***
„ — 14 ряд 5 и 6 места? Хах, ты же всегда был верен своему 7-мому ряду, 9 и 8 месту. Решил прослушать ко мне? “ — кокетливо улыбнувшись, с гордостью произнёс блондин, словно чувствуя себя правым в старом споре. Войд тактично промолчал, закатывая глаза. Плеча наблюдателя коснулась массивная рука, что потянула упрямого мальца к нужному им залу, дабы быстрее усесться за места, билеты на которые приобрели мужчины. Словно за мгновенье оба оказались в большом, просторном и светлом зале. Сидения, что направлены лицом к экрану обшиты красной твёрдой тканью. Холодный свет от ламп осветлял ступеньки и сидушки, перила и небольшую сценку напротив. Кавински, тяжело вздыхая, послушно прошёл за своим любовником, нехотя осматриваясь по сторонам. В его голове крутился вопрос: « почему последний ряд? » Для инспектора такое отстранение от привычных ему вещей было крайне некорректно, странно и чуждо. Почти никогда он не прибегал к резким изменам, тем более таким необоснованным. Взглотнув слюну, тот присел на своё место, откинув голову на спинку сидения, сейчас сгинет к чертям собачьим от этой надоедливой скуки. Он пошел на это лишь потому что Войд так захотел. Брюнету никогда не нравились тусовки Кавински, что мог знатно накидаться на любой из них так, что откачать бедного будет очень проблематично, особенно в подобный выходной день. Очкарик везде таскался за Войдом, как маленькая чихуахуа на поводке, привязанная к ноге своего хозяина. Увесистая рука старшего обвила маленькие плечи партнера, приобнимая его сидя на месте. Винс вновь усмехнулся и, склонившись к плечу брюнета, оперся о него виском, в умиротворении прикрывая глаза. Войду никогда не нравилось то, что его любимый засыпает во время фильма, но он не мог отказаться от милой картины, что специально создавал наблюдатель, дабы его больше не беспокоили. Зачастую удача убегает прочь и тому приходится весь фильм глазеть на экран, умирая со скуки, то и дело отходя в туалет. Только начал погружаться в сон младший, как все лампы затухли и настал непроглядный мрак, что резко осветил загоревшийся красками огромный экран, показывая на себе дисклеймер к фильму. « Стрельба, война, кровь, жертвы... бла-бла-бла » , скучно, думал блондин, нехотя открывая глаза. Зал внимательно смотрел на экран, охая и ахая от неожиданных поворотов, пока мужчина на пятом месте лишь зевал и отводил взгляд в другую сторону, нагло упираясь то носом, то лбом, то виском о бедное плечо Инспектора. Сам же Войд даже не дергался, лишь временами смотрел на скучающего Кавински. „ — Мне скучно.. “ — шепча, в очередной раз пожаловалась маленькая королева драмы, с тяжким вздохом бурча себе под нос ещё больше жалоб. « Надоел. » – эхом пронеслось в голове старшего. Накачанная рука медленно сползла за спину блондина, касаясь его талии, бëдер, а уже после и таза. Смуглая ладонь нагло уперлась о ремень мужчины рядом. Кавински вздрогнул от прилива новых и странных ощущений, сразу же замолкнув, прижавшись к плечу партнëра теснее. Пальцы старшего тихо расстягнули ремень на широких штанах, стягивая его в бок. Упругая кожа рук запрыгнула под рубашку очкарика большим пальцем, поглаживая нежную кожу, когда все остальные пальцы уже оттягивали резинку чёрных боксëров. Сердце неимоверно сильно забилось, а касания брюнета вызывали новых прилив мурашек по всему телу, вздроги, прерывистое дыхание. „ — П-прекрати.. Мы не дома, Войд. “ — уже не так уверенно проговорил тот, явно боясь, что мужчин застукает какая-нибудь стремная девушка, что расскажет об этом всем кому попало. Репутация Винса и так была на кону, ведь все знали, что между инспектором и наблюдателем мелькает что-то странное, что те так яро скрывали от общества. На удивление, Инспектора плевать на слова своего партнера, он лишь недовольно схмурил брови и ущепнул кожицу на тазу мужчины, заставляя того в очередной раз вздрогнуть. Просить оч ем-то бессмысленно, блонид уже это понял и лишь уперся губами о плечо старшего, краснея и отводя взгляд. „ — Тебе же было скучно.. “ — резко, но очень тихо и спокойно издалось из уст старика рядом, очевидно, насмехаясь над глупым положением своего мужа, любуясь его стыдом и стеснением что можно было увидеть очень редко. Такое положение Винса всегда возбуждало Инспектора, до дрожи в руках ему нравилось, как тот чувствует себя неловко и отводит взгляд от своего партнера, дабы не казаться глупым. Шаловливая ручка залезла под тугие боксёры наблюдателя, нежно проводя пальцами от лобка по напряжным венкам вставшего члена. Не став выжидать чего-то стоющего от наркоши, тот приспустил боксёры с его бёдер, как сразу же выскочил небольших размеров ствол, полностью, открыто и унизительно показывая уязвимого себя. Голова скучающего ранее закружилась, а изо рта издался заглушенный стор, руки сжали подлокотники, а плечи слегка сжались. Он взглатывал очередной приток слюны во рту, не давая той выскользнуть прочь. Шаловливые пальцы Инспектора скользнули по всей длине от самого основания, остановившись на головке. Кончики нежно массировали уже упруго вставший член, кожа которого пульсировала от даже самых малых прикосновений, а венки надувались от возбуждения и мурашек по самые пятки. Ладонь коснулась всего ствола, обвивая его большими пальчиками. Темп, с которым Войд надрачивал своему «другу» постепенно ускорился, создавая определëнный ритм, неловкую тишину между двумя, что изредка прорывалась тяжелыми вздозами и ахами щетинистого ниже. Взгляд был сосредоточен на огромном экране, вникая в суть фильма, пока ниже ручка ласкала рядом сидящего, безо всякого стыда касаясь его интимных зон. Выступила капля вожделения, стекая по стояку до самой руки партнëра, давая той проще двигаться то вниз, то вверх, массируя напряженную и слегка влажную кожицу, заставляя ствол вздрагивать от приятных ощущений, а хозяина такой прелести дрожать от возбуждения, кусая губы в кровь, лишь бы заткнуть свой поганый рот и не выдать не единого рваного стона изо рта. Он лишь приятно мычал, закусывая ткань от плаща партнëра, используя его как затычку. Руки тряслись, сжимая в себе деревянные подлокотники, словно сейчас он просто сломает их в мертвой хватке. Глаза жмурились в смущении, а брови скашивались к переносице. Выстрелы в фильме добили по ушам, заставляя хмыкать и тц-ыкать на тупой фильм. Темп знатно ускорился, заставляя " игрушку в руке инспектора " пульсировать ещё сильнее, в желании наконец кончить хоть куда-то, как-то, где-то.. Венки проходящие вдоль возбуждающе надувались, кожа горела и блестела от влажности, пока рука в быстром темпе гонялась по всему члену, удовлетворяя его хозяина, из уст которого доносились сладкие и прерывистые мычания в плечо актива. Он не мог долго терпеть, от чего издался тихий хлюпающий звук, а рука уже с лёгкостью прошлась по влажной коже, довольно снижая темп. Белое семя младшего на руке мужчины была липкой и тягучей от чего просто так избавиться от той было нельзя, например, слизав еë, но как же удачно, что в кармане всегда есть маленькая пачка тех для подобных случаев. Что-то тихо прошуршало, а из кармана выявилась пачка дестких влажных салфеток. Брюнет вытер свою руку, а после в очередно раз провёл снизу-вверх, бережно протирая напряженную горячую плоть, пока мужинëк заплывался в красках, в попытке отойти от этой сцены. Пару людей, что сидели через ряд от двух наглых мужчин, с подозрением озиралась назад, в попытке понять, что там вообще происходит. Что, конечно же, у них не вышло.***
На улице холодно. Кавински вздрагивает, как только ветер проносится по его лицу, одувая все черты, скулы, уши мужчины. Войд же внимательно рассматривает небо, словно то, что было в зале для него обыденность. Едкий запах сигарет дошёл до носа Инспектора, от чего он лишь сморщился и отвернулся от блондина, пока тот в свою очередь посасывал вредную сигаретку, выпуская изо рта клубки табачного дыма. Его щеки горели то-ли от холода, то-ли от смущения недавним проишествием. Дома они определенно поговорят на эту тему, но сейчас хочется просто молча доехать до дома, в полном спокойствии и умиротворении. Красноглазый топтался на месте от холода, а после не выдержал и бросил не докуренную сигарету на землю, схватив Инспектора за рукав пальто, нагло оттащив в сторону, пока красный и раскаленный пепел окурка рассыпался на ветру.