Осколки

      Моё утро начинается в начале десятого. Обычно, не даю себе спать до такого времени, но после сегодняшней ночи можно позволить себе маленькую вольность. Тем более сегодня 31 декабря. Пусть и рабочий, но совершенно волшебный день. Мда, как сильно хочется верить в чудеса. Но как иначе объяснить то, что я проснулась в квартире Гранина в Подмосковье?       Встаю с кровати, аккуратно заправляю ее и решаю переодеться из Пашиной безразмерной футболки в своё платье, которое я удачно прихватила на всякий случай. Уже чувствую себя более собранной, но вижу в зеркале беспорядок на голове. Да, не стоило ложиться спать с мокрой головой, как теперь пригладить это пушистое «нечто»? Хвостик спасает ситуацию, впрочем как и всегда.       Выхожу из комнаты и вижу Пашу, сидящего на кухне и тихо работающего за ноутбуком. Он слышит скрип двери и поворачивается в мою сторону. Вижу, как в его сосредоточенном взгляде мелькают удивление и… восторг? Не знаю, возможно мне показалось, но в моменте он начинает смотреть по-другому. — Доброе утро, ты уже за станком? — Доброе, как видишь. Присоединяйся, — слишком жизнерадостно приветствует Павел. — Без чашки кофе даже не надейся на продуктивную деятельность. — Чёрт, как-то не подумал. Сейчас сварю тебе чашечку, чем будешь завтракать? — мужчина сразу засуетился, стало даже немного неловко. — Чем накормишь, то и буду. Не в моём стиле капризничать, — отвечаю слегка со смешком. — Тогда надеюсь, что моя овсянка с орехами тебе понравится, — Павел реагирует в ответ улыбкой и ставит передо мной тарелку с кашей. — Сейчас ещё сделаю кофе. Кстати, как тебе идея не ездить сегодня в отдел, а поработать здесь? За окном такой мороз, в наших краях редко бывает минус 35. Наверное, поэтому вчера и была авария на теплосети. — предлагает мужчина. — Я двумя руками за, в такой мороз тащиться в отдел? Там ещё очень холодно, у тебя дома, кстати, гораздо теплее. Не коснулась авария? — У нас котельная отдельная, от института, не центральное отопление. Видимо поэтому мы сидим в тепле, — говорит Гранин и ставит передо мной большую чашку, больше похожую на бульонницу. Огромная кружка Американо — это именно то, чего мне не хватает после сегодняшней ночи. — Ты явно угадал с размерчиком. Спасибо большое. — Завтракай. Я пока пойду переоденусь, надо же соответствовать даме, — иронично говорит Павел и мимолетно касается моего плеча.       Овсянка была уничтожена за 5 минут. После глотка кофе в теле почувствовались тепло и бодрость. Кофеин — наркотик, без его дозы мозг просто отказывается думать и начинает на всех язвить. Или моя излишняя колкость — это не из-за недостатка кофеина? Из задумчивости меня выводит Паша, появившийся на кухне в непривычной для него винной рубашке и темных брюках. Об последние, наверное, можно было пораниться, настолько идеально были отглажены стрелки. Типичный Гранин, одетый с иголочки и с идеальной осанкой. — Я тут нашел в контактах начальника двух его сослуживцев, ещё с Чечни. Они, в теории, могли владеть снайперской винтовкой. Надо будет их проверить. Сообщишь Игорю? — Павел начинает разговор о работе. — Да конечно, сейчас позвоню в контору. Этих служивых можно будет опросить как-то? — Это тебе уже расскажет Шустов. Он может узнать больше деталей биографии этих двоих.       Позвонив Игорю, я поделилась с ним нашими соображениями. Он мне лишь рассказал о том, что на запрос из министерства никто пока не ответил и что за пару дней мы это дело не распутаем. Всё-таки у начальника полиции, пусть и маленького города, может быть целый круг неприятелей. Я согласилась с ним, пожелала хорошего Нового года и отключилась. — Видимо на этом сегодня все, Павел Анатольевич, — слегка ехидничаю. — Тунеядствуют в конторе, Маргарита Сергеевна? — отвечает тем же. — Не совсем. Игорь сказал, что на запрос не ответили, а его дежурство подходит к концу. Дело продолжим распутывать после праздников. Присоединишься к нам? — Только неофициально, сама понимаешь. — Конечно. Кто теперь будет начальником полиции в городе? Тебя повысят до майора? — Мечтать не вредно. Пришлют кого-нибудь «сверху» и придется уживаться. Надеюсь повезет, — в голосе Павла появляется досада. — Не хочешь назад в родные пенаты с ненормированным графиком и интересными людьми? — пытаюсь поднять настроение мужчине. — Только если все дежурства будут с тобой, — в голосе Гранина слышится флирт. — Мечтать не вредно, — вторю мужчине. — Ладно, я наверное поеду домой, спасибо за теплый «Вороновский» прием. — слышу в своем же голосе неловкость. — Сбегаешь? — Паша не церемонится и спрашивает напрямую. — Почему сразу сбегаю? Работа на сегодня закончена, в следующем году увидимся. — пытаюсь уйти от прямого ответа, но получается плохо. — Не хочешь остаться на Новый год здесь? — С недавних пор предпочитаю отмечать его либо с сыном, либо одна, — говорю с нотками досады, вспоминая прошлый праздник. — Не хочешь ничего рассказать? — Что рассказать? — Что произошло, что ты не хочешь праздновать? Почему вообще поехала сюда, а не осталась с сыном?       Пока я судорожно пыталась придумать как ответить, чтобы удовлетворить его любопытство и не вдаваться в подробности, он решил окончательно загнать меня в угол: — И почему ты бежишь от меня? Это из-за того, что я сделал вчера вечером? Или тогда, под гипнозом? — Это ты не захотел продолжить наш разговор. Хочешь объяснений? Будут объяснения, но начнешь ты первым. — решаю как-то брать ситуацию в руки. — Хочешь, чтобы я начал? Никаких проблем. Я бы, возможно, смог полюбить Варвару, если бы не был влюблен в тебя, ещё с того момента, как ты пришла в контору. А поехал с ней на свидание только лишь для того, чтобы разобраться в себе. — вижу на лице Паши полное опустошение. — Все выяснил тогда? Настолько, что тебе чуть не сделали лоботомию. — Я тогда точно понял все. И то, что ты не побоялась подойти ко мне, хотя я направлял на тебя пистолет — тоже дорогого стоит. Ты была уверена, что я не выстрелю в тебя. Почему? — Чутье подсказывало, не знаю. Ты же был в горячих точках, ты не можешь просто так взять и выстрелить в человека, который опустил перед тобой оружие и поднял руки. Офицер всегда остаётся офицером. — По этой логике я не должен был стрелять и в Варвару, но… — Да, только эта Варвара тебя вырубила и закодировала, она уже в подсознании была врагом. — Ты знаешь, что я понял? Что за эти годы мы так по-человечески и не поговорили на эту тему, и я так не извинился перед тобой. Прости меня, Рита, пожалуйста. — Забыли, все нормально. — Теперь твоя очередь объяснений. Почему ты так не любишь Новый год и поперлась 30 числа непонятно куда, вместо того, чтобы остаться с сыном?       Как же хочется ответить ему максимально обтекаемыми формулировками, но что-то мешает сделать так. Он только что признался мне в любви. Буквально вывернул душу. А мне что, оставить его с этим один на один, ответить максимально уклончиво и смыться в Москву, в пустую квартиру? Что ж, откровенность за откровенность. — Сын уехал в этом году к друзьям, он уже совсем взрослый мальчик. Поэтому предложение Петровича не прозвучало абсурдно. — отвечаю и мысленно выдыхаю, вроде пока держусь. — А что не так с Новым годом? Почему ты не любишь его отмечать? Твою мать. Делаю вдох, чтобы начать говорить, но тут: — Даже не думай пытаться уйти от ответа, — резко выдыхаю. — Ты — едва ли не единственный человек, с которым я могу быть честным. Пожалуйста, не лишай меня этого. — Честность — это сложно. Сам знаешь, — на губах появляется грустная усмешка. — Особенно, если уже на этом обжёгся. — Просто будь честна с собой в первую очередь, а мне можешь искусно соврать, ты это умеешь. — Паша слегка разряжает обстановку и мне на секунду становится легче. Совершенно не хочется лгать ему, придумывать какие-то отговорки. Просто правда. Как прыгнуть с вышки: вдох и полетели. — На прошлый Новый год мои чувства отвергли и успешно вытерли ноги. Я выложила все, но ему это оказалось совершенно не нужно. — договариваю и становится легче. Те осколки, которые я собирала целый год резко склеились внутри меня. То есть так работает эта ваша психология? — После такого я бы тоже ненавидел этот праздник. — Гранин продолжает дальше разряжать это напряжение, подходит и слегка обнимает меня одной рукой. Через этот жест передается вся та поддержка, которой обычно не требуется. Но сейчас, я чувствую в ней необходимость. — Тогда я для себя решила, что если нет дежурств и Глеба рядом, то посидеть у окна до полпервого — пока фейрверки не закончатся — со… — Со стаканчиком хорошего двухсолодового, а потом спать. Я тоже так праздную, — Паша заглянул мне в лицо. — Оставайся Рит, м? Выпьем вместе, посидим у окна. Хочешь нарядим ёлку? — Спать тоже вместе будем? — поднимаю бровь. — А надо? Кошмары там отгонять и всё такое? Бабайку из-под кровати? — Боюсь, если Бабайка решит со мной связаться, то плохо будет ему. — Тогда спать будем по отдельности.       Да уж, это уже вторая авантюра Гранина, на которую я успешно ведусь. Стоит ли придумывать какие-то оправдания про то, что как все совпало. Хватит этого цирка. Просто хочу остаться здесь. С ним. — Или вообще не будем? — слегка улыбаюсь уголком губ. — Не хочу ложиться в полпервого. — Все будет так, как ты захочешь. — Паша ловит мое настроение и продолжает, — тогда я за ёлкой и продуктами. — У тебя нет ёлки? — мужчине удается меня удивить. — Как-то не сложилось, но сегодня мне почему-то хочется, чтобы она была. — Павел говорит восторженно, с предвкушением, быстро накидывает пальто, — только никуда не уходи, я все равно тебя запру для надёжности. — Я смогу уйти через окно, если мне будет надо. Ты сомневаешься? Твоих рубашек мне хватит, чтобы сделать верёвку. — ехидно смотрю в сторону мужчины. — Молчу-молчу, но дверь оставлять нараспашку — тоже не вариант, придется если что пожертвовать моим гардеробом. — с наигранной досадой говорит мужчина и удаляется из квартиры.