После смерти есть только жизнь

      — …джун!!! — громкий голос, неожиданно раздавшийся в голове, заставил Хонджуна выругаться и резко крутануть руль, чтобы вернуться в свою полосу после непроизвольного перемещения на встречку.       — Какого хрена, Сонхва? Почему ты меня не предупредил, что Уён пытается с нами связаться, а просто взял и впустил его в мои мысли?! Кто вообще дал тебе право на это?       — Откуда мне знать, что ты его не игнорируешь, как делаешь это со мной последний час? — так же раздражённо ответил Сонхва.       — Эй, стоп, потом будете ругаться, я тут к вам с новостями, между прочим! — Уён не стал дожидаться, пока перепалка наберёт силу, и поспешил вмешаться. — Ёсана в Гамильтоне нет, но вам всё равно придётся туда заехать.       — Зачем тогда? — Хонджун остановился на обочине, включая аварийку. Он предпочитал говорить вслух, когда рядом никого не было.       — Ну-у-у-у… Короче, там какая-то мутная история с этим городишкой, Ёсан не вдавался в подробности, но согласился помочь, если вы ему оттуда кое-что привезёте, — Уён выпалил это на бешеной скорости, и Хонджун поморщился, укладывая в голове новую информацию.       — И что же это «что-то»?       — А вот это вам придётся выяснить на месте, — жизнерадостно произнёс Уён, и Хонджун почувствовал, что мысленная связь оборвалась.       — Ну отлично, — Хонджун со злостью ударил по рулю, после чего упёрся лбом в ладони. Как же хорошо жилось год назад — всё размеренно, спокойно, никаких загадок, а главное — никаких угроз жизни.       — Мне жаль, что наша встреча так изменила твою жизнь, — в голосе Сонхва слышалась горечь.       — Ещё скажи, что стоило оставить меня подыхать в сугробе, — хмыкнул Хонджун, поднимая голову и укладывая ладони на руль.       — Возможно, ты сам скоро начнёшь так думать. Я совершенно не представляю, что ждёт твоё тело, если нам удастся вернуть меня в моё. Боюсь, ты просто умрёшь, — Сонхва говорил задумчиво и спокойно, будто размышлял о чём-то обыденном, и это задело Хонджуна.       — Перестань при каждом удобном случае напоминать о незначительности моей жизни, — процедил он сквозь зубы, сверля взглядом дорогу через лобовое стекло. Пасмурная погода нагнетала мрачные мысли, обочины, заваленные грязным подтаявшим снегом, не добавляли красок настроению, и атмосфера внутреннего мира стремилась погрязнуть в апатии и безнадёжности.       — Да с чего ты это взял?! — воскликнул Сонхва. Он корил себя за несдержанность в словах, и всё, что он наговорил за это время, тяготило его, но признаться в этом не было моральных сил. Сонхва был обеспокоен не меньше, а ещё винил себя в произошедшем. Его не пугала потеря артефакта, но человека рядом с собой — приводила в безграничный ужас. Хонджун появился в его жизни совершенно незапланированно, молниеносно став её важной и ценной частью; в компании с ним было настолько комфортно и спокойно, словно Сонхва находился сам с собой, только ещё лучше. Но сейчас всё это казалось таким ненадёжным, ускользающим с каждой секундой, проведённой в теле человека, что Сонхва поддался панике, отчего совершенно перестал держать себя в руках, что не было свойственно его натуре даже в моменты сильных эмоциональных потрясений.       Хонджун ничего не ответил, молча выкручивая руль и возвращаясь на дорогу, чтобы продолжить путь. Постаравшись ни о чём не думать, он вжимал педаль газа, держа максимально допустимую на трассе скорость — если бы не возможные проблемы с полицией, то ехать получилось бы быстрее, но рисковать не хотелось.       Примерно через час после выезда из Бисмарка показался небольшой городок — Дикинсон, как подсказал навигатор, и Хонджун решил, что стоит заправить полный бак, а заодно прикупить еды в дорогу, чтобы не тратить время на лишние остановки. Присмотрев на своём маршруте более-менее приличное круглосуточное кафе, Хонджун завернул на небольшую, но ярко освещённую стоянку, снова выбрав место поближе к окнам. Зайдя в практически пустой зал, он занял столик у окна прямо напротив машины и принялся изучать меню, поданное сонной официанткой. Выбрав пару бургеров с собой, Хонджун, немного поразмыслив, заказал ещё и плотный завтрак — вчерашний голодный день давал о себе знать неприятными спазмами в желудке и усиливающейся слабостью, что точно не было на руку. Конечно же после еды потянет в сон, но с этим вполне помогут справиться энергетики, которые можно найти на каждой заправке, как и горячий, вполне неплохой кофе.       Получив заказ и расплатившись наличкой, Хонджун быстро расправился с огромной тарелкой, заполненной горячей едой, и, прихватив бумажный пакет, покинул тёплое помещение. На улице по-прежнему было темно — часы показывали всего лишь половину восьмого утра, а это значит, что Сонхва поднял его не позднее шести. Сев в машину, Хонджун принялся изучать карту на навигаторе. На задворках сознания промелькнула мысль, что в других обстоятельствах это было бы прекрасное путешествие с потрясающими видами пусть и холодной зимней, но всё равно величественной природы. Прикинув, сколько времени он выдержит за рулём без длительных остановок, Хонджун решился попробовать доехать до Солт-Лейк-Сити, чтобы заночевать там, а с утра двинуться в Гамильтон. Выстроив маршрут и приготовившись к монотонному дню, он на мгновение прикрыл глаза, тяжело вздыхая. Голова гудела, боль никак не хотела уходить, слезящийся правый глаз уже начинал раздражать.       — Ты можешь как-то облегчить моё самочувствие? — Хонджун до последнего не хотел просить об этом, но от мысли о том, что придётся мучиться от мигрени до неизвестного момента, по телу пробегала судорога.       — Я уже пытался. Единственный вариант — передать мне контроль над телом, но это будет опасно для тебя, — с готовностью ответил Сонхва. - Думаю, Ёсан сможет помочь, вопрос в том, захочет ли.       — Кто он вообще такой, можешь рассказать? Хочу знать, к чему готовиться, — Хонджун нахмурился и плотно сжал губы, ожидая очередной резкий ответ или просто отказ, но, к его удивлению, Сонхва заговорил почти сразу.       — Ёсан был моим единственным, можно сказать, другом. У нас были схожие увлечения, а ещё он никогда не шёл за толпой, имея собственное, зачастую никому непонятное мнение. Наш предводитель был крайне недоволен тем фактом, что Ёсан отказывался участвовать в общественной жизни и любимых остальными развлечениях, но его способности были уникальными и очень ценными, так что многие странности спускались ему с рук. Впрочем, они никому и не вредили. Ёсан не был общительным, предпочитал проводить время в своём убежище, постоянно совершенствуя свои навыки.       — Если судить по твоему рассказу, он довольно безобидный. Чем ты так разозлил своего друга, что он решил принять другую сторону? — Хонджун отстранённо наблюдал за медленно светлеющим небом, пытаясь представить жизнь Сонхва в той самой «общине», о которой он рассказывал. Почему-то казалось, что это совершенно не так, и за этим простым названием скрывается что-то намного большее.       — Вот это я с огромным удовольствием у него и спрошу, как только мы до него доберёмся, — в голосе Сонхва проскользнула обида — видимо, он действительно не знал и не догадывался, что послужило причиной предательства. Хонджун хмыкнул и сосредоточился на дороге.

***

      — Боже, неужели этот день закончился, — простонал Хонджун, падая на кровать гостиничного номера прямо в куртке и блаженно потягиваясь до хруста в суставах. Он осилил задуманное расстояние, но последние пару десятков миль ехал исключительно на злом адреналине, проклиная себя за излишнюю самоуверенность. Настолько большое расстояние он преодолел впервые одним махом, раньше не приходилось гнать себя вперёд, адекватно распределяя время на дорогу и отдых. Да ещё и дурацкая ситуация с полицейскими заставила понервничать: Хонджуна в какой-то момент начало безбожно вырубать, и он, потеряв концентрацию, несколько раз вильнул в полосе. И надо же было этому случиться как раз недалеко от поста дорожной полиции. И конечно же это не осталось незамеченным, поэтому Хонджуну пришлось парковаться в указанном месте, молясь, чтобы Буся, находившаяся в импровизированной лежанке из шапки Хонджуна, не начала возиться именно сейчас. Полицейские, представившиеся сержантом и рядовым, не удовлетворились только проверкой документов и попросили выйти из машины для проведения теста на алкогольное опьянение. От них наверняка не укрылось, что Хонджун нервничал, а ещё он вспомнил, что так и не озаботился покупкой линз, так что в глазах служителей порядка наверняка выглядел очень подозрительно. На подгибающихся ногах он выбрался из тёплого салона внедорожника, сделал несколько нехитрых манипуляций и уже наделся, что его отпустят, как сержант, резко обернувшись к машине, попросил показать багажник и салон. Его напарник удивился, но препятствовать не стал, а вот Хонджун, не знавший, законно ли это вообще, чуть не рухнул в обморок, решив, что ему посчастливилось натолкнуться на кого-то из Одарённых. Тем страшнее было, что он ясно помнил слова Сана о том, что заметить замаскированное тело Сонхва смогут только сильные сущности. К счастью, внимание полицейских отвлёк какой-то сумасшедший байкер, без шлема пронёсшийся на спортивном мотоцикле на скорости около двухсот миль. Сержант, ощерившийся словно гиена, бросился к машине, а ничего не понимающий рядовой, сунув в руки такому же удивлённому Хонджуну его документы и попрощавшись, кинулся следом за напарником. Всё это произошло в какие-то считанные секунды. Сонхва всё это время молчал, и позже Хонджун так и не добился ответа, почему тот затаился.       — Я почувствовал чьё-то присутствие, — словно отзываясь на его мысли, задумчиво проговорил Сонхва. — Причём сильное, а ещё знакомое, поэтому решил не высовываться.       — М-м-м-м, ясно, — Хонджун сел на кровати, лениво стаскивая с себя куртку и отстранённо думая, что надо бы принять душ. Правда, сменного белья не было, а надевать грязное совершенно не хотелось. Можно было поискать недалеко от отеля большой торговый центр, где продаётся всё и сразу до самого позднего часа, но не было желания тратить на это время, лучше подольше поспать.       — Постирай, за ночь высохнет, — от поучительного тона Сонхва Хонджун поморщился и встал, направляясь в ванную, по пути скидывая с себя одежду.       — Без тебя разберусь, хозяйственный ты наш, — буркнул он себе под нос, настраивая температуру воды.       — Хонджун-и, — Сонхва запнулся, а у Хонджуна замерло сердце от того, с какой грустью и одновременно теплотой было произнесено его имя.       — Что? — настороженно спросил он, но Сонхва молчал. Подождав с минуту, Хонджун тяжело выдохнул и встал под горячие струи воды, позволяя им постепенно отогревать напряжённые уставшие мышцы. Этот день вымотал до предела и физически, и морально, пусть и подвёл на несколько сотен миль ближе к некоторым ответам. Понимая, что таким бешеным темпом он себе скорее навредит, чем поможет, Хонджун решил нормально отоспаться, о чем мысленно и вслух предупредил Сонхва. Ожидаемо не получив ответа, он вылез из душа, наскоро обтираясь полотенцем и только промокнув волосы несколько раз, чтобы с них не лилась вода на гостиничный халат. Проверив Бусю, которая так и лежала в шапке, изредка подёргивая хвостом или издавая слабый писк, Хонджун покачал головой и оставил рядом немного вяленого мяса, которое всегда хранилось у него в рюкзаке как раз для мыши, после заваливаясь на кровать.       Уже вторую зиму подряд жизнь делает феерично крутой вираж, после которого приходится быстро переосмысливать не только окружающую действительность, но и своё отношение ко многим вещам, о которых раньше и не задумывался. И если в прошлом году произошло невероятное спасение из лап смерти, в этом встреча с ней неуклонно приближалась. Даже время, проведённое с Сонхва, который являлся каким-то отражением этого печального явления, не повлияло на первобытный страх, что вылезал наружу каждый раз при осознании, что однажды этот мир погрузится в вечную пустоту.       Хонджуну очень хотелось проанализировать всё произошедшее за последние два дня, и в первую очередь — свои чувства к Сонхва. Погрязнув в обиде за то, что тот очень многое не посчитал нужным рассказать, осознавая, что действительно не стал для него кем-то ценным, приходя к выводу, что жил в собственноручно построенной иллюзии, Хонджун чувствовал, как его накрывает волнами отчаяния. Он не мог представить, как жить дальше, если это самое «жить» вообще будет ему доступно. И тем не менее он отчётливо знал, что Сонхва по-прежнему ему дорог как никто другой, любовь лишь припорошило сухой снежной крупой, на котору только дунь — и следа не останется. Хонджун злился, обижался, возмущался, даже отчасти ненавидел, только всё это было мимолётно и большей частью навеяно страхом.       Почувствовав в груди странное тепло, Хонджун дёрнул губами в подобии улыбки. Паршивец, ни мысли от него не скрыть, ни эмоции. Впрочем, о прощении говорить было рано, всё-таки Сонхва действительно очень сильно задел его своими словами, пусть и сказанными сгоряча. Со стоном перевернувшись на бок, Хонджун крепко зажмурился и постарался выкинуть из головы все мысли, понимая, что, в общем-то, запутался. С одной стороны, он устал от бесконечных перепалок и неимоверно скучал по прежнему общению с Сонхва. С другой — обида оказалась сильнее и никак не хотела рассеиваться. Хонджун не заметил, как за этими не самыми светлыми мыслями провалился в сон. Сонхва же, не нуждающийся в отдыхе даже будучи в теле смертного, словно перенял эстафету и сам погрузился в глубокие раздумья, поглотившие его до самого утра.       Хонджун с наслаждением потянулся не открывая глаз и выпутал ноги из сбившегося в ком одеяла. По первым, ещё смутным, ощущениям после сна он чувствовал себя практически замечательно, если бы не мучившая головная боль, которая, к слову, как будто бы немного уменьшилась.       — Как спаслось? — раздалось в голове тем самым тоном, которым Сонхва всегда приветствовал его после пробуждения, задавая этот самый вопрос. Хонджун удивился такой резкой перемене и слегка напрягся.       — Спасибо, отлично, — и это была чистая правда — ни дурацкие сны, ни пробуждения, ни какие-то неудобства вроде жары или постороннего шума не тревожили этой ночью, поэтому сознание Хонджуна было ясным, тело благодарно послушным, и настроение в целом более чем благодушным. — А сколько сейчас времени?       — Наверно, ближе к полудню, рассвело несколько часов назад, — тем же спокойным голосом ответил Сонхва, от чего Хонджун занервничал сильнее.       — И ты меня не разбудил? Что-то случилось? — Хонджун спустил ноги с кровати, нашаривая на полу тапочки и поспешно поднимаясь. За это время он уже почти доехал бы до Гамильтона, и то, что Сонхва не погнал его в дорогу с рассветом, было очень подозрительно, особенно с учётом разлада между ними.       — Ничего, просто тебе нужен отдых, — перед мысленным взором возник Сонхва, пожимающий плечами, и Хонджун застыл посреди комнаты, не понимая, игра ли это воображения или какие-то новые способности, вызванные нахождением чужой сущности в его теле.       — Это что сейчас было? — недоумённо спросил он, не особо рассчитывая на ответ.       — Ну… — Сонхва замялся, а по спине Хонджуна пробежала вереница мурашек в предчувствии чего-то нехорошего. — Только не злись, ладно? Хотя это вряд ли, да… В общем, пока ты отдыхал, я, так сказать, провёл несколько экспериментов. Ты же себя лучше чувствуешь, верно?       Хонджун не мог поверить в услышанное — он только-только решил, что стоит помириться, как Сонхва выдаёт такое… Как можно было что-то там пробовать с его телом, не спросив хозяина этого самого тела?       — Ты… — Хонджун сжал кулаки и с присвистом выдохнул. — Да как ты вообще… — он замолчал, не в силах подобрать слов.       — Ну я же просил не злиться! Хотя бы выслушай до конца, — затараторил Сонхва. — Голова же меньше болит, и в целом ты себя хорошо чувствуешь, так?       Хонджун нехотя кивнул — он был необычайно бодр, как будто после отличного отдыха как минимум в неделю, а не одну ночь.       — Вот! — радостно воскликнул Сонхва. — А я всего-то немного иначе сплёл наши жизненные потоки, правда, мы теперь соединены ещё крепче. Впрочем, не думаю, что это что-то изменит.       — Придурок! — буквально прорычал Хонджун, не сдержавшись. — Ты же сам, сам говорил, что тебе нельзя пользоваться своими силами, находясь в моём теле! Что это ускорит процесс замещения, и я могу исчезнуть! И вдруг вытворяешь такое?! Сонхва, я только-только немного успокоился и даже решил попытаться тебя простить, но ты… — он задохнулся, чувствуя, как сдавило грудь.       — Стоп, стоп! Я знаю это, неужели ты думаешь, что я не просчитал риски? Всё учтено, эта связь наоборот более стабильна, даже сможет предотвратить какие-то всплески моей силы, правда, не слишком сильные, — Сонхва замолчал, а Хонджун как-то резко сдулся, вся его злость разом ушла, оставляя после себя чувство опустошения.       — Тогда почему ты не сказал мне и сделал всё тайком? — тихо проговорил он.       — Не был уверен в успехе, — так же тихо прошелестело в голове. — И пожалуйста, не надо думать, что я подвергал твою жизнь опасности. Я бы сразу же остановился, пойди что не так.       Хонджун растерянно угукнул и медленно двинулся в ванную, чтобы привести себя в порядок после сна и двинуться дальше. Обнаружив на полотенцесушителе аккуратно развешенные чистенькие боксёры, он возмущённо засопел, но после махнул рукой — Сонхва нагло воспользовался его бессознательным телом, в общем-то, ему же на благо. Поэтому быстро приняв душ и почистив зубы, Хонджун собрался в считанные минуты и, прихватив тихонько сопящую Бусю, спустился на парковку, с волнением ища машину глазами. То, что в салоне находилось бессознательное тело Сонхва, заставляло постоянно тревожиться. К счастью, внедорожник был цел, вокруг не крутились подозрительные личности, и Хонджун с облегчением выдохнул.       Заехав в первый попавшийся торговый центр, Хонджун прикупил смену белья, не ограничившись парой штук и забив полрюкзака упаковками с трусами и носками. На последнем этаже здания также обнаружился типичный фудкорт, снабдивший завтраком и перекусом в дорогу. Прикинув, нужно ли ещё что-то купить, Хонджун забежал в магазин с походным снаряжением за парой мелочей и уже после этого со спокойной душой двинулся в путь.       Через почти пять мучительно скучных часов в компании радио (Сонхва опять ушёл в свои мысли) показался дорожный указатель с полустёршейся надписью. Стрелка указывала немного в сторону от главной трассы на побитую жизнью дорогу с растрескавшимся асфальтом. Хонджун не без опасения свернул на неё и уже медленнее двинулся вперёд. Вскоре показались какие-то руины, представлявшие собой разрозненные стены из красного кирпича, разбросанные то тут, то там. Их было не так уж и много, а о целых зданиях речи вообще не шло — пространства, заросшие сейчас пожухлой высохшей травой, тянулись до самого горизонта. Хонджун остановил машину прямо на дороге и озадаченно огляделся по сторонам.       — И? Что тут вообще можно найти? — пробормотал он себе под нос и вздрогнул, почувствовав лёгкое движение воздуха рядом.       — Неприятности, очевидно, — раздавшийся сбоку серьёзный незнакомый голос заставил Хонджуна подскочить на сидении и в ужасе повернуться к пассажирскому месту.