Призыватель

Родителей не пришлось даже уговаривать, равно как и врать им. Переродившийся честно и прямо сказал, куда, как и зачем отправляется, а так же признался, с кем должен столкнуться. Ожидаемо, мама разволновалась и, побледнев, прошептала, что это слишком опасно. Пускай о ее сыне уже по всей Конохе слава разошлась, но материнскому сердцу не прикажешь. Футсуу утешал ее на пару с отцом. Куро, после того, как сын доказал ему свою решимость, был полностью на стороне последнего, и доверял даже больше, чем собственным суждениям. — Наш мальчик уже вырос, Тами, — нежно поглаживая жену, сказал он. — Посмотри только — скоро одиннадцать лет! И он легко побил меня, даже без помощи Некорай, так что этим бандитам придется очень несладко. — А нукенины? — встрепенулась мать. — Ты же знаешь, какие ходят слухи о Стране Рисовых Полей! — Ну… — тут Куро замялся и перевел взгляд на сына. — Фу, что скажешь матери? — Я иду не один, — поднял палец вверх Футсуу. — И возьму с собой Итачи, конечно же. — Ох, тогда вопросов быть не может, — отец боязливо посмотрел на потолок, будто величие клана-основателя физически воплощалось в Великих Небесах. — Твой друг ведь очень сильный… Даже Тами почти успокоилась, услышав эту новость. Родители все еще сильно робели перед шиноби, но когда речь шла о благороднейших кланах мира, эта робость перерастала в настоящее коленопреклонение. Иногда это забавляло, иногда — заставляло задуматься. Уже на следующий день Футсуу медленно шел к клановому кварталу Учиха. Медленно потому, что думал, чем завлечь в свою авантюру самого молодого генина поколения. Итачи же, по правде говоря, совсем не обязан ему помогать. Конечно, главе клана нравится, когда его сын подвергается опасности, но после того нападения на караван с последующим убийством Дайме даже Фугаку Учиха дважды подумает, прежде чем отпускать наследника клана куда бы то ни было. Впрочем, подсказка, как всегда, пришла нежданно-негаданно. — Опа! — раздалось радостное над ухом, и шею переродившегося прочно обхватили со спины. — А кто это тут у нас? Целая знаменитость гуляет. Тоджи Инузука скалился прямо у самого лица Футсуу, когда последний припомнил, что уже порядочное время не связывался со своей «бандой». И ее главарь был, видимо, расстроен. Но, благодаря раннему времени, оказался совсем один. — Привет, Тоджи, — скривился от сдавливания в шее Футсуу. — А я как раз о тебе думал… — Не ври. От тебя пахнет ложью, — его нинкен оскалился и зарычал, показывая раздражение хозяина. — Что, думаешь, раз стал таким знаменитым, что тебя теперь каждый клоп знает, то можно вот так просто уйти из банды? Между прочим, ты нас даже не предупредил. Футсуу сдавленно фыркнул. Неужели Инузука… просто обиделся на него? — А ну отпусти, — тихо приказал тогда переродившийся. — А с ху… Тоджи не договорил. У его виска завис, покачиваясь в дрожащей руке, его же собственный кунай. Но рука, конечно, принадлежала Футсуу, который ловко выхватил его из подсумка Инузуки. И тот разжал хватку. — А теперь верни, — Футсуу повернулся к главарю мелкой банды и требовательно протянул руку, предлагая в обмен кунай. — Я почувствовал, как ты свистнул кристаллы. Тоджи оскалился, почти весело, и бросил переродившемуся заветный пакетик. — Это я вас научил воровать, — хмыкнул Футсуу. — И я никуда не уходил. Скажешь тоже. Но ты был прав — я стал знаменитый. И, знаешь, Тоджи, меня это так задолбало! Так что я решил свалить из Конохи на пару дней. И посшибать бошки парочке работорговцев. — Ч-чего?! — встрепенулся Инузука. Его взгляд был почти обожающим. В конце концов, пускай и шиноби, но он был девятилетним мальчишкой, на два года младше Футсуу, и на пропасть — переродившегося. И ему, как и любому драчливому мальчишке, нравились авантюры. И именно такая авантюра была у Футсуу в кармане. — Конечно, я не собираюсь идти один, пускай я и уделал наших доблестных АНБУ в том испытании, — распушил павлиний хвост Футсуу. — Нужна команда. Вот, шел к Итачи и думал о том, как вылавливать тебя. А на ловца и зверь бежит. Что скажешь, Тоджи? Пойдешь со мной? Впрочем, ответа можно было и не ждать. Судя по глазам, главарь банды был у переродившегося в кармане. И именно этот «карманный главарь» подал Футсуу идею. Теперь он приблизительно понимал, как завлечь в свое приключение еще и наследника клана Учиха. Но, до того… — Нам нужно будет зайти к моей подруге, — предупредил Футсуу обрадовавшегося настоящему делу Тоджи. — У нее брат работает в отделе, эм… забыл. Что-то там с допросами. И сама она в полицию хочет записываться. Она поможет нам найти банду, которая мне нужна. — Что-то я не припомню таких в нашем классе, — наморщился Инузука. — А она и не в нем. Она обычная. Пошли. К дому Хаяно дошли быстро и вовремя — девушка как раз закрывала входную дверь, явно куда-то собираясь. — Футсуу-кун! — обрадовалась она. — Между прочим, я думала, что ты меня совсем забыл за своей знаменитостью. — Ох, Хаяно, да разве же можно забыть такую красоту, — растянул губы в улыбке Футсуу и отвесил шутливый поклон. — Которая, к тому же, чуть было не помешала сдать мне испытание лучше всех в истории. Хаяно залилась краской — и от комплимента и от стыда. А вот Тоджи лишь одобрительно хмыкнул во всю разглядывая молодую четырнадцатилетнюю девушку. Может быть, по меркам обычных людей, он был для нее мелковат, но у шиноби другие понятия о возрасте. — А это твой друг? — поспешно перевела тему Хаяно, почти справившись с собой. — Инузука Тоджи, — представился тот сам, с удовольствием наблюдая, как изменился взгляд девушки, когда он назвал свой клан. Гордый Иген — его нинкен, утвердительно гавкнул, подтверждая слова хозяина. — Вы по делу, или гуляете? — перешла на деловой тон Хаяно. — У меня, между прочим, дела. — Прости, что отвлекаем, но у меня тоже дело, и оно серьезное… Футсуу, как мог, расписал девушке свою нужду. Кратко и без подробностей. Нужен новый Призыв — условие — работорговцы — Рисовые Поля и Горячие Источники. На счастье, Морино выглядела вполне уверенно. — Брат занимался чем-то таким, — заявила она. — Но Ибики вас пошлет, вот уж точно. Однако я, великая Хаяно Морино, так и быть, снизойду до тебя… И твоего друга — Инузуку-сана. — Если честно, Хаяно, он — такой же говнюк, как и я, и даже младше, — скривился переродившийся. — А ну повтори! — тут же вспыхнул Тоджи. — И унизить тебя в два раза больше? — Тихо! — обрубила зарождающийся спор Хаяно. — Если, конечно хотите, чтобы я помогла. — Много времени тебе будет нужно? — А ты куда-то еще собрался? — Там будет опасно, да же? Мы с Тоджи, конечно, не пальцем деланные, но и подстраховаться нужно. Я позову Итачи и… еще одну девушку. Вчетвером веселее. — Хм, — Хаяно бросила на парня нечитаемый взгляд. — И во сколько собираетесь выходить, если я добуду все нужное? — Часов в одиннадцать, — не думая, ответил переродившийся. — Тогда в одиннадцать — у ворот, — решила девушка. — Ладно. Спасибо, Хаяно. — Это еще что… ******** Футсуу был готов к разговору. Итачи — думал, что был готов. На самом деле, молодой Учиха хотел бы раньше увидеться с другом, после того, как тот блестяще прошел испытание, но ему мешали обязанности генина, выжившего при нападении на Дайме. Он писал рапорты, докладывал, проходил (ограниченное, конечно же) сканирование разума и так по кругу. Плюс, ко всему — не так уж и просто было выискать лазейку в плотном графике посещений, который составили особенно «одаренные» фанаты Футсуу. Но, несмотря на все сложности, Итачи, все же, считал себя готовым к этому разговору. И оказался совершенно не прав. — Мне нужна твоя помощь в уничтожении банды работорговцев, — улыбнулся ему, с ходу, старый друг. И он еще смеет называть себя обычным человеком! Да даже самому Итачи — гению клана Учиха и одному из сильнейших шиноби его поколения никогда бы в голову не пришло, вдруг, заняться чем-либо подобным! А Футсуу — запросто. И плевать ему на правила шиноби, график посещения Академии и прочие «формальности». Наглеть он всегда умел. Но пусть падет от удара молнии тот, кто решит, будто этот парень выезжает только на своей феноменальной наглости. — А нас пустят? — первый вопрос. Итачи любил задавать Футсуу вопросы. — А мы никому не скажем. Соврем, что пошли тренироваться. — Они догадаются. И пошлют погоню. — Здорово — заберут нас на обратном пути. — А если у работорговцев будут нукенины? — Нас уже трое, и будет еще одна. Даже если там будет кто-то уровня чунина — мы просто сбежим. — А если джонин? — Смеешься? Может целый Каге сразу? Итачи юмора не оценил и смерил друга долгим взглядом. Переродившийся и сам понял, что сказал глупость — на подобной же миссии они, как раз, нарвались на шиноби уровня Каге. А сам Учиха, только недавно, чудом выжил там, где прошлась техника высочайшего ранга, да и не одна, скорее всего. — Молния же, — слабо усмехнулся Футсуу. — Не бьет в одно место два раза? И тут фыркнул Тоджи. — Вот уж не знал, что Итачи Учиха такой трус, — сказал он и сморщился, когда парни одновременно обернулись к нему. — Не, я серьезно не знал. Ты же ему сказал, Фу-кун, что мы сможем свалить в любой момент. Да и работорговцы эти сидят на границе Страны Куриной Жопы и Курорта Бикини — наверняка же отморозки с десятком джонинов на счету. Лично я считаю, что мне повезет, встреть я хотя бы одного владеющего чакрой там. Хоть проверю себя в настоящем бою. Футсуу промолчал, из уважения к Итачи, хотя в голове определил, что Инузука того же самого уважения заработал только что очень порядочно. Иген, по настроению хозяина, утвердительно гавкнул его неоспоримой крутости, и это, казалось, решило дело. — Я просто спрашиваю, готов ли Футсуу, — Итачи ни капли не показал, что его задели слова Тоджи. — Мне-то бояться нечего, я сильнее вас, вместе взятых. — Я так и думал, — расплылся в лисьей усмешке Футсуу. — Ты хочешь сразиться со мной. — Спарринг в полный контакт, — кивнул Итачи и сверкнул Шаринганом, заставив-таки Инузуку отшатнуться от неожиданности. — Я тебя отделаю, мистер «я прошел испытание лучше всех». И перестань шарахаться, Тоджи. Я собак не ем. — «Крутой парень,» — усмехнулся, про себя, Футсуу. — «С ним не пропадешь. Но ему нужна пара!» Они уже выходили из кланового квартала Учиха, спеша, потому что должны были перехватить последнюю участницу похода на пути в Академию, как их самих перехватили. — Ребята! — донеслось девичье им в спины. Два ученика и один генин обернулись и увидели, как к ним бежит одноклассница. И, в принципе, Футсуу прикидывал и на ее счет тоже. Но потом отказался — слишком строгие родители и правильный характер. Тот же Итачи, несмотря на рациональность и здравую осторожность — тот еще бунтарь. А вот Изуми… — У вас какая-то встреча одноклассников? — улыбнулась самая эмпатичная девушка их поколения. — А почему без женской компании? — У нас миссия, — быстро сказал Футсуу, показывая двум подельникам, что переговоры нужно оставить ему. Ни Тоджи, в принципе, ни Итачи против не были. Объясняться с Изуми так, чтобы она не сдала их всем и сразу, считая это правильным, обоим казалось практически непосильной задачей. — Совместная? — нахмурилась Учиха, активируя Шаринган. — И Тоджи тоже? Вы оба, я еще пойму, но… — Эй, это что за отношение, малявка! — тут же зарычал Тоджи. — Я тебе сейчас… — Остынь, Тоджи, — Итачи выставил руку, преграждая Инузуке путь. — Предупреждаю. Футсуу показалось, будто эта гаденькая улыбка Сатаны, соблазнившего-таки Еву на первый укус, уже приросла к нему сегодня. Ведь что он видит? Разборку подростков, в которой замешана честь дамы. Дамы, которая может как помешать, так и помочь. — Изуми, мы идем на бой с работорговцами, чтобы спасти человека, — серьезно сообщил он, глядя девушке прямо в глаза. — Мы трое отдаем себе отчет, что можем не справиться, но мы должны это сделать, ладно? А сообщить старшим — так банда, которую мы ищем, даже не в Стране Огня. — Этот человек — чей то близкий, да? — вздохнула зачарованная Учиха. — Парня, который спас меня на испытании, — почти-соврал переродившийся. — Я дал слово… Неожиданно, но почти ожидаемо — Изуми Учиха присоединилась к их отряду, взяв с Футсуу слово, что они вернутся в течении двух дней. Да и Итачи, конечно, изрядно помог. — Футсуу предупредил своих родителей, так что, когда нас потеряют, рано или поздно придут к ним, — озвучил он. — И все узнают. А ведь есть еще и та девушка — Хаяно. Нас найдут, если задержимся. И найдут быстро. — Конечно, Итачи-кун, я не сомневалась в тебе, — пощебетала Изуми. — «Великое небо, прости мне мои грехи,» — подумал Футсуу весело. — «И эти вот шиноби собирались использовать меня, как оружие-новинку, а?» ******** Макима Узумаки, как только увидела остановившую ее компанию, уже была согласна почти на все. Итачи она, пускай не говорила вслух, уважала. Самый молодой генин их поколения, такой же наследник клана, как она (из чего следовали постоянные намеки от опекунов), да и просто — спокойный и рассудительный парень. Изуми — милая девочка, к тому же — клановая. С ней было приятно поболтать между уроками, и на спаррингах она была совсем неплоха — выделялась даже в их классе. И она, как и Итачи — обладательница одного из лучших додзюцу в таком раннем возрасте. Тоджи Инузука — болван малолетний (и Макима — самая старшая в классе, могла так думать). Но этот болван был одним из сильнейших. На уровне самой Макимы и даже Итачи. А ведь у него теперь есть нинкен — с ним он стал опаснее в разы. К тому же, не каждый в его возрасте сколачивает вполне успешную банду. Впрочем, и тут Узумаки хмыкнула, «успешности» банда малолетки-Инузуки обязана последнему в группе. По списку, но уж точно не по значению. Футсуу Каэда — вдохновитель и идейный лидер всей операции (нужной, к слову, только чтобы еще больше его самого усилить). Первый в классе, первый в Конохе, везде первый. И, при этом, не владеющий чакрой, и даже не имеющий ее вообще. Ее уже предупреждали о нем. Когда говорила пожилая няня Тонсу — ее самая лучшая опекунша, то Макима задумывалась, бывало, на несколько дней: — И среди людей рождаются непревзойденные гении, деточка, — говорила няня. — В конце концов, как бы ни были сильны шиноби, мы подчиняемся Дайме, а до них — царям, императорам и королям тех земель, на которых жили кланы. Многие не хотят думать об этом, а еще больше — просто забыли, но именно таким, как этот парень, мир обязан своим устройством. Я просто восхищена тем, что он решил стать шиноби. Это будет удивительный воин. И пока что бабушка Тонсу не ошибалась. Бить работорговцев? В такой компании? Это почти что скучно. Но, как минимум, можно потребовать, в уплату, спарринг с Итачи и Футсуу. Изуми и Тоджи? Не интересуют. Инузука был зол вообще на всех из команды — они его бесили! ********* Пять шиноби, пускай и очень молодых, четверо из которых не имели даже низшего звания, а один и вовсе не владел чакрой, подошли к воротам Конохи в четко назначенное время. Чунины-постовые только записали их всех, решив не беспокоить наследника клана Учиха и его друзей — не менее интересных личностей. Золотая молодежь Листа на прогулке, не иначе. Лишь одна странность была в их рапорте — все они слаженно подошли к обычной, пускай и симпатичной девушке в очках. И, пускай один из чунинов узнал в ней сестру Ибики Морино, ее связь с этими ребятами оставалась загадкой. — Кое-что я выяснила, — выдохнула Хаяно, серьезно посмотрев на Футсуу. — Уже кое-что, — усмехнулся тот, отмечая, что у него начинает болеть голова от этих частых усмешек. — Ты сидишь на Чистом Разуме. Жесткий тон Хаяно был обличителен. Она хотела схватить парня за руку и высоко поднять ее. Я поймала наркомана! Однако, ни один из его спутников даже глазом не моргнул, фигурально выражаясь. Ну, может быть лишь парень-Учиха скосил взгляд, но быстро стал спокойным — ему это казалось… нормальным. — Почему она говорит так, будто это — преступление? — удивился, за всех, Тоджи. — Твоя подруга что, э… того? — Но это и правда преступление! Даже хранение! — взорвалась Хаяно. — Нет, — тихо ответил ей Итачи. — В моем доме кристаллов — три сундука. И я точно знаю, что это законно. — У меня дома нету, — пожала плечами Изуми. — Но я и не пользуюсь. У меня же Шаринган. — Эй, Изуми, — потер голову Футсуу. — Ты, вообще-то, только что, ненароком, кинула камень в огород Итачи… Хаяно, ты забыла. Я — шиноби. Морино опустила взгляд. Нет уж — не забыла. Просто надеялась, что и в мире шиноби эта отрава считается… отравой. Но они дают наркотик детям. Как вообще можно сравнивать их с людьми? И как сосуществуют они вместе? — Ты не станешь нам помогать? — тихо, пока остальные обсуждали Чистый Разум, спросил ее переродившийся. — Помогу, — так же тихо потянула она. — Но с одним условием. Я иду с вами, ладно? Футсуу опешил, но, благо, слышал это он один. И ему одному принимать решение. — Спятила? Ты понимаешь, что это, в конце концов, опасно? — А ты? У тебя чакры столько же, сколько и у меня, между прочим! — Не сравнивай, Хаяно! Мы с тобой разные. — Именно! И я хочу понять, почему! Хочу понять, что, кроме твоей кровожадности, делает тебя таким особенным? — Кровожадности? — опешил переродившийся. А Морино все распалялась. — Конечно! Кровожадности. Да ты посмотрел бы на себя со стороны, Футсуу, — на ее глазах заблестели слезы. — Ты же чуть отца родного не убил. А до этого — сенсея. Да ты же рвешься к шиноби, хочешь стать одним из них! Хочешь убивать! Хочешь воевать. И ты компенсируешь отсутствие чакры своей жестокостью. Даже к самому себе. Ты же так похудел от этой дряни… Ибики сказал мне, что им запретили тебя ловить… Ты же принимаешь свыше нормы… Дальше, из-за рыданий, ей было тяжело говорить. У переродившегося заболела голова. Так сильно, что начало подташнивать. Но именно эта боль вывела главные мысли вперед. — «А ведь у нее, наверное, кроме меня друзей и нету,» — устыдившись, подумал он. — «Потеряла отца и маму, замкнулась в себе, хотя и до этого была занудой. Да и братец ее кого хочешь напугает уже сейчас. А единственный друг — тот тип, которого она только что описала. Я…» — Довел девушку до слез, придурок, — отвесила ему подзатыльник Макима, подходя к Хаяно. — Конечно, мы возьмем тебя с собой, эй. Не переживай — мы ребята крутые. Раз уж таким, как Фу можно, то тебе даже нужно. Но что насчет твоего братца? — А это он мне и сказал, — улыбнулась Хаяно, сквозь слезы. И, с тяжелым сердцем, была принята в отряд самоубийц. В конце концов — чего им вообще бояться?!