Сказка для Рыцаря

      Можно вляпаться в неприятности, а иногда неприятности вляпываются в тебя. Сейчас был последний случай. Хотя было бы слишком называть подобную встречу всего лишь неприятностью, скорее катастрофой. Незнакомец перед ним не от мира сего, сразу становилось очевидно. Молодой парень лет двадцати, чему совершенно не верилось. Золотые волосы, идеальные черты лица и кроваво-красные глаза с хищным зрачком — он был слишком ярким по сравнению с остальными людьми этого мира. Он будто сиял, хоть этот свет нельзя было увидеть глазами. Но самое страшное — отчётливое давление, исходящее от его фигуры. Или ауры? Не имеет значения, так как со своей сверхчувствительностью Рыцарь буквально понял, что нарвался не на того. Нечто подобное исходило от Сатаны, но перенести демоническое присутствие было куда проще, ведь он и сам тогда являлся могущественным воином. Сейчас же он был ребёнком, столкнувшийся с… с чем? Не ошибёшься, если назовёшь незнакомца божеством в той или иной мере. — Хм-м, — златовласый смотрел на него сверху-вниз, залезая своим взглядом прямо в душу, отчего мальчика выворачивало даже физически. — Я думал, что мне показалось, но с того дня действительно появилось раздражающее пятно на картине мира.       Широ не мог выдавить и слова. Он даже не мог дышать. Будто мелкий кролик перед Мировым Змеем, ему оставалось лишь дрожать и бледнеть, силясь устоять на своих ногах. Такая слабость, такая ничтожность, такое разочарование! Как не уговаривай тело хоть немного пошевелиться, но оно застыло в океане чужого присутствия, грозясь быть раздавленным по мере погружения на самое дно бездны. — Язык проглотил, шавка? — хмыкнул блондин, медленно подступив ещё ближе. — Знаешь, что должны делать рабы, когда перед ними предстаёт их царь?       Мальчик задыхался, но требование было вполне чётким. Словно для него существовал лишь один правильный выбор. Колени начали сами собой подгибаться. Слабая оболочка подводила Рыцаря. Он сопротивлялся, но разум грызли сомнения. Это странное существо было жестоким, одна ошибка, лёгкая вспышка его неудовольствия, и его убьют. Даже невозможно дать бой.       Герой умел стоять на своём. Смерть его никогда не страшила. Однажды он уже умолял своего врага, жалко унижался, лишь бы хотя бы вновь увидеть Принцессу. Подобное, конечно, никогда не работает. Никто не станет сожалеть о разбитом противнике, лишь утвердит своё превосходство. Урок был усвоен. Никакого раболепия. С другой стороны, гордо выгибать пальцы Рыцарь сейчас не мог. Хугин спас ему жизнь не для того, чтобы из-за гордости ему снесли голову в первый месяц. И самое главное — оставалось обещание. Долг, который он должен выплатить. Герой должен помочь Хугину, во что бы то ни стало! — Кх!.. — Широ закашлялся, ощутив вкус тёплой крови во рту. — «Тело уже на пределе».       Сцепив зубы до отвратительно скрежета, он опустился на колени. Единственное, что позволяло ему присутствие враждебной сущности. Со стороны это не выглядело покорным поклонением, лишь грубым принуждением. Можно сломить тело, но душа — совершенно иной случай. Она может выдержать гораздо больше. Незнакомец это понимал, но… ему было пока достаточно и такого. — Так уже лучше, — удовлетворённо кивнул блондин. — Подобное должно стать нормой в этой неприглядной эпохе. Рыцарь с трудом сделал вздох, упираясь кулаком в асфальт. О, как же он хотел призвать какой-нибудь меч и порубить врага, но чего нет, того нет. — Ты интересный малый, — вновь возникло ощущение, будто взгляд пробирался внутрь него, разрывая душу фантомной болью. Иллюзия, но слишком реалистичная. — Я уверен, что влияние богов на этот мир закончилось давным-давно. Никто уже и не способен обладать их наследием. И всё же… одна шавка несёт в себе едва ощутимую, слабую и ничтожную — в высшей мере бесполезную — но божественность в своей крови.       Гнев немного утих, ибо несмотря на обстоятельства, блондин говорил довольно важные вещи. Думать над этим особо не получалось, но хотя бы запоминать. Будто ему оставались иные варианты! — Капля в море, но мне любопытно, — он высокомерно ухмыльнулся. — Боишься меня? Хочешь убить? Тогда вставай с колен и бери палку в руки. Попытайся, попытайся, — тон откровенно подначивал.       Давление будто ослабло, Рыцарь рефлекторно потянулся к чехлу с бокеном, но остановил руку. Чуть не сделал глупость на волне эмоций. Каких-то пару сантиметров его разделяло со смертью. Он не видел, не понимал, но чувствовал, как на него уже направленно с десяток орудий со всех сторон. Над ним издевались, пытались заставить принести в жертву либо гордость, либо жизнь. Выбор уже был сделан заранее. — Не сейчас… — с трудом выдавил Широ из осипшего горла, сплёвывая капли крови. Блондин изучающе его осмотрел. — Ха-ха-ха! — и искренне рассмеялся, словно услышал лишь весёлую шутку. — Шавка, а у тебя есть клыки! Но… — он щёлкнул пальцем, и мелькнула некая вспышка золотого цвета, — …Покорность тебе больше к лицу, — закончил он уже совершенно серьёзно, даже прохладно.       Широ заторможено осознал случившееся. Яркий свет, поток ветра, а затем медленно разливающаяся в ноге боль. Узкий кинжал из золота с огромной скоростью прошёл сквозь тонкий материал кроссовок и пронзил плоть, пригвоздив мальчика к земле. Не смертельно, тем не менее крайне неприятно. Дети же наступают на гвозди, когда вопреки запретам родителей гуляют где не следовало? А тут уже «гвоздь» наступил на него. — Шавка, верни мне мой кинжал, — он поманил Рыцаря, словно собаку. Так и было, так незнакомец воспринимал всех людей. Животные, шавки, псины, которые должны верой и правдой служить своему хозяину. «Мразь…» — Герой думал, что больше всех ненавидел Одина. Кого можно ненавидеть, как не самого себя, виновника всех бед? Так вот… ничего не изменилось.       Ненависть — слишком сильное чувство, но не самое худшее. К существу перед собой он испытывал лишь презрение. Огромное могущество, и на что тот его тратил? Правильно, чтобы самоутверждаться за счёт ребёнка. Возможно, он им не являлся духовно, но физически… Это едва ли лучше избиения младенцев. С другой стороны — глобальные поступки такой личности означали бы уже глобальные проблемы. Незнакомец напоминал ему Хеймдалля.       Такая же мразь, из которой лезли комплексы вдаль и ввысь. Тварь, помешанная на своём превосходстве. Монстр, устраивающий геноцид целых рас, лишь потому что они «хуже», чем он. Локи было на него плевать, пусть и было неприятно видеть опустошённые его походом деревни, но в итоге он убил его, просто потому что встал на пути. Ничего героического, такова карма. Вот и сегодня… очередной зазнавшийся дурачок сам нарвался на Дьявола. — Ваше благородство не знает границ, Ваше Величество, — голос мальчика был слаб и тих, в нём отсутствовало презрение, но такие слова в таких обстоятельствах сами по себе многое значили. — Конечно же я верну, — Широ схватил кинжал за рукоять и вырвал его из своей ноги, на что сразу же полилась кровь. — Сначала этот кинжал, — он пренебрежительно бросил оружие возле блондина, — а потом и пролитую кровь. Тишина была удушающей. Они серьёзно смотрели друг на друга, оценивая и отстаивая свои позиции. — Щенок, — вдруг спокойно усмехнулся незнакомец. — Помни о милости своего владыки, Короля Героев. Рыцаря чуть не стошнило от столь одиозного титула. Почему подобные твари так любят косить под благородных? — Всенепременно запомню, — от всей души ответил ему Рыцарь. — «И напомню перед твоей смертью». — Раз уж ты унаследовал дух воина и несёшь в себе каплю божественности, то так и быть. Я дам тебе десять лет. За эти десять лет я определю судьбу этого мира, а вместе с тем и твою, — торжественно протянул он с высокомерным выражением лица. — Покажи мне, что достоин хотя бы дышать со мной одним воздухом, иначе ты умрёшь, как и всякое бесполезное отребье, — и развернулся, уходя по своим несомненно важным делам. «Что это вообще такое было?! Я ведь просто прогуляться решил, а нарвался на какое-то древнее божество», — он кое-как поднялся, едва не упав.       Он устал так, словно провёл не разговор, а десять усиленных тренировок. Перед глазами плясали тёмные «мушки», сами глаза слезились, голова раскалывалась, само тело страшно ныло после духовного избиения. И не стоило забывать о сквозной ране в ноге, отчего он до дома брёл медленно и неуклюже. Как назло даже людей вокруг не было. К счастью, путь лежал близкий, дойти до конца улицы, подняться по холму наверх и там уже поместье.       Потихоньку, понемногу, опираясь на стеночку, Рыцарь добрёл до дома. Второе дыхание где-тот тут и закончилось. Он завалился внутрь и упал, после чего неуклюже привалился к стене. Действовал он как слон в посудной лавке, благодаря чему Кирицугу заподозрил неладное и поспешил к нему. Мужчина сразу подскочил к нему и замер от шока. Вид воспитанника был ужасен. — Ч-что? Что случилось, Широ? — аккуратно похлопал он парня по щекам, после чего и вовсе настороженно осмотрел ранение. — Как?! — Король… Героев… — обессиленно выдал мальчик, отчего Эмия потерял всякое выражение лица.       Но кем он был, если бы не поборол потрясение. Кирицугу взял мальчика на руки, отнёс в комнату и начал оказывать первую помощь. Со всей осторожностью снял обувь и обработал рану, туго перевязав. Повезло, что удар был ювелирным, ещё больше повезло, что само ранение оказалось не таким страшным. Обычно серьёзно мужчина сейчас суетился похлеще, чем любой другой родитель, но расспросы оставил на потом.       Широ был истощён, пребывая на грани сна и реальности. Он кое-как выпил паршиво заваренный чай и провалился в состояние близкое к бреду. Ему срочно требовалось отдохнуть. Уже не имело смысла бороться, так что мальчик погрузился в глубокий сон, который не принёс ему спокойствия.       Хаотичные образы поля битвы, усеянное мечами, где само время застыло, образовав неприступную крепость, захлестнули его разум. Он видел Дьявола, сам становился Дьяволом. Наблюдал угасание Одина и угасал вместе с ним. Держал в руках Локи меч, который погубил его жизнь. Воспоминания прошлого — все линии вероятностей и его личностей — пробегали вновь и вновь, образуя одну картину. Рагнарёк. Погибель богов. «Наивен тот, кто считает, что от своей судьбы можно убежать». «И снова ты вторгаешься в историю, где тебе нет места». «Занимаешь роль, уготованную другому». «В конце концов, ты и есть самый нечестивый из королей».       Все те, кого он приносил в жертву, в итоге испытывали к нему лишь жалость. Потому что его единственная жертва — он сам. Не любовь Мимир, не любовь к Принцессе. Не верные рыцари, не сыновья-хранители. Даже не целые расы, уничтоженные, чтобы выжили другие. Один отказался от идентичности, став одной из ролей в собственном спектакле одного актёра. Создав из себя образ Локи, он самостоятельно запустил Рагнарёк и самостоятельно создал меру противодействия, чтобы в нужный момент обыграть законы и запереть обещанную миру смерть. Один убивал Дьяволов, а затем Дьявол сам становился Одином. Цикл реинкарнации, направленный на искупление через страдание. «Порой достаточно просто принять неизбежное». «Стань Дьяволом, мой Рыцарь».       Он открыл глаза, уставившись в потолок своей комнаты. Лихорадочный сон затерялся в памяти, оставив после себя нечто неприятное. В голове вспышкой молнии пробежали последние события. Таинственный незнакомец, его давление и условие, что через десять их встреча повторится. Одновременно Широ почти захватило раздражение, которая быстро утонуло в апатичном настроении. — Как же это отвратительно, — он посмотрел на часы, отметив довольно поздний час. Почти полночь. Спать больше не хотелось, зато подышать свежим воздухом мальчик совершенно не против.       Он осторожно встал на ноги, отметив что боль хоть и была, но терпимая. То ли Рыцарь смог отметиться частичкой своей концептуальной сопротивляемости к клинкам, то ли Кирицугу вновь использовал немного магии. В любом случае всё уже не так плохо, как раньше. Так что он чуть прихрамывая побрёл к веранде, где обнаружил залипающего на Луну мужчину. Рыцарь сел рядом с ним, в молчании позволяя себе систематизировать хаотично-бегающие мысли. Нужно было времени совсем немного, ведь к этому разговору всё шло не один день. — Теперь мы поговорим начистоту, да? — для проформы уточнил Широ, обозначивший начало диалога. — Да, — кивнул Кирицугу, который выглядел очень усталым. — Невозможно это оттягивать, когда ты сталкиваешься с такими личностями, как Кирей или Король Героев. — Тогда я повторю то, что сказал ещё в больнице, — вздохнув, тот собрался с духом. — Я — Безымянный Рыцарь из тех самых Девяти Миров. Точнее… не те, что в мифах, есть весомые различия, но суть ты уловил. Может быть параллельная реальность? Мне так кажется. — «Безымянный»? Почему? — Эмия не отказал себе в желании наконец утолить любопытство. — Сложно объяснить, — у него самого голова болела, когда вспоминал перипетиях своей личности. — Рыцари получают имена через испытания. Однажды я обрёл себя как Один и стал царём Асгарда. Но была такая судьба, Рагнарёк, как тебе известно. Я попытался обойти неминуемое и спасти всех. Пришлось принести в жертву самого себя, отринуть существование в качестве единой личности. Так появилась моя иная часть — Локи, Первый из Дьяволов, которому суждено превратиться в погибель богов, а затем быть надёжно скованным навсегда. — Судя по мифам… Это лишь отсрочка, — догадался Кирицугу, задумчиво потирая свою щетину. — Поэтому оставалось лишь оттягивать срок до бесконечности, надеясь на мизерный успех. Локи убил Одина, занял его место. Ничего не изменилось, ведь это одна личность. И он стал создавать нового Дьявола, а также Рыцаря. Рыцарь убивал Дьявола, занимал его место. Снова и снова, и снова… Тысячи раз, чтобы набрать необходимую силу, — Широ мрачно усмехнулся, переживая о масштабе царящей в его мире безнадёжности. — И знаешь, что случилось, когда Последний из Дьяволов, Рагнарёк, родился? — выражение лица потеряло всякие краски. — Полагаю, ничего хорошего, — осторожно предположил мужчина. Мальчик отрицательно покачал головой. — Я не знаю. Никто не знает, — его позабавило, как брови Кирицугу приподнялись в недоумении. — Потому что такова Судьба. Ты можешь бесконечно с ней бороться, оттягивая последний момент, но это случиться, когда закончиться вечная петля. Как бы фантастично подобное не звучало. — Это похоже на Силы Противодействия, — выдал вдруг местный термин Эмия, но поняв, что для Рыцаря такое ничего не значит, пояснил: — В среде магов бытует концепция, что человечество и все живые существа образуют «волю мира». Любые действия, идущие вразрез с ней встречают сопротивление, которое не в силах преодолеть. Словно вероятности играют против тебя. — Похоже, да. Рок, Силы Противодействия, Воля Мира… Как ни назови суть одна, — согласно покивал мальчик. — И перед такими вещами даже боги бессильны.       Конечно, это не значит, что следовало сложить руки и плыть по течению. Предначертанное исполнится, но исполнено оно может быть разными путями. За лучший из них и следовало бороться. Один выбрал в качестве воплощение погибели Рагнарёк, переоценив себя. Возможно, ему стоило как и в местных мифах, спокойно править, а затем позволить всем встретить сумрак с достоинством. Возможно, он сам и сотворил столь ужасную версию судьбы. «Я сотворил…» — мысленно поправил себя Широ, смирившись с содеянным. — Выходит, что ты — бог, чей миф подошёл к концу, — тем временем заключил Эмия, бессильно пытаясь скрыть удивление. — Если так, то твоё нынешнее состояние можно объяснить уходом Эпохи Богов.       Бог? Смотря что под этим словом понимать. Асы — представители одной из божественных рас. Смертны, но чудовищно сильны. Так что в лучшие времена Рыцарь был скорее наполовину богом, раз уж в нём углядели «каплю божественности», а наполовину… чудовищем. Дьявол-полубог или как ещё не назови. — Ты сейчас вываливаешь на меня уже второй магический термин, — почесал затылок Широ, вновь сосредотачиваясь на разговоре. — Но тот «золотой» упоминал что-то об эпохе.       Кирицугу хмыкнул, признавая, что было бы проще, если он заранее просветил в магическом вопросе мальчика. Но ему не хотелось наскоро устраивать откровения. Это сейчас он спокойно принимал услышанное, а раньше мог бы проявить недоверчивость. Было бы прекрасно, конечно, если бы Широ был просто мальчиком с богатой фантазией, но думать так — обманывать самого себя. Ни его поведение, ни убеждения, ни даже проклятая удача, заставившая столкнуться с Королём Героев, не делали ситуация проще. — Видишь ли, изначально мир был наполнен магией, фантастическими существами, а боги ходили среди людей. Это и называют Эпохой Богов, тогда даже физические законы не имели смысла. Но постепенно, по мере укрепления человеческой цивилизации люди отвоёвывали всё больше влияние, пока боги и почти все сказочные расы не ушли на Обратную Сторону Мира. Эм, — спохватился Кирицугу, ибо снова всё усложнил очередным термином. — Главное, что Эпоха Богов закончилась, чудеса божественные истаяли. Теперь человечество само по себе. Это время принято называть Эпохой Людей. — Не буду пока спрашивать про «обратную сторону», оставим на потом, — махнул рукой Рыцарь. — Я вот главного не пойму. Раз все боги потеряли влияние и ушли, то почему мне повстречался один такой? Или кто он там? — Король Героев, — отчеканил Кирицугу, нахмурившись. — Я с высокой вероятностью предполагаю его истинное имя. Он не бог, хотя бы треть человеческого в нём есть, если верить древнему эпосу. Царь Урука, Гильгамеш, древнейший герой из известных, а потому считается первым, — он вздохнул, сам не веря, что такое возможно. — Это мне не многое даёт. Как он столько прожил? И какого чёрта забыл в Японии, а не своём Уруке? — недоумевал Широ, которого раздражало отсутствие важной информации. — Он давно умер. То, что ты видел, было его «призраком». Героический Дух, призванный, чтобы участвовать в «священном» ритуале, — от последнего Кирицугу чуть не сплюнул от отвращения. — Но ритуал закончился. Он должен был исчезнуть. — Вызывать героев древности, чтобы те поучаствовали в каком-то ритуале, а потом надеяться, что они просто исчезнут? Это как-то… — у него уже мозг взрывался, ибо уровень безумия в словах собеседника рос, а логики не прибавлялось. — Давай лучше поподробнее, чтобы даже полный неуч вроде меня понял. Эмия кивнул, а затем заговорил: — Тогда начну с начала…       История брала своё начало в тысяча восемьсот четырнадцатом году, когда трое талантливых магов, ученики самого Маршала-Волшебника, совместно разработали способ, чтобы достичь Истока Всего Сущего, пространство первозданной магической силы и высших знаний. Спираль Истока, Акаша, это метафизическое место вообще являлось целью каждого уважающего себя мага. Собственно, чтобы пробить завесу «на ту сторону», они создали ритуал. Был создан сосуд, названный не иначе как Святой Грааль, а источником для него должны были послужить Героические Души, призванные из своего посмертия — Трона Героев. Так называемые Слуги выступали источником энергии, наполняющим Святой Грааль, а их души, возвращающиеся «на ту стороны» выступали ориентиром для создания пространственно-временного разрыва.       Но этого разговоры даже не было бы, если бы маги сделали всё как полагается. В первый раз не хватило энергии, призвали недостаточно Слуг. В следующий раз вместо трёх установили стандарт на семь героев, чтобы точно хватило. И тут-то основатели затеи либо умерли, либо перессорились, а тёмное дело осталось жить. Пришлось ждать ещё шестьдесят лет, и снова провал — участники перебили друг друга раньше положенного. Ещё шестьдесят лет и привлечённая в качестве наблюдателей Церковь, чтобы не допустить откровенной резни, допускалось только благородное побоище. В третий раз тоже не вышло — физическое воплощение Святого Грааля разрушили, так что ритуал отправился на перезагрузку. Каждый провал будто был посланием, что лезть в такие материи нельзя, но нет, жадность не знает границ. Сила Противодействия так действовала? — А недавно произошла Четвёртая Война Святого Грааля, — подошёл к самому главному Кирицугу, мрачнеющий на глазах. — Я выступал в качестве наёмника рода Айнцберн. Я победил и получил право загадать желание, но то, что находилось внутри Грааля — отнюдь не добрый исполнитель желаний. — Звучит не очень хорошо, — уже предчувствовал неладное Рыцарь. — Истинная природа Святого Грааля — Ангра-Майнью. Злое божество, которые извращает любое желание, чтобы уничтожить человечество, — он замолчал, глубоко выдохнул, сжав дрожащий кулак. — Я хотел спасти всех людей, оно же предложило жертвовать половиной ради выживания других до тех пор, пока никого не останется. Я, разумеется, отказался, после даже уничтожил Святой Грааль, но последовало наказание. — Проклятье? — догадался Широ, который в принципе понимал, что такой ход — самый излюбленный у особо изощрённых существ тьмы. Да что там, Рыцарь сам едва не погиб после битвы с Сатаной, так как тот успел «наградить» его эффектом разрушения молекулярной структуры тела. — Мои силы иссякают Широ, но поверь, у меня не было бы сожалений, кончившись всё на моей медленной смерти, — его губы сжались в тонкую бледную полоску. — Сначала был тот пожар, в котором мне удалось спасти лишь тебя, — в голосе прорезалась вина. — И больше того, сама семья-основатель Айнцберн настроена против меня из-за «предательства». Мне бы хотелось забрать оставшуюся у них дочь! Так хотелось, чёрт! Но я не уверен, что справляюсь. Буду пытаться до последнего, не в силах достигнуть желаемого. Это и есть истинная суть моего наказания. Умереть в сожалении, — он раскрыл себя как фаталиста, признал собственное бессилие перед обстоятельствами. Раньше, чем следовало. Так не пойдёт. — Старик, не будь таким мрачным. По мою голову через десять лет должен прийти Героический Дух, но я же не унываю. Иногда перед смертью можно успеть сделать очень многое, — наигранно взбодрился Рыцарь, «ударив» своим кулаком собеседника по плечу. — Кто из нас «старик», конечно, ещё выяснить нужно, — фальшиво улыбнулся Кирицугу, но ненадолго. Он вновь стал серьёзным. — Арчер определённо должен был исчезнуть, но раз его Мастер — Кирей, умудрился таинственным образом выжить после пущенной мной пули в сердце, то допускаю, что и Слуга смог сохранить форму. Предложил бы переехать, но не уверен, как тот отреагирует, и ещё больше не уверен, что в прятках есть смысл. — Сомневаюсь, что тут вообще можно что-то сделать, — нахмурился Широ, мысленно обозначив ситуацию как «паршивая». — Он срисовал меня ещё раньше нашей встречи. Как он выразился, моё присутствие в этом мире равнозначно «пятну на картине мира». Ясновидение — штука неприятная. — Но выходит ты его заинтересовал, — подметил Кирицугу. — Да, к сожалению. А я бесполезен! Местная магия — загадка для меня. Всё не так, как раньше. Мал и слаб, — он со всей серьёзности посмотрел в тёмные глаза Кирицугу. — Помоги хотя бы с этим разобраться. О самом этом «Арчере» и речи быть не может, сам понимаю, но объясни всё, чтобы я не чувствовал себя ёжиком в тумане. Мужчина издал смешок. Это вызвало закономерное недоумение. — Я собирался помочь тебе в любом случае, — пояснил Эмия, также «ударив» Широ сжатым кулаком по плечу. — С момента нашей встречи ты — мой сын, пора уже это запомнить.       Рыцарь замер, ведь хоть это и не было пафосно-слезливым откровением, это всё ещё оставалось искренним признанием. Отец, да? Его это тронуло. Видимо, он сейчас являлся простым мальчиком больше, чем о себе думал. Он улыбнулся, смущённо почесав затылок. Да что там, едва взгляд чуть не отвёл, как реальный ребёнок… Реальный ребёнок… В конце концов, Широ и есть семилетний ребёнок, который слишком многое узнал. — Ты ещё упоминал, что у меня там сестрёнка сводная должна быть, — пробормотал мальчик, вспомнив об этом факте со слов Кирицугу. — Можешь рассчитывать и на мою помощь. Я не бесполезен… Точнее, временно бесполезен. Обучи магии, уж «бывший бог» точно не оплошает.       Эмия не сомневался в озвученном утверждении. И его действительно радовала подобная поддержка приёмного сына, но он принципиально не хотел им рисковать, кем бы он там ни был в прошлом. Сейчас он был Эмией Широ, не в меру серьёзным ребёнком, любящим мечи. — Не будь Героического Духа, который на тебя нацелился, я бы не согласился, — стиснув сердце, признался Кирицугу. — Кем бы ты ни был раньше, хоть Рыцарем, хоть Одином. Магия — слишком опасна. Это не преувеличение. Обучение граничит со смертью, уж не говорю о том, что от неё одни несчастья, — он вздохнул, быстро смягчившись. — Но на карту поставлено твоё выживание. Я не могу быть с тобой вечно, защищать способен и того меньше. Пообещай мне только одно — ты не будешь «светиться». Контакты с другими магами несут угрозу, особенно, если они узнают, что ты мой сын.       Кирицугу не просто так осел в Фуюки. Япония была удалённой страной, которая не вызвала интереса Магической Ассоциации. Шансов встретить кровных врагов, которые успел немало наплодить за свою жизнь Эмия, больше всем известный как Убийца Магов, малы. Он всё же действовал в Европе. Плюс сам по себе Фуюки тем более никому не будет интересен следующие шесть десятков лет, пока не начнётся новый ритуал. — В частности в этом городе осталось лишь несколько магических семей, да и то с натяжкой. Основной проблемой могли бы быть Тосака, но от семьи осталась лишь маленькая девочка на роли наследницы. Скрываться своё знание от неё для тебя не составит никакого труда, — тем временем продолжил говорить мужчина, чтобы сразу заподозрить неладное. Широ странно притих и отводил взгляд. Выглядел он сконфуженным. — Только не говори… — догадка застряла в горле, когда мальчик вдруг достал свой телефон и показал фотографию на экране. — Что?! — он умел идеально контролировать свои эмоции, но сейчас не выдержал. Не смог. Не захотел. Изображение Рин в костюме девочки-волшебницы потрясло сознание Убийцы Магов. Абсурдность ситуации зашкаливала. — Такое дело… — неловко начал подбирать слова Широ. — Она какой-то там жезл волшебный нашла, чуть не спалилась перед толпой людей, но при этом спалила уже меня. Во-от, как-то так, — и развёл руками, мол, совершенно не причём. Эмия с тяжёлым вздохом прикрыл лицо ладонью. — Рассказывай. С подробностями, — необходимо было думать, как дальше быть. Ему, честно говоря, не хотелось этого знать, но необходимо. Разговор обещал затянуться ещё на час-другой.