***
[Johnny Goth — GARDEN OF DOOM]
По рассохшимся деревянным стенам расползается скользкая тьма. Она тащится из высокой травы вверх, заливаясь в окна, затягивая их намертво. Стремится, как плющ, оплести весь покосившийся дом. Цепляется за хлипкую крышу скрипящую. Подбирается к двери, постепенно опутывая чернотой каркас. Вот-вот от дома не останется ничего, кроме тёмного пятна посреди одинокого холма. Сонхун кричит. Он видел мальчика в окне второго этажа, пока тьма не поглотила его. Бледное от страха лицо, ямы опухших глаз, зияющие бездонной пустотой, растрёпанные угольные волосы, скрывавшие высокие скулы. Он видел его, а теперь на его же глазах, он умрёт от этой тьмы, что сцепляется на ручке двери. Сонхун пытался бежать, но каждый раз, дом будто движется в направлении от него. Ускользает. И как бы Сонхун ни пытался, ещё ни разу он не смог догнать его, схватиться за ручку и отпереть дверь, чтобы вбежать внутрь и попытаться вытащить мальчишку. Ни разу за полгода, что он видит этот идиотский сон. — Хён, снова плохие сны? — Да. Как всегда, — хмуро отзывается Сонхун, даже не глядя в сторону друга, осторожно коснувшегося его локтя. — Не думал, может, маме сказать? К врачу обратиться? Я слышал, есть таблетки которые помогают уснуть. Но не вредят организму. — Спасибо, Юджин, — вздыхает Сонхун, бросая рюкзак на свободный стул и плюхаясь за стол. На его обеденном подносе: какая-то не питательная лапша и клубничное молочко. — Но моей матери только не хватало рассказов о подобных снах. Знаешь же, что она ухватится за это и с радостью сошлёт меня в какую-нибудь пригородную дурку. — Хочешь, я спрошу через своих знакомых? — не унимается Юджин с тревогой в карих глазах глядя на Сонхуна. Он ставит свой поднос рядом, но и тот не блещет изобилием с тарелкой риса и какой-то вряд ли съедобной пиалой куриного гуляша. — Ещё недельку потерплю, — кивает Сонхун, беря палочки и ложку, — и тогда, может быть. Кто знает, может, это просто нервы перед пробными экзаменами? — Ну, конечно. И к чему может он относиться? Парень, дом, живая субстанция чёрного цвета. Не сходится, хён. — Мне просто нужно однажды добежать. И тогда узнаем. — Если что, ты знаешь, что всегда можешь набрать мне. Даже ночью, — понуро вздыхает Юджин, открывая своё молочко. — Конечно. Сонхун бурчит это из вежливости, запихивая в рот порцию безвкусной лапши и снова даже не глядя на друга. Он прекрасно понимает, насколько это всё уже не нормально. Видеть один и тот же сон с полгода, пытаться найти хоть какую-то информацию о доме на холме, которого нет. Но был, пока его не снесли три года назад из-за кишащих там наркоманов. Не нормально уже полгода не высыпаться и ходить едва ли не того же вида, что тот мальчишка, с жуткой чернотой вместо тёмно-карих глаз, бледной кожей и вечно всклокоченными волосами. Сонхун знает, но не согласен ещё сдаваться. Ему нужно немного времени. — Слышал новость? — бурчит с набитым ртом Юджин. — Школу на окраине, в бедном районе, расформировали из-за недостатка финансирования. И учеников оттуда перебросят по разным школам города. — Не слышал, — поводит плечами Сонхун. — Да и какая разница? Ну, придут новенькие. Удачи им. — Я их побаиваюсь, если честно. О той школе столько слухов ходило… — В нашу школу их даже, если и закинут, то только самых адекватных из оставшихся. Директор не поступится репутацией, даже во благо. — Не сказал бы, что это самые адекватные, — куксится Юджин. И вот на это Сонхун вскидывает хмурый взгляд. — Что значит? — Я видел троих утром. Ты опаздывал, а я ждал тебя внизу… — Опять пропускал первый урок, — цокает языком Сонхун. — Да-да. Не важно. Я видел их. Парочка каких-то шуганных готов и одиночка с убийственным взглядом. Худой, бледный, как больной. Знаешь… — мычит Юджин, прикладывая палочки к губам. — Похож даже чем-то на твой сон. По описанию. — Все, кто хоть немного прикладываются к наркоте, похожи на парня из моего сна, Юджин, — фырчит Сонхун, прихлёбывая бульон. — И как они? — Как мрачные тени мимо прошли, да и всё. Парочка по сторонам озиралась и держалась за руки, подальше ото всех. А тот, третий, сразу нашёл расписание и пошёл на второй этаж. Они все моего возраста, но их спихнули в параллель. — Успеваемость хромает? — Если она вообще у них есть. — Покажи потом, как заметишь, — бросает Сонхун. Ему не интересно, но Юджина нужно было хоть как-то поддержать. Да и проводить обед в тишине негоже. — Надеюсь, буду видеть их реже, — ёжится Юджин. — Но ладно. Если вдруг…ох… — М? Сонхун поднимает на него вновь не впечатлённый взгляд, но Юджин смотрит мимо него, на распахнутые двери столовой. Хмурясь, Сонхун оборачивается, чтобы проследить взгляд друга, и выплёвывает всю лапшу, что набрал в рот, себе прямо на рубашку и брюки. Еда, воздух, шок. Всё застревает в глотке, когда его глаза впиваются в худощавого, высокого парня, осматривающего внимательным, мрачным взглядом столовую. Слегка растрёпанные чёрные волосы, бездонные чёрные глаза, залёгшие под ними тени и сероватая кожа, натянутая на острые кости. — Хён? — пытается дозваться до него Юджин. — Хён, ты…да что с тобой, ты же облился… Сонхун примерзает к месту, когда чёрные глаза встречаются с его, слегка вспыхивая и раскрываясь шире. Его не просто заметили. Его будто бы искали и, наконец, нашли. Покосившийся дом на холме, в который он так рвался на протяжении полугода, сменился светлыми стенами школы. Мальчишка, которого он так силился спасти и найти в рассохшихся деревянных стенах, нашёл его сам. — Хён? Сонхун крупно вздрагивает, резко оборачиваясь к Юджину, когда тот касается его плеча, чем пугает друга до вскрика. — Ты чего?! — Кто это?! — выпаливает Сонхун, только сейчас понимая, как сильно впивается пальцами в стул. — Это тот одиночка, — переводит дух Юджин, прикладывая ладонь к груди. — А что такое? Ты знаешь его? Сонхун воровато оборачивается к дверям обратно, но того парня там уже нет. Он пробегается глазами по столовой, но и внутри ни следа. Как испарился. Но был. И Юджин тоже его видел, а значит не галлюцинация. — Знаю, Юджин, — выдыхает, чуть дыша, Сонхун, возвращая другу шалый взгляд. — Это парень из моего сна. — Что…