И имя тебе – любовь.

С того случая жизнь идёт своим чередом: дни сменяются днями, жара на улице – тёплой мелкой моросью, полка с прочитанными книгами пополняются новыми литературными томиками, родители то появляются с командировок, то снова уезжают. Всё как всегда, Лера к такому раскладу жизни давно привыкла. Днём торчит дома, вечером выбирается погулять. Только теперь ближе к своему дому держится, вспоминая водителя той злосчастной красной «Таврии». Но тот больше не появлялся. Всё идёт по организованному порядку, совсем скоро должен вернуться из деревни брат, на пятки лету наступает осень, малому скоро в школу. И можно было бы это лето назвать самым обычным, только есть теперь одно различие. И имя ему Валера Турбо. Этот кудрявый уличный хулиган с широкой лучезарной усмешкой и вечно битыми костяшками. Обещание он тогда сдержал, зашел за ней в воскресенье в пять, сводил в кино. И не столько тогда был интересен фильм, сколько грело душу, что после этого дня они с Турбо притерлись друг к другу, больше времени стали вместе проводить. Конечно, тот вечно пропадал на сборах группировки, но иногда вечерами они с Лерой сидели на детской площадке, разговаривали про всё на свете, смеялись звонко, грелись на уже потихоньку уходящем солнышке, – надвигалось «бабье лето». Иногда Лера брала с собой книгу, читала вслух, а Турбо слушал так внимательно, будто девушка ему вселенские тайны раскрывала. Хорошо было, у Леры наконец-то друг появился. А только друг ли? Лера вполне довольствовалась их дружбой, но, заглядывая в эти ясные голубо-зеленые глаза, ловила себя на мысли, что хотела и большего. Со временем большинство мыслей в отсутствии Турбо рядом было занято его именем, девушка с нетерпением ждала вечеров, когда они с Валерой вновь встретятся возле её подъезда и пойдут сидеть на площадке или бесцельно шататься по району. Хотелось быть с ним как можно чаще, чаще видеть это широкую улыбку и непослушные кудряшки. Но Лера молчала. Не уверенна была, что Валера может воспринимать её больше, чем подругу, да и дружбу терять не хотелось: Турбо, несмотря на грозный «пацанский» внешний вид, оказался парнем эрудированным, начитанным, и у Леры наконец-то появился достойный собеседник. Месяц прошел в скитаниях мыслями. Турбо же задачу вообще не облегчал. Не подавал никаких знаков внимания, только подкалывал иногда, да по голове по-дружески трепал, но и не уходил, каждый свободный вечер появлялся возле подъезда девушки. Это уже переросло в традицию: каждый вечер в восемь часов Лера выглядывала в окно, проверяя, мелькает ли под подъездом знакомая фигура. При хорошем исходе девушка впопыхах натягивала сандали и неслась вниз, в плохом же – продолжала заниматься своими делами или шла гулять одна. Так прошел весь конец лета.  Предследний день лета выдаётся пасмурным и, хоть на улице всё ещё тепло, моросит раздражающий мелкий дождик. В такую погоду на улицу выходить абсолютно не хочется, и Лера решает остаться дома. Зажигает тусклую лампочку торшера, в футболке и пижамных шортах укладывается на кровать на живот, болтая ногами, открывает книгу. Приглушенное постукивание капель о парапет убаюкивает, Лера уходит в историю с головой мгновенно. Перестаёт замечать постукивание дождя, редкий шум от проезжающих на улице машин, тиканье часов, легонький удар чего-то маленького об оконное стекло… стоп. Лера поднимает голову как раз в тот момент, когда в окно прилетает ещё один маленький камешек, и стекло начинает тревожно позвякивать в раме. Лера хмурится, нехотя встаёт, перебирая в голове варианты объяснения происходящего и способы, которыми она открутит головы в случае, если это маленькие хулиганы со двора резвятся. Уже составляет в голове длинный список ругательств, открывает окно, высовывается по грудь и вдруг… под окном стоит Турбо. На тёмную майку накинута коричневая кожаная куртка, непослушные обычно кудряшки потемнели от влаги и прилипли ко лбу, а на лице играет широченная улыбка: заметила всё же. Лера быстро смотрит на часы, – неужели зачиталась и пропустила традиционные восемь часов? – но часы отстукивают ещё только ровные три. Лера хмурится.     –Ты дурак? – скорее наигранно, чем искренне, громко возмущается из окна, – а если бы разбил?  Турбо лишь смеётся, задрав на девушку голову, подставляя раскрасневшееся лицо каплям дождя.    –Лерка, пошли в ДК сегодня, – кричит, – дискотека же вечером! Девушка удивлённо поднимает брови, смущается немного. Признаться бы Турбо, что никогда раньше не была на дискотеках, да стыдно. Взрослая же мадам уже. Её подруги на дискотеки ходили часто, чаще всего со своими пришитыми парнями, а Лера эти мероприятия всегда пропускала: не приглашал никто, да и желания ходить самой не было.      –Молчание значит согласие? – улыбается Турбо, воспользовавшись паузой.  А Лера всё сомневается. Пойти на дискотеку с Турбо звучит как мечта последних несколько недель, – куда угодно с ним звучит как мечта, – но не надумывает ли она лишнего?    –Заходи ко мне, промок же весь! – соскальзывает с темы. А Валера лишь головой мотает.    –Не, я пойду, пацаны ждут. Так пойдёшь на дискотеку? Девушка выдыхает снисходительно, не в силах отказать.    –Пойду! И замечает, как сияет лицо Турбо среди всей этой дождливой серости.    –Зайду тогда за тобой как обычно! – улыбается, – до вечера, Лерка!     –Как зайдёшь, камнями больше не швыряйся, а то голову откручу, – девушка не выдерживает этой жизнеутверждающей картины и сама начинает улыбаться.  Валера приходит ровно в восемь, как и обещал. На самом деле даже немного раньше, но стоял курил в соседнем дворе. Не хотелось торопить девушку, хотелось, чтобы собралась спокойно. Почему-то теперь это казалось важным. Представлял, как Лера накручивает волосы на бигуди, неспешно красит губы какой-нибудь яркой помадой, возможно намурлыкивая что-то под нос, и улыбался. Влюбился он, вот что. Влюбился в эти светлые волосы, что золотистым нимбом складываются вокруг головы девушки, когда на них попадает предзакатное солнце, влюбился в эти огромные ореховые глаза, которые всегда будто бы изнутри лучатся любовью к жизни, влюбился в звонкий смех в моменты, когда Турбо выдавал посреди разговора какую-то шутку, даже не всегда удачную. С Леркой рядом всегда тепло и спокойно. И рядом хочется находиться с каждым днём всё чаще и чаще. Сидеть на детской площадке практически в одиночестве, – малыши и приближаться к устрашающему Турбо боятся, – слушать, как девушка читает вслух. Она всегда так трогательно увлекается историей, что совсем не замечает, что Валера смотрит на неё расслабленно, любуется тонкими аристократичными изгибами её профиля, подмечает веснушки на носу, – втайне хочет расцеловать каждую из них, – наблюдает, как подрагивают иногда её длинные тёмные ресницы. Ради этой девушки хочется делать всё возможное и невозможное, весь мир перевернуть, только бы она улыбалась, только бы смеялась звонко и заразительно. Рядом с ней Турбо всегда хочется улыбаться, настолько она кажется ему лучиком солнца. Такая добрая, чуткая, справедливая, – Валера понимает, что такому как он сердце такой не завоевать. Рядом с этой хрупкой Фемидой он чувствует себя неотёсанной грубой глыбой, хоть и живёт по своим, пацанским, понятиям, то есть по справедливости. Но слишком много жестокости, крови и боли в его мире. Слишком много, чтобы приводить туда Леру, девушку, которая лишний раз вздохнуть над котом своим боится, души не чает в своем младшем братике и вообще, кажется, любит каждое живое существо под этим бренным небом. Леру наоборот от мира Турбо защищать нужно, что Валера и делает. Пока она с ним, безопасность девушки парень может гарантировать.     И вот стоит под её подъездом, мнётся, волнуется, нервно пальцами край куртки теребит. Думал цветы ещё купить, но отказался от этой идеи: не был уверен, что девушка воспринимает его кем то большим, чем просто хорошим другом. Непривычно Валере в таком состоянии быть, парень привык быть уверенным, а тут как сопливый подросток мнётся возле подъезда, краснеет. Ну и видок у него, пацаны бы на смех подняли. Особенно Зима, который уже какую неделю кидает на Турбо многозначительные хитрые взгляды, как будто бы вопрошая: «Ну колись, влюбился?». А Турбо и вправду влюбился. И в глубине души молится всем существующим и несуществующим высшим силам, чтобы это оказалось взаимно.     Наручные часы Турбо, – единственное целое, что досталось от отца-алкоголика, – показывают 20:07, когда Лера наконец-то выходит из подъезда. И Валера откровенно пялится, не в силах отвести взгляд. Алая блузка на завязках, белая юбка чуть выше колена, накрученные на бигуди волосы, завязанные в высокий хвост… и скромная солнечная улыбка. Лера подходит к парню, изогнув тонкую бровь, наблюдает за тем, как тот беспардонно краснеет.    –И снова привет, – Лера улыбается, – пойдём?    –Д-да, – голос вырывается сиплый, неуверенный, и Турбо приходится откашляться, чтобы привести всё в норму, – Имею ввиду, конечно, погнали, – подставляет ей руку, и Лера тут же принимает жест, резко контрастирующий с грубоватой манерой речи парня.    –Ты прекрасно выглядишь, – не преувеличивает, вообще ни капли не преувеличивает.    –Спасибо, ты тоже ничего, – усмехается девушка. Строит на лице уверенность, но, смотрел бы Турбо на неё, а не демонстративно по сторонам, заметил бы, что щёки Леры розовеют от полученного комплимента.  Приходят быстро, недалеко Лерка от ДК живёт. Всю дорогу смеются, болтают, Турбо рассказывает, как скорлупа яблок наворовали в частном секторе и потом полчаса по району от мужика разъяренного убегали. Лера хмурится сначала, – не одобряет она всё же хулиганство, – но потом всё равно смеётся, когда Турбо лица малышни пародировать начинает.    Когда доходят до ДК, Валера перед ней галантно двери открывает, пропускает первой. Лера улыбается мягко, но улыбка тут же тает, когда на неё налетают сцепившиеся в потасовке парни в спортивных костюмах. Девушка хмурится, вопросительно-удивлённо смотрит на Валеру, а тот лишь отмахивается.     –Не обращай внимания, – кидает он через плечо, и лишь через секунду до него доходит реакция девушки. Останавливается:    –Подожди, ты первый раз на дискотеке что-ли?   Лера глаза опускает, кивает. Неловко ей признаваться, что на дискотеки её раньше не приглашали. А Турбо лишь улыбается мягко, да покрепче её руку держит.    –Не пугайся. Просто поближе ко мне держись, и всё хорошо будет.  Поднимаются по белой лестнице в главный зал, а там уже веселье вовсю: музыка громкая играет, там-сям неоновые прожектора кидают разноцветные пятна, парни и девушки танцуют, в круги объединившись. Девушке все при параде: яркие помады, броские одёжки, объёмные начесы; парни, с большего, в спортивных костюмах все. Веселятся, поют, смеются, а Лера всё с интересом по сторонам оглядывается. Замечает, что у каждого круга свой танец.     –А что это? – кивает парню на ближайшую компанию.     –А это группировки отдыхают. Ты главное в нашем кругу держись, и никто тебя не тронет, – объясняет, замечая, как Лера поёживается на упоминании казанской преступности.  Лера смотрит с любопытством, но мимолётом, старается не пялиться, а то мало ли что.   –Вот там, – Валера показывает на ближайший круг, – Разъездовские. Рядом Чайники, а в конце зала Панели. А возле колонок, – парень устремляет свой взгляд к сцене и осекается. Возле колонок кругом танцует Киноплёнка. Глаза цепляются за ребят со всех возрастов: пришли почти всем составом. Валера хмурится: Киноплёнка на дискотеке – знак дурной, контры у Универсама с ними. Драка практически неизбежна.    –Кто там? – Лера всматривается в лица, пытаясь понять причину замешательства друга.     –Киноплёнка, – бубнит Турбо практически неслышно и утягивает Леру в свой круг поскорее. За плечи трогает практически невесомо, останавливает:    –Постой тут секунду, я быстро.  И Лера наблюдает за тем, как парень по очереди пожимает руку каждому в кругу. А парни говорят что-то, улыбаются, смеются, – рады они его видеть. Девушка всматривается в лица, пытается запомнить хотя бы некоторых. Кого-то она видела пару раз на районе, кого-то нет. Только одного узнаёт точно: в спортивном костюме и в шапке, хоть на улице и не холодно ещё, друг Турбо. Лера его с детства помнит, Вахит, кажется. Валера вскоре возвращается, улыбается девушке весело:    –Ну что? Нравится? – спрашивает, подстраиваясь под общий незамысловатый танец.    –Нравится! – улыбается Лера в ответ, следуя примеру друга.    –Это хорошо, что нравится!  На дискотеке оказывается куда веселее, чем Лера себе раньше предполагала. Играют один за одним современные хиты, все поют, танцуют слаженно каждый своим кругом, диджей иногда что-то выкрикивает, но чаще всего его прикрывают недовольные выкрики из зала с намёком, чтобы болтал поменьше. Лера очень быстро входит в раж, подстраивается под общее настроение, веселится, танцует. Лишь иногда на Турбо поглядывает, да улыбается ещё шире: парень, расслабленный и весёлый среди своих друзей, раскрывается ей с новой стороны, сверкает новыми гранями, и Лере кажется, что она влюбляется ещё больше. В танце не замечает, что и Турбо на неё внимает обращает. Любуется радостным личиком, светлыми волосами, которые сияют разными цветами под неоновыми прожекторами, любуется тем, как Лера двигается: вроде бы и танцует общий танец, но делает это особенно грациозно, с чувством ритма.   Время на дискотеке быстро летит, всё идёт своим чередом, без происшествий, и Турбо уже успевает расслабиться. Кажется, будто опасность потасовки миновала. Диджей объявляет медленный танец, включает какую-то мелодичную песню про любовь, и парень наблюдает, как его универсамовские пацаны быстро находят себе дам: кто-то своих девушек приглашает, кто-то в толпе случайных понравившихся выискивает. Смотрит на Леру немного смущенно, та с той же эмоцией смотрит в ответ, потом глаза отводит, краснеет. Турбо подходит к ней ближе.    –Можно? – тихо спрашивает. Лера лишь кивает смущенно. Валера осторожно кладёт руки ей на талию, практически не касаясь, чтобы не смущать ещё больше. Лера кладёт руки ему на плечи, а у самой сердце стучит оглушительно, из груди вырывается. Не знает она, что Турбо то же самое сейчас чувствует. Прижимает её чуть ближе, улыбается мягко, чтобы скрыть неловкость.     –Ну как тебе тут? – спрашивает тихо, чуть наклоняясь к подруге в силу разницы в росте. А у Леры аж дыхание перехватывает.     –Очень нравится, – она улыбается кротко, – спасибо, что пригласил.  И Турбо чувствует, как и его щеки краской заливаются, благо под софитами этого не заметно.     –Не стоит благодарности, – руки уже увереннее на её спину опускает, прижимается ближе, – мне только в радость.  Смотрят друг на друга, улыбаются. А в голове одну и ту же мысль тёплую делят: «Неужели взаимно?».  Песня подходит к концу, парочки расходятся, и оба практически синхронно разочарованно выдыхают: не хотелось, чтобы момент этот заканчивался. Снова играет веселая музыка, формируются заново круги, а Лера всё на Валеру смотрит, улыбается мягко, влюблённо. Турбо на себе этот взгляд ловит и сам начинает улыбаться.    –Я постою немного, отдохну, – говорит Лера, кивает в сторону, где колонны белые стоят. Дыхание ей перевести, с мыслями собраться нужно, действительно отдохнуть. Но вовсе не от танцев – от того, что руки Турбо осторожно и нежно держали её за талию, от того, что они были так близко, улыбались так нежно. Все пазлы в голове в целостную картину собрать надо. А голова гудит, кружится от эмоций, чувств, переполняющего смущения и счастья. Отходит колонну, к бетону прохладному прислоняется, глаза прикрывает, и вдруг чувствует присутствие чьё-то рядом. Выдыхает: Турбо следом увязался, сбежать не получилось.     –Всё хорошо? – спрашивает участливо, брови чуть к центру сводит, хмурится.    –Да, конечно, – легко отмахивается Лера, – дыхание перевести нужно. Сейчас вернусь ко всем. И Турбо улыбается даже будто-бы немного загадочно. Не уходит, к стене прислоняется рядом, практически большим широким плечом миниатюрного плеча девушки касаясь. Пару секунд молчат.   –А кто они, ребята из нашего круга? – нарушает тишину между ними Лера, чтобы пауза уж слишком неловкой не становилась.     –Это ребята наши, Универсамовские, контора наша, – Турбо оживляется, радуясь, что можно переключится на что-то от неловкости, – сначала старшие возраста стоят. Вон Али, Самбо, Дино, – перечисляет, из-за колонны выглядывая, да глазами на товарищей указывая, – Череп, а рядом с ним Зима вон. Он как брат мне. Они мне все как браться.  И Лера улыбается, чувствуя, с каким теплом Валера про своих ребят рассказывает. Заметно, что как семья они ему, ему до каждого дело есть. Параллельно девушка отмечает в голове кличку того самого Вахита – Зима он, значится.    –Дальше скорлупа наша стоит, мы за них головой отвечаем. Ералаш вон, Маратик, он же Адидас Младший, в красной кофте, потом Белуха и Лампа. Лера смотрит на пацанов и у неё вдруг болезненно сжимается сердце: последним двум на вид лет по одиннадцать максимум, совсем мелкие ещё, чуть старше её брата. Мальчики ещё совсем, а уже на улицах бьются. Жалко их Лере становится, хмурится девушка, но внимание парня на этом акцентирует.     –Если есть Адидас Младший, то и Старший, получается, есть? – спрашивает, задумчиво наблюдая за короткостриженным симпатичным парнем в красной спортивной кофте.    –Да, Вова Адидас, автор в своём возрасте. Он сейчас в Афгане воюет, наших защищает, – Лера чувствует, как голос парня наполняется гордостью за товарища.   –Автор? – бровь вопросительно изгибает. Не привыкла она ещё к их языку улиц. Турбо усмехается снисходительно:     –Автор значит «авторитет».    –Значит он у вас главный?     –Не, главный у нас Кощей, – Турбо еле заметно морщится, вспоминая проблемного главаря сомнительной морали, – его тут нет, он на дискотеки не ходит.    –Понятно…  Снова воцаряется тишина. Лера уходит в свои мысли, хмурится немного, сомневается. Хочется ей всё сказать Турбо, поговорить, но боится, вдруг откажет, посмеётся, уйдёт. Терять его не хочется. Но и молчать больше не может. Глубокий вздох делает, зажмуривается на секунду.    –Валер, я… – начинает несмело и тут же осекается: вместо музыки вдруг слышит крики. Сердце холодеет. Не успевает и моргнуть, как перед глазами возникает Вахит, Турбо за руку хватает.    –Турбо, там Киноплёнка совсем охуели, наших бьют! – говорит быстро, не стесняясь при девушке в выражениях. Турбо бросает тревожный взгляд на Леру, и той кажется, что в глазах парня мелькает страх.    –Потом договорим, беги в хол, я щас приду – кидает ей нервно, пока Зима его в толпу утягивает, – Быстро!    –А как же… – Лера смотрит на него напуганно.    –Лера!! – Валера рявкает, прежде чем огромная ревущая толпа разъяренных парней затягивает его в самую гущу событий. И Лера срывается с места, бежит, не разбирая дороги, мелко перебирает ногами белые ступени лестницы в хол, уклоняясь от сцепившихся там-сям пацанов, так и норовящих ненароком сбить её с ног.  В холе относительно тихо, но неспокойно. Из зала слышатся крики, брань, звуки ударов, и у Леры пересыхает во рту от страха. Она не боится за себя совсем, даже мысли не проскальзывает. Все мысли сейчас обращены к Турбо, который оказывается затянут в самый центр этого полыхающего подростковой агрессией Ада. Девушка нервно переминается с ноги на ногу, встревоженно посматривает в сторону зала, молится всем существующим силам, чтобы парня не покалечили. Минуты тянутся предательски медленно, и с каждой секундой девушке от тревоги становится всё сложнее и сложнее дышать, в глазах щипать начинает. Она прислоняется к стене, дышит тяжело, моргает часто, пытаясь согнать с глаз белую пелену слёз, но та не уходит. Девушка не отдаёт отчёта сколько времени проходит, – ощущается как вечность, – перед тем, как видит размытую знакомую фигуру. Валера подбегает к ней взлохмаченный, запыхавшийся, из носа по губам и подбородку ярко алым пятном стекает кровь, капает на кафель. Лера чувствует, как ноги становятся ватными от этого зрелища. Из горла вырывается жалкий то ли вскрик, то ли всхлип.     –Валера, боже… А тот прячет её ладони в свои, будто бы укрывает от ужасов вокруг, смотрит в глаза серьёзно, и у девушки холодок по спине бежит.     –Лера, послушай меня пожалуйста, – парень говорит быстро, серьёзно но приглушено, будто бы старается сделать голос успокаивающим, – уходи прямо сейчас. Тебя проводят до дома, я договорился.  А Лера и не воспринимает его слова особо, в ушах звон стоит, ноги подкашиваются, к горлу рыдания подступают.    –А ты? – всхлипывает.    –А я вернусь, там наших бьют, помочь нужно.     –Без тебя не уйду! – по щекам начинают течь слёзы, и девушка вдруг, поддавшись эмоциям, резко обнимает парня, утыкается заплаканным лицом в его футболку, – Без тебя не уйду, не уйду, не уйду, – шепчет, повторяет раз за разом.  Валера столбенеет, сбитый с толку такой реакцией, но не теряется, прижимает Леру к себе, вытирает кровь с лица рукавом куртки, утыкается носом в волосы девушки. Они пахнут свежестью и весной, что резко контрастирует с запахом пота и крови, стоящем теперь в ДК. Вот кто Лера – весна. Весна, которой не место в этом аду. Турбо мягко отстраняет её за плечи, смотрит практически нежно.     –Лера, пожалуйста, ты должна уйти прямо сейчас ради своей же безопасности, – просит, а в глазах мольба немая, – Не беспокойся за меня, хорошо? Мы тут закончим, и я сразу же к тебе приду под подъезд. Ты главное домой сейчас иди, хорошо? – тараторит, за плечи мягко держит, в напуганные заплаканные глаза заглядывает. И Лера против воли кивает, носом шмыгает    –Обещаешь?     –Обещаю, – он кивает серьёзно, – ты спать не ложись, я тут быстро закончу, совсем скоро к тебе приду.  Смотрит на неё тепло несколько секунд, потом вдруг наклоняется, прикасается окровавленными губами щеки девушки, целует практически невесомо, нежно. И у Леры реальность в глазах начинает плыть.     –Обещаю, – шепчет Турбо, мягко касается рукой руки девушки, как бы подкрепляя обещание, и вновь скрывается с места, кидается в зал. На лестнице вылавливает пацана из своей «скорлупы», кивает на Леру, грозно бросает:     –До дома проведи. Проверю. И вновь скрывается в кричащей кровавой толпе. Лера не помнит, как дошла до дома, как её паренёк лет четырнадцати провожал, галантно двери подъезда перед ней открывал, как дрожащими руками ключи в сумочке искала. Помнит только страшный бессонный остаток глубокого вечера, переходящего в ночь. Помнит, как оглушительно часы тикали в полной тишине, как тишина эта давила, как сердце сжималось, как трудно дышать было от тревоги. Помнит, как каждые пару секунд к окну подходила, тревожно на улице знакомый силуэт высматривала. Как металась нервно по комнате, из угла в угол круги наворачивала, места себе не находила. Заснула в итоге сидя на кровати, не переодеваясь, просто голову уронила на грудь и отключилась в тревожном поверхностном сне. Турбо в ту ночь так и не пришел.