Меренсет

      С самого утра следующего дня Эва направилась в библиотеку. Ей все еще нужно переписывать огромное количество свитков и заметок лекарей, но сегодня девушка даже не старалась аккуратно выводить иероглифы. В результате получалась просто ужасная писанина, за которую ее бы обязательно наказали. Но было уже все равно. Вчера на берегу Нила она все решила, и сегодня пришло время действовать. Главное — остаться незамеченной и не привлекать лишнее внимание. По этой причине девушка не пошла даже на трапезу, предпочитая уединение среди огромного количества папирусов.       После вчерашнего довольно позднего возвращения в поселение Агния сказала, что Эвтиду искал эпистат и даже заходил к ним в хижину. Зачем искал, он так и не рассказал новой соседке, но, по ее словам, охотник был довольно встревожен, и передал, что когда неферут соизволит вернуться — обязательно зашла к нему. Но Эва решила не ходить. Поздно уже было. Хотя когда для нее это было причиной? На самом деле она не хотела видеть Амена. Боялась, что передумает, боялась смотреть ему в глаза после того, что она решила.       От этих мыслей Эвтида непроизвольно нащупала мешочек с сонной травой под поясом своего наряда. Сегодня всё случится.       В огромном зале библиотеки послышались тяжелые шаги, не такие, как у Амена, от чего тело девушки немного расслабилось, ведь эпистат магическим образом мог считывать ее настроение, переживания. Может он и мысли умел читать? Точно нет. Ведь тогда бы голова Эвтиды и других черномагов, что беспечно разгуливали по поселению, уже давно была бы погребена под толщей песка.       К девушке подошел уже хорошо знакомый охотник, наверное, единственный из всех, что не бросался на нее голодным взглядом и на удивление мог поддержать веселую беседу, не обращая особого внимания на острый язык шезму.       — За голову решилась взяться, горе-писарь?       — Нужно же кому-то из нас работать.       — А мы, по-твоему, все прохлаждаемся сутки на пролет?       — Я этого не говорила. Просто после казни Дии ее работу нужно было кому-то взять на себя, вот я и переписываю за двоих.       — Не волнуйся, неферут, эпистат займется этим вопросом — охотник как-то странно посмотрел на девушку, медленно растянув свою фразу, расплываясь в хитрой ухмылке.       — Тизиан, ты отвлекать меня пришел? Видишь же, что я занята.       — Не дерзи, Эва — Тизиан бросил взгляд на проделанную девушкой работу — тем более, я благое дело совершаю, ты сегодня пишешь просто ужасно.       — Ну спасибо.       — Нет, я серьезно, твои каракули и лекарь не разберет, я уже не говорю про остальных.       — Напомню в который раз, меня никто не спрашивал, забирая из Гермополя.       — Ладно, пусть Амен с этим разбирается, не моё дело. Кстати, я же не спроста пришел, сейчас — охотник скрылся на несколько минут из виду, и Эвтида уже понадеялась, что осталась одна, как тут Тизиан вернулся с полным подносом — на трапезе тебя не видно уже не первый раз, держи, может сил наберешься и писать понятнее начнешь.       — Это мне? — Эва выпучила свои изумрудные глаза на охотника.       — Нет, это мне. Сяду рядом и буду есть, пока ты голодная будешь вести перепись. Тебе это, тебе. Эпистат распорядился. И заметь, неферут, не в первый раз о тебе беспокоится.       Девушка не знала, что на это ответить, сердце предательски застучало громче прежнего, а щеки залились краской. В мгновение куда-то исчезла дерзкая Эвтида, посадив на свое место тихую, скромную неферут, что смущается словно влюбленная девица, которую застали за написанием любовных писем.       — Передай эпистату спасибо, но не стоило беспокоиться обо мне, я не маленькая.       — Сама передашь, Амен приказал, чтоб вечером явилась к нему.       — Зачем это?       — Мне по чем знать? Хотя, зная тебя, Эва, опять за что-то наказана будешь, мы вчера несколько раз поселение обошли, ведь одна неферут решила у Нила до ночи посидеть.       — Уже за прогулку совсем рядом наказывать принято?       — Не дерзи. Скажу тебе одну вещь лишь потому, что не хочется наше поселение без такой красивой головы оставлять — эпистат не в духе сегодня, так что не опаздывай и думай, что говоришь.       — Спасибо тебе, охотник. Пойду и сдам тебя эпистату, расскажу, как ты про него за спиной говоришь — будут наши головы рядом висеть — девушка не могла сдержать смешок, всегда было приятно отвлечься на словесные перепалки и заставать людей врасплох, а Тизиана — особенно.       — Ох, но язык тебе бы укоротить, непокорная.       — И тебе хорошего дня, Тизиан.       Мужчина растянулся в искренней улыбке, еще раз кивнул на поднос с принесенной им едой, как бы напоминая девушке обязательно поесть, и покинул стены библиотеки своим тяжелым шагом.       Отложив стопку папируса на край стола, голодная Эва притянула поднос с угощением поближе, желая побыстрее насытиться. Из-за нервов, что будоражили девушку весь день, она и не чувствовала особого голода. Но когда прекрасные ароматы еды заполнили собой окружение, желудок громко заурчал.       На удивление, это не были обычные яства, что подавали на трапезе в поселении. Поднос был забит разными фруктами, горячими лепешками с ароматным мясом и даже рыба, что так и манила своим запахом с нотками костра.       Эвтида немного засмущалась, подумала, возможно, Амен хотел сделать ей приятно. Заботится, своей уже считает, а она сегодня может все испортить.       Нет, не испортит. Эва твердо для себя решила: сегодня все случится. И ни Амен, ни Сет, ни кто-то другой этому не помешают. Она должна узнать, кто стоит за смертью самого близкого на всей земле человека. Этот подлец ответит за все.       Чувство голода опять покинуло девушку. Отодвинув обратно поднос, она взялась в который раз переписывать свитки, стараясь не смотреть в сторону еды. Но, наплевав на свою гордость, все же окончательно решила поесть. Силы сегодня ей точно понадобятся. Незачем себе отказывать.       Начинало вечереть. Эва помнила, что ей нужно зайти к Амену. Все шло, как и планировалось — главное незаметно добавить ему траву Ливия, вовремя сбежать и встретиться с Рэймссом в назначенном месте. Девушка решила пойти по плану лекаря, не прося помощи у Сета, ведь проникать в сон эпистата в качестве платы за помощь не хотелось совсем. Поэтому вся надежда пала на друга лекаря.       Покинув стены библиотеки, Эвтиду неожиданно окликнули, от чего перебывавшая с головой в своих раздумьях и переживаниях, девушка резко вздрогнула, еле сдержав писк.       — Чего пугаешься, непокорная?       — Ох, Господин! Нельзя так внезапно появляться, я чуть душу Анубису не отдала.       — Нервная ты в последнее время, неферут. Жалеешь, что моей стать согласилась?       — Нет. Не жалею. Просто работы много, утомилась.       — Тизиан передал. Я решу этот вопрос, не волнуйся.       — А ты почему здесь, господин? Меня караулишь, чтоб не сбежала? Не доверяешь?       — Решил сам тебя встретить, чтоб как вчера не было. Я столько раз тебе говорил за твои ночные прогулки, когда же ты угомонишься?       — Ничего плохого я не сделала. Сама сейчас к тебе направлялась, Тизиан сказал, что наказание меня ждет.       — Ждет. Пойдем, Эва, улица не место для наших разговоров.       Больше не проронив и слова, Амен направился в свою хижину, изредка оборачиваясь на плетущуюся следом девушку. Эвтида еще несколько раз попыталась выяснить, что за наказание ее ждет, но эпистат лишь единожды ухмыльнулся, не отвечая на адресованный ему вопрос.       Зайдя в хижину, эпистат закрыл двери за своей гостьей, приглашая ту жестом руки сесть за стол.       Обычно закиданный важными письмами и свитками деревянный стол сейчас был избавлен от всей бумаги, а вместо переписей на нем расположились разные блюда, два красивых кубка и кувшин с хорошим вином.       — Это и есть мое наказание? — с удивлением рассмотрев угощение перед собой, спросила Эва.       — Ты не ходишь на трапезы, решил, что можем поужинать вместе, если тебе так комфортнее.       — Амен, не стоит так меня баловать, я ведь и привыкнуть могу.       — И пусть, почему я не могу поужинать со своей неферут? — как само собой разумеющийся факт проговорил эпистат, наполняя изысканным вином два кубка, протягивая один из них девушке.       Взяв вино в руку, Эва не могла оторвать взгляд от Амена, что стоял сейчас в шаге от нее, делая несколько глотков напитка. Девушка не могла понять, где же он все это время прятал такое заботливое и мягкое сердце. Да, на красивые речи мужчина был не богат, но главное ведь поступки, а для нее никто и никогда такого не делал, заботу она получала лишь от Исмана, которого уже нет рядом.       Видя, что неферут не сводит свой взгляд с его лица, Амен поставил свой кубок на стол, после чего мягким, почти невесомым касанием забрал вино из рук девушки, убирая его подальше. Рука охотника переместилась на щеку Эвтиды, нежно заправляя прядь каштановых, словно шелк на ощупь, волос ей за ухо.       Сил больше не осталось, словно это движение стало спусковым механизмом, призывом к действию. Их губы жадно нашли друг друга, сливаясь в страстном поцелуе, которого вместе так сильно желали.       Поцелуи становились все жарче, раскрепощеннее, Эва уже без стеснения бродила руками по телу эпистата, пока тот награждал ее шею, ключицы влажными и такими желанными поцелуями.       Никто и не заметил, как они переместились на кровать, даря друг другу ласки и тепло тел, скрытых под одеждами. Пока их порыв чувств не прервал громкий и настойчивый стук в дверь.       Амен резко встал, поправляя свои смявшиеся одежды, направляясь в сторону двери.       — Я сейчас вернусь, подожди немного, неферут — охотник быстро скрылся за дверью.       Оказалось, так настойчиво сейчас стучал Тизиан, по голосам, что доносились с улицы, девушка смогла распознать охотника. Принявши это за подарок судьбы, Эва подбежала к столу, доставая из-за пояса мешочек с сонной травой. Сейчас идеальный момент, чтоб подсыпать ее в вино эпистату.