Смертельная игра любви

Когда из динамика донесся звук звонка, возвещающий о начале нового дня в игре, глаза Джи Ын распахнулись. Когда она сморгнула сон, ее первым побуждением было осмотреть окрестности, чтобы убедиться, что они все еще находятся в безопасности запертого кафетерия. Рядом с ней Кён Джун тоже проснулся. Почти сразу же его взгляд упал на ее фигуру. Их глаза встретились, и воцарилось молчание. Между ними возникло краткое молчаливое признание, общее осознание того, что они пережили еще одну ночь. Это был мимолетный момент облегчения среди продолжающегося хаоса. Когда они оба сели, стала очевидна близость их импровизированного спального места. На краткий миг они отказались смотреть друг на друга, безмолвно понимая, что события прошлой ночи сделали их уязвимыми друг для друга. К тому же, Джи Ын действительно пообещала ему, что они больше не будут говорить о прошлой ночи. Глаза Кён Джуна были слегка припухшими, физическое напоминание об эмоциональном потрясении, которое он испытал прошлой ночью. Он попытался скрыть это, протерев глаза и переключив свое внимание на кафетерий. Его взгляд был острым и аналитическим, выискивая любые признаки взлома, но ворота магазина оставались надежно запертыми изнутри. Он подошел к воротам, осматривая их на предмет каких-либо следов вторжения, но ничего не обнаружил. В его позе чувствовалось облегчение, когда он убедился в безопасности их убежища. Позади него голос Джи Ын мягко нарушил тишину: — Возьми. Кён Джун повернулся и увидел, что она протягивает ему нераспечатанную бутылку с водой. Это был простой жест, но в нем чувствовалась забота. Кён Джун спокойно принял бутылку, открутил крышку и сделал большой глоток. У него пересохло в горле, вода принесла долгожданное облегчение. Джи Ын встала, чтобы отойти, давая ему пространство, но комнату внезапно заполнил звук сирены, за которым последовало леденящее душу объявление: "Перед закрытием последнего голосования комиссар применил свои навыки. Ночью Пак Джи Су была убита мафией. Пак Джи Су была мирным жителем." Их глаза встретились, смесь ужаса и разочарования была очевидна на их лицах. На лице Джи Ын отразились шок и печаль от потери еще одного человека, в то время как в глазах Кён Джуна было глубоко укоренившееся разочарование, молчаливое проклятие игре, которая продолжала уносить жизни. "Все участники, определите мафию и начинайте голосовать", - завершилось объявление, после чего воцарилась тяжелая тишина. Джи Ын прислонилась к столу с кассой, ее руки поддерживали ее вес, когда она глубоко выдохнула. — Сколько всего мафий? Кён Джун, чье разочарование кипело под поверхностью, предположил: — Держу пари, двое или трое из них среди тех, кто голосовал за меня прошлой ночью. В скором времени я позову их всех собраться где-нибудь. Самое время, чтобы они начали меня слушать. Джи Ын ничего не ответила, поскольку события прошлой ночи всплыли в ее памяти. Именно тогда она вспомнила определенную часть вчерашнего обсуждения, которая пошла не так. Речь идет о том, что Кён Джун упомянул, что У Рам признавался в симпатии к Джи Ын. Знание Кён Джуна об этой тайной встрече было тревожным для нее, поскольку она тщательно оберегала этот момент, никогда ни с кем им не делясь. Это было личное воспоминание, которое она надеялась сохранить похороненным. — Эй, Кён Джун, - тихо позвала она, в ее голосе слышалось любопытство. Когда острый взгляд Кён Джуна переместился на нее, она обнаружила, что на мгновение потерялась под его пристальным взглядом. Собравшись с духом, она продолжила: — Прошлой ночью ты упомянул о том, что У Рам признавался мне... Откуда ты это узнал? Их окутала тяжелая тишина. Взгляд Кён Джуна был непреклонным, острым и пронзительным, как будто он пытался расшифровать ее мысли. Глаза Джи Ын, широко раскрытые и невинные, искали у него объяснения. Невысказанный вопрос повис между ними, воздух сгустился от предвкушения. Выражение лица Кён Джуна какое-то мгновение оставалось непроницаемым, он не отрывал от нее глаз. Затем, слегка изменив позу, он, наконец, заговорил, его голос был тихим, но четким. — Что? Ты думаешь, я этого не видел? Я видел, как У Рам подошел к тебе после школы. Вы вдвоем направились к задней части школы, и я последовал за вами. Я все слышал. Сердце Джи Ын пропустило удар от его признания. Осознание того, что Кён Джун был молчаливым свидетелем такого интимного момента, вызвало в ней смесь эмоций. Она почувствовала легкое смущение в сочетании с удивительным трепетом чего–то еще - того факта, что Кён Джун не просто так последовал за ними и подслушал. Кён Джун добавил: — В тот момент я подумал, что этот ублюдок из тех, кому легко понравится тот, кто уделит ему немного внимания. — Нет, дело совсем не в этом, - ответила Джи Ын, которая повернулась к нему спиной. Она подошла к окну кафетерия, ее взгляд остановился на безмятежном утреннем пейзаже снаружи. Ретритный центр, расположенный в середине густого леса, был залит мягким светом рассвета. Деревья мягко покачивались на утреннем ветерке, их листья шептали секреты, известные только им. На мгновение Джи Ын обрела чувство спокойствия в природной красоте, что резко контрастировало с хаосом и страхом, охватившими игру. — Я думаю, что это отчасти моя вина, - тихо призналась она, ее голос был едва громче шепота. Кен Чжун, который спокойно наблюдал за ней, спросил с оттенком любопытства: — Ты подтолкнула его к этому? Отражение Джи Ын на оконном стекле казалось погруженным в свои мысли, ее глаза прослеживали узоры листьев снаружи. Она глубоко вздохнула, прежде чем начать объяснять, в ее словах чувствовался груз невысказанной вины. — После того, как Ли Джу Ён отвергла У Рама и унизила его в социальных сетях, я... Мне стало жаль его, - начала она, в ее голосе слышалось сожаление. — Я услышала об этом и поспешила утешить его. Я относилась к нему по-особому, покупала ему еду, брала его с собой и моими друзьями после школы, а иногда даже обедала с ним. Когда она говорила, ее слова рисовали картину добросердечной попытки утешить кого-то, кто казался потерянным и обиженным. Но по мере того, как она продолжала, в ее тон прокралась тень осознания. — Тогда я этого не осознавала, но, думаю, мои действия произвели на У Рама неправильное впечатление. Я никогда не хотела вводить его в заблуждение, - призналась Джи Ын, опустив взгляд на свои руки. — После того, как он признался мне, а я отвергла его, все изменилось. Мы отдалились друг от друга. Я держала его признание в секрете, потому что не хотела еще больше смущать его. Кён Джун, внимательно слушая, спросил: — Даже твои друзья не знали об этом? Джи Ын покачала головой, прядь волос мягко упала ей на лицо. — Я думаю, они догадались, что что-то случилось, но они никогда не спрашивали меня напрямую. И я никогда не поднимала эту тему. Последовавшее молчание было наполнено невысказанным пониманием. Действия Джи Ын, хотя и были продиктованы благими намерениями, непреднамеренно внесли свой вклад в сложную паутину отношений и эмоций, которая окутала их всех в этой смертельной игре. Кён Джун прислонился к стене, скрестив руки на груди, переваривая ее слова. — Это не твоя вина, что этот ублюдок воспринял это неправильно. Джи Ын оглянулась на Кён Джуна, удивленная его ответом. Его слова были неожиданным утешением, бальзамом от чувства вины, которое грызло ее. Молчание затягивалось, пока Джи Ын продолжала смотреть в окно, погрузившись в свои мысли и созерцая мирный пейзаж. Кён Джун, тем временем, пристально наблюдал за ней с выражением задумчивости на лице. Через мгновение он придвинулся ближе, расположившись рядом с ней и прислонившись спиной к подоконнику. Эта близость преодолела пропасть, которая была между ними. — Так вот как ты относишься ко всем? - Спросил Кён Джун, нарушая тишину. Он достал сигарету из ниоткуда, говоря: — Все время быть милой? Тебе часто из-за этого признаются? Джи Ын издала тихий, кривой смешок, ее взгляд все еще был прикован к лесу за окном. — Вовсе нет. Моя мама всегда говорила мне, что лучше быть милой со всеми, но все же сохранять некоторую дистанцию. Не то чтобы мне регулярно признавались. Пристальный взгляд Кён Джуна задержался на ней, в его глазах появился намек на любопытство. — Это утомляет. Как кто-то узнает, нравится ли он тебе, если ты все время ведешь себя мило? Джи Ын повернулась к нему лицом, ее оленьи глаза встретились с его пристальным взглядом. — Я бы просто... пялилась на этого человека, я думаю. Я недостаточно храбра, чтобы признаться прямо. Этот комментарий, казалось, заинтересовал Кён Джуна, на его губах появилась слабая ухмылка. — Просто пялишься, да? Услышав его наводящий вопрос, Джи Ын подняла взгляд, чтобы встретиться с Кён Джуном, разница в росте между ними подчеркивала напряженность момента. Его глаза впились в нее, ища ответа, когда он спросил: — Тогда как насчет прошлой ночи? Ты просто была милой? Воспоминание о предыдущей ночи, с ее бурными эмоциями и общей уязвимостью, промелькнуло в голове Джи Ын. Она вспомнила тихие слезы Кён Джуна, его склоненную голову в редкий момент слабости, и ее молчаливый жест утешения. Ее сердце учащенно забилось, когда она вспомнила ту близость, которую они разделяли, близость, которая казалась естественной и успокаивающей. Глаза Джи Ын слегка расширились, отражая удивление и внутреннее смятение, вызванные его вопросом. Правда заключалась в том, что она влюбилась в него, но признаться в своих чувствах было все равно что ступить на неизведанную территорию, наполненную неуверенностью и страхом быть отвергнутой. Они стали ближе, чем когда-либо прежде, и она дорожила этой вновь обретенной связью. Страх подвергнуть ее опасности, открыть свое сердце только для того, чтобы оно было разбито, удерживал ее. — Нет, я... - пробормотала она, ее голос затих. Их глаза по-прежнему были прикованы друг к другу, между ними разворачивался безмолвный разговор. Воздух был насыщен напряжением, ощутимый заряд невысказанных эмоций и вопросов висел между ними. Пристальный взгляд Кён Джуна был непоколебимым и напряженным, и все же в его глазах была мягкость, которую Джи Ын раньше не замечала. Это было так, как будто он пытался прочитать ее, понять невысказанные слова, которые задержались на ее губах. На мгновение мир вокруг них, казалось, исчез, оставив только их двоих в их безмолвном пузыре. Расстояние между их лицами медленно сокращалось, Кён Джун слегка наклонился, незаметно сокращая расстояние. Его присутствие было подавляющим, но не властным, наполняя Джи Ын смесью предвкушения и дурных предчувствий. Теперь их лица были в нескольких дюймах друг от друга, воздух между ними был наполнен почти осязаемым напряжением. Джи Ын чувствовала, как колотится в груди ее сердце, как учащается дыхание. Близость была опьяняющей, момент деликатно висел на волоске. Внезапно момент был нарушен громкими ударами, доносящимися со стороны ворот кафетерия. Голос Сын Бина прорвался сквозь напряжение, крича: — Кён Джун, ты там?! Пораженные вторжением, Джи Ын и Кён Джун мгновенно установили дистанцию между собой. Чары были разрушены, кратковременный провал в то, что могло бы быть растворением, и реальность вернулась. Джи Ын быстро проверила свой телефон, почувствовав укол беспокойства за своих друзей. Кён Джун, тем временем, поднес сигарету к губам, выражение его лица сменилось раздражением, когда он пробормотал: — Черт. Мимолетный момент потенциальной близости теперь был просто воспоминанием, спрятанным на задворках их сознания, когда Кён Джун подошел и поднял ворота магазина, чтобы впустить своих приятелей. Когда Сын Бин и Джин Ха вошли, выражение их лиц сменилось с озабоченного на смесь удивления и неловкости, когда они заметили Джи Ын. Они обменялись взглядами, их невысказанный вопрос повис в воздухе — неужели они только что прервали что-то между Кён Джуном и Джи Ын? — Мне нужно идти, - внезапно сказала Джи Ын, быстро взглянув на Кён Джуна, прежде чем застенчиво отвести взгляд. Она взглянула на свой телефон и пояснила: — Пойду к Ын Ха и остальным. Пристальный взгляд Кён Джуна задержался на ней еще на мгновение, в его глазах промелькнуло что-то нечитаемое. — Хорошо, - ответил он беспечным тоном, но в нем было что-то неуловимое, чего не было раньше. Когда Джи Ын повернулась, чтобы уйти, был мимолетный момент, когда их глаза снова встретились. При этом взгляде между ними промелькнуло множество невысказанных слов и эмоций. Затем она слегка, благодарно улыбнулась, прежде чем повернуться к выходу. Уходя, она чувствовала пристальный взгляд Кён Джуна на своей спине, молчаливый страж, наблюдающий за ее уходом. Сын Бин и Джин Ха наблюдали за этим со смесью любопытства и уважения. Как только Джи Ын скрылась из виду, они повернулись к Кён Джуну, им обоим не терпелось задать вопросы, но они сдерживались, зная, что лучше не совать нос в личные дела своего лидера. Кён Джун, почувствовав их любопытство, просто пристально посмотрел на них, отметая любые потенциальные вопросы. В его голосе звучали авторитет и решимость, с которыми они были знакомы, он проинструктировал: — Что? Есть что сказать хорошего? Сын Бин и Джин Ха стали похожи на котят, когда они ответили: — Нет... Джи Ын поспешно встретилась с Нам Ен У, Лим Ын Чаном и Пэк Ын Ха в коридоре, в ее шагах чувствовалась спешка. Атмосфера была мрачной, когда они приветствовали ее, выражения их лиц отражали тяжесть недавних событий. Ён У был первым, кто нарушил тишину, его голос был низким, тяжелым от печали: — Джи Ын, ты слышала о Джи Су? Джи Ын медленно кивнула, ее сердце упало. — Да, я слышала объявление. Что случилось? Глаза Ын Ха были красными, явный признак недавних слез. — Мы пошли посмотреть... Там был Ю Джун. Он просто обнимал ее, выплакивая все, что у него было на сердце. Это было... это было душераздирающе. Джи Ын почувствовала комок в горле, представив себе эту сцену. Ее голос дрожал, когда она говорила: — Это ужасно. Я даже представить себе не могу, через что, должно быть, проходит Ю Джун. Ын Чан, обычно более собранный из группы, выглядел явно потрясенным. — Это было действительно тяжело видеть, Джи Ын. Ю Джун был полностью сломлен. Он просто продолжал спрашивать почему, снова и снова. Четверо друзей разделили минуту молчания, каждый погрузился в свои мысли, оплакивая потерю своего одноклассника, чувствуя боль и отчаяние. И не только это, но и мысль о том, что один из их одноклассников убил Джи Су, была немыслима. Они не могли осознать тот факт, что это сделал один из них. Через несколько мгновений Джи Ын тихо сказала: — Нам нужно быть осторожными. Мафия все еще среди нас, и мы не знаем, кто. Ен У кивнул в знак согласия, его брови нахмурились в глубокой задумчивости. — Верно. Мы не можем терять бдительность. Эта игра... это становится опаснее, чем мы когда-либо представляли. Пока они обсуждали, на их телефонах одновременно зазвонило уведомление. Это было сообщение от Ко Кён Джуна в чате. Сердце Джи Ын пропустило удар, когда она прочитала сообщение. — Кён Джун хочет, чтобы все встретились на строительной площадке рядом со строительным блоком в молодежном центре, - прочитала она вслух, в ее голосе слышалось любопытство. — Он просит нас собраться через тридцать минут. — Почему там? - Ын Ха задумалась вслух, не отрывая взгляда от экрана своего телефона. — Что у него на уме? Ын Чан пожал плечами, выражение его лица было задумчивым. — Может быть, у него есть план? Или какая-то информация о мафии? Джи Ын молчала, ее мысли вернулись к ее предыдущей встрече с Кён Джуном. Воспоминание об их почти интимном моменте промелькнуло в ее голове, но она быстро отбросила его, сосредоточившись на насущном вопросе. — Каковы бы ни были его причины, мы должны идти, - наконец сказала она. — Наша группа теперь союзник ему и его друзьям. Бояться нечего. Ее друзья кивнули в знак согласия, на их лицах отразилось общее чувство тревоги. Когда они готовились уходить на встречу, Джи Ын не могла избавиться от чувства страха. Игра приняла мрачный оборот, и один из их одноклассников осмелился убить Джи Су. Неопределенность того, что ждало ее впереди на строительной площадке, только усиливала ее растущее беспокойство. Вместе группа направилась к назначенному месту встречи, каждый погруженный в свои мысли. Прибыв на строительную площадку, Джи Ын и ее друзья оказались там первыми, не считая Кён Джуна, Джин Ха и Сын Бина. Атмосфера была напряженной, но в то же время выжидательной, остатки строительной площадки отбрасывали длинные тени в раннем свете. Кён Джун, сидевший на разрушенном грузовике с видом непринужденной власти, поприветствовал их спокойным тоном. — Давайте подождем остальных. Речь идет о тех, кто голосовал за меня прошлой ночью. Джи Ын, Ын Ха, Ен У и Ын Чан обменялись взглядами, прежде чем кивнуть в знак согласия. Серьезность ситуации не ускользнула от них. Они разбрелись по участку, чтобы осмотреть его, держась на почтительном расстоянии от Кён Джуна и его головорезов. Джи Ын обнаружила, что ее тянет к разрушенным частям автомобиля в углу. Разрушения вокруг нее, казалось, отражали хаос их текущей ситуации. Пока она осматривала обломки, Ын Ха подошла к ней, и они начали разговаривать приглушенными голосами. Во время их разговора Джи Ын оглянулась через плечо и поймала пристальный взгляд Кён Джуна. Их глаза встретились на короткое мгновение, наполненные невысказанными словами и воспоминаниями о предыдущей ночи. Почти мгновенно оба отвели взгляды, молчаливо соглашаясь сохранять самообладание в присутствии остальных. Дверь на строительную площадку со скрипом отворилась, привлекая их внимание. Вошли остальные выжившие одноклассники, на их лицах была смесь любопытства и опаски. Ли Юн Со, всегда прямолинейная, нарушила молчание. — Почему ты хотел нас всех видеть? Кён Джун встал со своего места на грузовике и подошел к группе. Джи Ын и ее друзья остались в стороне, наблюдая за разворачивающейся сценой. — Пак У Рам был мафией, - уверенно заявил Кён Джун с оттенком оправдания в голосе. — Видите? Что я вам говорил? Одноклассники, которые накануне встали на сторону У Рама, хранили молчание, их вина и осознание очевидны в опущенных глазах. Сын Бин, всегда восторженный сторонник Кён Джуна, внезапно громко захлопал в ладоши, нарушая напряженную атмосферу. Его восхищение Кён Джуном было очевидным, когда он воскликнул: — У Ко Кён Джуна отличная интуиция. Что вообще делает комиссар? Учись у него. — Видите? - Начал Кён Джун, в его голосе звучала властность: — Если вы хотите поймать мафию, делайте, как я говорю. Джин Ха, как всегда верный последователь, встал справа от Кён Джуна и вмешался: — Что нам делать? — Вы будете по очереди говорить, кого вы считаете мафией, и я выберу за вас, - заявил Кён Джун, его тон не оставлял места для споров. Джи Ын внимательно наблюдала за Кён Джуном, затем ее взгляд переместился на Ким Со Ми. У нее были свои подозрения относительно Со Ми, но она сомневалась, подходящий ли сейчас момент, чтобы озвучить их. Ким Джун Хи, всегда бросающий вызов авторитету, заговорил. — Почему ты принимаешь решение? Мы должны решать вместе. Ким Со Ми, вице-президент, поддержала мнение Джун Хи. — Верно. Кем ты себя возомнил? Кён Джун, невозмутимый, возразил: — Разве ты не видела, как Пак У Рам пытался убить меня прошлой ночью? Кто, кроме меня, определенно является мирным жителем? Никто не осмелился заговорить или опровергнуть подтекст его заявления. В конце концов, это было логичное объяснение. Пак У Рам, член мафии, пытался убить Кён Джуна прошлой ночью. Это подтвердило, что Кён Джун был на стороне граждан. Из-за этого Джи Ын без колебаний доверилась Кён Джуну после прошлой ночи. Затем Кён Джун добавил: — Я думаю, что среди людей, которые проголосовали за меня вчера, есть мафия. Ан На Хи, выглядевшая явно запаниковавшей, быстро защитилась. — Нет. Мы на самом деле не мафия. — Ты встала на сторону Пак У Рама и пыталась убить меня, - указал Кён Джун. — Какие могут быть более четкие доказательства? Нам Ен У, стоявший рядом с Джи Ын и их группой, кивнул в знак согласия, поддерживая доводы Кён Джуна. Джун Хи, пытаясь прояснить свою позицию, сказал: — Мы действительно не знали. Не суди, основываясь на прошлой ночи. Кён Джун пренебрежительно ухмыльнулся. — Тогда по чему я должен судить вас? Вы единственные, кто проголосовал за меня. О Чжон Вон, которая до сих пор молчала, вмешалась с раздражением. — И это все? Твоей логики не хватает. Кён Джун, явно раздраженный, угрожающе обратился к ней: — Эй. — Что? - Чжон Вон выстрелила в ответ, не отступая. Прежде чем ситуация могла обостриться, вмешалась Юн Со, предостерегая Кён Джуна от любого физического противостояния со своей подругой: — Прекрати это. Ким Со Ми, воспользовавшись возможностью сменить тему, подняла другой вопрос. — А что тогда насчет Джи Су? Зачем кому-то из нас убивать того, с кем мы все были друзьями? Кён Джун издал сухой смешок, как будто счел ее доводы абсурдными в их нынешней ситуации. Джи Ын, почувствовав момент высказаться, вмешалась. — У Рам убил Джу Ён. Ясно, что мафии наплевать на дружбу. Возможно, мафия поссорилась с Джи Су прошлой ночью. В конце концов, она проголосовала за У Рама. Должно быть, что-то случилось, раз мафия нацелилась на нее. Группа погрузилась в задумчивое молчание, обдумывая слова Джи Ын. Мысль о том, что среди них может быть мафия, предающая их дружбу, была пугающей. Было слышно, как Ен У спрашивает Ын Чана: — Разве Джи Су не была врачом? — Прочитай уведомление как следует, - сказал Ын Чан, — там сказано, что она была гражданкой. — Тогда Ю Джун, должно быть, врач? - спросила Ын Ха. Ын Чан ответил: — Я тоже так думаю. Он просто притворился, что это не так. Именно тогда Джи Да Бом заговорил: — Вчера комиссар применил свои навыки. Так почему же этого не сделал врач? Джи Ын сразу же обратила внимание на выражение своего лица, стараясь не выдать, что она действительно была Врачом среди них. Она знала, как важно скрывать свою роль в этой запутанной игре. Чхве Ми На нарушила молчание: — Ты прав. Если бы Доктор применил свои навыки, возможно, Джи Су могла бы выжить. Джи Ын хранила молчание, понимая ограниченность своей роли. Внутренне она боролась с разочарованием из-за того, что не могла использовать свой навык исцеления. Дело было не только в 48-часовом восстановлении; даже если бы она могла его использовать, предсказать цель мафии было почти невозможно. Она не могла знать, что целью станет Джи Су. Ким Со Ми, глубоко задумавшись, задала другой вопрос. — На третьем этаже были не только Джи Су и Ю Джун? Тогда зачем убивать только Джи Су? Ми На предположила: — Может ли Ча Ю Джун быть мафией? Это предположение вызвало волну недоверия в группе. Джин Ха выразил свое потрясение: — Черт возьми, он убил свою девушку? Это действительно жутко, если это правда. Ен У, несколько нерешительно, добавил: — Джи Су действительно доставляла Ю Джуну немало хлопот. Она всегда его отчитывала. Чувствуя легкое раздражение от беспочвенных обвинений, Джи Ын вмешалась: — Эй, не говори так. То, что они были единственными на третьем этаже, не делает Ю Джуна убийцей. Это слишком очевидно. Мафия легко могла подняться наверх, пока мы спали. Как я уже сказала, Джи Су вчера могла разозлить мафию. Кён Джун, также проявляющий признаки волнения, тяжело вздохнул. — Черт, вы все такие раздражающие. Тогда я выберу кого-нибудь сам. Чжон Вон закатила глаза на его комментарий, пробормотав себе под нос: — Он думает, что он главный. Кён Джун, ничуть не смутившись, обвиняюще указал пальцем на Ким Джун Хи. — Ким Джун Хи — мафия. Это можно доказать тем моментом, когда он схватил топор, чтобы спасти У Рама. Со Ми поспешила защитить Джун Хи, ее голос был полон эмоций. — Он сделал это, чтобы спасти его, думая, что он гражданин. Нас всех предал тот, кому мы доверяли. Он действительно нехорошо с нами обошелся. Мы тоже жертвы. — Это верно, - вмешался Чан Хён Хо, поддерживая заявление Со Ми. — Я думал, что У Рам тоже гражданин. На Хи, выглядевшая обеспокоенной, добавила свое мнение. — Я не думаю, что мы должны голосовать за Джун Хи только из-за этого. — Тогда кто еще? - Кён Джун бросил вызов группе, его палец все еще обвиняюще указывал на тихого Джун Хи. — Давайте голосуйте уже. Ли Юн Со, со смесью раздражения и решимости в голосе, заговорила: — Эй. Разве ты не знаешь о презумпции невиновности? Не настаивай, когда у тебя нет доказательств. Взгляд Кён Джуна усилился, когда он посмотрел на Юн Со. Его терпение было на исходе, когда он выпалил в ответ: — Что? Юн Со стояла на своем, ее голос был тверд, когда она защищала Джун Хи. — Мы не голосуем за того, кто тебе больше всего не нравится. Это похоже на охоту на ведьм. — Моя догадка — доказательство, - парировал Кён Джун, яд сочился из его слов. — Есть доказательства, что он не мафия? Их нет. Напряжение в комнате было ощутимым, каждый участник сопоставлял слова Кён Джуна со своими суждениями и страхами. — Доказательства? Доказательства есть. В подвале есть комната наблюдения. Я уверена, что все было снято, - уверенно заявила Юн Со. Ее слова вызвали волну потрясенных выражений на лицах тех, кто находился в комнате. Их рты были открыты, а глаза широко раскрыты от удивления. Глаза Джун Хи расширились от шока, в то время как выражение лица Кён Джуна сменилось с агрессивного на недоверчивое. Некоторые оглядели комнату в поисках подтверждения или признаков обмана. Другие просто застыли, не зная, как реагировать. Ошеломляющее заявление Юн Со действительно ошеломило их всех, заставив замолчать. Без дальнейших обсуждений Юн Со направилась в подвал, ее откровение зажгло искру надежды и любопытства среди участников. Когда они столпились в маленькой подвальной комнате, они обнаружили компьютер, окруженный мониторами, показывающими разные ракурсы камер наблюдения. Все пытались втиснуться в это маленькое пространство, стремясь увидеть, что они обнаружат, когда О Чжон Вон, их одноклассница-специалист по информационным технологиям, быстро вышла вперед, чтобы управлять компьютером. Джи Ын, стоявшая рядом с Кён Джуном, почувствовала всю тяжесть ситуации. В комнате было тесно, их друзья стояли позади них, все пытались хоть мельком увидеть экран. Напряжение было почти удушающим. — Мы можем покончить с мафией одним махом, - пробормотал Кён Джун, нетерпеливо скрестив руки на груди. — Это потрясающе, - прокомментировал Джин Ха, не отрывая взгляда от мониторов. Сын Бин, теряя терпение, подтолкнул Чжон Вон локтем. — Эй, работай быстрее. Ты чертовски медлительна. — Я только что включила его. Жди. - ответила Чжон Вон, сосредоточившись на загрузке компьютера. — Что не так? - Юн Со наклонилась ближе, ее любопытство было крайним. — Файлов нет, - объявила Чжон Вон после краткого расследования. — Кто-то их удалил. Волна нервозности захлестнула Юн Со, когда она спросила: — Они сохранены где-то в другом месте? Посмотри еще раз. Кён Джун не смог удержаться от насмешливой улыбки, находя обнадеживающий вопрос Юн Со почти забавным, учитывая ситуацию. Затем Чжон Вон ответила серьезным тоном: — Дело не в этом. Они действительно исчезли. Они даже не были отформатированы автоматически. Кто-то намеренно удалил их. — Эй, Ли Юн Со, - заговорил Джин Ха, в его голосе слышалось недоверие, — Что это? Ты издеваешься над нами. Откровение о том, что записи с камер наблюдения были намеренно удалены, бросило новую тень подозрения на группу. Возможность того, что кто-то из них зашел так далеко, чтобы замести следы, пугала. Пока Юн Со стояла неподвижно, воздух в тесной подвальной комнате сгустился от напряжения. Кён Джун, Джин Ха и Сын Бин, известные своим устрашающим видом, теперь уставились на нее со смесью скептицизма и обвинения. Их взгляды были пронзительными, заставляя ее чувствовать себя клоуном, пойманным на представлении, доверие к ней быстро падало под их пристальными взглядами. Ситуация резко изменилась, и Юн Со, которая всего несколько мгновений назад одерживала верх своим откровением, теперь оказалась загнанной в угол. Смешок Кён Джуна, пронизанный насмешкой, нарушил тишину. Он переводил взгляд с Джун Хи на Юн Со, его глаза сузились. Его голос был полон обвинения, каждое слово, как удар молота, подтверждало его подозрения, когда он сказал: — Черт возьми, вы, придурки из мафии. Отличная командная игра. Вы удалили их? Юн Со, взволнованная внезапным изменением восприятия, пробормотала: — Это не так. Кён Джун, невозмутимый ее защитой, продолжил, его тон сочился сарказмом. — Как будто это не так. Вы с Джун Хи защищали У Рама с самого начала. Вы опоздали, потому что удаляли файлы. Ты просто притворяешься, что этого не делала. Его слова были подобны сети, пытающейся опутать Юн Со паутиной вины. Голос последнего повысился, в нем слышались отчаяние и гнев. — Это не так! Но ее протест мало что сделал, чтобы поколебать растущее сомнение среди группы. В этот момент Ча Ю Джун, который молчал в своем горе, выступил вперед. Его присутствие было неожиданным, добавив еще один уровень напряженности в и без того напряженную атмосферу. Он стоял перед Юн Со, его глаза искали в ней правду. — Ли Юн Со, - начал он, его голос прорезал напряжение, — Как ты узнала, что сможешь увидеть отснятый материал отсюда? Вопрос застал Юн Со врасплох, ее глаза расширились от осознания. Подтекст его слов сильно задел ее; ее знание комнаты наблюдения непреднамеренно навлекло подозрение на нее саму. Она пробормотала: — Что? Ю Джун обвиняющим тоном добавил: — Ты знала, потому что сама удаляла файлы. Нет? — Нет... - начала она, ее голос дрожал, когда она подбирала слова. Она оглядела комнату, ища что-нибудь, что могло бы подтвердить ее ответ. Она воскликнула, надеясь показать свою непричастность: — Я наткнулась на это место случайно! Но ее объяснение прозвучало слабо даже для ее ушей. Вероятность случайно наткнуться на такую важную комнату казалась слишком неправдоподобной. Именно Ким Джун Хи встал на ее защиту. Его голос был ровным, что резко контрастировало с неистовым тоном Юн Со. — Если она удалила файлы, зачем тогда она привела нас сюда? Его логичный вопрос повис в воздухе, предлагая проблеск разума среди растущей истерии. Чжон Вон, все еще поглощенная своей работой на компьютере, заговорила, не отворачиваясь от экрана: — Верно, и она не знает, как это сделать. Тем временем Кён Джун, который стучал по экрану своего телефона, решительно объявил: — Игра окончена. Я проголосовал. В комнате воцарилась ошеломленная тишина, когда эхом отозвалась сирена очистки, а затем роботизированный голос объявил: "Ко Кён Джун проголосовал за Ли Юн Со". Кён Джун не стал задерживаться. Он повернулся и быстро покинул комнату наблюдения, его движения были быстрыми и решительными. Юн Со смотрела ему вслед, на ее лице застыла маска недоверия и ужаса. Джун Хи окликнул Кён Джуна, его голос был наполнен смесью гнева и отчаяния, но Кён Джун не обернулся. За ним внимательно следили Джин Ха и Сын Бин, которые также синхронным движением достали свои телефоны и отдали свои голоса против Юн Со. Объявления продолжались, подтверждая их голоса, и они тоже ушли, не сказав больше ни слова. "Ким Джин Ха, Шин Сын Бин проголосовали за Ли Юн Со". Объявления резонировали в тесной комнате, каждое из них, как удар молотка, снижало шансы Юн Со на выживание в игре. Затем, к шоку и ужасу Юн Со, Ча Ю Джун тоже достал свой телефон. Несколькими нажатиями он отдал свой голос против Юн Со и покинул комнату, не сказав больше ни слова. Последовало объявление, холодное и безличное: "Ча Ю Джун проголосовал за Ли Юн Со". После такого внезапного поворота событий Чхве Ми На встала с единственного дивана в комнате. Она оглянулась на Ын Ха, Ын Чана, Ен У и Джи Ын, ее глаза выражали молчаливое согласие уйти. Все они поняли невысказанное послание — пришло время собраться и обсудить свои дальнейшие шаги. Джи Ын испытывала бурю эмоций. Возможно, она и не была близка с Юн Со, но жалость, которую она испытывала к ней, была неоспоримой. Объяснение Юн Со казалось достаточно искренним, но обнаружение комнаты наблюдения бросило тень сомнения. Джи Ын разрывалась на части, не зная, чему верить. Могла ли Юн Со быть невиновной, или она была искусно замаскированной мафиози? Погруженная в эти мысли, Джи Ын едва заметила нежное прикосновение Ын Ха к своему плечу. Обеспокоенный взгляд подруги вывел ее из задумчивости. Молчаливый призыв Ын Ха был ясен — пора уходить. Джи Ын слегка кивнула и вместе со своими друзьями повернулась, чтобы выйти из комнаты. Но прежде чем они успели уйти, Юн Со, в состоянии паники, протянула руку и схватила Ын Чана и Джи Ын за предплечья. Ее глаза были широко раскрыты от отчаяния, голос дрожал, но звучал настойчиво. — Подождите, пожалуйста! Я действительно мирная! Я докажу. Хорошо? Дайте мне время до сегодняшнего дня. Пожалуйста! Группа остановилась, на их лицах была смесь замешательства и задумчивости. Джи Ын посмотрела в глаза Юн Со, пытаясь разгадать правду. Настойчивость в мольбе Юн Со была ощутимой, ее страх неподдельным. Но был ли это страх невиновного человека, которого несправедливо обвинили, или паника мафии, уличенной во лжи? Джун Хи, всегда отстаивавший то, во что он верил, твердо заявил: — Юн Со на самом деле не мафия. — Я восстановлю файлы, - добавила Чжон Вон, наконец оторвав взгляд от компьютера и обратившись непосредственно к остальным: — Дайте мне немного времени. — Да, - вмешалась На Хи, поддерживая Юн Со. — Мы можем проголосовать позже вечером. — Верно, - согласился Чан Хён Хо, его тон был прагматичным. — Давайте посмотрим, что Чжон Вон сможет восстановить, а затем мы проголосуем. Затем Джи Ын и ее группа друзей обдумали эти предложения. Напряжение в комнате немного ослабло, сменившись осторожным оптимизмом. Возможно, еще был шанс разгадать тайну, отделить правду от обмана. — Хорошо, - наконец ответила Джи Ын, в ее голосе слышалась неуверенность. Тяжесть ситуации тяжело давила на нее, в ее тоне чувствовалась смесь подозрительности и безотлагательности их реальности. Когда Юн Со медленно высвободила свою хватку из предплечий Ын Чана и Джи Ын, в атмосфере произошел ощутимый сдвиг. Каждый из них, включая Джи Ын, обменялись молчаливыми взглядами, их глаза выражали общее замешательство. Не проголосовав, они вышли из комнаты, их шаги эхом отдавались в тихом коридоре, когда они удалялись от напряженной атмосферы подвала. Как только они достигли верхнего уровня, группа оказалась в более непринужденной атмосфере, хотя все еще ощущала серьезность своих обстоятельств. Ен У нарушил молчание, в его голосе слышалось удивление: — Вы можете в это поверить? Ын Ха с задумчивым выражением лица добавила: — Мне трудно поверить, что Юн Со — мафия. Ын Чан, однако, высказал обоснованный вопрос: — Я тоже, но откуда она знает об этой комнате? Джи Ын, которая разрывалась между двумя вариантами, предположила: — Может быть, она говорит правду? Все это время она действительно вела себя как детектив. Что, если она действительно случайно наткнулась на ту комнату? Ен У, не совсем убежденный, заметил: — Тогда это означает, что она единственная, кто знает об этом, так почему файлы удалены? — Я не знаю, - призналась Джи Ын, и в ее голосе отразился внутренний конфликт. — Я не знаю, что и думать. Давайте просто подождем, пока Чжон Вон восстановит файлы. Их разговор был прерван, когда они спустились на первый этаж и столкнулись с Ча Ю Джуном. Он стоял один в огромном коридоре, его поза отражала его внутреннее смятение. Вид его, такого одинокого в своем горе, пробудил в Джи Ын глубокое чувство сострадания. Очевидно, она была не единственной, кто чувствовал то же самое, когда она и ее друзья приблизились к одинокому мужчине. Ын Ха первой подошла к Ю Джуну, ее голос был нежным, но полным беспокойства: — Ю Джун, с тобой все будет в порядке?" Ю Джун, пораженный их внезапным присутствием, быстро взял себя в руки и ответил несчастным тоном: — Да... Почувствовав возможность немного утешить, Джи Ын шагнула вперед: — Эй, ты ведь еще не завтракал, верно? Пойдем с нами. Мы идем в кафетерий. Ю Джун, однако, колебался: — Нет, все в порядке. Кён Джун и его друзья охраняют это место. Ен У, как всегда миротворец, быстро вмешался: — Эй, все в порядке. Ты можешь остаться с нами. Наша группа в союзе с Кён Джуном, Сын Бином и Джин Ха. Ын Чан ободряюще добавил: — Это верно. Прошлой ночью ты тоже голосовал за У Рама, так что Кён Джун, думаю, будет не против. Просто пойдем с нами. Ын Ха, всегда оптимистка, подхватила: — Верно! И Джи Ын с нами! Если что, Кён Джун прислушается к ней, так что тебе нечего бояться. Джи Ын, застигнутая врасплох комментарием Ын Ха и внезапным вниманием, слегка покраснела, но быстро взяла себя в руки. Она пробормотала: — О чем ты говоришь? В любом случае, Ю Джун, просто присоединяйся к нам. После минутного колебания и мягких уговоров со стороны всех четверых Ю Джун, наконец, уступил, тихо кивнув головой в знак согласия. Затем Ен У повернулся к Чхве Ми Не, которая спокойно наблюдала за перепалкой. — Ми На, ты идешь? - он спросил. — О, нет, спасибо, - ответила Ми На, ее тон указывал на то, что у нее были другие планы. — Я жду Со Ми и На Хи здесь. Со своим новым спутником Джи Ын и ее группа направились в кафетерий. Сначала прогулка была наполнена неловким молчанием, но постепенно они начали вести светскую беседу, пытаясь поднять настроение Ю Джуну и отвлечься от затянувшегося беспокойства из-за игры. Когда они вошли в кафетерий, воздух наполнился запахом кипящей лапши быстрого приготовления, кратким напоминанием о нормальности в их хаотичном мире. Джи Ын и остальные вошли в красочный кафетерий, атмосфера которого резко контрастировала с напряжением, которое они только что оставили позади. Стены были украшены, как в кафе с десертами, а столики были аккуратно расставлены, несмотря на то, кто за ними ухаживал. За одним из столиков Кён Джун сидел с видом непринужденного авторитета, его пристальный взгляд осматривал зал. Джин Ха и Сын Бин сидели за одним столом и как раз заканчивали готовить свои закуски. Когда вновь прибывшие вошли, все трое оглянулись, на их лицах была смесь любопытства и безразличия. Ю Джун, который нерешительно шел рядом с Джи Ын, почувствовал прилив беспокойства. Он не знал, как взаимодействовать с Кён Джуном и его головорезами, учитывая недавние события. Однако, к его облегчению, бросив на него быстрый взгляд, Кён Джун и остальные просто отвели глаза и продолжили свой завтрак, не проявляя никакого интереса к дальнейшему взаимодействию. Почувствовав напряжение Ю Джуна, Ын Чан успокаивающе похлопал его по спине. Затем он, Ын Ха и Ен У прошли дальше в столовую, направляясь к стопке нераспечатанных стаканчиков с лапшой быстрого приготовления. Простота блюда каким-то образом привнесла ощущение нормальности в их хаотичную жизнь. — Хочешь лапшу? - Спросила Джи Ын Ю Джуна после того, как посадила его на сиденье рядом с Сын Бином, ее голос был нежным, она пыталась заставить его почувствовать себя оживленным. Ю Джун, у которого все еще не было особого аппетита, вежливо покачал головой. — Нет, спасибо. Мне достаточно просто перекусить. Услышав его ответ, Кён Джун, который молча наблюдал за происходящим, молча подвинул упакованную сосиску через стол к Ю Джуну, что было едва заметным жестом благодарности. Ю Джун кивнул в знак благодарности, принимая предложение Кён Джуна. Тем временем Джи Ын отошла к стойке, бормоча себе под нос о доступных вариантах напитков. Наконец-то она смогла изучить и проверить, что может предложить кафетерий. У стойки Джи Ын рылась в припасах в поисках чего-нибудь подходящего для питья. Она как раз тянулась за банкой газировки, когда Кён Джун подошел к ней сзади со своей закуской в руке. Его присутствие было внезапным, но не нежеланным. — Что ты ищешь? - Спросил Кён Джун низким, спокойным голосом. Джи Ын, слегка вздрогнув, повернулась к нему лицом. — Я просто пытаюсь найти хороший напиток для позднего завтрака. Кён Джун потянулся, его рука скользнула мимо ее, и достал упаковку зеленого чая с полки над ее головой. — Как насчет этого? Он легкий и хорошо сочетается с лапшой. — Ой. Хороший выбор, - сказала Джи Ын с легкой улыбкой, забирая у него упаковку. — Тут есть стеклянный кувшин? Кён Джун отвел взгляд, ломая голову, пытаясь вспомнить, когда он видел его в последний раз. Он обошел вокруг, открывая полки, пока, наконец, не нашел. Он принес это Джи Ын и продолжил перекусывать рядом с ней, наблюдая, как она готовит зеленый чай, как будто делала это много раз. Джи Ын тщательно приготовила зеленый чай в стеклянном кувшинчике, который дал ей Кён Джун. С привычной легкостью она заваривала чай в пакетиках, ее движения были методичными и знакомыми. Кён Джун наблюдал за ней с неким любопытством. — Ты часто это делаешь? - спросил он, откусывая кусочек от своей закуски. Джи Ын кивнула, наливая горячую воду в кувшин. — Да, я часто готовлю поздний завтрак для своих родителей по выходным. Зеленый чай — мой любимый. Кён Джун приподнял обе брови, похоже, впечатленный. — Похоже, у тебя все хорошо получается. Джи Ын тихо хихикнула. — Ну, кто-то же должен быть хорош в этом. Их разговор тут же прервался. Пока Джи Ын ждала, пока зеленый чай смешается с горячей водой, она взглянула на волосы Кён Джуна, улыбка тронула ее губы, когда она отметила: — Твои волосы становятся длиннее. Кён Джун смущенно прикоснулся к своим волосам, а затем встретился с ней взглядом. Они оба вспомнили время в прошлом, когда Кён Джун посетил парикмахерскую ее семьи. Джи Ын подстригла его волосы, и Кён Джун просто ушел от нее, не заплатив. Голос Кён Джуна приобрел слегка дразнящие нотки. — Может быть, ты сможешь сделать это снова, как только мы выберемся из этой дерьмовой передряги. Смешок Джи Ын наполнил воздух. — Конечно, но тебе лучше сначала заплатить мне 10 000 вон, прежде чем я это сделаю. Я не забыла, как ты в последний раз ушел, не заплатив. Кён Джун приподнял бровь, его взгляд был острым, но игривым. — Когда это я не платил? Я всегда расплачиваюсь со своими долгами. В этот момент Джи Ын и Кён Джун разделили мгновение молчания, их взгляды встретились в многозначительном пристальном взгляде. Воспоминания о прошедшем Белом дне нахлынули на них. Кён Джун тайно подарил Джи Ын коробку шоколадных конфет и конверт с 10 000 вон. Они никогда не обсуждали это открыто, но этот жест не остался незамеченным. Для Джи Ын это было дорогое воспоминание, ознаменовавшее первый раз, когда она влюбилась в этого хулигана Ко Кён Джуна. Их молчаливый обмен репликами говорил о многом. Легкая улыбка Джи Ын передала ее признательность и любовь за этот заботливый жест, в то время как Кён Джун, смотревший на нее сверху вниз из-за разницы в их росте, позволил медленной, понимающей ухмылке изогнуть его губы. Это было взаимное признание общего момента, который остался невысказанным, но глубоко прочувствованным. Пока Джи Ын продолжала готовить зеленый чай, атмосфера между ними была наполнена приятной фамильярностью. Выражение лица Кён Джуна просветлело, редкое проявление теплоты в его обычно стоическом и напористом поведении, свидетельствующее о его молчаливом счастье от того, что его подарок был хорошо принят. Однако их момент был прерван, когда они осознали внезапную тишину вокруг них. Джи Ын и Кён Джун резко посмотрели на остальных, которые все вместе сидели за столом. К их удивлению, они обнаружили, что все смотрят на них, слегка приоткрыв рты. Сцена была почти комичной — их друзья были застигнуты за наблюдением неожиданного взаимодействия между Джи Ын и Кён Джуном. Как только их поймали, группа быстро отвела взгляды. Ын Чан, Ын Ха и Ен У продолжили громко чавкать лапшой, пытаясь вести себя беспечно. Сын Бин хлопнул Джин Ха по плечу, приглушенным голосом отругав его, чтобы он перестал пялиться. Ю Джун, выглядевший слегка смущенным, неловко опустил взгляд на свою закуску. Джи Ын и Кён Джун обменялись коротким понимающим взглядом, прежде чем отвести глаза. Это был редкий момент легкости в ситуации, которая часто была слишком тяжелой. Кён Джун уже собирался отойти от нее, чтобы вернуться к столу, когда Джи Ын спросила его: — Не мог бы ты отнести этот стеклянный кувшин на стол? Он молча взял наполненный стеклянный кувшин с зеленым чаем и осторожно поставил его на стол. Именно в этот момент он осознал, как легко подчинялся командам одной девушки. Сын Бин и Джин Ха также заметили это и посмотрели на него так, как будто он был дипломированным простаком. Это разозлило Кён Джуна, заставив его огрызнуться на них: — На что вы смотрите, а? Джин Ха уставился на свои закуски, пытаясь скрыть свое веселье, в то время как Сын Бин не смог сдержать смешка. Кён Джун быстро уловил звук и ударил Сын Бина по голове, заставив Ю Джуна подпрыгнуть от удивления со своего места рядом с ним. После того, как Сын Бин замолчал, Кён Джун сел обратно на свое прежнее место. Вернувшись к столу с несколькими пустыми чашками, Джи Ын поставила их на стол, ее щеки все еще пылали румянцем из-за предыдущего совместного момента с Кён Джуном. Она чувствовала, что ее сердце вот-вот разорвется от волнения. Ее друзья, теперь притворявшиеся поглощенными едой, не могли скрыть случайных любопытных взглядов, бросаемых в их сторону. Оставшееся время приема пищи было заполнено неловкими паузами и легкой беседой, оставляя без ответа невысказанные вопросы и любопытство о динамике Джи Ын и Кён Джуна, витающие в воздухе. Они оба избегали прямого общения, но при любой возможности не могли удержаться от того, чтобы украдкой не поглядывать друг на друга.