J1
Следующий день показался новой жизнью дляJ1
Феликс сладко потягивается, раскинувшись на своей постели размера кинг – сайз, причмокивая пухлыми губами и жмурясь до белёсых крапинок под веками. За окном рассвет, птицы ещё спят в своих гнёздах, а солнце лениво поднимается из – за горизонта. Ранние пробуждения вошли в привычку в далёком детстве, в двадцать принося радость от неспешного утра и вкусного завтрака. Водные процедуры в паре с зарядкой бодрят и придают сил для нового дня. Размявшись и нанеся любимые крема, увлажнив тело после контрастного душа, омега накидывает лёгкий, струящийся халат на плечи и шествует на кухню, где подготавливает кофе машину и любимый перекус. Гувернёр, верой и правдой служащий на протяжении двадцати лет семье Феликса, тихой поступью выплывает из гостиной. – Доброе утро, господин, – нежно здоровается с омегой, что вовсе не удивлён появлению старшего. – Прошу тебя, Стив, – оборачиваясь с тёплой улыбкой на губах, – спи ты себе спокойно до восьми, как минимум, незачем вставать в такую рань со мной, – противится заботе пожилого мужчины, что временами заменял родных родителей, в беспокойстве об его здоровье. – Как можно, господин, – ни капли послушания в данном вопросе. – Тогда я налью нам кофе, и мы побеседуем на веранде, погода чудесная. У меня накопилось много переживаний за последние две недели, – пропуская волну протеста мимо ушей, Феликс готовит еду и напитки, вместе со Стивом сервируя небольшой столик на веранде с видом на сад, о котором они вместе заботятся уже пару лет. Ли Феликс, сын известного танцора и художника – постановщика, родился и вырос в роскоши. Как говорят в народе – с золотой ложкой в заднице, чего ни дня в своей жизни не стыдился. Дорогостоящее обучение, воспитание лучшими нянечками и педагогами на дому, занятия с раннего детства балету. За привилегии и комфортабельную жизнь омега отплатил своим детством. Родители, занятые на работе и скинувшие чадо на чужих людей, переводили крупные суммы на личный счёт, требуя лишь одного – успешная карьера в балете. Действительно повезло Феликсу лишь в двух моментах: ему встретился потрясающий Стив, когда сам омега был ещё младенцем, устроившийся в качестве гувернёра малышу, и любовь к балету. Омега искренне восхищался данным видом спорта, стилем танца, искусством, что доставалось кровью, болью и потом. Стойкость характера, закалённость к трудностям и способность перенести буквально всё – вот что подарили родители, отдав юного мальчика в студию танцев. В будущем омегу ждало много разочарований, сопротивлений и бунт против родителей за их отсутствие в жизни омеги, но со временем парень смирился, открыв для себя возможности безлимитной банковской карты. За последние две недели омегу и правда терзали сомнения, причиной которых стал альфа – Бан Чан. Милый, с трогательными ямочками и потрясающими блондинистыми – почти белыми – кудрявыми волосами, что был неловок и смущён, при их первой встрече. Разузнав, что тому двадцать четыре, интерес лишь возрос. Взрослых, если сравнивать с возрастом самого Феликса, альф у омеги не было. Опыт в целом был скуден в силу занятости на балете и подработки у Джисона и Минхо, что встретились маленькому Ли по счастливой случайности в пятнадцать лет. Но тем не менее поклонников была масса, выбирай не хочу, чем не брезговал пользоваться молодой омега, прекрасно осознавая, что если крутиться в кругах родителей, то о насилии не будет и речи. Власть семьи Ли была если не вездесущей, то явно имеющей вес. Омегу оберегали и лелеяли, а когда младшему становилось скучно, то он просто обрывал все связи с ухажёрами, обещая не забывать и теплить воспоминания в сердце. Ага, щас. Бан Чан же заинтересовал. Он словно новое, свежее, сочное мясо на обеде у голодного льва. Интерес и азарт взыграл у омеги в душе, вспыхнув пламенем. Сгорая в нём, Феликс чётко решил охомутать старшего, строя невинные глазки и подкупая альфу своими способностями: то ножку потянет, выше доступного простому смертному, то удачно нагнётся, демонстрируя формы. Однако, на удивление и разочарование омеги, альфа оказался то ли девственником, то ли тормозом, каких поискать. Ничего, кроме глазения, предпринято не было. Феликс почти отчаялся на первый шаг со стороны Бан Чана, принявшись искать на просторах интернета курсы пикапа для омег, но в голову пришла гениальная идея просто заговорить первым, что он и собирался осуществить в ближайшее время, излив душу гувернёру и поднявшись в спальню двухэтажного коттеджа. Разнообразие нарядов располагало к подключению фантазии в нелёгкой задаче по завоеванию члена одного смущающегося парнишки. Облачившись в струящуюся блузу пудрового цвета и коричневые брюки палаццо. Украсив свою шею жемчугом, а пальцы золотыми кольцами, омега впрыгнул в бежевые лоферы и, схватив сумку для учёбы, направился в студию, предвкушая взгляд одного конкретного альфы. Жёлтая Porshe 911 turbo резво рассекала воздух, стремясь в студию на всех порах. Нарушение ПДД не входило в послужной список омеги, но иногда погонять просила душа, а отказывать себе Феликс не привык. Остановившись на парковочном месте и заглушив мотор, Ли поправил причёску и выпорхнул из автомобиля, ставя свою малышку на сигнализацию. – Привет, солнышко, – на входе его поймал Джисон, потискав в объятиях. – Ты хорошо кушаешь? – нахмурился старший, обеспокоенно глядя на младшего. – Да, да, Джи, хватит переживать, то время давно позади. Вам пора уже своих детей заводить, а не меня нянчить, – фырчал Феликс. На самом деле ему была приятна забота Джисона и Минхо. Чета однофамильцев всегда принимала Феликса и окружала любовью с головы до ног. Иногда младший позволял себе помечтать, что он их сын и ему позволено беззастенчиво пользоваться добротой альфы и омеги. Но мечтам не суждено было сбыться, а посему оставалось довольствоваться тем, что есть, пока доступна эта возможность. – Активно работаем над этим некоторое время. Я слишком долго избегал этой темы и вчера, ещё раз поговорив с Минхо, окончательно свыкся, и тоже очень стараюсь, – улыбался омега. – Ну, знаешь, пью витамины, слежу за питанием, хотя с этим и до проблем не было. Вчера Минхо всю ночь вспоминал молодость, бедненький, я сам еле из постели вылез, поэтому сегодня у Хо выхо-о-одной, – поделился, довольный до противного, Джисон. Феликс стопорнулся, уронив сумку на стол. – Что? – не веря своим ушам, обернулся Ли, бросив свою идею поскорее расположиться за стойкой регистрации. – Ага, – пожав плечами и закусывая губу. – Боже мой! – Феликс обрадовался, как за себя, кидаясь в объятия старшему. – Я так рад, Джи! Так рад! Всё обязательно получится, а ты был у врача? – Ли искренне был счастлив за друзей. Эти двое стали даже больше, чем просто друзья, так плавно и лаконично вписавшись в жизнь маленького омеги, что их победы он считывал за свои инстинктивно. – Стой, стой, – посмеивался Джисон с энтузиазма младшего, – всё постепенно. Именно поэтому прошу тебя сегодня остаться за старшего в обед, схожу провериться в клинику и назад. – Конечно, какие вопросы! Ох, я уже мечтаю подержать в руках вашу кроху и подтрунивать над курицей – наседкой Минхо! – вторя старшему, смеялся омега. – Страшно представить каким опекающим родителем будет Хо, – уже более нервно посмеивался Джисон. – Брось, я уверен, что вы – лучшие кандидаты в родители, – обсуждение плавно перетекло в то, кто кого хотел бы и как они решат вопрос с жильём. Сейчас они живут в своей небольшой квартире, которую, когда – то давно, им подарили родители на свадьбу. Там явно не хватит места для малыша, поэтому Минхо открыл секрет, что уже пару лет копил на большую квартиру поближе к студии где всем будет комфортно. Джисон почти расплакался, рассказывая, как альфа был рад решению своего омеги родить им малыша, а вот Феликс натурально разрыдался, представив их молодыми родителями с коляской, испортив макияж слезами. – Но ты всё равно всегда будешь нашим старшеньким, милый, не забывай, – ласково стирая слёзы и вызывая тем самым новый их поток. Омеги обнимались, покачиваясь в объятиях друг друга, когда к ним вмешался до боли родной голос для обоих омег. – Как тут мои сученьки? – почти сшибая дверь с петель, в студию ворвался мужчина, сияя синей макушкой и ослепительной улыбкой во все тридцать два. – Ким Хонджун! – вскочил Джисон с кресла, куда его усадил Феликс, расспрашивая обо всём на свете. – Душка, а ты всё цветёшь и пахнешь! – омега раскрыл объятия для друга, подзывая младшего в их круг. Омеги скакали, визжали и на перебой принялись делиться новостями. Ким Хонджун – тридцати двух летний омега и по совместительству лучший друг Джисона со времён студенчества. В настоящем являющийся преподавателем и помогающий с делами студии на протяжении её существования. – Отпуск прошёл потрясающе, теперь я намерен раздражать ваши кислые рожи до следующего, – рассевшись в конференц – зале за чашками чая, вещал Хонджун. Время было раннее и до открытия представлялось возможным посплетничать. – Кто бы сомневался, дурак, – ткнув в плечо Кима, хохотал Джисон. – Расскажи лучше, подцепил кого – нибудь горячего? – игриво встряхивая плечами. – Обижаешь! Ты не представляешь какими голодными бывают альфы до раскрепощённого и привлекательного омеги, что умеет работать языком, – заискивающе ответил Ким. – Ким Хонджун! – заголосили Феликс и Джисон. Под всеобщий смех Ким поведал, что активно провёл время в солнечной Испании, проверяя на прочность местных альф и «мебельное производство». Ким всегда был открытым и даже откровенным в своих помыслах и словах. Редко можно было увидеть его смущённым или пристыженным. Ещё реже молчаливым о своих успехах в покорении мужчин и экспериментах в постели. Даром, что преподаватель. Джисон и Хонджун весело проводили время в студенчестве, пока, в прошлом Хан, не встретил Минхо, а вот Хонджун завязывать не планировал. Берущий от жизни всё, омега не скупился на открытое проявление чувств и желаний, хватаясь за каждую возможность, как за спасательный круг. Минхо побаивался омегу в начале их дружбы, но со временем осознал, что несмотря на разгульный образ жизни, Ким был чуть ли не единственным верным другом, с которым и в огонь, и в воду, и в поле вместе срать. – Теперь вы, как тут у вас? – отпивая цитрусовый чай и закусывая любимыми орешками, спросил Ким. – О-о-о, – интригующе прозвучало от Феликса, что косился в сторону Джисона, тотчас засмущавшегося. Повествование о будущем наследнике «J.One» растрогало старого друга, что бросился тискать обожаемые щёки и причитать. В душевной обстановке не забыли и о младшем. – Признавайся, детка, нашёл себе достойного ёбыря? – Хонджун! – А что!? Вот когда появится мужчина и Феликс придёт в красках поведать мне, что встретил того самого, тогда и буду подбирать выражения, а пока… – отмахнулся Хонджун. Феликс уже живот надорвал от выкрутасов старших. Отсмеявшись и утерев слёзы, взялся отвечать. – Есть один на примете. Больно милый, так и хочется испортить, – кокетливо стреляя глазками. Хонджун победно хлопнул ладошками, пальцем тыча в друга, что сложил руки на груди и фыркнул недовольно. – А почему я не знаю? – возмутился Джисон. – Пока и рассказывать нечего. Это Бан Чан, кстати, – глядя на Джисона. – А?! – старший аж вскочил, опираясь руками на стол, нависая над младшим. – Чё это? – Он так на меня смотрит, я весь горю… – притворно задыхаясь и обмахиваясь рукой. – Артист! – хохотал Ким. – Он не выглядит тем, кто трахнет и бросит, – задумчиво сказал Джисон, присаживаясь на место. – На самом деле… Джисон доверительно поведал недавнее посещение кабинета Минхо Баном и омеги вместе призадумались, а стоит ли пользоваться Чаном? Подробности диалога старший альфа утаил от супруга, посчитав их разговор слишком личным для Бана и увлёк мужа более приятными и интересными вещами, чему сопротивляться у Джисона ни сил, ни причин не было. А посему посоветовал младшему омеге всё ещё раз обдумать, на чём и разошлись по своим делам – время открывать студию как раз подошло.J1
Оглушающий звук чиха сотряс стены общежития и комнаты, в которой проживали альфы в частности. Последовавший вздох сотряс черепную коробку Пак Сонхва. – Кончай эту херню! – вскочил с постели альфа, откровенно подъзаебавшийся слушать эти охи – ахи и не видеть ни-ка-ко-го прогресса в любви друга. – Пригласи. Его. На. Свидание! – чеканя каждое слово, приблизился Сонхва к Чану, что сидел за столом и выполнял домашнее задание на неделю. Выходные проходили уныло: уроки почти сделаны, а занятий в студии нет. Гулянки кончились ещё в пятницу – а сегодня вечер субботы – похмелье прошло, настроения выбраться потусить попросту не было. – Я очень настаиваю, брат, или ты, или я сам это сделаю за тебя. Ты три! Три! Недели о нём думаешь, а жопу так и не поднял. Пак плюхнулся в кресло, рядом со столом и сверлил недовольным взглядом друга. – Я не придумал причину для отношений с ним и для свидания тоже, – вешая нос, признался Чан. Он мог не смотреть на друга, чтобы с точностью сказать, что тот сейчас закатил глаза и отфейспамил. На самом деле сдвиги в принципах и мироощущениях после разговора с Минхо произошли, но Чану требовалось время, чтобы всё осмыслить и принять новые выводы. – Опять ты за своё. – Не опять, а… – Не заканчивай, если жизнь дорога, – строго глядя в глаза и тыча пальцем для убедительности. – Бан, а разве твоего желания, не достаточно для приглашения? Причины эти свои, дурацкие, придумаешь по ходу дела. А вообще, завязывал бы ты с этой сектантской верой «ищи во всём выгоду», – негодовал Сонхва. Он не раз убеждал друга, что подобного рода мысли просто бред. Люди встречаются и расстаются не потому, что повсюду получают плюшки или какие – то сотрудничества, а от обыкновенного желания. Захотел – сделал, что может быть проще? В картине мира Пак Сонхва – ничего. Бан Чан же стоял скалой на своём и убивал терпение и нервные клетки друга с особой щепетильностью. – Странно это, ну понравился, подумаешь, – не уступал Бан. – Понравился?! – кривляясь, повторил Пак. Сонхва с превеликим удовольствием поведал другу, что это не «просто понравился», а «пиздец, по уши!», демонстрируя фотки, где Чан задумчиво пялится в никуда, вырисовывая сердечки на тетради, напоминая про заваленную контрольную, к которой альфа готовился неделю, аудиозаписи, где Бан вздыхает на протяжении пяти минут. – Всё это, дружище, говорит о том, что тебе пора пристроить свой член в эту задницу и поразмышлять с Феликсом вдвоём к чему это может привести! – не выдерживая стенаний альфы, распалялся Пак. – Сонхва! – Повозмущайся мне тут! – стукая по голове свернутым докладом по «Истории кинематографа». К концу препираний вечер субботы было решено провести за составлением подробного плана трёх свиданий, в течении которых Бан должен осознать себя и своё место рядом с Ли Феликсом, захомутать омегу, продумать все свои выгоды, раз так чешется, и кульминационно трахнуть парня. С оттяжкой, удовольствием и одновременно кончив. – Убери этот пункт, – грозно глядя в глаза Сонхва. – Ладно – ладно, неженка, трах вычёркиваем, – противно морщась. На остаток вечера Сонхва затащил друга к себе в кровать на просмотр аниме под любимое пиво, похмелиться сам Бог велел, а Чан притащил чипсы с заначки. Решение принято, план трёх свиданий у Сонхва работал надёжно, как швейцарские часы, промахов возникнуть не должно. Досмотрев, легли каждый у себя и как только Чан собирался вздохнуть по приевшейся привычке, получил по лицу подушкой – специальной, Пак купил после первых пару раз. – Эй! – Я тебя с пелёнок знаю, Бан. Спать, воздыхатель сраный! Свет погас в тот день одновременно в общежитии альф и дорогущем коттедже, где сладко засыпал омега, переосмысляя свой план по охмурению и мечтая о встрече с привлекательным студентом – кинематографистом.J1