И имя тебе – любовь.

Август. Нещадное солнце днём пекло так, что выходить на улицу любому благоразумному человеку показалось бы дрянной идеей. Казалось, ещё чуть-чуть, и поплавится асфальт. Улицы скучали пустые, лишь изредка появлялись случайные замученные жарой прохожие, которые спешили поскорее укрыться в прохладной полутьме подъездов. В такую погоду получалось только лениво дремать весь день, да сетовать на то, что даже открытые нараспашку окна не помогают дышать полной грудью – духота невообразимая. Лишь под вечер погода из разряда «убийственной» перерастает в «терпимую». Температура спадает, и, хоть всё ещё душно, время от времени лениво проносится слабый ветерок, разряжая спёртый жарой воздух. Лера только под вечер из дому и выходит, тогда, когда небо где-то ближе к недвижному шву с землей начинало розоветь. Читать целый день, переворачиваясь на нагретой солнцем постели с боку на бок девушку утомило, хочется подышать свежим воздухом, подставляя немного обгоревший нос лучам закатного, уже благосклонно щадящего солнца. Прихватив с собой книжку, быстро перебирая ногами обшарпанные ступени подъезда, выходит на улицу. Идёт куда глаза глядят, – благо район хорошо знает, не заблудится, – думает о своём, улыбалась тихонько хорошему вечеру. Розоватое солнце заново оживляет зелень деревьев, отражается в чистых до блеска оконных стёклах, кидает отблески на разгоряченный за день асфальт и окрашивает всё в новые оттенки цветов, оживляя улицу, и та как будто бы дышит теперь по-новому. Редкий ветерок колышет простенькую светлую юбочку, тонкие девичьи ноги с битой коленкой, – упала недавно с велосипеда, – мерно отстукивают такт по асфальту, и Лере хочется петь что-то ненавязчивое, жизнерадостное и доброе. Хочется вкушать эту жизнь, наблюдать и документировать в памяти каждую малейшую детальку вечернего города. А ещё хочется мечтать. Мечтать о чём-то дальнем, туманном, может быть даже романтичном. В таком настроении Лера даже не замечает, как отходит далеко от дома. Мать всегда говорила ей быть осторожней, оставаться в своём районе, когда гуляет, а то мало ли что, и Лера всегда со снисхождением, но слушалась ради своего же благополучия. Девушка она-то уже взрослая, можно выйти из-под указки родителей, но головой-то понимает, что в данном случае долгое нахождение в чужом районе может быть чревато неприятными последствиями, хоть она и девчонка. Особенно потому, что она девчонка. В своём районе она чувствует себя безопасней, благо й район был немаленький, есть где погулять. Возле старой хоккейной площадки, ныне не залитой льдом и переформированной под футбольную, останавливается, опускается на ближайшую лавочку. С удовольствием тянет носом тёплый приятный воздух, жмурится от удовольствия. Потом открывает книгу, тонкие пальцы уже чисто интуитивно находят нужную страницу. Лера всегда любила читать. Будучи вполне самодостаточным ребенком в детстве, растя с маленьким братом, она всегда находила в книгах утешение в любой жизненной ситуации. Не сказать, чтобы девушка была замкнутой или нелюдимой. Наоборот же, бойкой, весёлой, временами острой на язык. И подруг у неё было достаточно. Но в книгах она находила спокойствие, которого не хватало в реальной жизни. Лера окуналась в каждую новую историю с головой, уносилась мыслями вместе с героями в путешествия, разгадывала таинственные загадки, сражалась с устрашающими чудовищами, переживала драму каждой несчастно влюбленной героини как свою собственную. Строила свой собственный мирок, где при надобности можно было укрыться от всех жизненных невзгод и бурь. И сейчас, расслабленно переворачивая немного пожелтевшие страницы книги, мыслями в реальном мире она не присутствует. Новый таинственный мир увлекает её настолько, что Лера сначала даже и не обращает внимание на голос, тянущийся к ней из её, реального мира: –Эу, красавица! Сафинова и плечом не поводит. –Красавица, глухая, что ли? – голос становится настойчивей и громче. Лера недовольно морщит нос, поднимает голову раздраженно, – не любит она, когда мешают читать, – оглядывается. И тут внутри всё переворачивается кубарем и связывается тугой тревожный клубок. Перед ней остановилась машина, красная «Таврия», у отца её была подобная. Окна приспущены, за рулём виднеется паренёк, на вид чуть старше Леры, стриженный коротко, за ухом залихватски торчит сигаретка. Лера осматривается. В душе ещё теплится слабая надежда, что обращаются не к ней. Но надежде суждено быстро погаснуть: особ женского пола, подходящих под описание «красавица» вокруг нет. Только бабки как всегда сидят под подъездом, да девчонки-младшеклассницы играют в резинку неподалёку. Лера нервно сглатывает. Тревога нарастает. –С какого района, красавица? – настойчиво продолжает нагловатый паренек. –С этого, – негромко бормочет Сафинова, всем видом показывая, что новое случайное знакомство ей едва ли приятно. –Ну так садись, покатаемся, – из открытого окна видно широкую недобрую улыбку, практически хищный оскал, и девушке становится совсем не по себе. –Нет, спасибо, – отвечает, потупивши взгляд в асфальт. Голову поднимать страшно. –А чего так? Она закрывает книгу резко, встаёт, нервно отряхивая светлую юбку: –Домой надо, извините. И направляется в сторону дома. Отстукивает босоножками нервный ритм по асфальту, молится, только бы не начал преследовать. Зря. Боковым зрением видит, что красная машина неотступной тенью движется за ней. –Так давай я тебя до дома подвезу. Негоже такой девчонке в потёмках одной ходить. Хочется закричать, хочется перейти на бег, но девушка идёт, дышит тяжело, кулаки сжимает, ногтями впиваясь в нежную кожу, следы-полумесяцы на ней оставляя. Тревожный клубок где-то под ребрами стягивается ещё сильнее, и становится совсем сложно дышать. –Ну не ломайся ты, я же парень хороший, не обижу, – слышится мерзкий склизкий смех за спиной. Леру мелко передёргивает. Понимает же, что не отстанет. В уголках глаз начинают скапливаться сверкающие жгучие слёзы. Ускоряется инстинктивно, но машина не отстаёт, держит темп вместе с ней. –Как зовут то тебя, красивая? И Лера срывается. Бежит что есть мочи, юбка в ногах путается, сандали по земле шлёпают. Не разбирает куда бежит, ноги слабеют от страха, запинается нога за ногу, падает, вторую коленку разбивает и замирает, нет сил больше. Машина равняется с ней, останавливается, из окна парень высовывается с ухмылкой едкой, издевательской. –Ну вот видишь, зачем убегала? Коленку вон побила, а ножки то красивые, жалко такие портить, – тянет ядовито, а Лера сжимается вся, в голове мутной страшные картины рисуя, – Испугалась что ли? – он хмыкает, – так я же не обижу. –Отстаньте, пожалуйста, – Лера издаёт отчаянный звук, похожий на сдавленный всхлип. –А что так, красивая? – парень тянется к ручке двери, – Иль ходишь под кем-то? Сафинова судорожно в голове перебирает варианты отступления, побега, того, что станет с ней, если не вырвется сейчас. Успокоить себя, взять в руки, не получается, тело страхом парализовывает, глаза белой пеленой застилает, девушка жмурится. –Универсамовская она, отстань от девчонки, – грубый низкий голос доносится до девушки глухо, тускло, как через густой туман. –И с кем же ходит, позволь полюбопытствовать? –С Валерой Турбо. Моя это девчонка, так что отвали от неё. Слышится недовольное цоканье языком, заводится мотор машины. Нахальный парень даёт заднюю, выезжает со двора. Лера чувствует, как чьи-то сильные руки отрывают её от земли, ставят на ноги. –Ты как? Порядок? Моргает часто, пелену слёз прогоняет, видит перед собой расплывчатое лицо знакомого недавнего. А тот смотрит на неё с тревогой, брови к центру сводит, хмурится. –Д-да, порядок, – кивает слабо, слышит, как у Турбо вырывается нецензурное ругательство в сторону её «ухажера». В голове всё начинает проясняться, ноги крепнут, зрение стабилизируется. Девушка пристыжено утирает слёзы подрагивающими руками, смотрит на битые свои коленки, себя жалеет. –Колени то побила, – цокает языком парень, – сильно больно? Девушка мотает головой, шепчет практически неслышное «спасибо», голову не поднимая. –Да не за что, – теплеет голос Турбо, – ещё раз этого урода на нашей территории увижу, устрою ему «с добрым утром». Лера хмыкает сквозь слёзы, носом шмыгает. –Давай до дома тебя проведу, – предлагает парень, подставляя руку, чтобы девушка ухватилась, – пока со мной будешь, ни один черт не прицепится. В другой ситуации Лера к группировщику и близко бы не подошла, презрительно и с опаской она к этим парням относилась, но затуманенный стрессом разум сдаёт позиции, позволяет девушке взять Турбо под руку. В голову и не пришло, что на удивление парень запомнил, где она живёт, ничего в этом девушку не смутило. Валера идёт не быстро, чтобы раненая в коленку компаньёнша поспевала за ним без труда, посматривает на неё с тревогой. –Если кто ещё цепляться будет, говори, что ты со мной ходишь, мигом отстанут, – улыбается поразительно мягко. Девушка кивает, пока в голове всё устаканивается. Вскоре всё вновь проясняется, Лера прочно восстанавливает связь с реальностью. Идёт медленно, посматривает украдкой на Турбо. А тот не изменился совсем за месяц. Разве что губа зажила, да вместо этого фингал под глазом виднелся, синеватый, бледный, заживающий уже. Лера замечает совсем редкие веснушки на щеках парня, и вдруг внутри становится тепло. Улыбается слабо. Валера доводит её до подъезда, останавливается, руку девушки отпускает. А та смотрит на него немного пристыжено, благодарно, огромные ореховые глаза поблескивают в слабых лучах уже совсем уходящего солнца. –Спасибо тебе огромное, – шепчет. –Да не за что, услуга за услугу, – Турбо улыбается лучезарно, посмеивается, а в глазах будто бы солнечные зайчики скачут, – Ты же мне спину тогда спасла. А то мало ли, пришлось бы в больницу ехать, без спины бы остался. А как я без спины, она нужна мне ещё. И Лера смеётся, вспоминая те царапины от дерева, неглубокие, чисто номинальные ссадины. А Валера и рад видеть её улыбку, только этого и добивался. –Колени сама обработаешь? – спрашивает участливо. –Угу, – Лера кивает, глаза стыдливо прячет, но потом снова взгляд поднимает, в нём искренняя благодарность читается, – Ещё раз спасибо, не знаю даже, как отблагодарить. –Не надо благодарности, – Улыбается мягко Турбо, – но если уж очень хочется, можешь в качестве благодарности в кино со мной сходить. В это воскресенье свободная будешь? Девушка глазами хлопает удивлённо, смотрит на него, в смущенной улыбке расползается. –Буду. –Ну тогда зайду за тобой в пять, идёт? – видно, как Турбо радуется, приосанивается сразу, глаза светятся. –Идёт, – улыбается в ответ Лера, чувствуя, как щеки краской наливаются. Пару секунд молчат неловко, смотрят друг на друга, взглядами изучают. –Ну… я пойду тогда наверное, – неловко протягивает Лера. Заметно, как грустнеет взгляд Валеры, недоволен парень, что момент к концу подошел, но усмехается в ответ. –Да, иди конечно. Хорошего вечера. Машет ей на прощание, взглядом провожает. А Лера, уже спиной развернувшись и к подъезду по ступенькам поднимаясь, улыбается, снова слышит голос. –Лер! Оборачивается, вздрагивает от неожиданности. Турбо нагнал её, стоит совсем близко, книгу протягивает: выронила, когда упала, а парень поднял, всю дорогу нёс. –Держи, забыла, – улыбается, как кот Чеширский, широко. –Спасибо, – девушка берёт книгу, пальцами случайно с парнем соприкасаясь, смущается, улыбается тепло и немного неловко, – хорошего вечера, Валер. –И тебе тоже, Лера, – шепчет сам себе под нос Турбо, когда фигурка девушки скрывается за тяжелой металлической дверью. И улыбается тепло. Хорошая она, эта Лерка.