Кассиопея

      Воспоминания о лагере так и не вернули мысли Жилина обратно в предновогодний участок, а завели дальше, в школу. Уже не такие наивные, не такие маленькие, но всё ещё амбициозные ребятишки в выпускном классе. Гордость школы и города. Всего месяц с небольшим и вот они уже с аттестатами будут, понесут свои грамоты и оценки за экзамены в ВУЗы. А пока надо усердно готовиться.       Из усердия в тот день была только прополка ещё холодной клумбы. Всесоюзный субботник, как никак, требовал от учеников приведения в порядок небольшого сада, прикрепленного к школе. Серёжа оделся в старые растянутые синие треники, нашёл какую-то светло-голубую майку, панамку свою детскую достал, чтобы голову не напечь, и стоял карачиком, тяпкой месил землю. По правую руку от него, поправляя вечно очки, корпел над своим рядком Водолаз. Кудряшки то и дело лезли в лицо, он их то сдуть пытался, то зачесать пятернёй — всё равно они забирались под стекла очков и щекотали глаза.       — Ну какие мне тут грядки пропалывать, вы чего? — возмутился уставший Водолаз, выпрямляясь. — Ко мне Особа приезжает сегодня, понимаете? Мне надо ей…       — Водолазик, — прервал поток возмущения Жилин, так что тот поджал губы, поправил очки и что-то невнятно хмыкнул. — Давай грядочку доделаем, а там нас и отпустят. Откинемся, так сказать, ух-ух-ух.       Водолаза Кешей уже никто давно не называл, подумалось Серёже. Не прижилось ему его родное имя, зато вот кличка — прекрасно! Иногда его пытались звать Иннокентием. Но страшно резало слух, как будто не его имя. Серёжу по имени тоже звали не часто, так что и Иннокентию обидно быть не должно. Обидно другое — целая клумба, требующая прополки. Май начался с приятного тепла и ясного неба, не хотелось убивать праздничные выходные на такую ерунду, как субботник. Вот бы был способ решить эту проблему как-то поскорее…       Решение взялось точно по Серёжиному велению. С тротуара на клумбу заехал Игорь Катамаранов на небольшом тракторе, который сзади был оснащён автоматическими вспахивателями. Жилин и Водолаз тут же отскочили от клумбы, чтобы Катамаранов не дай Бог на них не наехал. Игорь же затормозил ровно перед тем, как колёса коснулись прополотой земли.       — Пр-рыг-гйте! — крикнул он в открытую дверь. Серёжа залез к нему в кабину, а после помог забраться и Водолазу.       — Игорь, ты чего?! — задыхаясь от испуга и возмущения спросил Иннокентий. — Бешеный что-ли? Ты где н-н трактор взял?       — Ма дла на сбботник, — пожал плечами Катамаранов. Тыкнул пару раз на кнопки на приборной панели и вдавил педаль газа, лихо разъезжая по клумбе. Вспахивалась она на самом деле намного быстрее и эффективнее, чем двумя маленькими тяпками.       Серёжа засмотрелся на Игоря. Он его проклятие и благословение, яд и лекарство, темнота и свет… После того случая в лагере Катамаранов, в отличие от баек, которые травил Водолаз, не поменялся от слова совсем. Ну разве что говорить стал хуже, но оно и понятно, человек взрыв пережил, чего хотеть от него? Но почему-то смотреть на него учителя стали косо, родители с лёгким осуждением, а дети с опаской. Кто-то (несомненно Андрей Ядов) распустил слухи, что Игорь чуть ли не сам девочку в горящий сарай затащил. Ему не поверили, но и Катамаранова стали держать на расстоянии. Бабушки уже не просили о помощи, в театр и на танцы не приглашали. Разве что олимпиады Игорь продолжал посещать регулярно. Особенно по физике и математике. На олимпиады по химии и биологии от школы стал ездить Водолаз, а про остальные Серёжа не интересовался. Ему вообще обществоведение надо было хорошо знать, чтобы поступить. В общем, если бы не директриса их школы, которая Игоря в лицо-то и не видела, зато фамилию Катамаранова бесконечно мелькавшую на грамотах и призах школы наблюдала постоянно, Игорь бы может и не доучился до выпускного десятого. А так вон на золотую медаль идёт.       Но конечно, дело было совсем не в академических достижениях. Катамаранов, до этого будучи душой компании, резко стал будто прокажённым. С ним продолжали дружить разве что Водолаз, да Жилин. Остальные в лучшем случае здоровались за руку и иногда просили списать, а в худшем плевали тому в спину. Игорю было всё равно, ему и двух друзей по горло хватало, потому что качественные. Ну точнее Водолаз точно ему друг, а вот с Серёжей всё было слишком сложно.       После лагеря они так и не обсуждали случай на речке. Справедливости ради, там было о чем подумать и без того. Но обещание своё Серёжа всё равно старался держать. И защищал Игоря от хулиганов, и носил тому домашки списывать, если Катамаранов всю ночь от кошмаров и дурных мыслей не спал. Из-за этих кошмаров Серёжа даже с мамой Игоря близко познакомился. Женщиной она была по праву сказать красивой, хотя Жилин ещё ни разу не встречал некрасивых родителей с красивыми детьми. Чем она занималась Серёжа так и не выяснил, хоть и пытался. Игорь ему всегда разные вещи говорил, то ли она продавщица, то ли депутат, то ли космонавт… Личного дела Натальи Катамарановой у Ореста Сергеевича тоже не нашлось, он тогда только сказал Серёже не лезть в это. От греха подальше.       Вот они так и остались передрузьями с тех самых лагерных дней. То неловко за руки возьмутся, то взгляды отводят, то организовывают самую настоящую подставу для тех, кто посмел навредить другому. Водолаз на это всё у виска крутил. Говорил, что ж они, как эти самые, не могут иногда говорить друг с другом, а потом сутки напролёт никого не замечают. А на деле вот он Игорь, крутит руль, смеётся с разбегающихся от трактора сорняков, выкручивает радио на максимум и они втроём ему подпевают. Кажется, играл Старозубов.       Как клумба оказалась вспахана, Игорь даже не спрашивая друзей, направил трактор вон из города, решив отвезти их троих в поле, подальше от всех этих шумных всесоюзных субботников. Водолаз уже давно привык к таким спонтанным вылазкам с Игорем Катамарановым, поэтому и слова не сказал. А Жилину с Игорем хоть куда. На тракторе кататься втроём оказалось весело. Они теснились в узкой кабине, но совсем не замечали этого. Пели втроём песни, крутились по пустой дороге, громко смеялись. Серёжа подсказывал Игорю, где стоят патрули, чтобы тот случайно не наткнулся на папиных коллег. К полю они, конечно же доехали. Трактор кинули где-то в траве, сами вылезли из него и прямо так, в чём были, и плюхнулись на траву.       — Сё! Бензин-на тлько нзад дохть, — оповестил друзей Игорь.       — Значится, у нас привал, — ухнул Серёжа. И уставился в голубое небо.       — Здесь хорошо, — задумчиво протянул Водолаз. Ещё бы. Трава мягкая, небо ясное, облака на котов похожи. — Вы к экзаменам готовы уже сдаваться? Сдавать их?       — Всегда готов, — жуя травнику посмеялся Жилин. — Но вот выпускной куда интереснее, — заметил он.       Тему поступления Серёжа при Игоре старательно избегал. Наверное, это была единственная тема, которую они не могли обсудить. Жилин по прежнему хотел стать милиционером, а вот Катамаранов… После того случая в лагере, с местными ментами у него не складывалось. То в детскую комнату милиции затащат из-за того, что сильно озабоченная мамаша вызовет стражей порядка, когда Игорь решит ребёнку помочь, то они уже по собственному желанию заберут его на улице, чтобы «установить личность». Так что Жилин всё реже говорил о планах на будущее, зная, что Игорю они не нравятся.       — Жаль Особу пригласить не смогу, — протянул Водолаз. — Я бы с ней на выпускном та-ак танцевал… Мы бы та-ак отжигали…       — А где ж твоя милая-ненаглядная? — тихо заухал Жилин, получив от Игоря пинок. Об… особенности Водолаза все почему-то тактично молчали. Детская травма, как никак.       — Так они же опять, ну, того. Уехали, далеко, — спокойно сказал Иннокентий. — Я б с Сер-рёгой пошл, — сказал Игорь, а у Жилина аж к щекам прилило. — Каким Серёгой? — удивился Водолаз. — С девочкой же надо! Ну там с Лидкой, или с Натэлкой…       — Натэлка с Захаром пойдёт, — оповестил Серёжа. — Я за ними давно наблюдаю, ух-ух-ух, там такие влюблённости!       — А Гриша с кем? Они же с Натэлкой… — Иннокентий даже нахмурился.       — Не знаю, — пожал плечами Жилин. — Может опять со своими бандитниками будут пугать детей у буфета и не пойдут никуда.       — Грша Нтку у Захара… забрёт! — заметил Катамаранов. — Лю-юбит йё.       — А тебе почем знать? — заухал Серёжа.       — Знаю и сё, — просто ответил Игорь.       Они ещё какое-то время так и лежали на траве. Смотрели на облака, смеялись, слушали радио из трактора. Когда солнце опустилось к горизонту решили расходиться. Домашки дома по горло, а школу надо закончить хорошо. Поэтому Игорь снова сел за руль трактора и развёз мальчишек по домам, оповестив, что технику ещё сдать надо. Жилину, признаться, не хотелось разъезжаться. Было тепло и спокойно, такая редкость в предвыпускной суете. Но дома ждал отец и тетрадки.       Серёжа вернулся, когда небо стало совсем алым. Орест Сергеевич сидел на кухне, читал газету и закусывал водку салом. День, видать, на работе был трудный. Кинув сумку с инструментами на балкон, Серёжа пришёл на кухню в поисках чего-то съестного. Со вчера оставалась картошка с мясом.       — Опять, Серёжка, с Катамарановым тягался? — без злобы, но явно с подозрением спросил Орест, пока сын выкладывал на сковородку еду. — И мне погрей.       — Хорошо, — кивнул на просьбу Жилин, пусть и детское «Серёжка» резало слух. — Ну может и тягался, а что?       — Ничего, — хмыкнул Орест. — Сомнительный этот твой Игорь. Не запятнай свою репутацию советского милиционера такой дружбой. Брат твой уже связался с такими, и где он?       Жилин лишь поджал губы. Он сам разберётся с кем ему дружить. А брат его с уголовниками дружил. Игорь же не такой! Он добрый, честный и очень-очень умный! Так что сдерживая желание поругаться, Серёжа молча закончил греть еду, поставил одну тарелку отцу, а вторую забрал к себе в комнату. Уроки делать и думать, как же его отец ошибается на счёт Игоря. Если бы папа только отмёл свои предрассудки и узнал бы Катамаранова так, как его знает Серёжа, он бы ни за что в жизни не говорил таких вещей.