И молвил оракул Королю смерти перед ним ту правду, что не смог принять покровитель его: «Да родится дитя на свет неведомый настоящему времени, и падёт пред ним многоликий Бог, не способный победить заточившего его сосуд. Расколи сосуд надвое - царствие тьмы сменит вечное солнце. Уничтожь кровожадного зверя, запертого в невинной душе - божественная клетка обратится в прах».
***
Юджи искренне ненавидел дьявола, что сидит в его теле. Жестокий, самовлюблённый, заносчивый, высокомерный ублюдок, питающий особую любовь к уничтожению детей и изнасилованию женщин. Итадори просто не понимал своим крохотным человеческим сознанием, как можно настолько ненавидеть кого-то. Да, суть проклятий в истреблении людей, но не с такой же изощрённостью. Король проклятий был особым монстром без капли сожаления или понимания. Кроме собственного удовлетворения его ничего не интересовало, а получить удовольствие тысячелетнему проклятию было ох как трудно. С самого начала, как только первый палец проклятия был проглочен, мальчик, конечно, пытался понять существо, что теперь заперто в нём, как-то поладить с ним, найти к нему подход, но после многочисленных провальных попыток доброжелательного контакта милость парня сменилась на гнев. Этот мерзкий подонок имел в своём прогнившем сердце только самомнение и ненависть ко всему живому. При каждой возможности унижал свой сосуд, давал ему под дых и издевался всеми возможными способами с каждым разом всё более жестоко. Несмотря на это, правило «от любви до ненависти - один шаг, а от ненависти до любви – длинная дорога» сработало более чем закономерно. Мальчишка слишком часто стал попадать во владения внутреннего зла, слишком часто стал с ним драться, в процессе общаться, касаться, смотреть в налитые кровью глаза с ухмылкой, подливая ещё больше масла в огонь. Малец научился по своей прихоти оказываться во внутреннем мире Короля, что ужасно злило проклятие. Парнишка это знал, поэтому намеренно планомерно каждый божий день врывался в удручающую тишину. Из-за таких визитов со временем битвы сменились на глупые диалоги, игры разума и взаимный стёб, ведь влетая в тронный зал своего демона чуть ли не с ноги, Юджи сразу освещал мрачное место своей лукавой улыбкой и какой-нибудь плоской шуткой, прекрасно осознавая, как этими выходками он бесит Двуликого. - Эй, Сукуна, я заказывал сон с единорогами, а не с проклятиями! - Эй, Сукуна, а когда ты бил свои татуировки, за тобой мать с ремнём не бегала с фразой «Сейчас ещё одну набью»? - Эй, Сукуна, а что это за мрачная тишина вокруг? Ах, тут же проклятие! - Эй, Сукуна, когда твой отец узнал, что ты собираешься стать проклятием, он тебя похвалил за твою амбициозность? - Эй, Сукуна, я бы утопил все свои проблемы, но ты не хочешь купаться. - Эй, Сукуна, … И так начинался каждый приход мальчишки во владения Короля. И каждый раз, не доходя до горы черепов, голова мага оказывалась в кровавой воде. Ежедневные издевательства надоели проклятию, он сменил тактику и стал встречать свой сосуд с ответным радостным оскалом и нежным объятием, поначалу выбивая из колеи наглого паршивца. - А вот и ты, пацан, я так скучал по тебе! – мурлыкал Рёмен, расставляя широко руки в приветственном жесте. Первое время парнишка тушевался от такого странного изменения в поведении татуированного зверя, но вскоре это стало их особым ритуалом. Мальчик уже издалека кричал новую шутку, смеясь на ходу, демон любезно шёл ему навстречу с распростёртыми объятиями. Вскоре ставки повысились, и розоволосый маг стал целовать своего злого «двойника» в нос, следом получая по своей радостной физиономии то кулаком, то ногой, то клинком, то рогом черепа с трона. Юджи уже и перестал считать, сколько раз его изничтожил собственный демон, уже и не знал, как ещё можно лишить его жизни, ведь казалось, что все способы давно использованы, но проклятие всё равно находило новые виды убийства назойливого червя. Идеально для выбешивания друг друга. Однако потом встречи стали незаметно приобретать оттенок ожидания и искренней радости от свидания для обоих. Мальчик с нетерпением жал наступления ночи, чтобы ворваться к Рёмену с заранее заготовленной шуткой про его кимоно или тёмные отметки на коже, которые никогда не надоедали паршивцу. Он был готов терпеть сколько угодно лещей от старого деда, лишь бы вновь и вновь мимолётно взглянуть на такое красивое лицо дьявола. Душу тянуло к тому, кто выворачивал её и ломал без жалости. Может, это болезнь, но подростку было наплевать. Каким бы монстром не было проклятие, парнишка хотел быть рядом, хотел быть ближе. Желание подобно сопливой девчонке из дешёвой мелодрамы броситься с головой в омут любви хоть взаимной, хоть безответной просто разрывало на части. Двуликий ощущал то же самое, ненавидя себя и свою слабость к этому слабаку, но что он мог поделать, если этот сопляк нагло ворвался в его чёрное сердце и бесцеремонно заперся в нём? Единственно верным решением оставалось только принять этого болвана как само собой разумеющееся приложение к новой жизни. Явившись очередной раз во внутренний мир, маг привычно бросил новую глупую шутку, проклятие привычно его обняло, парень привычно поцеловал того в нос и приготовился с улыбкой на лице к своему новому методу ликвидации, но ничего не произошло. Когда сосуд открыл глаза, Сукуна припал своими губами к губам юноши. Внезапное действие заставило парнишку округлить глаза и застыть от нахлынувшего волнения. Сердце ёкнуло так сильно, что укол прошёлся по всему телу молнией. Вот он… невесомый первый поцелуй. Желанный и волнительный, такой неловкий и пугающий даже самого Короля. Буквально через секунду мальчик обмяк в руках дьявола и смял чужие губы, неуверенно обхватывая руками татуированную шею. Это был срыв с петель двери, сдерживающей все непозволительные до этого момента чувства двух душ. Они оба признались сначала себе, а затем друг другу в том, что так упорно старались похоронить в недрах своих сердец. Отрицать очевидное было бы нелепой глупостью. - Вот ты и подтвердил, что ты мой навсегда, сопляк, - взяв в свои ладони юное лицо, ласково шепнул Сукуна, смотря в любимые глаза. Счастье туманом обволакивало каждую клеточку тела и разума Юджи. После стольких мучений, после всех пережитых пререканий, битв и притирок, после этого треклятого деления одного тела на двоих древнее зло и юное очарование нашли общий язык. Сам Король, самый жестокий и непреклонный среди всех существующих и когда-то существовавших проклятий, несущий смерть всему живому и мёртвому, желающий захватить мир без каких-либо условий, преклонил своё колено перед самым обыкновенным мальчишкой, оживившим его тысячелетнее мёртвое сердце. Безжалостный терзатель душ оказался достаточно податливым и мягким, но только для рук единственного существа во вселенной. Тёплые объятия внутри его владений до мурашек сводили с ума Итадори. Вечно горячее накаченное тело остужало воспалённое сознание юноши, растворяло все переживания и страхи, позволяло забыться в безмолвной тиши. Мягкие губы ласкового оставляли на упругой молодой коже призрачные поцелуи. Когтистые пальцы касались нежнее распустившейся под солнцем ароматной розы. А налитые безразличием и желанием смерти глаза излучали для мага лишь свет и спасение. - Заключим связывающий контракт, с условием твоей вечной верности мне во всех смыслах? – болтая ногами, однажды воодушевлённо спросил парень, сидя на коленях своего проклятия. - Паршивец, я могу тебе и без контракта поклясться, чем хочешь, что я навсегда с тобой, - самодовольно улыбался в ответ проклятый Король, лишь крепче прижимая к себе хрупкого человека. Сукуна без капли лжи обещал, что останется с Юджи навсегда, что эта лёгкая дымка блаженства плотнее самой материи мира, что никто их не разлучит, что звание Короля проклятий - это не просто слова. Демон освободится и решит проблему своего изгнания и убийства мальца советом старейшин. И мальчик верил. Каждому слову, каждому стуку дьявольского сердца. Юджи стал для Рёмена смыслом жизни. Даже захват мира больше не был первостепенной задачей. Всё внимание принадлежало маленькому комочку света в его смертоносных руках. Ради этого чуда он был готов на всё, даже пожертвовать собой, лишь бы мальчик был счастлив. Из двадцати оставалось поглотить всего лишь два пальца и всё. Никаких отчаяний и сожалений. Свобода для них обоих. Только вот надежда на спасение влюблённых потухла быстрее, чем спичка. Трусливые до безумия правящие маги предотвратили воплощение плана Сукуны, словно предвидя все его намерения. Мальчишку обманом усыпили и сковали проклятыми печатями, посадив в магическую клетку. Насильно скормив оставшиеся пальцы Двуликого его сосуду, старейшины узрели отделение проклятия от тела мальчика. От агонии в теле юный маг очнулся. Руки связаны за спиной, вокруг давящий барьер, в голове всё гудит. Внутри пустота. - Сукуна? Что произошло? – не до конца придя в себя, пробормотал удивлённый парнишка, видя перед собой живое воплощение Рёмена. - Прости, сопляк, - выдавило из себя проклятие, склонив голову. Что стоило Рёмену в один щелчок уничтожить всех в этой грёбаной сдерживающей комнате? Да разве эти бесполезные цепи и печати удержат великого Короля? Конечно, нет, но всегда есть какое-то «но». Мальчик. Если Сукуна осмелится хотя бы моргнуть, Юджи тут же погибнет от сдерживающего заклятия. Из десятков возможных решений проблемы был только один вариант, где Итадори сумел бы выжить… Розоволосый парнишка понял, к чему всё идёт, но даже пискнуть не успел, как совет старейшин и сильнейшие маги обратили свои силы на сдавшееся проклятие. - Нет! - истошный крик заполнил тёмный зал. Вспышка света ослепила всех в зале суда. Заклятия сгорели вместе с выброшенной тёмной энергией. Дикий вой неупокоенных душ почти взорвал ушные перепонки магов. Смертоносный огонь объял колонны и потолки, почти раскрошив их своей мощью. Тело проклятия исказилось до неузнаваемости и взорвалось изнутри. Пепел от Короля развеялся слишком быстро. Последнее, что увидел юный маг, печальная улыбка Сукуны. Мир обрушился. Туман затмил то, что когда-то называлось разумом. Безжизненная оболочка мага предстала перед судьями. Как же так? Вот так просто? Это же неправда, почему он погиб? Божество самой тьмы не может сгинуть в ней. Всё ложь… даже эта кровоточащая грудная клетка с оборванными нитями самой судьбы, что старательно сплела однажды две души. Вторая душа погибла с первой. - Мы избавили мир от самого зла! Двуликий Король проклятий больше не вернётся в эту жизнь, его сущность изничтожена спустя тысячу лет! Мы! Наше поколение магов оказалось способным победить того, кого считали непобедимым. Наступила новая эра, эра без страха. Мы положим конец бесчисленным убийствам. Остальные проклятия не имеют значение, с ними легко будет разобраться, - послышались в звенящей тиши голоса старейшин. – Молодец, Юджи Итадори. Ты исполнил условия договора. В знак твоей покорности мы исполним волю Сатору Годжо и освободим тебя, сохранив жизнь. Ты сильный маг и ещё послужишь на благо человечества, - нехотя заключил старик с длинной бородой. – Отныне ты до самой смерти будешь изгонять оставшихся духов, чтобы очистить Японию от мерзких тварей. Если откажешься – умрёшь. Магические оковы были сняты с парнишки в силу его безопасности для старейшин, но очень напрасно. Что-то сломалось в ребёнке. Исчезла воля к жизни, исчезли добро и милосердие. Голова утратила контроль над телом, мозг окунулся в липкую густую жижу, закрывающую здравомыслие. Кулаки сами собой сжались. Вне себя от горя Итадори голыми руками убил всех, кто был причастен к суду над ним и его проклятием. Он забил до смерти каждого, кто был в помещении. Маги лишились своих жизней быстро, но болезненно. Проклятая энергия в юноше спала, когда костяшки разбивали головы и кости «соратников». Больше никакой магии, больше никаких техник. Мальчик отрекается от них навсегда. Лишь физическая сила и скорость отныне его помощники. Когда тела, а точнее то, что от них осталось, обнаружат, станет ясно, что даже уничтоженное зло не было таким бесчеловечным, как юноша, познавший утрату. Возможно, сенсей помог бы своему ученику решить его проблему, расскажи он ему о своей тесной связи с бесом ранее, но вряд ли самый могущественный маг позволил бы существовать в мире угрозе такого уровня. Сукуна был невероятно опасен, в любой момент он мог испепелить всё вокруг, даже не вылезая из тела мальчишки. Была ли гарантия того, что он послушно и слепо следовал бы воле пацана? Великий Король проклятий, пресмыкающийся перед каким-то человечишкой? Да это же просто невозможно! Нет и ещё раз нет. Годжо даже слушать бы не стал. Друзья тоже никогда бы не поняли выбор своего товарища, а даже если и поняли бы, то никогда бы не приняли. Поддержки ждать было неоткуда. Поэтому тайная любовь оставалась таковой до конца. Когда сознание вернулось в тело, Юджи уже стоял со сжатыми окровавленными кулаками на каком-то обрыве высоко над морем. Волны сурово бились о скалы, ветер зазывал пуще голодного волка, стихия подобно маленькому человеку неистовствовала. Грозовые тучи оглушали раскатами содрогающего землю грома и ослепляющими вспышками молний. Начался ледяной ливень. Острые капли больно били по лицу, но это совсем не имело смысла. Тихие слёзы текли ручьём, не собираясь останавливаться. От медовых радостных глаз осталась лишь тьма. Боль и тоска разрывали кровоточащую грудную клетку изнутри. Аура мага превратилась в несущую разрушения энергию. - ТЫ ОБЕЩАЛ МНЕ, СВОЛОЧЬ! ТЫ КЛЯЛСЯ, ЧТО МЫ БУДЕМ ВМЕСТЕ! СУКУНА, ЧТО Б ТЕБЯ, ТЫ ОБЕЩАЛ МНЕ! - срывая голосовые связки, надрывно кричал вдаль потерявший смысл своей жизни мальчик, вторя грозовым раскатам. Рот настолько широко открывался, что уголки губ безбожно порвались. От чрезмерного напряжения капилляры в глазах лопнули, окрасив белки кровью. Поток слёз и дождевой воды умыл лицо с новой силой. Парнишка больше не желал видеть этот свет, своих друзей, учителей и тем более оставшихся в живых проклятий. В жизни нет больше смысла. Без него нет смысла. К этой утрате он не был готов совсем. С разбитой на миллион осколков душой Юджи расставил руки в стороны и, последний раз взглянув на чёрное небо, шагнул в бездну в надежде на скорую встречу с любимым в аду. Тело рухнуло на подводные скалы. Острые камни раскрошили человеческий череп словно свежеиспечённое печенье. Волны унесли тело в пучину окровавленного моря. Сознание давно покинуло разбитую голову. Юный маг медленно шёл ко дну, всё больше окрашивая своими алыми соками солёную тьму. Пучина затягивала так нежно, словно суровое божество, владыка этих вод, приняло щедрое подношение. Мир перевернулся с ног на голову. *бульк* Упав на четвереньки и захлёбываясь от воды, Итадори жадно и глубоко дышал, надрывно кашляя и ударяя себя в целую грудь, пытаясь вывести из лёгких всю мерзкую жидкость, успевшую в них залиться. Плохо, ужасно плохо. Сопли текли ручьём вперемешку со слезами. Тело трясло от холода и судорог. Голова всё ещё ощущала удар от камней, но она не была размозжена. Какого чёрта? Немного придя в себя, маг понял, что всё ещё находится в воде, но уже не тонет, лишь запястья скрываются под… кровью? Багряные круги водной глади сказали всё сами за себя. Юноша судорожно вскочил на ноги и стал осматриваться вокруг, содрогаясь уже не от холода, а от надежды. Как такое возможно? Как он здесь оказался? Устремив взгляд на гору из рогатых черепов, мальчик обнаружил на самом её верху как ни в чём не бывало скучающего Рёмена, гневно испепеляющего своими алыми глазами мага. Юджи округлил глаза, губы затряслись, а слёзы полились с новой силой. Хотя паренёк и вдыхал жадно воздух, лёгкие отказывались его принимать, заставляя розоволосого задыхаться с новой силой. - С…Су…Сукуна... - еле выдавил из себя не с первого раза парень, давясь слезами. - Ты... жив? Ты правда здесь? – падая на колени, протянул юноша. Король проклятий сверлил гостя своих владений холодным красным взглядом, в котором читалась жажда смерти треклятого сосуда. - Ты чё охринел, сопляк? Кто тебе позволил войти в мои владения? - гневно рыкнул Рёмен, хищно оскалив клыки. - Ч-что? Сукуна... - шептал мальчик, собирая разбитое сердце по кусочкам. Ужасная боль хлыстнула нещадно по вискам. Кровь так сильно ударяла в голову, что из-за давления она потекла из носа. Почему? Почему его возлюбленный смотрит на него свысока? Почему его взгляд пропитан жестокостью и ядом? Что случилось? Он же только что видел его казнь, его печальную улыбку… Всё было подстроено? Всё было ложью? Но… что тогда было между ними? Жестокая игра с чувствами глупого мальчишки? А что между ними сейчас? Пустота и прежняя ненависть? Нет-нет-нет, это хуже самой смерти. Он же клялся, он обещал быть рядом всегда. Гул в голове не утихал. Звон резал ушные перепонки из самых глубин сознания. Вкус приторной крови всё больше ощущался на языке. - Ещё раз явишься сюда без моего позволения, я тебя разорву на части, мелкий паршивец! Пошёл вон отсюда! - разъярённо крикнуло проклятие и выбросило ничего не понимающего парнишку жестом руки в свой мир.***
Юджи вскочил с кровати, хватаясь то за голову, то за резко вздымающуюся грудь, где сердце уже разбивало рёбра изнутри. Дышать сложно, башка раскалывается, а слёзы всё идут. - Ах..х..х..х..! - тяжело дышал парень, бегая глазами по комнате в поисках помощи. - Суку.. Сукун.. - никак не мог отдышаться маг от разрывающей изнутри боли утраты и отвержения его своим любимым. Предал? Так просто? За что? Буквально через минуту организм успокоился вместе с сознанием хозяина. Понимание реальности вернулось с неприятной горечью в горле. Смута в голове начала рассеиваться. Фух… Это был всего лишь сон.