Кассиопея

      Последний день смены. Липкое ощущение тоски засело в груди, что все заканчивается, что эта смена уже не повторится, а новые приключения ждать еще целый год. А кто знает, что через год будет? Но отчаиваться совсем не хотелось, все-таки, сегодня и вожатский концерт и салют, должно быть весело. По крайней мере, директор так пообещал на линейке. Только вот ближе к обеду Серёжка все-таки понял, что ни концерт, ни салют ему не интересны. Хотелось растянуть ощущение беззаботности подольше, а не собирать сумку. Дома его ждёт папа, поход за школьной канцелярией и неумолимо приближающиеся сентябрь.       — Жилин! Эй, Жилин! — Катамаранов залез прямо в окно и напрыгнул на плечи Сережи, который складывал в сумку бинокль. — Ты чего такой хмурной?       — Уезжать, знаешь, совсем не хочется, — пожал плечами Серёжа.       — Ну, в этом я помочь не могу, конечно, но могу попытаться поднять тебе настроение, — улыбнулся Игорь. — Пойдем со мной!       — Куда? — не то, чтобы это было важно. Жилин за Катамарановым куда угодно бы пошел, хоть в радиоактивное болото, хоть на луну. Спрашивал больше из любопытства, пока его за руку тащили к забору.       — К речке, конечно, — задорно бросил Игорь, перелезая через забор.       Жилин пожал плечами и побежал вслед за Игорем через кусты на тропинку к речке. После случая с чемоданом, директор наконец принял меры и отправил хулиганов Стрельниковых обратно по домам. Точнее, вызвонил их родителей, а те уже забрали своих чад по домам. Сережка лично проследил. Так что бояться, что на речке кто-то им помешает совершенно не было причин.       Игорь снова привел их на пляж, где лежал повидавший за эту смену всего плед, на нем расположились припасенные директорские конфеты и кассетный магнитофон. Катамаранов подскочил к нему и нажал на кнопку, чтобы магнитофон тут же негромко заиграл. Игорь плюхнулся на плед и пригласил Жилина сесть рядом. Серёжа так и сделал.       — Откуда ты это все взял, голубчик? — спросил Серёжка.       — Магнитофон я у Ричарда взял. Он его чуть не отдал, чтобы наш с тобой сосед Особе своей что-то там включил, но я убедил его взять проигрыватель у Лёньки. А конфеты еще директорские остались, — пожал плечами Игорь, а Серёжа только заметил, что песни-то зарубежные на пластинке крутились. — Тебе вроде «белочки» понравились. Вот. — Катамаранов подвинул горстку зеленых конфет ближе к Сереже. Тот благодарно улыбнулся, взял одну конфету себе, а другую протянул Игорь, оставшиеся подвигая на середину пледа.       — Спасибо, — разворачивая обертку сказал он. Грустные мысли действительно потихоньку уходили из головы. Но одна все-таки сильнее других держалась за место в сознании и Жилин решил дать ей своеобразный выход. — Что тебе больше всего за смену понравилось?       — А тебе? — игриво спросил в ответ Катамаранов.       — Так не положено, я первый вопрос задал, — шутливо нахмурился Сережка. — Мне в зарницу понравилось играть, — пожал плечами он. Ему-то не сложно ответить на свой вопрос.       — Вот как, — задумчиво протянул Катамаранов. — А мне тот вечер с тобой на речке понравился очень, — негромко сказал он, опустив взгляд на свои коленки.       — Мне тоже, Игорь, — улыбнулся ему Жилин, легко пиная в плечо. — А ты тогда на речке, когда с Кешей приходили, правда подболотники видел? — любопытно спросил Жилин.       — Конечно, ты думаешь я тебя обманывать буду? А ну-ка разувайся, я покажу, — скомандовал Игорь.       Серёжа не смел ослушаться. Ботиночки остались на пледе, носочки рядом, а голые коленки уже были наполовину в воде, пока мальчики рассматривали мутноватое дно речки. Игорь то и дело дергал Сережу за локоть, показывая ему на размытые пятна, плывущие где-то в глубине, убеждая его в том, что это и есть те подболотники. Жилин искренне пытался всмотреться, но четко понять очертания не смог.       Спустя какое-то время наблюдений, им обоим надоело и они вернулись на плед, принимаясь крутить пленку внутри кассетника. Музыкальная подборка Ричарда была удивительной: достать зарубежные композиции в их городке и без того задачка из почти невозможных, а тут такой клад. Сереже музыка нравилась, а вот Игорю не особо. Он сказал, что предпочитает отечественную музыку.       С магнитофона она переключились на рассказы баек друг другу как выдуманных, так и почти реальных из жизни. Долго болтали то о школе и олимпиадах, то об увлечениях, то про общих знакомых. А потом Катамаранов предложил в лесу поискать дикую землянику. Как истинный сыщик и расследователь, Жилин отказаться не мог. Так что они плутали вблизи берега по полянкам, собирая в карманы ягоды. Одной земляникой не обошлись. Нашли еще голубику, чернику и даже кустик дикой малины. Когда уже начало темнеть, они снова вернулись на плед.       Ягоды поделили на двоих и быстро съели. На душе было тепло и слегка волнительно. Как в тот самый вечер, когда они звезды рассматривали. Серёжа думал о том, какой же Игорь хороший. И магнитофон достал, и плед притащил, и даже конфеты оставил. А главное, Жилину это все очень нравится. Как и сам Игорь.       В фильмах часто показывают, как ведут себя люди, когда им кто-то нравится. Сережке захотелось вдруг тоже Игорю это как-то показать. Вот они сидят вдвоем, плечом к плечу, молча смотрят на мелкую рябь на речке, а верхушки деревьев тонут в закате. Жилин повернул голову на Катамаранова, смотря, как алые лучи обрисовали его профиль и загуляли в распахнутых ресницах. Игорь Катамаранов красивый. Так в его личном деле написано. Жилин поджал на секунду губы, а после зажмурился, понимая, что то, что он сейчас сделает, может все резко изменить. Но лучше рискнуть, чем потом всю жизнь жалеть. Вот он и наклонился чуть ближе, зажмурился совсем сильно и быстро поцеловал Катамаранова в щеку.       Сережка тут же отпрянул и открыл глаза. Игорь смотрел на него удивленно, хлопал глазами и ничего не говорил. Дурак ты, Жилин! Сережка, решив, что он совсем все не так понял, и Катамаранову на самом деле не нравится Сережа так, как Игорь ему, тут же вскочил на ноги, пробубнив что-то вроде «извини» и тут же кинулся убегать обратно в лагерь. Как же ему было стыдно! Игорь наверняка все не так понял, сейчас наговорит всем всего… Однако смелости объясниться уже не было.       — Жилин! — наконец пришел в себя Игорь, когда пятки Сережи уже сверкали в лесу. — Серёга, постой!       Забыв и про магнитофон, и про плед, и про конфеты, Катамаранов кинулся за ним. Серёжа же так старался убежать, что вилял между деревьями, потом и вовсе почти в один прыжок, преодолел забор, за корпусами оббежал плац, где уже во всю шел концерт и начался салют, и хотел было спрятаться за столовой, как его за локоть словила Лидия.       — Ты куда тут бежишь, а? Чего не на концерте? — строго спросила вожатая. Жилин же не мог посмотреть ей в глаза. В горле засел тугой ком, хотелось громко кричать. — А ну-ка давай ко всем, — она дернула Сережу за локоть, а тот даже не двинулся с места. И тут Лидия заметила всю хмурость и печаль мальчика. — Дорогой мой, что случилось? Кто тебя обидел? — её тон резко стал мягким и заботливым, а сама она наклонилась, чтобы посмотреть ему в глаза. У Сережи предательски выступили слезы. — Божечки мои! Серёжа! Что произошло?       Жилин отчаянно прикусил губу, чтобы совсем не разрыдаться как дитё малое. На душе скребли кошки. Еще и вожатая смотрела на него так, будто он сам о себе позаботиться не может. А он может! Просто сейчас ему надо погрустить в одиночестве. Однако от самобичевания Жилина и от жалости Лидию отвлек раздавшийся на весь лагерь взрыв. Сердце тут же ушло в пятки. Они молча переглянулись и побежали на звук, туда же бежали все с плаца. Оказалось, источником этого пугающего взрыва был местный сарай. Возле него, совсем рядом, стоял Кеша, за его спиной директор. Жилин выбился в первые ряды детей, в голове проскочила мысль, что надо бы будет все Игорю рассказать, когда они смогут снова общаться.       Но подойдя поближе, Серёжа увидел курточку Катамаранова в руках Водолаза, нервное подергивание левой руки директора. В животе тут же поселился тревожный комочек, который будто бы пожирал внутренности. Нет-нет, это какое-то глупое совпадение, не может же там быть Игорь. Не мог же он там… в таком взрыве никто бы…       Жилин мысленно успел закопать самого себя. Игорь же бежал за ним, и если бы… если бы только Серёжа не убегал, а позволил бы ему пусть даже ударить его, Катамаранова не было бы там. Был бы сейчас целёхенький, может обиженный на Жилину, зато не…       Додумать он не успел. Из огня, слегка измазанный в сажу, вышел Игорь. Он сдул с плеча пламя, обвела глазами Кешу и директора, а после громко, пусть несколько невнятно, спросил:       — Где Сер-рёга?       Сердце Жилина ушло в пятки. Живой. Чудом? Спасенный Богом? Да хоть самими подболотниками, но живой! А еще, видимо, по прежнему хочет научить жизни Сережу. Второй раз испытывать судьбу Жилин не стал бы, поэтому так и стоял среди других детей, пока Катамаранов, слегка пошатываясь, прошел мимо директора и Кеши, точно направляясь к нему. Серёжа даже дыхание затаил, когда Игорь подошел совсем близко. Челка упала Игорю на глаза, руки не особо слушались, как и ноги, майка была наполовину сгоревшей. А Серёжа все равно думал, что Игорь красивый. И готовился к заслуженному удару.       Но вместо этого Игорь почти упал на него, заключая в тугие объятия, после чего спрятал голову в Сережином плече. Жилин опешил на секунду, совсем потерялся в пространстве, но потом пришел в себя и тут же обнял Игоря в ответ, успокаивающе погладил по спине.       — Тута я, Игорёк, — негромко сказал Жилин, чтобы слышал только Катамаранов.       — Не убгай от мня бол-льше, — пробурчал Катамаранов, сжимая рубашку Сережи.       И опять предательские слезы полились из глаз Жилина. Но в этот раз от счастья. Игорь живой, Игорь его понял. Игорь его. Отчаянно закивав, Серёжа все-таки взял себя в руки и стал потихоньку помогать Катамаранову идти в сторону корпуса. Его ж отмыть надо, успокоить, ожоги обработать. Это ж каким чудом огонь не тронул это прекрасное лицо! Мимолетом Жилин еще успел подумать, что так странно, что никто из вожатых не помогает ему Игоря назад вести. Но это неважно, у Катамаранова теперь есть Серёжа и он всегда-всегда будет о нем заботиться.       Жилин усадил Игоря на его кровать и приказал никуда не уходить, пока он сбегает за дежурной аптечкой. Катамаранов послушно дождался Сережу, который уже на ходу доставал перекись, бинты и йод. Он уселся перед Игорем на корточки, заставил того стянуть майку и принялся скрупулезно и аккуратно обрабатывать ожоги. Как умеет правда.       — Ты чего туда полез, дурной что-ли? — тихо причитал Жилин, пока Игорь слегка морщился от покалываний лекарства.       — Там… она… и я йё вытскивать… а бревно… и… не успл я… — бубнил в ответ Игорь, тяжело дыша.       — Кто ж там был, мой хороший? Ты один вышел же… — ласково сказал Жилин, проводя пальцами по чужой руке.       — Сер-рёг… — замотал головой Катамаранов. — Ос-соба… нет йё… а я… ч-чдо…       — Чудо ты мое, — почти на автомате сказал Жилин, а потом до него дошло. И почему Кеша там был, и почему Игорь в сарай несчастный полез. Он ошеломленно посмотрел на Катамаранова и сжал его ладони сильнее. — Ужас какой…       Игорь что-то невнятно пробурчал, а после дернул руки от Сережи, схватил того за запястья и потянул на себя, чтобы Жилин в итоге оказался у него в объятиях.       — Не больно, — совсем тихо промямлил Игорь. — Не ухди…       — Не уйду, Игорёк, не уйду.       Как вернулся Кеша они уже не слышали. Тихо сопели друг другу в унисон, уснув рядышком, сплетая пальцы. Серёжа, несмотря ни на что, спал спокойно рядом с Игорем, а Катамаранов был слишком уставшим и впечатленным, чтобы что-то понимать.       А потом наступило утро. Игорь все еще плохо справился с координацией, говорил тоже не сильно внятно, но искренне пытался собрать свои вещи. Серёжа ему во всем помогал. К моменту, как приехал желтый автобус, они уже сидели на лавочке. Игорь теребил в руках свою курточку с нашивками, Серёжа смотрел вокруг. Водолаз был какой-то странный, бегал, спрашивал у всех про Особу, люди смотрели на него странно, отвечали, что не видели. Конечно не видели, директор с утра положил тело девочки в свою голубую Волгу и уехал из лагеря. Серёжа сам проследил. Лидия сказала Кеше, что директор с женой переезжают на Дальний Восток. Оно и понятно, здесь все будет напоминать о смерти дочери. Но Водолаз странно улыбнулся на это и пошел в автобус.       — Пойдем, Игорь, домой тебя провожу, — сказал Жилин, взяв свою сумку и Игоря под плечо. — Там дальше все только хорошее нас ждёт.