Crazy Diamonds

— Ой, — бормочет Дин, слегка потирая щеку. Он уже в третий раз совершенно не попадает в рот вилкой с оладушком. С того самого поцелуя Кас стал довольно-таки отвлекающим фактором, на который невозможно было не обращать внимания. Дин уже почти пережарил яйца, потому что Кас наклонился над плитой с фразой «хорошо пахнет, Дин», и, видимо, этого достаточно, чтобы заставить его забыть об открытом огне. Теперь они сидят за кухонным столом, и Дин продолжает случайно тыкать себя вилкой в лицо, время от времени обмениваясь невинными улыбками и не таким уж невинным зрительным контактом со своим будущим мужем. Господи, он действительно мог бы к этому привыкнуть. Собственно, Дин готовится это озвучить, когда вдруг из библиотеки доносится довольно громкий голос. — О да, приехали! Это звучало как... Дин смотрит на Каса, но Кас уже вскочил со своего места и вылетел через боковую дверь. Как ни странно, сердце Дина падает вниз. Но потом он тоже встает и бежит за Касом через военную комнату. Он останавливается у подножия лестницы при виде Каса из прошлого, неловко стоящего рядом с книжными полками. Он замечает лишь кратчайший проблеск... себя, потому что Кас мгновенно обхватывает его своими руками. — Черт, услада для уставших глаз, — бормочет Другой Дин Касу в плечо. Кас шепчет в ответ что-то, чего Дин не слышит, а потом он вообще перестаёт что-либо слышать. Дин прожил странную жизнь, но наблюдения за тем, как он целуется с Касом, достаточно, чтобы его мозг остановился. Он смутно осознает, что эта парочка разъединяется и оглядывается на него, и только тогда Дин понимает, что издает звуки – типа, очень смущающие сдавленные звуки, которые ему сразу же захотелось затолкать обратно в горло и проглотить. — Э, — говорит Другой Дин, и да, это полностью сходится с его мыслями. Совершенно растерянный, Дин смотрит на Каса из прошлого. Всё это время тот молча глядел на Другого Дина и Каса глазами, которые вот-вот вылезут из орбит. Мгновение спустя он переводит взгляд на Дина, и его лицо вспыхивает ярко-красным. Проходит целых четыре секунды мучительно-некомфортного молчания, но, к счастью, Сэм выбирает именно это время, чтобы вбежать в комнату. — Эй, я слышал... Дин! — Приветики, Сэмми, — говорит Другой Дин, отступая от Каса ровно настолько, чтобы Сэм тоже мог его обнять. — Ааа, наконец-то волосы, как у чёртовой Рапунцель! — добавляет Другой Дин, хватаясь за кончики прядей волос из гигантской гривы Сэма. — Не могу в это поверить, но я соскучился по ним. — Вау, — только и произносит Сэм, но отстраняется и улыбается. Дин наблюдает со стороны, как эти трое общаются, улыбаются и все вместе смеются. Это люди, которых он знает, — даже здесь, в этом времени, — но внезапно они кажутся незнакомцами. Почему-то именно в этот момент он чувствует себя не на своем месте ещё больше, чем когда только переместился. И снова его взгляд падает на Каса из прошлого, также наблюдающего за троицей. Дин не совсем уверен, но что-то похожее на тоску мелькает в выражении его лица. От этого у него сжимается сердце. — Эй, старик, как ты? Моргая, Дин оглядывается и видит, как Другой Дин наконец отделяется от остальных. Дин опускает взгляд вниз как раз вовремя, чтобы заметить, что они с Касом держались за руки. Возникший в результате этого приступ ревности одновременно и мучительный, и сбивающий с толку. — Неплохо ты тут устроился, — начинает Дин, гулко сглатывая и поднимаясь по лестнице в библиотеку. Он оглядывает свою старшую версию с ног до головы, затем раздраженно хмурится. — Что, черт возьми, ты со мной сделал? — добавляет он, указывая на пухлый живот Другого Дина. Другой Дин тоже опускает взгляд вниз, а потом снова поднимает. — Чувак, одно слово: кронаты . Дин смотрит. — Подожди, это что ли... — Мгмм. Поверь мне, старик, будущее потрясно. Посмеиваясь, Дин оглядывает библиотеку. — Да, я думаю, ты прав. Другой Дин улыбается. — Ага, — он оборачивается и смотрит на Каса. А Кас, тем временем, смотрит на них обоих, наклонив голову и игриво переводя взгляд с одного на другого. — Что... — начинает Дин, но Другой Дин перебивает его. — О, я знаю этот взгляд. Кас, извращенный ты сукин сын, выбрось эти грязные мысли из головы. Мозг Дина снова выключается, а Кас лишь пожимает плечами, наклоняя голову в сторону Каса из прошлого. — Не говори мне, что ты не думаешь о том же. — Ну да, ага, но я — это я. — Господи, ребят, гадость, — вставляет Сэм, сильно зажмуриваясь. — Ладно, — говорит Дин. — Это какой-то сумасшедший поезд, и, кажется, я готов сойти, — это правда, у него определенно кружится голова, но если быть совсем честным, становится просто слишком тяжело наблюдать за всем этим. С каждой минутой его сердце сжимается всё сильнее; он просто хочет, чтобы всё закончилось, чтобы это идеальное, счастливое будущее было сорвано с него, как пластырь. Другой Дин, кажется, ещё помнит себя в этом возрасте, и улыбка спадает с его лица. — Точно, прости, — он выжидающе смотрит на Каса из прошлого. — Я верну его обратно, — говорит тот, и только в этот момент Дин осознаёт, что впервые с момента прибытия слышит его голос. — Да, хорошо. Спасибо, — отвечает Другой Дин. — И, знаешь... спасибо тебе, Кас. За... — Нам пора, — прерывает его Кас из прошлого, опуская взгляд. Другой Дин делает паузу, а затем кивает. — Хорошо. Ну что ж, не переживай, — говорит он, поворачиваясь к Дину и хлопая его по плечу. — Реально? И это весь твой совет? Пожевав губу несколько секунд, Другой Дин кивает и хватает его за руку, оттягивая немного в сторону от остальных. — Ладно, достаточно справедливо. Глянь на меня секунду. Дин так и делает, смотрит прямо ему в глаза – в свои собственные глаза. Другой Дин кивает. — Вся эта чушь, которая сейчас в твоей голове – она и в моей тоже. До сих пор. Только плюсом я накопил ещё десять лет дерьма. — Это ободряющая речь? — Лучшая из тех, что когда-либо у тебя будет, — отвечает Другой Дин. — Всё это не исчезнет, полностью – нет. По крайней мере, пока что не исчезло. — Отлично, — отвечает Дин, закатывая глаза. Но Другой Дин качает головой. — Но оно никогда не одержит верх, слышишь? Ты не допустишь этого. И тебя ждёт это будущее, так что держись за него. — Да, — говорит Дин. — Через десять лет. Другой Дин морщится. — Я не сказал, что это будет легко. — Ну, это наша жизнь, не так ли, — Дин почти улыбается. — Чертовски верно. Ещё раз похлопав по плечу, Другой Дин отступает. Следующим подходит Сэм, обхватив его своими большими, как у Снежного человека, руками. — Думаю, увидимся, - говорит он. — Увидимся минут через пять, гений, — отвечает Дин. Сэм смеется. — Да, правда. Просто эм... — он замолкает, внезапно выглядя встревоженным. — Нас ждет трудный год. Так что... — Не волнуйся, Сэмми, — говорит Дин. — Я знаю, что всё образуется. Сэм немного расслабляется и отступает назад. — Ага. Спасибо. Наконец, Кас тоже приближается. — С тобой всё будет в порядке, — произносит он, прежде чем Дин даже успевает открыть рот. — Из-за того, что люди постоянно так говорят, мне кажется, что это не правда, — Дин шаркает ногами. — Но ты действительно будешь в порядке, — говорит Кас, мягко улыбаясь. Дин качает головой. В горле стоит дурацкий комок. — Сколько? — он шепчет. — Скажи, как долго мне придётся ждать этого. Тебя. Всё ещё улыбаясь, Кас наклоняется ближе и целует его, легко и нежно; внутри снова вспыхивает молния, и на несколько секунд всё беспокойство улетучивается. — Совсем нисколько, — шепчет Кас в ответ. — Эй! — из-за спины Каса возмущается Другой Дин. — Я вообще-то здесь. — Только так было бы справедливо, — говорит Кас, затем, блядь, подмигивает Дину и отходит. И это охерительно больно. С упавшим сердцем Дин смотрит на Каса из прошлого. И снова у него такое выражение лица, будто он каким-то образом чувствует то же самое. Может быть, так и есть. Однако в следующий момент эта эмоция исчезает – Кас из прошлого расправляет плечи и подходит, чтобы встать рядом с Дином. Всё происходит слишком быстро и так чертовски медленно. — Эй, слушай, мы довольно быстро переместились – не жалуюсь, — быстро добавляет Другой Дин, нервно улыбаясь Касу из прошлого. — Но у меня не было возможности попрощаться. Не мог бы ты... — Да, без проблем, — говорит Дин. — И, ну, я позабочусь о том, чтобы Бобби знал, — добавляет он, серьёзно кивнув Другому Дину. Тот мгновенно смотрит на Каса в поисках поддержки, затем кивает в ответ. — Ага. Спасибо. — Ну да, — говорит Дин, глядя на них троих, стоящих вместе, как на какой-то чертовой рождественской открытке. — Думаю, ещё увидимся. — Тебе следует держать язык за зубами, — говорит Сэм, кивая на бункер. — Я знаю, что будет сложно, но всё зависит от того, как случатся вещи в будущем – а они должны случиться именно так, что уже произошли. Другой Дин тоже кидает многозначительный взгляд на Каса из прошлого. — Это же касается и тебя, понимаешь. В ответ Кас из прошлого просто смотрит на него невозмутимым взглядом, в то время как Кас произносит: — Кастиэль знает, что должно произойти. Прежде чем Дин успевает понять, что, черт возьми, это должно означать, Кас из прошлого хлопает его рукой по плечу. Его будущее, его счастливый конец исчезает у него на глазах, и на смену ему приходит холодная, залитая лунным светом свалка. Почти минуту они оба стоят молча, не двигаясь. — Блядь, — говорит Дин. — Полагаю, я согласен, — отвечает Кас из прошлого. Дин смотрит на него с удивлением. — Реально? Кас из прошлого не отвечает, он просто глядит на дом Бобби, совершенно тёмный, если не считать крошечной лампочки на крыльце. На улице морозно, особенно по сравнению с теплым и светлым бункером, но Дин пока не готов идти внутрь. Вместо этого он делает несколько шагов в сторону припаркованной Детки и прислоняется к её пассажирской двери. — Утром мне придется многим с ними поделиться — говорит Дин, кивая в сторону дома. И снова Кас из прошлого ничего не отвечает. Он даже не двигается. Дин пользуется возможностью, чтобы немного поглазеть на него. Различия между ним и другим Касом, те, которые сразу бросились в глаза Дину, когда он впервые прибыл в бункер, как-будто исчезли. Конечно, у этого Каса другая одежда, и его движения немного более скованные, но у него всё те же глаза, тот же изгиб губ. Он всё также держит себя, словно он что-то гораздо большее, чем это тело может в себя вместить. Чем дольше он смотрит, тем больше Дин понимает, что теперь видит перед собой не совсем Каса из прошлого. Это просто Кас, такой же, как и Кас из будущего. "Может быть, это Кас даже в большей степени," — мрачно думает Дин. В конце концов, это его версия. Тот, с кем он отныне будет вместе. — Послушай, я не знаю, что заставило тебя передумать, но... спасибо, — говорит Дин, несмотря на то, что это кажется лишним. Эти слова должны быть сказаны. — Ты сам это сделал, — говорит Кас. Губы Дина изгибаются в легкой полуулыбке. — Какой из? — Вы оба, — Кас, наконец, поворачивается к нему. Выглядит так, будто он что-то высчитывает в уме, и, через мгновение, начинает медленно приближаться, засунув руки в карманы плаща. — И я осознал, что слишком опасно вмешиваться в ход времени. Даже, если конечный результат будет... — Ага, — Дин кивает, когда Кас останавливается в нескольких метрах от него. — Это будет... что-то. — И даже "что-то" было бы преуменьшением. Дин внезапно становится нервным, чувствуя неловкость; его буквально выбросили в настоящую реальность, и воспоминания о последних нескольких днях уже начали ускользать из памяти. Бункер, его удивительно невероятная жизнь, Кас – это будто был самый лучший сон, который ему когда-либо снился, и все это сейчас исчезает слишком быстро. Эта истина грубо и резко доходит до сознания Дина. Здесь надвигается Апокалипсис вместе с демонами из его головы – не с теми, которых можно одолеть каменной солью. Не говоря уже о том, что он понятия не имеет, что ему делать со стоящим перед ним парнем, в которого он уже довольно сильно влюблён. — Что теперь? — спрашивает он, даже не планируя этих слов. Снова этот взгляд, как-будто Кас пытается уговорить себя на что-то. — Мы... вернёмся к тому, как всё должно было происходить — говорит он, опуская глаза в грязь. — Правда? Вот так просто? – спрашивает Дин. Он не может скрыть умоляющую ноту в своем голосе. Всё ещё не глядя на него, Кас качает головой. — У нас нет выбора. — И это так для тебя легко? — говорит Дин, его отчаяние теперь слышно, как день. — Ты собираешься просто отключить это всё на десять лет? Наконец, Кас снова смотрит на него – изучающе. Дин не знает, что тот видит, но что бы это ни было, этого достаточно, чтобы подтолкнуть Каса к тому, чтобы протянуть обе руки, притянуть Дина за рубашку и поцеловать его. На мгновение это полностью отключает его сознание. Похоже, другой Кас был прав — это всегда так, электрический ток проходит прямо сквозь его душу. Хотя на этот раз всё же слегка по-другому. Этот Кас менее уверен в себе, поцелуй немного беспорядочный и неловкий. Неуклюжий, понимает Дин, это заставляет его безумно посмеиваться про себя, и он так же неуклюже отвечает на поцелуй. Кас разрывает поцелуй почти так же внезапно, как и начал. — Прости, — шепчет он, отстраняясь. — Мне... мне нужно было это сделать, перед тем, как... Мне нужно было знать... Дин мгновенно затыкает ему рот, втягивая обратно в поцелуй. Кас с удивлением издает небольшой вздох, но Дин не отступает. Он уже чувствует себя зависимым от этого ощущения, непрекращающейся вибрации, которая согревала его всё это время. — Черт, — шепчет Дин между поцелуями. В этом поцелуе есть и ещё кое-что отличающееся; как бы ни приятно было притворяться, даже тогда Дин знал, что то, что было у него с Касом из будущего, на самом деле ему не принадлежало. Это были взятые взаймы взгляды и украденные поцелуи. Каким-то образом, на этот раз всё чувствуется заслуженным. Кас целует всё более умело, и руки Дина начинают бессознательно двигаться, блуждая по талии Каса под пальто и пиджаком. Чувствуя себя достаточно смелым, он притягивает Каса к себе, а сам отступает назад до тех пор, пока не врезается в Детку. Касу требуется немного времени, чтобы отреагировать, но в итоге он отвечает с восхитительным энтузиазмом. Он издает еще один стон от удовольствия, а затем наклоняется всем телом, прижимая Дина к машине. В сознании Дина снова происходит короткое замыкание. Он и забыл, какого это; вес и давление мужского тела на нём. Поэтому совершенно неудивительно, что в его джинсах сразу становится ужасно мало места. Что точно удивительно, так это то, что Дин начинает чувствовать твердеющий рядом с его собственным член Каса, в то время как сам Кас продолжает целовать его, глубоко и чертовски горячо. Кажется, наконец, Каса этот факт тоже удивляет. Он с озадаченным видом отстраняется от Дина, а потом смотрит вниз, между своих ног. Сердце Дина начинает стучать со скоростью двух километров в минуту. Они явно находятся на грани пропасти. — Могу предположить, что такого еще никогда не случалось, — говорит он, задыхаясь. Кас поднимает на него широко раскрытые глаза. — Нет. Черт, он выглядит охеренно мило. Очевидно, руки Дина побывали в волосах Каса не раз за последние несколько минут, потому что те торчат под странными углами. Заставляя себя сосредоточиться, Дин сглатывает пересохшим горлом. — Эй, это... Я имею в виду, это все в новинку. Нам не обязательно... — он замолкает, но его тело кричит в знак протеста. — У нас ещё есть время. Странная тень мелькает в глазах Каса, а затем он снова придвигается, целуя Дина ещё сильнее и жарче, чем раньше. Из груди Дина вырывается вздох, переходящий в стон, когда он чувствует неуверенную руку, прижимающуюся к его члену. — Сукинсы – давай, — произносит Дин, отводя руку за спину и возясь с ручкой двери. — Залезай туда, — резко говорит он. Кас не колеблется, хотя его движения немного неуверенные, когда он с трудом забирается на заднее сиденье. — Ложись. На спину, — говорит Дин. Кас подчиняется, и Дину достаточно лишь взглянуть на него, с раскинутыми ногами и ослабленным галстуком, прежде чем забраться следом и расстегнуть молнию на джинсах. Дин понятия не имеет, о чём говорил раньше – ведь времени совсем нет. Чтобы не замерзнуть, он закрывает за собой дверь и растягивается на Касе. Их тела выравниваются, и Дин глядит вниз, на расширенные зрачки, окруженные самым чистейшим синим оттенком, который он когда-либо видел. Глаза напротив с трепетом закрываются, как только Дин разворачивает свои бедра и перебрасывает их через Каса. После этого всё превращается в безумие. Кас кладет прохладную руку на мокрую шею Дина и соединяет их губы снова — и снова, и снова. Они двигаются быстро, опять беспорядочно, неуклюже и неистово, пока в движениях их бедер не появляется ритм. В мгновение ока ритм становится сильным и уверенным, и Дин почти сходит от этого ощущения с ума. Наконец, Кас дотягивается до штанов Дина и стаскивает их, обхватывая его член именно так, как нужно. Дин ругается, задыхается и стонет, когда Кас всего несколько раз проводит запястьем вверх и вниз, и что тут ещё сказать – Дин кончает сильнее, чем когда-либо за последние годы, дрожа и вырисовывая дорожки спермы на все еще одетом животе Каса. — Кас, блядь, — пытаясь вернуть миру фокус, выдыхает Дин. Когда ему удается открыть глаза, Кас смотрит на него, тяжело дыша, зачарованно, и у Дина нет другого выбора, кроме как наклониться и поцеловать его изо всех сил. Их бедра снова соприкасаются, и Кас отчаянно стонет. Дин наклоняется ровно настолько, чтобы видеть лицо Каса, и поворачивает бедро в нужное положение. Он прижимает его к члену Каса снова и снова, и наблюдает, как тот распадается на части. Его глаза закрываются, рот приоткрывается в тихом вздохе, и краем глаза Дин видит, как разбивается лампочка на крыльце Бобби. Быстрый, безумный смешок вырывается из груди Дина, и он падает вниз, снимая вес со своих трясущихся рук и уткнувшись лицом в шею Каса. Через мгновение Кас кладет руки на спину Дина, мягко удерживая его. Заднее сиденье определенно не такое большое, чтобы на нем поместились двое взрослых мужчин, но Дину почему-то сейчас удобнее, чем когда-либо. У него никогда не было такого с парнями в Детке. В подсознании всегда был страх, что Джон узнает, сможет учуять или что-то в этом роде, но на самом деле это всё было из-за воспоминаний. Секс с парнями предназначался для номеров в мотелях и безымянных туалетов на стоянках грузовиков – мест, где он больше не побывает. Ему не хотелось смотреть в зеркало заднего вида и вспоминать ту часть себя, которой он притворялся, что не существует. Но Дин хочет это воспоминание, хочет, чтобы оно запечатлелось в его сознании. Отстранившись, он передвигает бедра к сидению, садится, смотрит вниз на полностью развратного Каса и ухмыляется. Кас улыбается в ответ, и это так странно и чудесно. — Упс, — говорит Дин, заметив невероятно запотевшие окна. — Вот это мы тут Титаник устроили. — Что мы сделали? — спрашивает Кас, в замешательстве наклоняя голову. — Титаник. Фильм, — говорит Дин. Кас просто непонимающе смотрит на него. Снова посмеиваясь, Дин качает головой. — Неважно. — Хорошо, — Кас тоже двигается, медленно садясь. Неожиданно он выглядит так, будто очень нервничает. — Ты в порядке? — обеспокоенно спрашивает Дин. Может быть, это была плохая идея, может быть, Кас сожалеет об случившемся. Кас сглатывает и не смотрит ему в глаза. — Я не уверен. Это... — Да, — говорит Дин, у него пересохло в горле. — Наверное, это всё испортит, да? Я имею в виду, как всё должно было случиться и так далее. Прежде, чем Кас отвечает, проходит долгая минута молчания: — Нет. Не испортит. Сердце Дина снова колотится. В его тоне звучит предопределённость. — Что ты имеешь в виду? — Этого... этого никогда не происходило, — говорит Кас. Мгновенно беспокойство превращается в гнев. — Ещё как произошло. — Нет, я имею в виду… — Кас качает головой. — Вообще всё. Обмен, твоё путешествие во времени. Этого ещё не случилось. Сегодня, — он кивает в окно, — я вернул тебя в ночь перед тем, как тебя перенесло вперед во времени. Дин глядит, обдумывая. — Так что, Бобби, Сэм... — Они не вспомнят, — Кас снова качает головой, глядя в пол машины. — Ничего ещё не случилось. — Ну тогда им будет трудно понять, почему это вдруг ты и я... — Дин обрывает себя, потому что Кас наконец снова смотрит ему в глаза. — Нет. Кас выглядит несчастным, и мир Дина рушится. — Я должен, — произносит он. — У нас нет возможности это продолжить, этого пока ещё не должно случиться. И это может изменить будущее. — Какая разница, — в отчаянии кричит Дин. — Я не могу вернуться к тому, что было до – черт возьми, Кас, мне нужно это! И даже если нам с тобой нельзя повторять то, чем мы занимались сейчас, пока что, во всяком случае, мне нужно знать, что всё идет к чему-то хорошему. Мне нужно это будущее, мне нужно его помнить. Сукин ты сын, ты не можешь отнять этого у меня. — Но я должен, — отвечает Кас с опустошенным лицом. — Или мы можем потерять его полностью. На глаза Дина наворачиваются слезы. — А что насчет тебя, а? — произносит он, стараясь говорить твердым голосом. — Ты взмахнёшь своей волшебной ангельской палочкой и заставишь себя также забыть? — Нет, — говорит Кас, и похоже, что одно это маленькое слово причиняет ему физическую боль. — Я бы тоже хотел забыть, но не могу. — Ну и как это, блядь, может быть справедливо, — сплевывает Дин, по щеке скатывается слеза. — Что, получил, что хотел, и теперь можно отшвырнуть меня в сторону? Ты это запомнишь, а я... — Ты и правда думаешь, что легче всё помнить? — отстреливается в ответ Кас. — Зная всё это, зная, каким будет будущее, и какие ощущения ты можешь заставить меня испытывать – тот факт, что я вообще могу испытывать чувства! И я должен это скрывать, держать это в себе каждый раз, когда смотрю на тебя... — Но... — фыркает Дин, качая головой. Чтобы заземлиться, он протягивает руку и вцепляется пальцами в пальто Каса. — Если ты будешь помнить, тогда откуда знать, что ты ничего не поменяешь? Кас тоже качает головой. — Я не узнаю. Не смогу. Каждый совершенный мною выбор, всё сказанное или сделанное – у меня не будет возможности узнать, приближает ли это меня к тебе или отдаляет. Поверь мне, Дин, это не благословение. Он прав, Дин это понимает, но внутри всё равно такое ощущение, будто внутренности вытащили наружу. — Пожалуйста, Кас, — произносит он, хотя знает, что ему нечего добавить. — Прости, — шепчет Кас. Он протягивает руку и слегка касается щеки Дина, от этого прикосновения по коже расходятся искры тепла. Точь-в-точь как и до этого, в библиотеке бункера. То, что сейчас происходит — какое-то кривое зеркало, какая-то долбанутая херня, случившаяся по иронии судьбы, но, несмотря на это, глубоко внутри Дин кое-что осознаёт. — Это все равно будешь ты, - шепчет он. — Что бы ни поменялось, я буду любить тебя. Кас кивает, сейчас его глаза тоже блестят от слёз. — Закрой глаза. Дин знает, что будет дальше, знает, чем закончится этот момент, но мгновение спустя, чувствуя последний поцелуй Каса, от которого разбивается сердце, всё равно подчиняется. Смысла останавливать слёзы сейчас нет; он чувствует, как мягкие и нежные губы Каса касаются его собственных, а затем ощущает легкое прикосновение ко лбу, прямо перед тем, как... Солнечный свет болезненно пробирается в прищуренные глаза Дина. Кажется, он забыл задернуть шторы, прежде чем вырубиться у Бобби вчера вечером. — Ты весь день собираешься проспать? Дин сонно моргает, пока Сэм не появляется в фокусе, сидя перед диваном и натягивая носки. — Было бы неплохо. — Ну, на том свете отоспишься. Когда умрёшь снова, — говорит Сэм, вставая. — Очень смешно, — бормочет Дин, скидывая ноги с дивана. Он чувствует себя как-то странно, как-будто на душе ему стало легче. — Ты в порядке? Всё ещё находясь в своих мыслях, Дин поднимает голову и замечает, что Сэм хмурится. Дин в замешательстве кивает. — Да, просто... сон, я думаю. — Плохой? — слегка настороженно спрашивает Сэм. Но Дин качает головой. — Нет, вообще-то, кажется, наоборот. — О, ну, класс, — отвечает Сэм и направляется на кухню. — Тогда двигай задницей. Бобби принесет яйца на завтрак, а потом мы займемся изучением книг по этим печатям. — Встаю, — говорит Дин, всё ещё растерянно хмурясь. Внутри него будто что-то изменилось, и это такое странное ощущение, словно по венам запустили электричество. Но как бы ни было необычно, Дин это определённо нравится. Ощущение теплоты, будто талисман, светящийся в его груди. Если бы Дин хуже разбирался в эмоциях, он бы сказал, что это чувство подозрительно сильно похоже на надежду.