Золушка

      18       Стива ужасно нервировало то, что Билли одновременно говорил «расслабься» и «все под контролем», а потом напоминал, как важно ему выйти на балкон в нужное время, ни у кого не вызвав подозрений. Как-то последние указания противоречили слову «расслабься».       Да и Стив, во-первых, не очень-то умел не вызывать подозрений. А, во-вторых, не смотря на заверения Билли, что все продумано до мелочей и в его маленькой роли нет того, что могло бы пойти не так, Стив готов был назвать с десяток пунктов, где он может облажаться.       Ну вот, к примеру, что ему делать, если в половине одиннадцатого кто-то еще захочет выйти покурить вместе с ним?       – Принцесса, – Билли положил ладони ему на плечи и заглянул в глаза. – Успокойся. Просто скажешь, что тебе не нужна компания. Что хочешь побыть один.       – Это не прозвучит странно? – усомнился Стив.       Прикосновение Билли к его плечам было самым долгим их физическим контактом за последние дни.       – Не прозвучит.       – А если кто-то уже будет на балконе? – продолжал волноваться Харрингтон. – Мне нужно будет как-то выпроводить его или ее оттуда?       – Не будет, – убеждал его Билли. – Об этом позаботится охрана. Все будет хорошо, принцесса. С тобой точно все будет хорошо.       – А с тобой? – не удержался Стив, и тут же пожалел об этом вопросе, когда увидел, как в глубине глаз Билли вспыхнуло самодовольство.       – И со мной.       Харгроув в последний раз стряхнул с его кремовой рубашки в китайском стиле невидимые пылинки и взглядом проверил надел ли Стив наручные часы.       – Ладно, детка, идем, нам пора.       На подъездной дорожке к дому Стив обнаружил непривычно много машин – серый Форд Дэниела он знал, а вот кричаще красный Вольво видел впервые. Видно, на нем приехали два мужчины-азиата в одинаковых черных костюмах, которые курили неподалеку.       На немой вопрос в глазах Стива Билли ответил:       – Говорю же, все под контролем. Сегодня мы с охраной.       Только, вот что, Стива это ничуть не успокоило и даже заставило разнервничаться еще больше. Охрана означала, что Билли думает, что может и не справиться со сложившейся ситуацией сам, а это было страшнее любых других предположений.       Сегодня они ехали молча.       И не только потому, что Стив нервничал и от этого был не очень словоохотлив, но еще и от того, что между ним и Билли сидел один из азиатских охранников. Оба они также пошли следом за Стивом и Билли в казино и остались стоять в общем фойе, безмолвные и безымянные.       – Все будет хорошо. Ты справишься, – это был не вопрос.       Как и в другие дни, Билли засунул ему в задний карман стопку купюр (с каждым разом, правда, она становилась все скуднее).       – Если захочешь перекусить, – пояснил Харгроув.       В его взгляде Стив прочитал «А вот в казино тебе лучше сегодня не ходить, вдруг увлечешься и пропустишь нужное время».       Стив и так не собирался идти в казино, как был уверен и в том, что не сможет проглотить даже кусочка пищи из-за того, как сильно нервничает.       К счастью, на этот раз в баре не было никого знакомого – значит, не придется болтать, подозрительно поглядывая раз за разом на часы, и от этого было немного легче.       Стив взял мартини с соком. Страшно хотелось напиться, но он решил держать себя в руках – не хватало еще забыться и пропустить обозначенное Билли время.       Как назло, оно, это самое время, тянулось сегодня неправдоподобно медленно. Стиву казалось, что он цедит мартини уже очень долго, однако, на деле не прошло и двадцати минут, как бокал оказался пуст, и пришлось заказать еще один напиток.       Стив сидел в отдалении от всех, стараясь не привлекать к себе внимания и поражаясь тем девушкам, которые, увидев друг друга впервые, уже сплетничали и шутили как лучшие подруги, а также хорошо понимая таких же, как он, отрешенных одиночек, кто разбрелся по залу, погруженный в свои мысли.       – А мы сейчас у этого юноши спросим!       Стив встрепенулся, заслышав звонкий голос где-то поблизости. Он не успел опомниться, как рядом оказалась невысокая короткостриженная блондинка, за которой следовали две другие девушки. Обилие макияжа не смогло скрыть мелких морщинок вокруг ее глаз и губ, наверняка, блондинке было уже под сорок.       – Ты куришь, лапочка?       – К-курю, – голос Стива дрогнул, и он автоматически перевел взгляд на свои часы – до необходимого времени оставалось еще 50 минут, а значит, все было в порядке.       – Не угостишь?       В голове Стива зароились нервные мысли. У него была почти целая пачка – всего три сигареты он потратил в свое прошлое посещение казино и с тех пор не курил, однако, вдруг захотят угоститься не только эти три девушки, но и остальные? И тогда он не сможет, не вызывая подозрений, выйти курить – без сигарет то!       Впрочем, если пачка закончится, он всегда сможет спуститься на первый этаж и купить новую, у него же есть деньги.       Блондинка расценила затянувшуюся паузу по-своему:       – Жалко, что ли? Эх, перевелись настоящие джентльмены.       – Нет, нет, – поспешил заверить ее Стив и полез в карман. – Просто задумался.       Запоздало пришла мысль, что, в конце концов, он просто мог отложить для себя одну сигарету.       – Тяжелый день? – поинтересовалась женщина между тем, выбивая из пачки три сигареты, себе и подругам. – Или боишься, что ночка выдастся тяжелой? – подмигнула она, а потом попросила. – И зажигалку, лапочка. Мы потом вернем.       Стив был рад, что в прошлый раз купил самую обычную одноразовую зажигалку, а не обзавелся чем-нибудь пафосным и дорогим, что соблазняло бы на воровство.       – Да нет, не боюсь.       – А с кем ты? Я тут уже была как-то раз, может, знаю.       Интересно, почему всех так интересовало то, с кем ты приходил? Может, Билли был чертовски прав, когда считал, что здесь твой статус определяется исключительно тем, как выглядит твой партнер.       Стив решил не выдумывать.       – Зовут Билли. Билли Харгроув.       – О, Билли, знаю, – оживилась вдруг одна из подруг блондинки, высокая, гибкая, с хищным прищуром чуть раскосых глаз, и Стив с замиранием сердца принялся повторять, как мантру «только не говори, что ты с ним спала», «только не говори…». Потому что девушка выглядела так, как будто могла бы понравиться Билли.       – Такой высокий, темноволосый, да?       Стив с облегчением выдохнул.       – Нет, чуть ниже меня и блондин.       Девушки переглянулись и равнодушно пожали плечами.       Стив допил второй бокал, когда они вернулись с балкона. До назначенного времени оставалось еще двадцать пять минут, и Стив нервничал все больше, так что, забрав свою зажигалку, в дальнейший диалог вступил столь неохотно, что вскоре собеседницы отстали.       К назначенному времени Стив выпил только половину третьего бокала. Сложно было забыться и не думать о том, что могло ждать его на балконе. Может, в детстве он пересмотрел «Скуби Ду», однако, просьба Билли быть в определенное время в определенном месте выглядела так, словно он был для кого-то приманкой. Вот только для кого?       Как был, с недопитым мартини в руках, Стив вышел на балкон на плохо гнущихся ногах за минуту до назначенного времени.       Балкон был пуст, если не считать одного из охранников-азиатов, что приехали с ним и Билли. Мужчина напрягся было, когда дверь открылась, но узнав Стива, остался стоять на месте, плечи его расслабились. Сам же Харрингтон был готов к тому, что на балконе будет охрана – об этом говорили девушки, вернувшись с перекура. Правда, по всей видимости, охрана менялась, потому что в их исполнении речь шла о бородатом, волооком арабе под два метра ростом, а никак не о гладковыбритом, невысоком азиате.       Стив слышал, как их с Билли охранники переговаривались друг с другом, и был уверен, что они китайцы. За то время, что Стив жил в доме Харгроува, он выучил несколько базовых фраз на китайском, и сейчас хотел было поздороваться, но слова застряли в горле. Так что Стив, кашлянув, отпил из бокала и заспешил к перилам балкона. Пытаясь взять себя в руки, он посмотрел вниз на ровный газон, отгороженный от посягательств подвыпивших посетителей кустами лимонадной ягоды и невысокой оградой, неприятно щерящейся облезшими шпилями. Стив знал, что где-то напротив этих кустов стоит скамейка, на которой он курил в прошлое свое посещение казино, где стал невольным свидетелем разговора Руди Ди Анджело и Айзека Броуди. Кто знает, может, кто-то сидит там и сейчас и гадает о том, что же происходит наверху.       Стив, хоть и не был пьян, постарался не слишком-то облокачиваться о край балкона, к тому же тот был явно ниже разумного уровня, допускаемого техникой безопасности. Вместо этого он поставил на него свой бокал и прикурил.       И в этот момент открылась дверь, ведущая в зал, где играли мужчины.       Первое, что не понравилось Стиву – то, что среди мужчин, вышедших на балкон, не было Билли. Он неизменно представлял Харгроува частью этого плана и то, что Билли не появился сейчас из дверей, застало его врасплох.       На балкон вышли только Руди, его сын, МакМаррен (живой, но с повязкой на явно недавно сломанном носе), Айзек Броуди и еще один, незнакомый Стиву мужчина.       Этот мужчина, только завидев Стива, пьяно прикрикнул: «Пшел отсюда» (Стив тут же узнал того, кто прогнал с балкона их с Одри в день его первого посещения) и это, разумеется, стало тем, что не понравилось Стиву во-вторых.       Тем более, что в следующий момент, отмахнувшись от Руди, этот мужчина со словами «А, это ты!» чуть пошатываясь почему-то двинулся в его сторону.       – Простите? – Стив не разобрал его последней реплики.       Он до побелевших костяшек пальцев стиснул ножку своего бокала, в очередной раз подумав: «Где же Билли?».       – Говорю, гребаным педикам тут не место!       О, теперь Стив расслышал его слова слишком хорошо и очень пожалел о том, что переспросил.       Харрингтон вспыхнул, отводя взгляд в сторону, делая вид, что его это не касается, но мужчина схватил Стива за предплечье, обращая на себя внимание.       – Раньше ведь нормальный парень был, ходил сюда с девками. А ты… Откуда ты взялся? Что с ним сделал?       Стива затрясло.       Все остальные, вышедшие на балкон, и, как он знал, вряд ли бывшие на его стороне, тоже двинулись по направлению к ним. Правда, МакМаррен окликнул привязавшегося к Стиву мужчину: «Мэтт, да отстань ты от парня», а от Айзека прозвучало что-то вроде: «Нет, ну принесла же нелегкая», но Стиву от всего этого было ничуть не легче.       – Это все – не Ваше дело, – огрызнулся Стив.       Он оглянулся в поисках китайского охранника, но тот как сквозь землю провалился с момента выхода на балкон группы мужчин, и попытался высвободить руку из стальной хватки пьяного хама, но тот лишь хрипло рыкнул на него:       – Заткнись, сучка. Тебе слова не давали, – глаза мужчины налились кровью, и он больно сжал пальцами другой руки подбородок Стива. – По мне так ты не вышел ни рожей, ни жопой.       Этого Стив стерпеть уже не мог.       – Да пошел ты!       И он выплеснул остатки своего мартини прямо в лицо этого мерзкого Мэтта.       Дальше все произошло слишком стремительно.       Мужчина задохнулся возмущенным: «Тварь!», замахиваясь, но его руку стремительно перехватил невесть откуда взявшийся Билли с почти животным ревом бросившийся на обидчика Стива и сметая его на пол.       Стив отпрянул, звякнув о бетон балконного ограждения все еще чудом зажатым в его руках бокалом. Он так давно не видел такого Билли, бешеного, рычащего, стремительно подминающего под себя все на своем пути, как стихийное бедствие.       Как ураган и лесной пожар в одном лице, такой же стремительный, пылкий, неумолимый. Стив видел только всполохи его темно-красной рубашки и слышал раскатистое рычание.       Сейчас он любил его как никогда, хоть ни за что не признался бы в таком ни ему, ни себе.       Для Стива все смешалось в безумный водоворот из рук, ног и голосов. Руди пытался командовать: «Энди, помоги-ка мне его оттащить, а не то он его убьет, а ты, Айзек, держи Уоррена». Стив не знал, что ему делать – броситься к Билли, помочь ему, попытаться остановить или постараться не обращать на себя внимание? – когда за локоть его тронул Дилан Ди Анджело, немало напугав:       – Идем.       – Куда? – растерялся Стив.       Помимо своего обидчика, «сукин сын» был последним человеком на этом балконе, кому он доверял.       – Найдем вашу охрану, – пояснил Дилан, а, видя, что Стив продолжает упрямиться, едва слышно добавил. – Тебя нужно проводить вниз, в машину. На этом Билли настоял.       «Неужели все это – часть плана?» – подумал Стив, боком отходя в сторону от края балкона. Он не отрывал взгляда от дерущихся мужчин на полу. Правда, скорее это было избиение – Мэтт Уоррен мало сопротивлялся, испуганно вереща что-то вроде «Уберите его от меня» и только мог, что прикрывать руками лицо.       – Скорее, – поторопил его Дилан, и следом за младшим Ди Анджело Стив вышел с балкона через центральную дверь, ведущую в фойе.       Оба китайца были там.       – Ваш хозяин поручил проводить этого в машину.       Стив снова стал для «сукиного сына» кем-то обезличенным, раз он передал ответственность за него в руки другого, и Стив очень жалел о том, что Харгроув сейчас бил на балконе не Дилана Ди Анджело.       – Знаем, – сказал один охранник с сильным акцентом, а второй чуть склонил голову перед Стивом:       – Идемте, сэр.       Уходя, Стив слышал за спиной, как один из охранников, он не знал – чей, спросил Дилана: «Что у Вас там? Помощь не нужна?», и как тот бросил: «Будет нужна – позовем».       На середине лестницы Харрингтон спохватился:       – Бокал!       Он замер, и охранник на автомате прошагал вниз еще несколько ступеней, прежде чем заметил, что Стив не идет за ним.       Чудом переживший череду этих передряг бокал из-под мартини все еще был зажат в руке Стива так, словно тот в любой момент готов был его разбить и воткнуть осколок кому-нибудь в глаз.       – Сэр? – не понял охранник. Он посмотрел на часы и на ломанном английском добавил. – Хозяин очень говорить, что Вам надо быть в машине.       – Мне нужно вернуть этот бокал, – пояснил Стив. Вот еще, не хватало только ненароком что-то стащить отсюда, ему и так было неловко за то, что дома у них лежали фишки из казино, а он второй раз забывал прихватить их, чтобы вернуть.       – Надо быть в машине, – повторил китаец упрямо.       Они еще немного поперепирались, повторяя как заведенные одни и те же фразы, когда до Стива дошло, что бокал он может отдать и швейцару – какая разница, где он его взял, заведение было одно. К слову, принимая из рук Стива бокал, швейцар не повел и бровью, как будто подобное было привычной частью его должностных обязанностей.       На крыльце Стив замер, отыскивая глазами Ауди Билли и с трудом находя ее довольно далеко от входа. Он даже не мог различить был ли в ней Дэниел и заметил ли он его.       Охранник, кажется, тоже растерялся.       Он достал телефон, коротко переговорил с кем-то по-китайски и через минуту вниз спустился второй охранник.       – Разве вам не нужно охранять Билли? – переполошился Стив, но его вопрос оставили без ответа.       Один из мужчин пошел к машине, второй остался с ним, тут же замирая рядом бессловесной глыбой. Стиву оставалось только ждать.       Ему опять показалось, что время замедлило свой ход. Что происходило там наверху? В порядке ли Билли? Когда он вернется? И, в конце-то концов, в чем был план? Из-за шума машин и звуков, доносящихся из-за дверей казино, он ни за что не услышал бы, что происходит там, наверху.       Мысли тяготили. Хотелось курить.       Стив щелкнул зажигалкой, но не успел сделать и пары затяжек, как вездесущий швейцар мягко оказался рядом, напоминая, что ему следует пройти в специальное место для курения.       Стив спустился на пару ступеней вниз, и китаец, последовавший за ним тенью, заметил:       – Не нужно туда.       Стив еще раз затянулся и спустился еще немного – охранник мягко, но настойчиво положил руку ему на плечо, разворачивая к себе и повторяя:       – Вам нужно машина. Там…       Договорить он не успел.       С оглушительным, как показалось Стиву, треском, с безумным воем, с омерзительным шлепком что-то явно тяжелое, как человеческое тело, вдруг упало на асфальт в нескольких метрах прямо за его спиной.       Что удивительно, охранник почти не изменился в лице. На миг зрачки его расширились, ноздри раздулись, а рука сжала плечо Стива сильнее.       Но затем он быстро взял себя в руки и его уверенный голос даже смог перекрыть (Стив был уверен, что слышит их) последние хриплые вздохи и болезненные стоны того, кто умирал поблизости, явно упав с балкона.       Велика вероятность, что с того, где сейчас был Билли.       – Господин, Вам…       – Билли! – Стив дернулся было, но китаец покачал головой, удерживая его за плечо:       – Вам плохо, если смотреть. Нужно уходить.       Билли или Уоррен? Уоррен или Билли?       Они так неистово катались по полу балкона, Билли так рвался в драку, что мог и не заметить того, что перила поблизости слишком низкие.       Билли или Уоррен?       Стив был уверен, что, когда обернется, там будет кто-то из них, и ему было так больно, что дыхание перехватило, от мысли о том, что он может увидеть не черный костюм-тройку Мэтта Уоррена, а красную рубашку где-то там, на асфальте, по которому уже, наверняка, растекаются густые лужи крови, маслянисто блестящие в свете тысячи ламп на фасаде казино.       Красное или черное?       Крупье уже бросил шарик, и он вот-вот остановится.       Черное или красное?       На что ты будешь ставить, Стив?       – Билли!       Стив оглянулся.       Ему так хотелось увидеть наверняка того, кто был там, под балконом, и вместе с тем он понимал, что вряд ли сможет справиться с болью, если увидит… Красное.       Стив закричал, бросаясь вперед, запинаясь и чуть было не падая на последней ступени, пробегая несколько метров в слезном мареве из-за которого он не различал дороги, не слышал голосов и шума машин за стуком собственного сердца.       Пока не начал различать очертания коротких ног в черных ботинках (один ботинок слетел при падении, обнажая безукоризненно-белый носок, при виде которого почему-то делалось больно), классических темно-коричневых брюк, за карман которых зацепилась связка ключей и сейчас свисала, все еще немного покачиваясь.       Огромного красного пятна на животе белой рубашки Айзека Броуди, который упал навзничь, прямиком на металлическую ограду, тесно прижавшуюся к редким переломанным веткам куста лимонадной ягоды.       Это пятно так и продолжало расползаться дальше, прямо на глазах у Стива, неумолимо, неспешно – скоро одежда Айзека больше не сможет ее впитывать и она станет капать на асфальт, а пока Стив как завороженный смотрел на это пятно, центром которого был торчащий из живота мужчины металлический штырь.       Ему казалось, что нога Айзека, та, что без ботинка, еще продолжает конвульсивно дергаться, словно мужчина силился встать, хотя взгляд карих глаз, обращенных наверх, на звездное небо, уже начал стекленеть.       Стив тоже перевел взгляд вверх и увидел лица тех, кто застыл на балконе. Их выражения в тот момент еще надолго отпечатаются в памяти Харрингтона.       Ошеломленное лицо Энди МакМаррена, прикрывшего рот ладонью, равнодушное Руди Ди Анджело (пепел с его зажженной сигареты падал вниз, прямиком на штаны Айзека, и от этого зрелища Стиву хотелось отвернуться даже больше, чем при виде мертвого тела самого по себе). Сын Руди смотрел вниз скорее брезгливо, Мэтт Уоррен – с явным недоумением. И, наконец, Билли. Билли смотрел прямо на него, на Стива, и взгляд этот был встревоженным.       – Принцесса, – голос его чуть охрип, и он откашлялся, прежде чем недовольно уточнить. – Ты почему здесь, а не в машине?       – Но… – Стив снова перевел взгляд на Айзека. Ткань его рубашки становилась все темнее и однороднее по цвету. – Ему надо помочь!       – Оставь, мальчик, – Руди опередил Билли, затягиваясь сигаретой, стряхивая, и Стив отшатнулся в сторону от летящего вниз пепла.       – Юн Фэнг, – Билли позвал охранника, который стоял от Стива чуть поодаль, хоть тот и не замечал все это время его молчаливого присутствия, и сказал ему что-то на китайском, было не разобрать, после чего тот бережно подхватил Стива под локоть.       – Машина, господин.       Возле крыльца Стива стошнило.       Он держался из последних сил, но стоило вновь представить тот звук, с которым упало тело Броуди, заостренный кусок металла, торчащий из его живота, неестественно согнутую левую ногу и этот трогательный белый носок. И то, как на все это сверху падал пепел с сигареты Руди.       Это все было… Просто уже слишком.       Пока он приходил в себя и пытался отдышаться, охранник успел сходить за стаканом воды. Стив прополоскал рот и выпрямился в полный рост, стараясь взглядом отыскать машину Билли.       На этот раз Дэниел смог подогнать ее довольно близко. Стив даже мог видеть водителя за рулем, с виду такого спокойного, но нервно бегающие глаза выдавали его волнение. На пассажирском сидении расположился второй охранник, так что Стив повалился на заднее, прикрывая лицо ладонями, и замер там.       Сейчас его тошнило и от аромата кожаного салона, который он обычно так любил, и от смеси терпких одеколонов и от вездесущего запаха бензина.       Стив впервые видел мертвого человека.       Его бабушки и дедушки были живы и благополучно здравствовали (кроме деда по материнской линии, умершего еще до его рождения). Был, правда, отцовский лучший друг, который умер, когда Стиву было пять, но, во-первых, воспоминания тех лет давно представлялись размытыми, словно смотреть на них приходилось через бутылочное стекло. А, во-вторых, тот умер от остановки сердца, и в гробу лежал тихим, аккуратно одетым и словно даже чуть более молодым и благоприятным, чем Стив его помнил (по крайней мере, похабная улыбка, не сходившая с лица, при жизни его вовсе не красила).       Стив никогда прежде не видел столько крови. Не видел предсмертных агоний. Никогда не видел мертвым человека, с которым общался еще несколько минут назад.       Он хорошо помнил, как уходил с балкона и, оглянувшись, увидел Айзека, стоящего к нему вполоборота. Билли уже оттащили в сторону общими усилиями Руди и МакМаррена, и Айзек склонился, подавая руку Мэтту Уоррену, помогая встать.       Что же случилось потом? Что привело к тому, что именно он оказался здесь, внизу, нанизанным на острие металлической ограды?       Почему он?       Айзек ведь даже был по-своему добр к Стиву во время их первой беседы. Почему кровь вытекала сейчас не из тела гомофоба Уоррена или Руди, лишенного всяческого сочувствия к другим людям? Почему..?       – Сэр, – сквозь мысли Стива с трудом и, возможно, не с первого раза пробился голос Дэниела. – Сэр, Вы в порядке?       Он смотрел на съежившегося Стива через зеркало заднего вида.       – Да, – Харрингтон попытался сесть ровнее, но потом передумал храбриться, откидывая голову на спинку сидения и шумно выдыхая. – То есть, нет, ни хрена.       – Может, принести Вам выпить? – после согласного кивка Стива он потянулся было к ручке дверцы, но был остановлен предостережением от китайца:       – Хозяин сказал «не выходить».       – Я думаю, мистеру Харрингтону не помешало бы выпить что-нибудь покрепче.       Охранник какое-то время молчал – в раздумьях или, может, пытался понять, что ему было сказано, а потом достал телефон, видимо, решив позвонить своему коллеге.       – Это было… – Стив судорожно вздохнул, не в силах описать, что почувствовал при виде мертвого тела.       – Может, хотите выговориться? – предложил Дэниел, пока китаец говорил по мобильному, но Стив отрицательно мотнул головой – еще не время.       Напиться – да, говорить о своих переживаниях – нет.       Ему хотелось лишь одного – поскорее увидеть Билли и оказаться дома. А там уже выпить внушительный бокал чего-нибудь покрепче и устроиться рядом с ним на диване. Может, наплевать на их ссору и лечь головой ему на колени. Выплакаться.       Но Стив понял, что дома они окажутся еще очень нескоро, когда Юн Фэнг открыл дверцу машины, подавая ему каким-то образом раздобытый виски в бокале со льдом, и Стив услышал звучащие вдали полицейские сирены.       – Где Билли? – спросил Стив у охранника, пока тот укладывал на сидение рядом с ним еще стеклянную бутылку с водой и поднос с сэндвичами, но тот даже не поднял головы, словно не понял вопроса, а потом и вовсе захлопнул за собой дверь.       Есть в одиночестве не хотелось, но ни второй охранник, ни Дэниел ожидаемо не торопились составить ему компанию, так что Стив отставил сэндвичи подальше (от их запаха его вновь начало подташнивать) и принялся маленькими глотками цедить виски, пока в голове не зашумело и мысли перестали быть лишь о том, как выглядело мертвое тело Айзека, широко раскинувшего в падении руки и запрокинувшего голову, как сбитая автомобилем птица. Стив всегда отводил взгляд в сторону, когда видел на дороге их распластанные тельца.       Минут через пятнадцать после того, как он немного расслабился, в машину вновь заглянул Юн Фэнг:       – Полиция хочет говорить с Вами, господин.       Стив тут же напрягся:       – Но я ведь ничего не видел, – поспешно выдохнул он, хоть и понимал, что охранника это мало интересует, как и то, что разговор с полицией в таком случае неизбежен.       – Я провожу, – пояснил китаец, и Стив неловко вылез из машины, опираясь на поданную ему руку и, немного пошатываясь, побрел в сторону одного из патрульных автомобилей.       – Как Вы, сэр? – первым делом уточнила пожилая женщина-полицейский, представившаяся как офицер Флинн. В ее глазах читалась жалость, а, значит, Стив выглядел в точности также, как и чувствовал себя, а именно, препаршиво. – Мне сказали, Вы были свидетелем происшествия.       – Не очень-то, – пояснил Стив, отвечая на оба вопроса сразу. – Я был внизу и не видел… – Стив немного растерялся, решая, как называть случившееся. Он не знал наверняка было ли это несчастным случаем или все еще входило в безумный план семейства Ди Анджело (второй вариант его немного пугал), так что просто сказал. – Не видел, как он падал. Только тело.       Тело.       Как странно начинают называть то, что от тебя осталось, стоит тебе умереть. Перестают иметь значение твои хобби, привычки, симпатии. Твои поступки, предпочтения, навыки. Все то, что определяет тебя, как личность, при жизни после смерти уже никого не интересует. Всех волнует лишь твое тело.       Тело и, быть может, еще информация о том, что же случилось, раз оно вдруг упало с балкона второго этажа.       – Вы сейчас в состоянии отвечать на вопросы? – поинтересовалась офицер тем временем. – Если что, я могу дать Вам номер участка, и мы завтра договоримся о том, когда Вам удобно будет подъехать и оставить показания.       Последнее, чего Стиву хотелось в этой жизни – побывать в полицейском участке, так что он поспешил заверить женщину, что в состоянии поговорить с ней прямо сейчас.       Видно, поверила она ему слабо, потому что заметила также:       – После того, как я возьму показания, могу проводить Вас к машине скорой, Вам дадут успокоительное.       Стив кивнул, и оказалось, что первым делом ему надо сообщить свои анкетные сведения. Забавно, но даже на некоторые элементарные вопросы ответов он все еще дать не мог, вроде необходимости назвать номер своего телефона.       – Вы наверняка будете допрашивать моего парня, Билли Харгроува, он был на том балконе. Спросите его, у нас один номер.       – Опрашивать, – поправила его полицейская с улыбкой. – Вы же свидетели, а не подозреваемые.       – Ну, да, – Стив смутился.       И испугался тоже. Потому что не знал, не перейдет ли Билли в разряд подозреваемых в ходе этого общения.       Да нет, конечно. Он не стал бы убивать Айзека. С какой стати?       Разнервничавшись, Стив начал отвечать невпопад, что не укрылось от офицера Флинн. К счастью, она истолковала это по-своему и вновь предложила перенести беседу на завтра, но Стив отчаянно замотал головой и постарался собраться с силами, чтобы описать все, что случилось на балконе в его присутствии, начиная с поведения Мэтта Уоррена (в мельчайших подробностях) до того момента, как тот подрался с Билли (в общих чертах). Потом он сообщил, что ушел и что было дальше, не знает.       – Кто оставался на балконе, когда Вы уходили? – офицер занесла ручку над блокнотом. – Можете назвать их имена?       Стив покорно перечислил всех и, когда он дошел до Рудольфа Ди Анджело, полицейская присвистнула:       – Ого, сам Руди Ди Анджело! Давненько я не слышала этого имени!       Стив, сам не зная зачем, спросил:       – А он что же, знаменит?       Женщина взглянула на него с подозрением, но, видно, Билли не зря говорил, что единственная эмоция, которую Стиву удается изображать в ста процентах случаев правдоподобно, это растерянность. Ладно, не единственная, еще он говорил про недоумение и глупость. В любом случае, офицер Флинн, кажется, ему поверила, потому что сказала:       – Я раньше работала в организованной преступности. Ни дня не проходило без Руди.       – Ничего себе, – поддакнул Стив. – Я и не знал.       – По молодости мы часто его ловили, но посадить никак не могли. А сейчас его и поймать невозможно.       Дальше беседа пошла своим чередом. Когда в разговоре они добрались до того момента, как Стив подошел к телу (озвучивать свои душевные терзания по поводу того, что он полагал, что это тело Билли, Стив, конечно, не стал), полицейская спросила:       – Вы пытались оказать пострадавшему помощь?       Стив очень смутился от этого вопроса.       – Н-нет, – он чувствовал острую необходимость оправдаться. – Мне показалось, что он уже…       Стив ожидал, что офицер Флинн его осудит и начнет говорить что-то о том, что Броуди, скорее всего, был на тот момент еще жив, но она лишь похлопала его по руке:       – Ну, ничего, ничего, – а дальше сказала то, что обидело Стива куда больше, чем возможное осуждение. – Не всем же быть героями.       Теперь ее похлопывания выглядели снисходительными, и Стив поспешил засунуть ладони в карманы брюк.       Осталось обсудить только: видел ли он еще что-то подозрительное? Нет, не видел. Видел или слышал что-то такое, что может иметь отношение к делу? Может, накануне? Тоже, разумеется, нет.       На этом вопросы у офицера Флинн подошли к концу.       Пока она говорила о том, что Стиву пока не стоит уезжать из города на случай, если какие-то показания потребуется уточнить, он краем глаза заметил то, что из здания казино два полицейских выводят Мэтта Уоррена. С такого расстояния он не взялся бы утверждать со стопроцентной уверенностью, но, кажется, тот был в наручниках.       Проследив за взглядом Стива, женщина отметила:       – Видимо, у нас появился подозреваемый, – а потом проводила Стива к машине скорой помощи, где медбрат-индус дал ему какие-то успокоительные, которые можно было сочетать с небольшой дозой алкоголя. А после того, как Харрингтон испуганно спросил, не в этой ли машине находится тело Айзека («да, он первым увидел труп», – подтвердила полицейская) вручил еще несколько таблеток снотворного с собой, которые сиротливо перекатывались по дну оранжевой пластиковой баночки, пока Стив шел в машину.       Он шел и думал о том, что Билли, так рьяно запрещавший ему заниматься трупом на соседском участке, сам с легкостью впутал его в историю, где была замешана полиция. Опять они – его двойные стандарты.       Когда Стив открыл дверцу, выяснилось, что Билли уже был там.       Несмотря на легкое раздражение, очень хотелось прижаться к нему, наплевав на все прошлые обиды и недомолвки, но посередине сидения снова сидел китайский охранник, так что Стив оказался за пассажирским сидением, а Билли – прямиком за Дэниелом.       – Как ты, принцесса? Порядок? – Билли подал ему ладонь поверх коленей Юн Фэнга, и Стив с охотой вложил свою руку в его, хоть и было несколько неловко перед охранником.       – Сойдет, – откликнулся Стив. – Домой бы скорее.       – Конечно, – Билли сжал его пальцы. Было даже немного больно, но Стив не стал ничего говорить. Если честно, ему нравилось, что они снова касались друг друга, этого так не хватало, в особенности, сегодня. – Слышишь, Дэниел? Вези нас скорее домой. Принцесса просит.       Стиву показалось, что при этих словах Билли специально повернулся так, чтобы коленом толкнуть сидение Дэниела, словно пришпорил строптивого коня, но списал этот странный жест на общую нервозность сегодняшнего вечера.       Стиву столько всего хотелось сказать Билли, и еще больше – спросить, но они опять ехали молча, хоть среди дороги Харгроув и попросил включить музыку. На этот раз джаз его не устроил, он расслабленно откинулся на сидение, только когда загрохотали барабаны Роллинг Стоунз. Стив подумал, что вряд ли сможет расслабиться под этот шум, но вскоре почувствовал, что засыпает. Охраннику пришлось податься чуть вперед, потому что Билли закинул руку на спинку сидения, протягивая ее Стиву. Тот повернулся, устраиваясь поудобнее, прижался щекой к горячей ладони и сам не заметил, как задремал.       Проснулся Стив, когда машина затормозила у дома.       Он потянулся, зевнул и хотел было выбраться поскорее на свежий воздух, когда заметил, что больше никто выходить явно не торопится. В машине ощущалась некоторая напряженность, и Стив никак не мог понять, что же именно он проспал.       – Дэниел, – позвал Билли тихо, похоже, не в первый раз. – Я сказал: «отдай мне пропуск». Только, прошу, тихо и без резких движений.       – Что происходит? – напрягся Стив.       Дэниел? Как тут вообще мог быть замешан Дэниел?       Билли глянул на Стива так, словно вовсе забыл, что он здесь.       – Ничего, малыш. Иди в дом, – сказал он мягко, даже ласково, но Стиву все равно в его голосе почувствовалась скрытая угроза.       Конечно же, Стив никуда не пошел. Он во что бы то ни стало хотел понять, что происходит, и, хоть выпитые лекарства, немного притупили его реакцию, он все равно чувствовал, как начинает нервничать.       Тем более что Билли тихо повторил:       – Дэниел, пропуск. Живо.       На этот раз Дэниел все же подчинился. Он медленно потянулся к своему карману, и до Стива только сейчас дошло, что черные предметы в руках охранников, направленные в сторону Дэниела, были оружием.       – Ключ от ворот. От машины, – продолжил перечислять Билли.       Происходило нечто странное.       Стив вжался в сидение.       Стало понятно, почему его, безоружного, посадили на это самое место, подальше от Дэниела, вот только Стив никак не мог представить причины, по которой их водитель мог бы представлять опасность.       Это ведь был все тот же славный Дэниел, который безропотно приезжал по первому зову Стива, отзывался на его шутки, сопровождал его с зонтом в дождливые дни.       Ключи продолжали переходить из рук водителя в руки Билли, пока тот не скомандовал:       – И от дома тоже.       – У меня нет ключей от Вашего дома, – подал голос Дэниел впервые за все это время, и он казался таким скованным, словно мужчина говорил, почти не разжимая губ.       – Да ты что? – Билли выразительно хмыкнул. Только сейчас Харрингтон как следует рассмотрел его. Не смотря на расслабленную позу и закинутую одна на другую ногу, Билли тоже был вооружен, целясь Дэниелу прямо в затылок. – Стиви-бой, конечно, бывает рассеянным, но я не верю, что за месяц с небольшим он дважды потерял ключи.       Стив невольно вскрикнул.       Второй ключ он «потерял» в конце прошлой недели и к ним вот-вот должны были прийти мастера для того, чтобы сменить замки.       – Принцесса, – на этот раз голос Билли был недовольным. – Ты почему еще здесь? Домой, я сказал.       – Я хочу узнать, что случилось, – заупрямился было Стив, но Билли прикрикнул:       – Принцесса!       И ему пришлось подчиниться.       «Черт возьми, что происходит?» – гадал Стив, кусая губы.       В дом он не пошел, считая подобную перестраховку излишней, и сел на крыльцо, прижимаясь к теплому боку тут же подбежавшего к нему Шрама, и не сводя взгляда с машины.       Что сделал Дэниел за то время, пока Стив спал? Или уже садясь в машину Билли знал, что уволит его? Но почему?       Стив принялся перебирать все то, что знал о Дэниеле и не нашел в памяти ничего предосудительного. Вот уж кого точно нельзя было обвинить в несоблюдении правил. По мнению Стива, водитель соблюдал их даже чересчур ревностно. Он всегда выполнял все поручения, был безукоризненно вежлив. Стив, конечно, понимал, что не может считать Дэниела своим приятелем, но они всегда славно общались, и Стиву не хотелось его терять.       Стив потеснее придвинулся к Шраму, поглаживая его короткую жесткую шерсть.       Что происходило в машине? Когда этот бесконечный день, наконец, закончится?       Не хватало того, чтобы сегодня еще кто-нибудь был ранен или, не дай бог, убит.       Стиву не нравилась обстановка, не нравилось наличие оружия, не нравилась неизвестность.       Наконец, открылась пассажирская дверца. Охранник обошел машину и, направив пистолет на водительское место, принялся ждать.       Потом вышел Билли. Он бросил на Стива пронзительный взгляд, но на этот раз ничего не сказал.       Первый охранник открыл дверцу Дэниела снаружи, тот вышел и только потом из машины показался второй китаец.       На миг они замерли перед взором Стива в немой сцене: оба охранника целятся Дэниелу в грудь и в голову, Билли стоит, скрестив руки на груди и скучающе оглядывая окрестности, словно ему это все порядком надоело, Дэниел остановился, сжав кулаки, и склонив голову к груди.       Наконец, Билли подал голос:       – Дэниел, не сочти за труд, подвези в качестве последней просьбы этих ребят туда, куда они попросят. И тогда мы будем в расчете.       Дэниел медленно кивнул, и Билли с деланной расслабленностью направился в сторону крыльца, но вынужден был остановиться, когда водитель потянулся к карману рубашки и один из охранников крикнул что-то на китайском, а второй на английском скомандовал:       – Руки!       – Слушай, дружище, – протянул Билли устало и чуть раздраженно. – Хочешь померяться, у кого крепче стоит, делай это не на моей территории, ясно?       Стив замер, затаив дыхание, готовый в любой момент падать на крыльцо, если вдруг начнется перестрелка, чувствуя, как шерсть Шрама на загривке под его ладонью встала дыбом.       Но Дэниел покорно опустил руки:       – Я всего лишь хотел достать ключи от машины.       Вместо Дэниела это сделал Юн Фэнг, вытащил из его кармана связку ключей, второй рукой упирая ствол пистолета прямиком ему в грудь.       – До свидания, – сказал Стив на автомате, потому что ему это показалось приличным, когда мужчины пошли к машине Дэниела, хоть и понимал, что весьма сомнительно, что ему предстоит увидеть своего водителя еще хоть раз.       Тем не менее, Дэниел ему кивнул:       – До свидания, мистер Харрингтон.       Стиву пришлось прикусить костяшки пальцев, чтобы не взвыть.       Его голос звучал так обыденно, как и каждый день, когда они прощались, точно зная, что вскоре увидятся снова.       Куда теперь два вооруженных мужчины отвезут Дэниела и что они с ним сделают?       Стив не хотел бы услышать честный ответ.       – Подъем, детка, – Билли поравнялся с ним и подал руку.       Стив дал обнять себя за талию и завести в дом. За закрывшейся дверью он едва слышал, как отъехала машина.       – Как же они откроют ворота? – почему-то заволновался Стив. – Ты ведь забрал ключи.       – Тебя это не должно волновать, – Билли провел рукой по его волосам, плавно опускаясь кончиками пальцев на щеку. – Налить тебе что-нибудь?       Стив покачал головой:       – Мне дали таблетки и сказали больше не пить. Билли, – он снизил голос до шепота, – они его убьют?       – Меня не интересует дальнейшая судьба этого человека, – жестко отрезал Харгроув.       Стив сглотнул:       – Но что случилось?       – Принцесса, ты и так натерпелся этим вечером, – сказал Билли вместо ответа, расстегивая на нем верхние пуговицы рубашки. – Может, обсудим это завтра?       – Нет, я хочу сейчас!       Они все еще стояли в прихожей, и Билли, взяв его руку в свою, повел за собой в гостиную, где усадил на диван, прежде чем объяснить:       – Дело в том, что его второй работодатель, прежде чем упасть с балкона, сказал о нем кое-что, что мне не особо понравилось.       Стив ахнул:       – Ты сбросил Айзека из-за этого?!       – Боже, принцесса, – Билли усмехнулся. – Его сбросил не я. Это был Мэтт Уоррен. Ты разве не видел, как его уводили в наручниках?       В комнате было темно, только свет от фонаря на крыльце пробивался сквозь окно, и с густыми тенями на лице Билли сейчас выглядел гораздо старше своих двадцати семи.       – Зачем бы Уоррену это понадобилось? – спросил Стив, но тут же перебил себя. – Подожди, хочешь сказать, это Дэниел шпионил за нами для Айзека?       Сложно было поверить в то, что интеллигентный Дэниел вынюхивал их секреты. Стив, конечно, много при нем и не говорил, но потому что не хотел, чтобы о чем-то личном узнал Билли. Оказалось, опасаться нужно было совсем другого.       – Знаешь, что меня бесит в этом больше всего? – Билли ударил кулаком по подлокотнику дивана. – Что я умудрился быть настолько слеп, что доверял ему самое дорогое. Тебя.       Стив всхлипнул.       – Ну, со мной же все в порядке, – он утер глаза ладонью. – Он всегда был ко мне очень добр.       – Это уже не важно, милый, – Билли притянул его к себе, обнимая за плечи. – Прости за этот день. Этого всего не должно было случиться. Тебе не нужно было подходить к Айзеку. И по моим подсчетам, ты вообще должен был уже быть в машине.       – Это было так ужасно, – поделился Стив, утыкаясь носом в изгиб его шеи и с трудом сдерживая слезы. – Я боялся, вдруг это ты.       – Конечно же, это был бы не я. Я ведь обещал, что мы с тобой не пострадаем, да же? А я всегда сдерживаю свои обещания.       Билли гладил его по спине до тех пор, пока Стив не расслабился в его руках. У него было еще много вопросов, вроде того, с какой стати Мэтт Уоррен столкнул Броуди с балкона, но он решил оставить их на потом.       – Тебе надо поспать, – шепнул Билли, когда Стив уже почти задремал у него на руках. – Давай, я провожу тебя в спальню.       – Я хочу… – Стив глубоко вздохнул. – Ляг со мной, пожалуйста, – он знал, что не заснет сегодня иначе.       Билли выглядел таким неуместно счастливым для этого вечера, когда они вместе поднимались в их комнату.