Любимый шезму

— Присаживайся, Эвтида. Я тебя ждал, — хладнокровно произнес наставник. Страх, который она испытывала, холодным металлом обжигал сердце. Но, как бы Эва не боялась в этот самый момент, находясь в угнетающей обстановке хижины Реммао, она понимала: оттянуть, спрятаться, убежать не выйдет. А если и выйдет, то вряд ли будет иметь хоть какой-нибудь смысл. Рано или поздно участь Дии настигнет ее, и лучше всего смотреть ей прямо в лицо… В лицо наставника. — Зачем ты хотел меня видеть, Рем? — быстро чеканя слова, произнесла юная шезму, усаживаясь на самый край софы напротив мужчины. Весь его вид сейчас выдавал его хищную натуру — натуру зверя, затаившегося в тени, которую, казалось, он сам же и отбрасывал. Наставник улыбнулся одним краем губ или… оскалился? Эва более не могла верно или хотя бы адекватно считывать его внешних проявлений. Все в Реммао теперь навевало животный, первобытный страх за свое существо. И как она не ощущала этого раньше, находясь рядом с ним? — Поговорим откровенно, Эвтида, — с легким прищуром ответил наставник. — Я не буду спрашивать, что именно происходит между тобой и эпистатом. А ты не будешь отрицать, что это что-то происходит. Эва сглотнула, пытаясь подавить нарастающее волнение. Волнение уже иного характера — не за свою жизнь, но за сохранность тех глубинных чувств, которые, казалось, совершенно нельзя, просто невозможно раскрывать. Не потому, что они имеют запретный характер — это уже не тревожило душу и разум. А потому, что раскрытые, они станут уязвимыми и поглотятся чернотой этого дома и его хозяина. — С чего ты решил, что между нами что-то есть? — будничным тоном произнесла Эва, несмотря на то, что инстинкт самосохранения подсказывал ей ответить иное. — Не испытывай мое терпение, — скривясь, прошипел Рем. — Ты можешь обманывать кого угодно: Рейма, самого эпистата и даже себя. Только не меня! Шезму собрала всю силу воли в кулак и едва заметно кивнула. Внутри все затряслось, но копис Агнии, который она ощущала в потайном отделении своего одеяния, помогал сохранять хотя бы внешнее спокойствие. — Ну вот и умница. А теперь, когда все карты раскрыты, мы с тобой можем увидеть полную картину вещей и поговорить о том, зачем я тебя позвал. Реммао по-кошачьи тихо подошел к окну и, убеждаясь в превосходстве собственных хитрых замыслов, продолжил. — Охотники уже точно знают, кто шезму. После пыток у Дии не оставалось шансов солгать или хотя бы промолчать, — сделав акцент на последнем слове, наставник нездорово усмехнулся. Теперь Эва в ярких красках увидела картину, как Реммао хладнокровно, без тени сомнения отрезает язык жрецу, который помог им с Реймссом пробраться в храм на последнем заказе. После упоминания имени подруги в Эве пробудилась нестерпимая злость, благодаря которой девушка наконец-то смогла поднять глаза. Наставник поймал ее многозначительный взгляд, будто только и ждал этой реакции. — Надеюсь, тебя не смущает моя откровенность? — будто с издевкой спросил мужчина. — Ты знала, на что шла, становясь черномагом, Эва. — Знала. Но я не шла на предательство друзей и людей, которые будут мне помогать. Я не шла на заметание следов, которое грозит другим смертью или чем похуже! Как ты мог, Рем? Тот жрец, Дия… — Не время включать дурочку, — шипя, выплюнул сквозь сжатые зубы наставник. — Дия была самой слабой из вас, и ее гибель была лишь вопросом времени! А ищейке-Верховному-эпистату нужна была добыча, чтобы я выиграл время. Эву окатило ледяной волной понимания. Они знали! Охотники догадывались о том, кто шезму, еще задолго до пыток Дии, и Реммао, конечно, тоже это знал. Он подписал ее подруге смертный приговор не ради сохранения их тайны. «Чтобы я выиграл время»… Вдох-выдох. Сердце колотится так, будто выпрыгнет из груди, вместе с болью, которая вонзила в него свои когти со смертью Исмана, а теперь буквально сжимала в тиски. Не помня себя, Эва на ватных ногах вскочила с софы и метнулась к наставнику. Тот среагировал молниеносно, поймал ее запястья в воздухе, резко шагнул в сторону Эвтиды и с силой прижал к стене. Задрал вырывающиеся руки девушки над головой, сжал горло. — Что ты собиралась сделать? — взревел ей прямо в лицо наставник. Горло Эвы саднило от немого, не вышедшего крика. — Глупая девчонка, если бы не твоя связь с Аменом, ты была бы следующей! Смотри на меня, смотри! Девушка подняла мокрые, пустые глаза. Тьма, плескающаяся во взгляде мужчины, сбросила ее со скалы, утопила в Ниле, вывернула душу, отправила к Сету и заставила вернуться, чтобы танцевать на своих же костях. Эва больше не вырывалась: силы разом покинули ее тело, ноги стали ватными. Она тонула в зыбучих песках. — А теперь слушай внимательно, повторять не буду. Если ты еще не поняла, у тебя есть только один путь, чтобы выжить, — подберись к эпистату как можно ближе и, как представится момент, убей.