***
— Дин, подожди секунду. Сэм пытается обойти раздраженного, но невероятно решительного Дина, слепо рвущегося в бункер через какую-то случайную боковую дверь. На этот гараж определенно стоит взглянуть еще раз, но сначала им нужно вернуться к Касу и убедиться, что его не собираются стирать из временной линии или типа того. — Ты даже не знаешь, куда идешь, — задыхаясь, говорит Сэм. Дину приходится признать, что он прав, поэтому он неохотно позволяет Сэму взять на себя инициативу. — Хорошо, только быстрее. Кто знает, о чем они могут говорить. — Кас будет в порядке. Я имею в виду, наш Кас. Ну, вообще-то, они оба, — говорит Сэм, но, тем не менее, придерживается ускоренного темпа Дина. — По крайней мере, Кас из прошлого отправил нас всего лишь на улицу. — Да, вот это супер, — говорит Дин. — Мы должны считать себя счастливчиками, что он не перебросил нас на Солнце. Но Сэм качает головой, ведя их по коридору, наконец начинающему выглядеть знакомым. — Он бы так не сделал. Ты ему нравишься. Даже в прошлом он не причинил бы тебе вреда. В груди Дина загорается немного тепла, но тут же быстро гаснет. — Но он может навредить Касу, — говорит Дин, хватая Сэма за руку и находя его глаза. — Судя по тому очень-очень-очень малому, что вы мне рассказали, у меня сложилось впечатление, что все эти человеческие дела не прошли бы слишком хорошо, если бы там был капитан Прищурю-свои-глаза. Сэм кривится, когда они подходят к перекрестку в коридоре. — Я не прав? — Нет, думаю, что прав, — Сэм сжимает челюсти, затем смотрит в одну сторону на развилку. — Ладно, хорошо, лучше перестраховаться. Дверь прямо там — подойди как можно ближе, но соблюдай дистанцию. Кас не причинил бы тебе вреда, но я бы не исключал, что он может отправить тебя на Бора-Бора, если ты ему достаточно надоешь. Я пройду длинным путём на другую сторону и займусь подстраховкой, — он вытаскивает карманный нож из джинсов. Встревоженный Дин тянется, чтобы схватить его за запястье. — Воу-воу, какого черта ты собираешься с этим делать? — Не волнуйся, это не навредит ему, — говорит Сэм, вытягивая руку и пятясь по коридору. — Но, если понадобится, мы сможем избавиться от него на некоторое время. Прежде чем Дин успевает задать еще какие-либо вопросы, Сэм исчезает, уносясь вне пределов слышимости. Бросив последний взгляд в его сторону, Дин отворачивается и, стараясь не шуметь, приближается к библиотечной двери в конце коридора. Дверь приоткрыта лишь на небольшую щель, через которую Дин едва может что-либо разглядеть, но, к счастью, он всё прекрасно слышит. — Ты так и не ответил на мой вопрос. С моим Дином всё в порядке? Скорее всего это этот Кас, Кас из будущего, потому что отвечающий ему голос звучит заметно холоднее. — Он в безопасности. Сейчас он находится в моём времени, и его заставят выполнять поручения Небес. Холодок пробежал по спине Дина. — Зачем? — умоляюще спрашивает Кас. — Зачем вмешиваться в то, что уже произошло? В течение истории? Верни обоих Динов в те времена, к которым они принадлежат, и все случится так, как и должно случиться. — Как ты такое можешь говорить? — говорит Кас из прошлого. — Война, Апокалипсис – этот мир полон зла. — Но он все еще существует, — горячо отвечает Кас. — Благодаря действиям Дина – и Сэма, и других – Апокалипсис был остановлен, были спасены жизни. Бесчисленные жизни. Ты рискуешь всем, меняя что-то. В попытке рассмотреть получше Дин осторожно наклоняется еще немного. — А что насчет тебя? — спрашивает Кас из прошлого после долгого молчания. — Посмотри на себя. Посмотри, что с тобой стало! — Я стал тем, кто верит в свободу и выбор, — говорит Кас. — Моя судьба зависит только от меня. — И ты можешь так жить? — выплевывает Кас из прошлого. — Ты без сожалений предаёшь свою семью? — У меня есть сожаления, — говорит Кас дрожащим от эмоций голосом. — Я совершал вещи, которых ты даже не можешь себе представить. Сердце Дина как-будто что-то порезало. Голос Каса звучит таким разбитым. Сожаление – это чувство, которое Дин слишком хорошо понимает. — Тогда почему? — говорит Кас из прошлого. — Почему ты не поддерживаешь меня? — Потому что мы не можем повернуть вещи вспять, — отвечает Кас. — Мы всегда должны двигаться вперед, иначе мы сойдем с ума. И потому что я не хочу рисковать тем, что есть у меня сейчас. Мои сожаления – это цена, которую я плачу. И поверь мне, я легко отделался. Кас из прошлого некоторое время снова молчит. Дин еще немного сокращает расстояние, когда его внимание привлекает движение на другом конце библиотеки. Через дверь в задней части комнаты он замечает Сэма, рисующего что-то на стене. Вместо краски, похоже, использующего кровь. — Я не понимаю. То, что ты совершил – я бы никогда не выбрал этот путь,— наконец произносит Кас из прошлого, отвлекая Дина от рассматривания символа. Кас вздыхает. — Я не могу быть тем, кто убедит тебя, Кастиэль. Это произойдет в своё время. — Из-за Дина Винчестера. — Из-за того, что мы такие, какие мы есть, — говорит Кас, как-будто это самый простой факт во вселенной. — Дин просто помог нам это понять. Это слишком, это настоящее безумие, но при всём этом в грудь Дина возвращается тепло. — Ты так беспокоишься о нём, — есть что-то напряженное в голосе Каса из прошлого. — Это правда. — Почему? — взволнованно спрашивает Кас из прошлого. — Зачем тебе отбрасывать всё, чем ты являешься? Как ни странно, звучит так, будто Кас улыбается. — Тебе нравятся люди. И всегда нравились. — Я ценю людей, — сухо произносит Кас из прошлого. — Они — творение Отца нашего. Но этот человек... — слышится шарканье ног, и Дину кажется, что Кас прошёлся. — Я не понимаю, Кастиэль. То, как он разговаривает со мной, как он на меня смотрит... Дин внезапно тонет в смущении. Он убьёт себя. Другого себя. — Он дерзкий, неуважительный и вспыльчивый... — Да, он действительно такой, — Кас теперь определенно улыбается. — И ты любишь его. Дина как-будто ударил мешок с кирпичами, и он чуть не упал на пол. Он знал это, правда, но слышать это вот так... — Ты ошибаешься. Я не... — Я тот человек, которому ты не можешь лгать, Кастиэль, — говорит Кас. — Ты уже любишь его. Тишина разрывает на части, Дин едва дышит, пока, наконец, Кас из прошлого не начинает говорить снова. — Тогда, возможно, им обоим следует остаться там, где они сейчас. Возможно, это предотвратит всё это. — Нет! Дину требуется секунда, чтобы понять, что в тот раз это был его собственный голос. Поморщившись, он открывает дверь и медленно входит в комнату, подняв руки. — Слушай, прости, не отщёлкивай меня в Сибирь или куда-нибудь еще, — быстро говорит он, потому что Кас из прошлого выглядит так, будто через две секунды снова поднимет свои пальцы. — Но правда, старик, ты должен все исправить. — Я не должен, — отвечает Кас из прошлого, но его голос звучит неуверенно. На его щеках появляется слабый румянец, когда он отводит взгляд от Дина. — Если я сделаю это, я решу свою судьбу. В пользу этой судьбы. Дин находит глаза Каса. — Неужели это так плохо? Кас мягко улыбается, но лицо Каса из прошлого снова становится безэмоциональным и жёстким. — Для ангела, да. Это ужасно. — Хорошо, знаешь что? Довольно, — говорит Дин, делая еще несколько шагов вперед. — В любом случае, это всё полная чушь. Ты знаешь, что так продолжаться не может, окей, ты знаешь, что мне нужно вернуться. Кас из прошлого не отвечает и снова избегает взгляда Дина. — Не говоря уже о том, что ты правда считаешь, что другой я просто будет сидеть сложа руки? Он просто согласится с твоими маленькими планами? — Он прав, — говорит Кас. — У меня есть доказательства длиною в десять лет, что Дина Винчестера невозможно ни к чему принудить. — Я... — Кас из прошлого теперь колеблется, неуверенный. Кас, кажется, это чувствует. — Ты вмешиваешься в ход времени, — говорит он почти нежно. — Даже мы не можем знать последствия этого. — Но теперь я могу всё изменить, — отвечает он, и Дина снова охватывает паника. — Я просто пойду по другому пути, — наконец он поднимает голову и пристально смотрит на Дина. — Я не повторю твоих ошибок, Кастиэль. Дин нервно сглатывает, но Кас лишь улыбается. — Можешь попробовать. Кас из прошлого пристально смотрит на него, а затем, взмахнув крыльями, исчезает. — Нет! Черт возьми, — говорит Дин, прежде чем повернуться к Касу. — Он вернется? Думаешь, мы до него достучались? Качая головой, Кас кладет руки на длинный деревянный стол. — Я не знаю. Но если кто и смог бы это сделать, так это ты. И, Сэм, можешь уже выходить, — добавляет он. Сэм просовывает голову через заднюю дверь и оглядывает комнату, прежде чем подойти к ним, прижимая к себе окровавленную руку. Не говоря ни слова, Кас лезет в задний карман и достаёт оттуда носовой платок, кидая в сторону Сэма. — Спасибо, — говорит Сэм, ловя его одной рукой, а затем тут же начинает перевязывать рану. — Чувак, я уже забыл, какой ты был машиной. — Именно это слово, — говорит Кас, поднимая уставшую руку, чтобы потереть лицо. — Машина Небес. — И что теперь? — спрашивает Дин, пытаясь безуспешно держать голос ровным. — Он был моим билетом обратно. Что, если он никогда не вернётся? Сэм подходит ближе и тяжело хлопает Дина по плечу. — Эй, мы придумаем что-нибудь. Мы вернём тебя домой. Дай мне секунду разобраться с рукой, а потом мы вернёмся к книгам, — говорит он, затем проходит мимо Дина и выходит в коридор. Почти мгновенно взгляд Дина возвращается к Касу, все еще облокотившемуся на стол. Внезапно Дин начинает нервничать, его сердце колотится в груди. — Так, — начинает он, сглатывая, и Кас смотрит на него. — Ты... любил меня. С самого начала? Кас поднимает уголок рта. — Это для тебя сюрприз? — Да, я имею в виду, нет. Я не знаю... — слова вдруг стали очень трудными. Все еще улыбаясь, Кас отходит от стола и медленно приближается к нему. — Как ты можешь предположить, вытаскивание человека из Ада создаёт определенную связь. — Но только это и есть, — говорит Дин с некоторым отчаянием, пытаясь игнорировать то, как Кас продолжает смотреть на него, и у него перехватывает дыхание. — Я полный беспорядок! Посмотри на меня, эту версию меня! У меня в голове всякая хрень, всё, что я натворил, – как ты мог пасть ради этого? Я... Я облажался, Кас. — Да, — говорит Кас, — и ты хороший. Дышать становится ещё труднее, если это вообще возможно. Кас продолжает приближаться, не отрывая взгляда от Дина, и кажется, что всё движется куда-то, куда Дину трудно осознать. — Как ты можешь... — Я знаю твою душу, Дин, думаю, лучше, чем кто-либо, — Кас делает еще один медленный шаг вперед, и сердце Дина, кажется, подпрыгивает к горлу. — Я знаю всё, чем ты являешься. Я любил тебя тогда, и я люблю тебя сейчас. Каждую часть, каждую твою версию. На глаза Дина наворачиваются непрошенные слёзы, и он опускает взгляд. Но Кас не даёт ему спрятаться; вместо этого он мягко протягивает руку. В тот момент, когда их кожа соприкасается, Дина пронзает жар, сильный, наэлектризованный и всепоглощающий. Когда Кас поднимает его лицо за подборок и их глаза снова встречаются, Дин вздрагивает. — Нужно время, Дин, но я обещаю, ты будешь в порядке. Вот и всё, на его щеках слезы. Кас становится размытым, и Дин хочет отвести взгляд, но Кас удерживает его; он удерживает Дина ровно так, чтобы, наклонившись, соединить их губы вместе. Снова обжигает жар, мягкий, теплый и яркий, исходящий откуда-то из глубины, но сосредоточенный на единственной точке этого лёгкого простого соприкосновения. Кас целует его нежно, целомудренно и с любовью. Дин, кажется, теперь понимает, как случилось это будущее, почему Кас так упорно за него борется. Потому что это оно, это всё. — Вау, — выдыхает Дин, когда Кас отклоняется, нежно разрывая поцелуй. Все его тело вибрирует. — Это... эээ, это всегда так? Кас широко улыбается. — Да, в основном всегда. Дин качает головой, смущённый, заведённый и охеренно ошеломлённый. — Чёрт. Да я счастливчик. Стой, погоди, разве это не что-то типа измены? Кас выглядит явно удивленным. — И как ты думаешь, сколько времени понадобилось другому тебе, чтобы попытаться сделать то же самое с другим мной? Он это ты, помнишь? Это... действительно хороший аргумент. — Не то чтобы он в этом преуспел, я полагаю, — добавляет Кас. Дин немного откашливается. — Да. Другой ты, тот ещё зануда. — В тихом омуте... Глаза Дина расширяются. — Мне кажется, я оказал на тебя очень плохое влияние. — Вполне может быть.***
— Ну, это была колоссальная трата времени, — ворчит Дин, как только Детка въезжает на подъездную дорожку свалки металлолома. — Хорошо, что у тебя теперь полно времени, — говорит Бобби, бросая взгляд через плечо на заднее сиденье. — Ты уверен, что взять эту штуку с собой было хорошей идеей? Ты из будущего должен ещё найти её. Дин быстро смотрит в зеркало заднего вида, через которое видно обугленные остатки арфы, завернутые в старую ткань. — Думаю, для нас скорее всего было бы худшим решением оставаться в бункере слишком надолго. Там полно такой же хрени – проклятых предметов и чертовых ведьм... кто знает, какой ущерб мы могли бы там нанести. Я имею в виду, раньше положенного. Когда Дин останавливает Детку, он замечает Сэма на ступеньках крыльца, его руки нервно сжаты между долговязыми ногами. Вздохнув, Дин распахивает дверь. — Это будет весело. — Я буду внутри, — говорит Бобби. Он слегка кивает Сэму, поднимаясь по ступенькам, прежде чем исчезнуть за дверью. Чтобы чем-то себя занять, Дин открывает заднее сиденье и берёт сумку. — Привет. — Ты всё ещё здесь. Я имею в виду, ты понял, — неловко говорит Сэм. — Предполагаю, это значит... — Ага, — Дин перебивает его, закрывая дверь с большей силой, чем это необходимо. — План провалился. От младшего и более доверчивого брата по-прежнему ни звоночка. Сэм вздрагивает, и Дин мгновенно чувствует укол сожаления. — Послушай, Дин, прости меня. — За что? — спрашивает Дин, прислоняясь бедром к капоту Детки. Сэм смотрит на него. — За то, что случилось ранее, я ругался на тебя из-за Лилит и всего остального. Все эти путешествия во времени, я думаю, я был просто... Я не знаю, — он глубоко вздыхает. — Ты не эгоист, мне не следовало этого говорить. Вздохнув, Дин бросает сумку на капот машины и поднимается по ступенькам, чтобы сесть рядом с братом. — Эта битва, в которой мы участвуем, Дин, с чем мы сталкиваемся... это так сложно. И я делаю всё, что могу, но не знаю, как мы можем с этим справиться, — Сэм смотрит на свалку. — Но ты знаешь. Ты знаешь, что нам нужно сделать. И, думаю, я сейчас настолько поглощен этой темой, что это всё, о чём я мог думать. — Понимаю, Сэмми, — говорит Дин. — Но теперь, я думаю, до меня дошло, — говорит Сэм. — То, что ты говорил раньше. Зная то, что ты знаешь, и не имея возможности это исправить, как ты обычно пытаешься всё исправить. Для тебя... для тебя это, должно быть, настоящая пытка. Дин горько усмехается. — Ты даже не представляешь. Оба замолкают ещё на некоторое время. Солнце зашло, и туман снова поднимается, плывя сквозь кустарник по краям двора. Отдаленные дорожные звуки заглушаются стрекотом сверчков и лягушек из недалеко расположенных деревьев. — И эй, — говорит Сэм, его голос снова полон неловкости. — О том другом. Всей этой... Я имею в виду, теме с браком. Желудок Дина болезненно сжимается, нервы натягиваются. Но Сэм его удивляет. — За это тоже прости меня. Кажется, ты застал меня врасплох. Но я думал об этом, и это здорово. Я имею в виду, если ты думаешь, что это здорово, тогда я... Я имею в виду, что я, конечно, не совсем всё понимаю, очевидно, но если это тот, кем ты являешься... — Воу, полегче, Сэм, — Дин вскидывает руку. — А то тебе сейчас станет плохо. — Послушай, — наконец Сэм поворачивается и смотрит ему в глаза. — Думаю, больше всего меня удивило то, что я не был в курсе. — Как ты мог быть в курсе? Ты с ним даже не был знаком, — говорит Дин. Сэм качает головой. — Нет, я не о Кастиэле, я имею в виду тебя. Тебя в качестве г... ну понял, которому нравятся парни. Неловко ерзая на ступеньках, Дин вздыхает. — Слушай, то, что ты... знаешь обо мне, типа, обо мне и женщинах, это не ложь. Это просто... это просто не вся правда. И я имею в виду, с отцом... — Да, я понимаю, — говорит Сэм, милосердно перебивая его. — И, думаю, насчёт этого мне тоже жаль, понимаешь. Жаль, что ты не мог ему признаться, что тебе пришлось... держать это в себе или типа того. В горле Дина образовался ком, и он отрывисто его сглатывает. — Спасибо, Сэм. — Да, — отвечает он. Некоторое время Сэм молчит, но затем усмехается про себя. — Так что, этот разговор прошел легче с будущей версией меня? Дин фыркает. — Будущей версии тебя пришлось мириться с тем, что мы с Касом почти десять лет жили в нашей собственной мыльной опере. К тому времени, когда я был готов к этому разговору, ты уже готовился к нашей свадьбе. — Почему меня это не удивляет, — говорит Сэм. — Я не расскажу тебе, что случится с Лилит, — резко произносит Дин, и улыбка исчезает с лица Сэма. — Я не могу. Но в остальном, Сэмми, – с Апокалипсисом, Руби и кровью демонов – ты со всем этим справишься. Я не говорю, что это будет легко... — он находит широкие немигающие глаза Сэма. — Впереди предстоит ещё столько дерьма. Но ты пройдёшь через это, и ты, и я – у нас всё будет в порядке. Обещаю. Ладно? — Да, — говорит Сэм немного хрипло. — Хорошо. Дин кивает. — Хорошо. Через мгновение Сэм откашливается, затем кивает в сторону Детки. — Так что, твоя великая идея провалилась, а? — Ага, — плечи Дина опускаются. — Я понял, что закинуло меня в прошлое, но это был одноразовый аттракцион. Теперь всё сгорело. — И что теперь? Как мы отправим тебя домой? И вернём нашу версию тебя? — Не знаю, Сэмми, — Дин качает головой, опуская взгляд на шаткие деревянные ступеньки. Только вот он знает, он чувствовал это уже какое-то время. В разум Дина проникло осознание жестокой реальности, ростки которого начали пробиваться туда с того момента, как они нашли обгоревшую и бесполезную арфу. Кас исчез – возможно, на этот раз навсегда, и Дин вряд ли получит в свою команду ещё одного ангела, который мог бы ему помочь. Возможно, он застрял здесь навсегда. — Что ж, давай приступим к работе, — говорит Сэм, поднимаясь со ступенек. — Выход есть, и мы его найдем. Ты заслуживаешь того, чтобы вернуться домой. Дину требуется секунда, чтобы взглянуть на него с удивлением. Странно, Сэм уже столько всего пережил в своей жизни, но в этот момент он выглядит таким молодым. Его глаза широко раскрыты и полны надежды, а на лице медленно появляется легкая улыбка. — Я приду через минуту, — говорит Дин, улыбаясь в ответ. — Хорошо, — говорит Сэм. — Я поставлю кофе, — он преодолевает оставшиеся ступеньки и входит в дом. Дин смотрит ему вслед, затем снова переводит взгляд на свалку. Его глаза скользят по очертаниям десятков старых и ржавых машин, искалеченных рам, и отчего-то на душе становится легче. В этом месте всегда хорошо обходились со старым и сломанным. Есть места и похуже, куда может забросить в момент путешествий во времени. Бункер теперь стал домом во многих отношениях, и так было уже долгое время. Но, думает Дин, возможно, он никогда не чувствовал себя безопаснее, чем когда был в этом доме. Трудно объяснить почему, но даже после всего этого он думает, что предпочёл бы дребезжащую сетчатую дверь Бобби железным стенам бункера. Стало почти совсем темно, небо приобрело темно-синий цвет, и у горизонта замерцали одна-две звезды. Может быть на самом деле это планеты, но Дин не может вспомнить, какие из них сейчас должны быть в зоне видимости. Кас знал бы. Кас пытался его научить однажды, почти год назад. Они вышли на прогулку поздним августовским вечером, сразу после того, как Кас стал человеком. Нашли старое поле примерно в двух километрах от бункера, и Дин накинул одеяло на блестящую траву. Они лежали на спине, глядя в небо и наблюдая за буйством падающих звезд. Ну, так всё и началось. Дину действительно не стоит удивляться, что он не помнит тонкостей астрономии. Трудно удержать в уме Венеру и Альфа Центавра, когда между твоих ног сидит парень, изо всех сил пытающийся высосать твои мозги через член. Тихо посмеиваясь, Дин опускает голову и ничуть не удивляется, обнаружив, что снова рассеянно крутит своё кольцо. Эта привычка сформировалась сразу же после его появления; каждый раз, когда они с Касом были в разлуке, или ссорились, или разделялись по охоте, пальцы Дина мгновенно тянулись к кольцу. На самом деле, ему нравится так делать. Это успокаивает. Не в первый раз – и по нескольким причинам ещё – он жалеет, что не надел его давным-давно. — Я скучаю по тебе, старик, — тихо произносит он, и его слова тут же поглощает тьма. — Как бы мне хотелось, чтобы ты был здесь. — Я тут. — Сукин сын! Когда Кас материализуется в трех футах от подножия лестницы, Дин подпрыгивает примерно на гребаный километр вверх. — Не делай так! Я имею в виду – стой, — поспешно добавляет Дин, как только Кас поднимает бровь. — Извини, да, делай так. Конечно, я рад тебя видеть. Ты просто, понимаешь... Я уже довольно стар, нервы не то, что были раньше. — Тебе едва исполнилось сорок лет, — говорит Кас невозмутимым и исключительно информативным тоном. — Этот возраст ни для кого не является определением слова «старый». Вопреки себе, Дин усмехается. Черт, Кас из прошлого был очень забавным. — Справедливо, — Дин осторожно встает, затем медленно спускается по ступенькам, внезапно испугавшись, что сделает неверный шаг. — Итак, ты здесь. Я... не был уверен, что ты вернешься. — Я тоже, — отвечает Кас, по его лицу можно сказать, что он говорит правду. Ему явно некомфортно, ноги шаркают по гравию, а глаза бегают по сторонам. — Я... размышлял. — Да, супер, — не дыша, говорит Дин. — Размышлять — это хорошо. Или, ну, может быть, не очень хорошо? Я не знаю... — Вообще-то, я нахожусь здесь уже некоторое время, — Кас прерывает бессвязную речь Дина. — Но я хотел поговорить с тобой наедине. Непроизвольно лицо Дина расплывается в нахальной ухмылке. Кас хмурится. — Об этом. — Извини, — смеется Дин. — Это случается само по себе. — Да, думаю, это правда так и есть, — говорит Кас, закатывая глаза. — Я побывал в твоем будущем. Сердце Дина подпрыгивает. — Ага? В бункере? — Да, — говорит Кас. — Молодая версия тебя там. С твоим братом и тво... с другим мной. — И они в порядке? — быстро спрашивает Дин. Кас коротко кивает ему. — Они в порядке. — Хорошо, — Дин коротко вздыхает с облегчением, а затем полностью переключает свое внимание на Каса. — Значит, ты видел. Всё. Ты знаешь, к чему я пытаюсь вернуться. Кас еще раз кивает, но снова начинает выглядеть так, будто ему некомфортно. — А потом ты вернулся сюда, чтобы поговорить со мной, — медленно и осторожно говорит Дин. — Ты не вернулся на Небеса и не проигнорировал меня. — Похоже на то, — говорит Кас, сглатывая. Дин улыбается. — Это хорошо. При этих словах Кас наконец смотрит ему прямо в глаза. — Если ты знаешь меня так же хорошо, как утверждаешь, то понимаешь, что я не смирюсь с этим. Будущее, которое вы создали... — Оно очень хорошее, Кас, — говорит Дин. — Ты видел, ты знаешь, что это так. Ты счастлив. Ты счастлив в качестве человека, и ты счастлив со мной. — Но какое вообще значение имеет мое счастье? — спрашивает Кас. — Почему это должно быть важным? Это не воля Небес. — Воля Небес... — Дин отходит на несколько шагов, прижимая руку ко рту. Когда он поворачивается, его взгляд устремляется к месту на другом конце двора, возле гаража. Десять лет назад – или почти девять месяцев спустя в этом времени – Кас стоял там и заставил его принести клятву верности. — Кас, ты на собственном горьком опыте поймешь, что воля Небес не такая, как ты думаешь. — Ложь, — говорит Кас. Дин оборачивается и видит, что он упрямо качает головой. — Мне не следует это слушать. Дин шагает ближе к нему, сохраняя голос спокойным и твердым. — Эй, слушай. Я не пытаюсь тебя ни в чем убедить. Я знаю, что этого не произойдет, не здесь и не сейчас. Поэтому мне просто нужно, чтобы ты мне доверился. — Доверился... — Да, Кас. Посмотри на меня, услышь меня, — Дин облизывает губы. — Ты узнаешь правду, ты пройдешь этот путь от начала и до конца. И ты потеряешь веру, облажаешься и разобьешь себе сердце. И это то, что должно произойти. Кас прищуривает глаза. — Всего несколько дней назад ты сказал мне, что я не верю, — настаивает Дин, и Кас поднимает брови. — Но теперь я верю. Я верю, потому что ты научил меня этому. Я верю – но не в Бога, а в тебя. — Я... — Кас глядит на него сейчас, казалось, потеряв дар речи. Дин мягко кивает и шагает к нему ближе. — Теперь твоя очередь. Я знаю тебя, я знаю, что это тяжело. Но, пожалуйста, поверь в меня. Долгое-долгое мгновение Кас смотрит ему в глаза. Дин позволяет ему, выдерживая его взгляд, пытаясь вложить в него всю свою уверенность. Наконец Кас кивает. — Хорошо, — говорит он, затем протягивает руку к плечу Дина, и мир исчезает.