнии метает, а с твоим появлением такой душка совсем. — Однажды он напоролся на меня злую. Видимо у него теперь травма. — Душевная, — засмеялся Феликс. — Поехали в универ. Чонин чувствует себя клоуном. У него очко разрывается от желания накинуться на Сынмина и всё ему высказать. Но парень молчит и даже не смотрит в его сторону. Чёртов Сынмин. Чёртовы поцелуи и поход в его квартиру, где Чонин провёл ночь. А после этого они даже не поговорили. Никто из них так и не начал разговор первым, потому что оба бараны. Но сейчас Чонина припекает. Именно поэтому он так сосредоточен на дороге, что игнорирует сообщения от Сынмина и Феликса. Хотя сам же попросил старшего заехать за ним, если тот не будет занят. У Чонина голова не на месте. Думает, что он идиот. Но рот будто заклеили, раз он его не открывает в сторону Сынмина. — Ты Ян Чонин? Чонин вонзается в парня, который на голову его выше. Со стороны слышен едкий комментарий, но Ян почему-то думает, что не в его сторону. — Да. А что? — Ничего. Точнее… Сейчас узнаешь. У Чонина плохое предчувствие.

***

Джиу не шутила, когда говорила, что работы скопилось уйма. Поставив кружку с кофе на столик, девушка плюхнулась на диван и прикрыла глаза. До защиты диплома оставались считанные дни, а ещё на работе завал, а ещё Феликс… Если с первыми пунктами всё понятно, то Ли напрочь отказывался покидать голову. Точнее Наын поселилась в голове. Особенно после проверки. Джиу начала думать над тем, кто бы мог такое подстроить, но не приходила ни к одному адекватному заключению. — Садись, давай! Феликс злится. Усаживает Чонина на диван, а сам идет к бару, чтобы достать аптечку, которую держит Сынмин на всякий случай. Всякий случай настал. — Сынмин, сделай мне ещё кофе, пожалуйста. — Окей! — Чонин, у тебя же сейчас пары… Твою мать! Ян Чонин! Джиу подлетает к парню быстрее, чем Феликс успевает дойти до бара. Девушка садится на столик и поворачивает лицо брата, чтобы посмотреть на него. — Что случилось? — Нормально всё. — У тебя лицо разбито, разве это нормально? У Джиу в глазах слёзы застывают, и она еле держится, чтобы не заплакать. У Чонина губа разбита, из носа кровь идёт и синяк на скуле. Наверное, завтра будет гематома, потому что синяк чернеет. У него костяшки разбиты, и он уверен, что на рёбрах тоже синяки будут. — Пустяки, — фыркает Чонин, закусывая нижнюю губу, а потом шипит. Больно. — Чонин… — Так, чувак, двигай задницу, — Феликс уселся рядом с Чонином и поставил контейнер с медикаментами на столик. — А с тобой что? — Пустяки. — Вы издеваетесь? Судя по одинаковым отговоркам, вы вдвоём были! — Хён, я же говорил, что не нужно ехать сюда. — Она бы нас потом всё равно убила. — Эй! — вскрикнула Джиу, а Феликс и Чонин вздрогнули. Даже Сынмин испугался. - Я вообще-то все слышу! — Всё нормально, Джиу, правда. Чонин поднимает стеклянный взгляд на сестру. Он вот-вот заплачет. Джиу закусывает внутреннюю сторону щеки, берет ватный диск из аптечки и смачивает его перекисью, а потом прикладывает к разбитой губе Чонина. Тот шипит, но не дёргается. Он ей расскажет, обязательно, но не сейчас. Не сейчас, когда на него смотрит Сынмин. Ким спокоен внешне, его лицо ничего не выражает, но внутри у него пожар разгорается и тысяча вопросов. Почему Чонин такой побитый пришёл и кто с ним это сделал? — Ладно. Поговорим дома, — отрезает Джиу, заканчивая обрабатывать ссадины Чонина. Она накладывает мазь на раны и поворачивается к Феликсу, который всё это время, молча, наблюдал за ней. — Руки. — А? — Руки давай, — Джиу сама берёт руку парня, снова смачивает ватный диск перекисью и прикладывает его к ранкам на костяшках. — С кем подрались? — Звучит так, будто ты наша мамочка, — усмехается Феликс. — Ай! — Папочка. Джиу прожигает взглядом сначала Феликса, а потом Чонина. Младший слёзными глазами на неё смотрит, пытается улыбаться. Мол, ничего не произошло, но сам еле держится, чтобы не заплакать. У Сынмина сжимаются кулаки. Вряд ли Чонин сам ему расскажет о том, что произошло, поэтому спрашивать у Феликса надо. — Боже мой! Чонин, что случилось? Что с твоим лицом? Наби обеспокоено смотрит на парня, а потом садится рядом с Джиу. — Можно я не выйду сегодня? — Конечно, — кивает Наби, смотря на лицо Чонина. Ей жаль парня. Не важно, что случилось, не важно, кто его избил или во что он ввязался. Наби искренне жаль Чонина. Он слишком хороший, чтобы сейчас закатывать истерику и высказывать ему недовольство за пропущенную смену. Сынмин кивает самому себе, уходит на улицу, чтобы закурить. Хотя он не курит. И выдыхает. Хуй знает, кто избил Чонина, но ему пиздец интересно узнать это. Сынмин уверен, что Чонин бы сам не полез. Чёрт бы побрал губы Чонина в тот вечер. Сынмин теперь нормально думать не может.

***

Феликс решил всё-таки не задавать лишних вопросов и отвезти Джиу и Чонина домой. Младший сразу же хлопнул дверью своей комнаты, так ничего и не сказав, а у Джиу в голове словно атомный взрыв. Он снова подумала о том, что Чонин мог вляпаться в очередное дерьмо. Джиу написала Феликсу о том, что ничего Чонин так и не рассказал, а потом приготовила ужин. Тот так и не вышел из комнаты. — Джиу… — Ужинать будешь? Чонин закусывает нижнюю губу и топает к дивану, а потом ложится на него, укладывая голову на колени сестры. Парень закрыл глаза, а Джиу промолчала, запустив пальцы в шевелюру брата. — Хочешь посекретничать? — Как в детстве? — Как в детстве. Чонин берет Джиу за руку и расплывается в подобие улыбки. А Джиу ждёт. Ждёт, когда Чонин решит рассказать всё. Парень немного ёрзает, устраиваясь удобнее. — Мы с Сынмином в клуб ходили. — Я знаю. Как сходили? Чонин хмыкает. — Хорошо. Было весело. Мы… Мы поцеловались. Джиу замирает, удивлённо хлопает глазами, а потом будто отмирает и улыбается, вновь играя с волосами Чонина. — Правда? — Да. Это не из-за алкоголя, я хотел поцеловать его… Но Сынмин сделал это первым. Мне так легко и приятно было, — Чонин шмыгнул носом. — А потом парни с моего потока избили меня. Кто-то видел нас с Сынмином и пустил слух, что я по парням. Они сказали, что, таким как я не место в мире. — Они идиоты, Чонин. Не обращай на их слова внимания, — Джиу наклоняется к лицу брата и целует его в лоб. — Какая им разница, кто с кем встречается или трахается. Ты такой, какой ты есть. И никто не имеет права оскорблять тебя за это. Тем более избивать. — Ты так спокойно относишься к моей ориентации? — Я давно знаю об этом, — Джиу пожала плечами и улыбнулась. — Что? Чонин подскочил и удивлённо захлопал глазами, смотря на Джиу. Да, Джиу всё знала с самого начала. С выпускного Чонина из старшей школы. Она хотела позвать Чонина сфотографироваться с родителями, но наткнулась на его и какого-то парня. Они целовались, едва не раздевая друг друга. Тревожить их Джиу, конечно же, не стала. Сказала матери, что не нашла Чонина, а ему самому ничего не сказала. У Джиу одно маленькое правило — не вмешиваться в жизнь Чонина, пока он сам не захочет поделиться с ней. Как она отнеслась к ориентации брата? Нормально. Поняла и приняла, иначе что бы она могла сказать или сделать, чтобы «выбить» из его головы эту паскуду. Если Чонин счастлив, то Джиу рада. — Т… Ты всё с самого начала знала? И ничего не сказала? — А зачем? Я не хотела смущать тебя, поэтому просто приняла это молча и всё. — Ты лучшая, Джиу, — Чонин обнял девушку, уткнулся в её плечо разбитым носом и зашипел. — Нос болит. — Тебе нравится Сынмин? — А тебе Феликс? — Кстати, о Феликсе. Какого чёрта вы были вместе? — А… Он написал, что поедет в клуб и предложил заехать за мной. На тот момент, когда он приехал, мне уже разбили нос, — усмехнулся Чонин. — Но он сломал кому-то запястье. — Боже… — Мы потом так смеялись. — Смеялись над тем, что кому-то было больно? — Мне тоже было больно! — возразил Чонин. — А ты за каких-то придурков переживаешь. — Я не переживаю за каких-то придурков, Чонин, — смеется Джиу. — Просто я рада, что приехал именно Феликс, а не Минхо. — Тогда пришлось бы нарвать цветов в клумбе, — засмеялся Чонин и снова улёгся на колени Джиу. — Можно, я не пойду завтра в универ? Только завтра, просто я не… — Можно. Только поговори с Сынмином. Феликс написал, что он ему весь телефон оборвал звонками и сообщениями. — Хорошо. Я ему завтра напишу. Сегодня не хочу. — Ладно, — Джиу кивнула и опустила взгляд на побитое лицо Чонина. Пиздец. — приготовила поесть. Так что, марш за стол, а потом мыть жопку и спать! — Хорошо, мам! — засмеялся Чонин, а потом снова зашипел. — Блять, губа…