Глаз Демонической Луны

Путь к храму был усеян прекрасными деревьями и садами. Лунный свет заставлял ночные цветы распускаться, и издалека каждый белолицый цветок выглядел как звезда на земле. Статуи, похожие на принцесс, поднимают головы к небесам, молитвенно сложив руки. Красивые ворота тории синтезировали тибетскую и японскую эстетику, каждые красные ворота возвышаются над определенными входами в лабиринт дощатых настилов. В довершение всего, сам храм располагался на приподнятой платформе, окруженной со всех сторон прудом с лотосами. Породистые карпы кои и золотистый карп лениво дрейфовали у поверхности, хотя они разбежались, как только ноги Доумы коснулись моста. Для Энму это было потустороннее место, но он любил фантастические реальности. Он хотел обладать всем, что казалось невозможным за пределами снов. Возможно, именно поэтому ему так понравился Поезд Бесконечный. Доума не утруждает себя тем, чтобы прятать тело Энму от слуг, которые приветствуют его у входа. Две женщины, одетые в экстравагантные одежды для поклонения, склоняют головы. — Как мило… Он привел еще одного, чтобы спасти! — сказала одна женщина. — Как ему повезло. Он больше никогда не будет страдать, — соглашается ее подруга. Доума не признает их, вместо этого отводя Энму в комнату, похожую на подземелье, ниже уровня земли. Холодно и сыро, влага из пруда пропитывает землю, делая воздух неприятно влажным. Энму выглядывает из-под кимоно Доумы. В самом конце комнаты стоял мужчина средних лет, его лицо едва освещалось свечами. Доума усаживается на плюшевый трон с балдахином, сажая Энму к себе на колени, а не прижимая его к груди. — Видишь этого человека? — Доума указывает на него. — Вижу, — говорит Энму. — Я собирался съесть его сам, но я думаю, ты должен это сделать. Ты умеешь драться, не так ли? Покажи мне, на что способен, не зря же я тебя спасал, — говорит Доума. Он откидывается назад, наблюдая, положив руку на щеку. Жаль, что Энму нужно было расставить приоритеты в эффективности, иначе он мог бы подумать о том, чтобы устроить Доуме больше шоу. Подтягиваясь ближе за руки, Энму понимает, что мужчина был несдержан. Мужчина оглядывается через плечо, потрясенный, увидев перед собой демона. Вскакивая на ноги, прижимается спиной к стене. Теперь, внимательно рассмотрев его, Энму увидел, что он в хорошей форме. Плечи человека были широкими, как и его руки. — Ты боишься умереть? — спрашивает Энму. — Нет. Вовсе нет. — Мужчина сглатывает, затем делает шаг вперед. — Правда? Тогда почему ты дрожишь? — Энму ухмыляется, его плечи дерзко приподнимаются. Медленно продвигаясь вперед, мужчина не отходит от него. — Это… Это спасет меня. Я попаду в рай, не так ли? Верно, лорд Основатель? — Мужчина смотрит на Доуму. Доума улыбается ему, в его глазах была видна особая доброта. — Ну конечно! Ты был таким преданным последователем. Твоя жертва будет жить в веках! На краткий миг мужчина испытывает облегчение. Только ненадолго. — Расслабься. Прими свою судьбу, и я сделаю это безболезненно. — Энму обещает. Теперь всего в футе от своей жертвы он протягивает одну из своих рук. — Небеса ждут тебя. Мужчина протягивает руку. Взявшись за руки, он морщится от того, насколько холоден демон. — Теперь спи, — командует Энму. Мужчина сутулится, затем падает на землю. С кривой усмешкой Энму разрывает горло зубами. Ему понравилось сопротивление трахеи при его укусе. Она была жесткой, в кольцах и скользкой от крови. Яремные вены этого бедняги окрашивают лицо Энму в вишнево-красный цвет, его все еще бьющееся сердце замедляется с каждой секундой. Энму был слишком слаб, чтобы использовать свое Искусство Крови в полной мере. Держать свою жертву без сознания достаточно долго, чтобы убить его, было лучшим, что он мог сделать. Даже так его атака небрежна и затянута. Хотя зубы демона были смертоносны, они не были столь эффективны при быстрых убийствах. Что-то в воле человека к жизни всегда заставляло его сражаться еще долго после того, как битва была проиграна. Доума наблюдает, как Энму с жадностью поглощает тело. Инстинкты выживания явно брали верх, иначе он бы додумался попросить разрешения полностью насладиться добычей Высшего Ранга. Сойдя со своего плюшевого трона, Доума наблюдает, как Энму регенерирует более полно. Он больше не был волочащейся верхней частью туловища. Теперь у него была нормальная нижняя часть тела: ноги, бедра и все остальное. — Ах… А я так хотел увидеть твое искусство Кровавого Демона… Очень жаль! Я уверен, что у тебя была бы действительно хорошая техника. — Доума тут как тут. — Но я думаю, это подойдет для первой презентации. Ты был уродливым и неэффективным, но это можно исправить, верно? Энму встает, прикрывая свое обнаженное тело руками. Он уверен, что Доума видел мужчин на разных стадиях раздевания, но сейчас определенно было не время и не место. — Если только вы дадите мне еще один шанс проявить себя… — Энму кланяется. Дума оглядывает его с ног до головы. Какой тщедушный человечек. Сняв один из своих одеяний, Доума накрывает им Энму. Энму молчит, переживая свой позор. Если бы он не проиграл этому сопляку в клетчатом хаори прошлой ночью, ему не пришлось бы выставлять себя дураком перед Высокопоставленным чином. Он смущенно вытирает рот предплечьем. Удивительно, но Доума приводит Энму в свои личные покои, даря ему экстравагантно расшитую пару хакама, кимоно и хаори. Это был странный жест, но Энму предположил, что, будучи таким могущественным, можно позволить незнакомцу вторгнуться в твое личное пространство. Одежда, которую дали Энму, была неподходящего размера, но Доуме вид более слабого демона, утопающего в одежде, придавал ему несколько неземной вид. — О, я знаю! — Внезапно заявляет Доума, с хлопком закрывая руками комод из розового дерева, чтобы подчеркнуть свое предложение. — Ты можешь пока подрабатывать, пока я придумаю для тебя работу получше. Предложение заставляет Энму замереть, внезапное постоянство его положения начинает доходить до него. — Я сделаю все возможное, чтобы служить вам, — робко говорит он. Что еще он мог сделать? Доума похлопывает его по плечу. — О, почему ты такой мрачный? У тебя появился новый друг, который все исправит! Энму наблюдает за его глазами, но не может найти в них искренней привязанности. Доума играл, но, похоже, и не скрывал злого умысла. Если бы Энму мог проникнуть в его сны, он мог бы вычислить его, но проникновение в сны Высшей Луны могло иметь катастрофические последствия… . . . В ближайшие дни Энму работает бок о бок с Доумой, демонстрируя, насколько на самом деле полезно его Искусство Кровавого Демона. Он берет на себя роль оракула, даруя самым преданным последователям Доумы приятные сны. Даже непостоянным верующим снились подобные сны, и к тому времени, когда они просыпались, они были полностью убеждены во власти культа. Даже не имея возможности видеть сны самому, Доума был заинтригован тем, как много Энму узнал о своих жертвах. Достаточно, чтобы он мог показать личный Ад так же хорошо, как и их Рай. На самом деле, казалось, что Энму может заставить людей испытать ощущения, которые они считали невозможными. Действительно интересно. Сам Энму был тихим человеком, но Доума знал, что он не такой робкий, каким казался. Он был плохим актером, когда дело доходило до наслаждения страданиями проклятых. В дальнейшем он был плохим актером всякий раз, когда Мудзан вступал с ним в разговор. Что он часто делал, учитывая, что Доума назначил его на должность Бога десятилетия назад. Не то, чтобы Мудзан признал его престижный титул, но ладно. Независимо от этого, всякий раз, когда упоминался Мудзан, у Энму становилось намного легче на душе. Плечи подняты, блаженный тон, его руки сцеплены вместе, когда он болтал о величии своего Господина. Каково это — быть кем-то настолько преданно увлеченным? Казалось, это может быть весело! Хотя Доума на самом деле не понял, какую привязанность выбрал Энму. Мудзан не знал ни одного из них и не заботился о них сверх их способности служить. Ему было немного грустно думать, что Энму гнался за невозможной фантазией. . . . — Ты поужинаешь со мной, Энму? — Доума спрашивает его однажды вечером. Энму поднимает на него глаза. Они случайно встретились в залах храма. Энму к этому времени разрешили свободно бродить, хотя он определенно не был уверен, почему. — Есть? — Ну, если ты не голоден, ты все равно мог бы составить мне компанию. — предлагает Доума. — Я тоже не особо голоден. Энму настороженно смотрит на него. — Значит, вы хотели поговорить со мной? — Хе-хе~ Доума хватает Энму за запястье и с энтузиазмом тащит его по коридору. — Ах, это моя дверь. — комментирует Энму, когда они умолкают. — Дверь, которую я тебе дал. Следи за своими манерами! — ругается Доума, заходя внутрь. Энму следует за ним, наблюдая, как радужноглазый рассматривает и трогает практически все, до чего может дотянуться. Однако Доума был прав. То, что ему предоставили настоящую комнату, было сверх щедрым, а для него — бесполезно добрым жестом. — Ты действительно сделал это место своим, хотя пробыл здесь всего месяц или около того, — говорит Доума. Дотянувшись до верхней полки, он достает довольно красивый стеклянный шар. — Хм. Будь осторожен с этим. — А? Упс — Сфера выпадает из рук Доумы, с глухим стуком приземляясь на татами. Она откатывается от него в сторону Энму. Энму поднимает ее на руки, осматривая поверхность. — Ха. Значит, она крепче, чем я ожидал. — Что это? — Спрашивает Доума, стоя рядом с ним. — Ах. Ты сказал, что я могу поступать, как пожелаю, с людьми, которые пытались проникнуть в твой храм. Я так и сделал. — Энму поднимает сферу. — Это — ядро души. Доума наклоняется, осматривая шар. Он был наполнен переливающимся цветом, испускающим слабое свечение. — Похоже на что-то, что должно быть внутри. — Как правило, да. Но ваши ресурсы позволили мне поэкспериментировать. Я действительно в долгу перед вами. Я смог забрать это самое ядро у одного из заключенных. — Ты их не ел? — Это гораздо ценнее. объясняет Энму. — Это сама душа человека! Сломай сердцевину, и ты превратишь сосуд в простую оболочку. Я никогда раньше не мог их извлечь, и все же вот оно! — Почему это полезно? Звучит печально — быть бездушным… — Доума хмурится. — В том-то и прелесть человечества, что у них такие недостижимые желания, но они все равно пытаются… Превращать их в ходячие трупы — ну и где в этом прелесть? — Тебе их жалко? — Да, — Дума вытирает глаза, слезы, казалось бы, ниоткуда. — Как грустно! Как ужасно грустно! Ты хотя бы выслушал его безумства, прежде чем забрать его душу? — Ты плачешь, и все же выражение твоего лица почти не изменилось. — Отмечает Энму, возвращая ядро на полку рядом с несколькими другими. В то время, когда Энму познакомился с Доумой, он анализировал его персону. Доума был более непринужденным человеком и гораздо более восприимчив к боевому диалогу, чем другие демоны. Вежливый и харизматичный до безобразия, и все же его истинная природа была намного темнее, если бы Энму догадался. Бросить ему вызов все равно было бы безопасно. Доума не убил бы его из-за этого. Доума мгновенно перестает плакать, в его глазах появляется более серьезное выражение. — На самом деле, именно об этом я и хотел с тобой поговорить. Я уверен, что ты уже понял это. — Я понял. — Тогда подари мне сон, Энму, — просит Доума. Он стоит рядом с ним, обнимая его сзади за талию. Энму разрывает контакт. — Почему? — Я хочу испытывать эмоции. Настоящие эмоции, — Доума кладет голову на макушку Энму. — Ты сделаешь это для меня, не так ли? Твое мастерство впечатляет… — Мм… Приятно иметь поклонника моей работы, но входить в твои сны рискованно, лорд Доума. Я мог бы убить тебя и присвоить твой ранг. Ты не боишься? — Энму поднимает на него взгляд. Доума наклоняется ниже, глядя ему в глаза. — Но ты этого не сделаешь, верно? Потому что мы друзья? Энму вздыхает. Возможно, Доума был лучшим актером, чем он думал. Кроме того, он на самом деле не мог убить Доуму. Он знал это. Хотя Энму обычно не входил в сны других демонов, он уже мог догадаться, что у Доумы превосходная интуиция. Он проснется прежде, чем Энму сможет причинить какой-либо реальный вред. — Верно? — Доума повторяет. — Немного бессмысленно для демона заводить друзей, тебе не кажется? — Я не знаю. Некоторое время назад я спас пару людей и обратил их. Брата и его младшую сестру, — задумчиво объясняет Доума. — Они хорошо работают вместе, и я искренне завидую их связи. Как прекрасно! Жаль, что я не родился с братьями и сестрами. — Ты нарушаешь много правил для человека более высокого ранга. — И ты слишком часто соглашаешься с ними для того, кто не может себе этого позволить. Энму прищуривается, откидывая голову на грудь Доумы. Что бы ни подразумевало это предложение, он не понял. — Хорошо. Я подарю тебе сон. Ты хотел бы увидеть свой личный рай? — Я думал, ты умнее этого. Рай и Ад… Они просто плоды человеческого воображения. Они слишком тупы, чтобы понять… — Дума размышляет. Его руки опускаются, удерживая голову Энму, чтобы тот не отрывал от него взгляда. — Когда люди умирают, они возвращаются в прах. Им действительно ничего не остается, как гнить через некоторое время после рождения. — Так ты хочешь понять их? Почему? — О нет. Я уже понимаю их. Они так стараются придать смысл, это мило! Я сожалею только о том, что они действительно верят в свои собственные басни. Просто так грустно, что рая не существует. В конце концов, именно поэтому я их ем. Тогда они смогут жить вечно; быть счастливыми здесь, со мной! Энму наблюдает за выражением лица Доумы. Его улыбка нежная, а в глазах что-то похожее на сочувствие. Или, по крайней мере, так, по мнению Доумы, должно выглядеть сочувствие. Не то, чтобы Энму мог судить его. Диапазон его собственных эмоций был ограничен. Хотя в последнее время основным чувством была ненависть к собственным недостаткам. Высвобождаясь из объятий Доумы, Энму садится на свой футон. Сидя на коленях, он похлопывает себя по ним. Доума послушно следует за Энму, ложится на спину и кладет голову на колени Энму. Его радужные глаза смотрят в голубые глаза Энму. — Не сдерживайся, — инструктирует Доума. — Я хочу прочувствовать все, что ты можешь мне дать. — Неужели? Все до единого? — Энму наклоняется, почти нос к носу с ним. — Ах-ха-ха! Делай все, что в твоих силах. Доума улыбается. — Радость, страдание, гнев, трепет — я хочу всего этого! Я пытался познать эмоции более века. — Самое худшее? О лорд Доума! Ты никогда больше не проснешься! Хе хе хе ~ Доума возбужденно дрыгает ногами. — Обещаешь? Сделай это! Сделай это! — Он ликует. Энму наклоняет голову. Доума был странным.… Подняв руку к лицу Доумы, он взмахивает пальцами, как фокусник, произносящий заклинание. Его внутренняя сторона ладони деформируется, затем появляется глаз с кандзи «夢». — Спать, — командует Энму. ─── ･ ｡ﾟ☆: *.☽ .*: ☆ﾟ. ─── *✧･ﾟ: *✧･ﾟ ˚: ✧｡