***
«Отец». Саске кажется бессмысленным то, что ему приходится спарринговаться в тайдзюцу с главной ветвью клана Хьюга. Хината говорила, что ему вовсе не обязательно приходить, она бы объяснилась отцу, однако это могло означать его автоматическое поражение. Поэтому он прибывает в поместье Хьюга. Хината удивлённо смотрит на него, сидя в додзё. На ней чёрное ханьфу, что не сдерживает движения. Очевидно, она уже провела спарринг, судя по покрасневшим рукам и по поту на лбу. Саске смотрит на Хиаши, который также не ожидал его прихода. Они молча встают друг напротив друга. Саске знает правила: никаких уловок, бьякугана, шарингана или риннегана. Он практиковался в тайдзюцу с Хинатой множество раз, и поэтому знает все запреты. Хиаши опытнее, сильнее, каждый его удар заставляет его выкладываться в два раза больше. — Стоп. Говорит один из членов Хьюга, когда время на спарринг заканчивается. Хиаши протягивает руку, на его губах видна улыбка. — Сегодня я многому научился. — Спасибо… Отец.***
День дома. Саске устало сидит на диване на кухне, глядя пустым взглядом на телевизор. Он смотрит на стакан воды недалеко от него. Необычайная апатия заставляет его лениться, а Хината как обычно что-то готовит на кухне. — А? Хината оборачивается, когда слышит звон монеты. Она появляется на месте, где был стакан. — Риннеган довольно полезен, — улыбается она, глядя, как Саске выпивает воду. — Он делает меня ленивым, — вздыхает Саске, затем меняет местами монету и опустевший стакан. Хината тихо смеётся. Саске-кун, оказывается, может быть и таким.