***
— Саске-кун? Перед ней стоял совершенно здоровый и живой сокомандник. Такой же, каким она его помнила. То же холодное выражение лица, непослушные волосы и целая одежда, которая была ужасно порвана в последний раз, когда Сакура его видела. Отсутствующая рука была полностью замотана бинтами, но находилась на своем месте. От шока, она застыла, отпустив маленькую ручку Юки. — Сакура, что за шум ты тут устраиваешь? - Саске прошипел на свой манер. — Господин, здравствуйте, не ожидал вас тут увидеть раньше обговоренной даты, - продавец сразу сменился в лице, став более благосклонным к своим гостям. — Сестрица, а кто этот человек? Юки потянула за подол кофты, пытаясь привлечь внимание Сакуры, которая резко застыла на своем месте, не сводя глаз с незнакомца. «Этого не может быть. Это невозможно. Я под гендзюцу? Нет, все нормально, но почему тогда Саске-кун здесь? Он умер. Саске-кун, которого я так любила. Я похоронила его вместе с Наруто. Я ничего не понимаю.» Мысли вертелись в голове, не находя правильного ответа. Молчание начинало давить, и Сакура задала единственный вопрос, который громче всего звучал у нее в голове. — Саске мертв. Кто ты такой!? - спрятав Юки за спиной, куноичи встала в боевую позу, готовая кинуться на псевдовозлюбленного. — Ээ! Девушка, никаких драк внутри магазина! Выясняйте свои отношения на улице! Торговец начал махать руками, пытаясь отвлечь двух шиноби от намечающегося конфликта. Те, не обращали на него никакого внимания, сцепившись в зрительной схватке. — А ты ни капли не изменилась, Сакура. Все такая же глупая маленькая девочка, - слова больно били по сердцу, которое забилось в разы быстрее, увидев объект своей любви. — Отвечай на мой вопрос! И куда подевался Мада...Мадара. Как ты только посмел, - пазл сразу же сложился в голове. «Он принял облик Саске, который увидел в моей голове через гендзюцу. Он просто издевается надо мной! Думал, что я сразу же стану покорной девушкой и упаду в его объятия? Не вредно мечтать. Твое оружие имеет два острых конца. Какого тебе будет встать на мое место?» Сложив несколько ручных печатей, женское тело исчезло в клубах дыма, являя на свет крупное мужское телосложение. Короткие розовые волосы перед Юки за мгновение превратились в длинные темно-каштановые локоны. Ее спасительница превратилась в высокого и сильного мужчину, одетого в красные доспехи. — Неплохая попытка, но это на мне не работает так же хорошо, как и на тебе, - привычное спокойное лицо Саске изуродовала широкая улыбка, которая была присуща только Мадаре. Поняв, кто скрывается за лицом молодого парня, Сакура сразу заметила все привычные только для старшего Учихи движения тела. На Саске это было совсем не похоже. — Сестрица, это ты? - хрупкий голосок Юки привел разъяренного медика в сознание. — Юки-чан, не бойся, это я, - отозвался ей в ответ приятный мужской голос. Подняв голову высоко наверх, девочка увидела доброжелательное лицо Хаширамы Сенджу. Оно излучало добро и заботу, прямо как лицо ее спасительницы, что успокоило ребенка. Сакура думала, что вид своего вечного соперника поставит Мадару на место, но результат был противоположным. Фальшивый Саске только сложил руки на приоткрытой в распахнутой рубашкой груди и ухмыльнулся. — Знаешь, кажется я поняла кто тебе нужен, - низкий голос куноичи сочился нотками предвкушаемой победы. Пальцы сложились в незамысловатую форму. Ещё один взрыв дыма внутри помещения, и Мадара полностью напрягся всем телом, увидев того, кто стоял перед ним. — Отродье Учиха, решил, что сможешь тягаться со мной? Не смеши меня, - строгий чужой голос сотряс собой воздух. Черные глаза с Шаринганом смотрели с ненавистью в красные глаза напротив. — Тобирама.., - аура в воздухе пропиталась кровожадностью. Маленькая Юки тихо пискнула и спряталась за тёмно-синей броней нового игрока на поле. — Ну и как тебе? Хочешь прибить меня? Давай, нападай! Услышав зов, Мадара с неимоверной скоростью кинулся на альбиноса, который разрушил всю его жизнь. Готовый к атаке Тобирама, схватил в охапку Юки, вместе с самым близко лежащим предметом, и выпрыгнул из магазина на свежий воздух. — Юки-чан, спрячься ненадолго, - приказной тон напугал ребенка, и она быстро побежала прятаться в одном из темных закоулков. Как только Юки отошла на расстояние, из лавки оружейника выскочил Саске и кинулся с катаной на врага. Оружием, которое вслепую подобрал беловолосый Сенджу, оказалось короткое танто. Два клинка соединились друг с другом, издавая громкий звук стали. Резко отпрыгнув в стороны, оппоненты несколько секунд смотрели друг на друга, пока вновь клинки не воссоединились в танце. Мужские тела двигались в быстром, чётком темпе, уворачиваясь от ударов. Никто не использовал техники, бой был сосредоточен чисто на кендзюцу и тайдзюцу. Широкой территории улицы не хватало, чтобы вдоволь потанцевать и приходилось использовать поверхности зданий. Каждый раз, когда они поднимались наверх, сосредотачивая чакру в ногах, кто-то пинал своего противника, заставляя того спрыгнуть вниз, и танец продолжался под мелодию, известной только двум людям, вцепившимся в драке. Сакура не умела полностью управлять танто, также хорошо как и Какаши, из-за чего пропускала удары. Острое лезвие длинной катаны сумело достать до ее щеки, разорвав кожу у рта. Густые потоки крови хлынули из нее и попали на красивое лицо Саске, у которого также виднелась идентичная травма на щеке. Каждый раз, Сакура излечивала их общие раны, не оставляя после себя и рубца. Их бой был наверняка самым бессмысленным боем за всю историю существования человечества, так как боль все равно делилась на двоих. Да и убежать никто из них не мог, связь между ними сразу бы дала о себе знать, принеся с собой разрыв сердца. Но если говорить честно, от самого сердца, то на самом деле, двое шиноби получали неимоверное удовольствие от компании друг друга, которое не могло сравниться ни с чем, что раньше приносило наслаждение. Мадара специально поддавался, не забывая о том, кто на самом деле прячется за маской Тобирамы. Несмотря на свой подавляемый потенциал, ему было приятно смотреть на то, как корчилось лицо недоСенджу от напряжения. Куноичи не испытывала страха к нему как многие люди и билась словно в последний раз, все ее удары несли за собой летальный исход. Принципиально не используя Шаринган, Мадара уклонялся и атаковал, опираясь только на свои чувства и силы, без поддержки глаз. Сакура же, была рада выпустить негативные эмоции на Учихе. А облик Саске, позволил ей сломать свой ментальный блок, в виде страха причинить боль любимому человеку. Каждый раз, когда на теле Саске появлялся порез, он сразу же исчезал. Было приятно думать, что это Сакура его лечила, заботилась о нем даже в драке, а в ответ молодой Учиха наконец-то не недооценивал ее способности. Партнер ловко уворачивался от ее кулаков, понимая какой урон они наносят, а Сакура пыталась держать близкое расстояние, чтобы ему было сложнее размахивать продолговатой катаной, тогда как короткое лезвие танто без труда рассекало округу, пытаясь достать до важных органов. Мазохизм и садизм заполнили собой два сознания, отключая все разумные мысли, подталкивая тела причинять вред и получать его в ответ. Их пляс мог бы продолжаться бесконечно, если бы не истошный крик, раздавшийся поблизости. — Юки! - узнав голос девочки, двое шиноби одновременно отскочили друг от друга и помчались туда, откуда доносился вопль. В темном пространстве, два огромных силуэта зажали маленькую девочку к стене. Мужчина с длинными серебряными волосами тянул к шее Юки свои грязные пальцы, когда его напарник держал детские руки вместе над головой, поднимая ее тельце над землей. Ребенок был напуган до смерти и барахтался в воздухе, пытаясь высвободиться из хватки. Прибежавшие на помощь ниндзя, кинулись на мучителей. Мадара скрутил золотоволосого под собой, зажав его руки крепко за спиной. Сакура же кинулась на того, кто пытался сомкнуть свои пальцы на тонкой шее Юки. Танто в руках девушки проскользил по воздуху, соединившись с рукой серебряноволосого. В переулке раздался крик и звук ломающихся костей. Оружие вышло из тела мужчины, проскользив через толстое левое предплечье словно по маслу. Отрубленная конечность тяжело упала на земляную поверхность, образовав лужу крови. Вспомнив про Юки, Сакура поспешила к ней, забыв про орущего матами душегуба. Освободившаяся девочка осела у стены, обняв свои колени руками. Голубые глаза смотрели вперёд, в никуда, а тело все тряслось, вызывая проблемы с дыханием. Признаки панической атаки были явные на глаз. Сакура поспешила убрать технику перевоплощения, возвращаясь к собственной внешности. — Эй, Юки-чан, это я, сестрица Сакура. Тебя никто больше не тронет. Мы поймали плохих дядь, - заботливые руки обвились вокруг испуганного ребенка, медленно гладя того по спине. Последствия причиненного насилия были ужасны. Юное дитя размякло, не контролируя собственное тело. Мыслями, девочка находилась совсем в другом месте, тогда как в реальности, она беспрестанно шептала слова успокоения. Наверняка, Юки часто сама себя успокаивала до и после очередного клиента — это была одной из составляющих ее защитного механизма. Вытащить ее силой из такого состояния никак не получится, не нанеся больший вред детскому мозгу. Именно поэтому, Сакура терпеливо ждала и успокаивала своим присутствием, ожидая конец конвульсий. Довольно быстро, черноволосая девочка пришла в себя, обняв Сакуру в ответ. Женское присутствие давало ей успокоиться. Особенно безопасно Юки чувствовала себя, когда видела необычную палитру цветов, присущей только ее новой знакомой. Она впервые в своей жизни видела настолько нежный цвет розового на светлой коже, в сопровождении ярких зелёных глаз. Совсем не мужские цвета, которые пугали ее. Каждый раз, когда она замечала своим боковым зрением мужской силуэт, одетый в темные оттенки, девочка быстро оборачивалась, пытаясь встретить свой страх лицом к лицу. И каждый раз, она проигрывала, когда сильные руки сжимали ее собственные до синяков. — Не смотри. Закрой глаза, - нежные тембр голоса приятно звучал в ушах и она послушно подчинилась. Сильные женские руки подняли ее в воздух и начали качать, от чего убаюканная Юки не видела никакого смысла открывать глаза вообще в этой жизни, только бы ее вечность прижимали к себе и гладили. С ребенком на руках, куноичи развернулась на вид убегающего безрукого человека. Ярость, ровно такая же, которую ощутила Сакура на пляже с чайками, пробудила силу ее глаз. Взгляд сосредоточился на позвонках, которые находились над лопатками. Огромное количество чакры направилось в Мангеке Шаринган, и мужчина упал замертво со свернутой шеей, так и не дойдя до выхода из переулка. Человеческое тело напоминало ей детскую игрушку с оторванными частями, которую дети никак не ценили и подвергали своим ужасным пыткам, в виде слишком буйных игр. Увидев все произошедшее, Мадара поспешил закончить жизнь Кинкаку. Безжалостная судьба, видно имела хорошее чувство юмора, если прислала близнецов не в то место и не то время, где они попали под горячую руку, не успев ничего добиться в своей жизни. Ранее знаменитые на весь мир братья, погибли самой скучной смертью обычных хулиганов в криминальном городе. Достав окровавленную катану из груди противника, Учиха в одно движение оказался перед Сакурой. Оружие упало на пол, чужие руки зажали между собой лицо куноичи, которое идеально помещалось в ладонях. Красные глаза с тремя томое впились в такие же кровавые глаза с узором сакуры. — Вот она — истинная красота, - прошептал находящийся слишком близко к лицу девушки Мадара. — Отойди. Или с тобой случится то же самое, - невероятно уставшая Сакура, еле как нашла в себе силы произнести свои последние слова, перед как упасть вперёд. Ловкие руки успели поймать и Юки, и Сакуру, не дав им поцеловаться с землей. — Сакура-сан? - резко распахнув свои ресницы, голубоглазая обнаружила себя уже в объятиях Мадары, тогда как обмякшее тело ее названной сестры придерживалось другой рукой мужчины. — Не волнуйся, она скоро придет в себя. Слишком перетрудилась. Присмотришь за сестрицей, пока я отойду ненадолго? - несмотря на свой страх Учихи, Юки не упала в грязь лицом и уверенно кивнула ему. Этот мужчина был страннее сестрицы и опаснее всех, кого она когда-либо встречала, но апатичный человек выбирал не причинять ей вреда, что чуть успокаивало. Детский мозг никак не мог понять странные отношения двух путников. То они кидались друг на друга, то работали сообща. Было видно, что Сакура питает к партнеру неприязнь, но не боялась поворачиваться к нему спиной и показывать свои слабые стороны. «Неужели она сильнее?» Оставив двух женщин снаружи магазина, Мадара вернулся в лавку, сохраняя чужой облик, чтобы владелец с ходу не узнал его личность. Нобуки Шонин был тесно знаком с кланом Учиха, и активно торговался с ними. Не хотелось бы, чтобы его юная версия узнала о существовании Мадары из будущего раньше времени. Внутри все лежало на своих местах, кроме катаны и танто, которые были украдены в спешке. Владелец гневно развел руками в сторону, не смея открыто кричать на члена одного из самых сильных существующих кланов, на что указывал вышитый символ на спине. — Изуна-сан, соизвольте объяснить, что это такое было? Вы чуть не разгромили мой магазин! Мадара раздражённо сморщился от упоминания имени его брата. Шиноби никогда не забывал, что Учиха Саске являлся вылитой копией Изуны, если не обращать внимания на детали. Было больно превращаться в такого похожего на семью человека, но странное желание поиздеваться над Сакурой было сильнее. К тому же, Саске являлся членом клана Учиха, что позволяло с лёгкостью наладить контакт с замкнутым продавцом, который предпочитал торговаться со знакомыми, и тяжело шел навстречу с чужаками. — Нобуки-сан, я искренне извиняюсь за свое поведение. Такого больше повторится, - зная своего брата, обещание было не пустым. Изуна отличался своим задорным и дружелюбным характером, даже на поле боя играясь с противниками, что привело его к смерти. Если бы не их своеобразные отношения с Тобирамой и высокая самооценка Учихи, тот никогда бы не проиграл. — Я заплачу за все расходы и куплю некоторые вещи, вы же не против? - услышав желанное слово "заплачу", в голове торговца зазвучал звук денег. — Ну что вы, я слишком уважаю вас, чтобы отказываться вести в вами дела, Изуна-сан. Выбирайте все, что вашей душе угодно. Но это последний раз, когда я с вами так любезен. Пройдясь между полок и столов, Мадара набрал довольно большое количество вещей. Полный комплект черной базовой одежды ниндзя для себя, три довольно плотных плаща, которые выдержат холод страны Льда, два удобных сандалия для шиноби и одежду для Сакуры. Отсутствие женских вещей составляло некоторую трудность при выборе, и мужчине пришлось остановиться на облегающей туловище черной водолазке, единственной вещи, которая подходила по размеру, и самых маленьких, обычных темных широких штанах. Под конец захватив набедренные сумки и две ножны под катану и танто, Мадара подошёл к кассиру. Общая сумма вышла крупной, но проблем с этим никаких не было. Рука полезла в карман и вытащила толстый мешочек, наполненный деньгами. — Там должно быть чуть больше, сдачи не надо, - забрав все купленные вещи, мужчина спокойно вышел из магазина и направился к Юки, которая настороженно оглядывалась по сторонам, охраняя бессознательную Сакуру. — Ты голодная? - в больших робких глазах читался утвердительный ответ. — Идём, я накормлю тебя. Новоприобретенные ткани нашли свое новое место внутри сумки, которую Мадара завязал на поясе. Лёгкое тело Сакуры легло на плечо также просто, как и в прошлый раз. Боясь идти одна по городу, Юки крепко схватилась за штанину Учихи. Трое людей направились вперёд по улице и исчезли за поворотом.***
Пробуждение было не из самых приятных, но зато самое удобное за все время, проведенное между мирами. Она лежала на широком футоне, хоть и не первой свежести, но мягком и чистом. За прошедшие часы, утраченная чакра полностью восстановилась, а головная и глазная боль прошла, как будто никогда их и не было. В окно пробивались первые лучи солнца, означающие, что Сакура проспала от силы 4 часа. На матрасе рядом с ней лежал ещё один спящий человек. Чья-то рука была закинута на ее живот под одеялом. Чуть сместившись на простынях, куноичи увидела маленькую темную головку, которая мягко сопела, находясь в глубокой фазе сна. Юки лежала переодетая в более удобную одежду, которая наверняка была слишком теплой, чтобы в ней ещё и спать. Комната, в которой они находились, была обставлена довольно скромно. Справа на стене было окно с видом на переливающееся всеми цветами небо рассвета. Слева были видны плотные фусума, через которые нельзя было ничего увидеть. На стенах не было никаких декоративных рисунков, но зато на полу стояли практичный низкий столик и вместительная тумба. По внешнему интерьеру, можно было понять, что это своего рода гостевой домик. Не желая что-либо делать, Сакура расслабилась на лежанке, прислушиваясь к сопению. В полной тишине, она также смогла услышать и мужское дыхание чуть вдалеке. Подняв голову, она увидела восседающего на татами Мадару, который расслабленно сидел, положив опущенную голову на подставленное колено. Было сложно понять, спит он или просто отдыхает с закрытыми глазами, но решив оставить зверя в покое, девушка снова откинулась на простыни, тяжело вздыхая. После слишком громкого вздоха последовало хныканье. Юки нервно заворочалась, лепеча губами и чуть ли не плача. «О нет! Что я надела? Надо же мне было так громко дышать. Ей снится кошмар? Ааа, твою мать, что делать?» Беспокойный ребенок уже вовсю тихо плакал во сне, видя перед собой известную только ей устрашающую картину. По закрытым глазам стекали маленькие слезы. Сакура попыталась успокоить спящего ребенка, поглаживая по спине, но этот маневр не работал. Погрузившись в собственные воспоминания из детства, девушка приблизилась вплотную к маленькому телу, окружая его со всех сторон, и тихим голосом запела. "Выйду в садочек поутру, красные розы соберу. В волосы розы заплету и тебе себя я подарю. Красные розы, розы красные, Подарю я их тебе... Будет ярким мой букет, Словно Солнце-Батюшки вечный свет." Песня была услышана Сакурой в своем мире по телевизору. Она настолько засела к ней в голову, что текст сам по себе вырывался из губ. Хоть ее голос и не был самым нежным и певчим, но колыбельная сработала на спящей Юки. Та перестала ворочаться, последняя слеза застыла на густых ресницах, и девочка дальше продолжила видеть сновидения, уже наполненные красивыми цветами. Харуно Мебуки часто пела своей дочери перед сном, когда Сакура была ещё слишком маленькая, чтобы верить в екаев и монстров под кроватью. В отличие от нее, у матери был более крепкий и низкий голос, а ее песни словно отгоняли все плохие мысли одной лишь своей силой материнской любви. От теплых воспоминаний, на груди стало тепло. Не хотелось переставать петь, чтобы не упустить эту нить, которая связывала ее с семьёй. Если она замолчит сейчас, то погрузится в давящую тишину, которая съест ее. Повзрослев, люди перестают бояться выдуманных монстров, но начинают бояться своих уже самых настоящих мыслей, которые были пострашнее всего в этом мире. "Выйду в садочек поутру, белые розы соберу. В волосы розы заплету и тебе себя я подарю. Белые розы, розы белые, Подарю я их тебе... Будет ярким мой букет, Словно Луна-Матушка шлёт привет." Тихий голос убаюкивал не только маленькую девочку, но и взрослого мужчину. У Мадары была привычка всегда засыпать позже остальных и просыпаться вместе с ними. Когда сонные звуки Сакуры сменились на другой тон, обозначив ее пробуждение, разум Учихи сразу же проснулся вместе с ней. Вставать совершенно не хотелось и мужчина ожидал, когда розоволосая вновь погрузится в сон, чтобы вдоволь набраться сил на новый день. Звуки барахтания Юки убили его планы. Девочка просыпалась, а это означало, что больше не было смысла оставаться в этом месте дольше нужного. Он уже готов был встать, когда неожиданно раздалась мелодичная песня. Сакура пела неизвестный ему мотив, хотя Учиха искренне любил музыку и знал наизусть множество различных текстов и мелодий. Поняв, что это что-то из будущего, в котором он был мертв, шиноби решил дослушать песню до конца, уж сильно она ему понравилась. Таким образом, Сакура сначала убаюкала Юки, после, сама того не зная, вырубила Мадару, и под конец усыпила себя сама. В грязном шумном городе, в маленькой душной комнате за 400 рьё за одну ночь, спали трое совершенно непохожих друг на друга людей, с самыми разными судьбами, но сон снился один единственный на всех сразу. Любящие руки матерей, которые гладили своих детей, лежащих у них на коленях и звонко напевали слова песни, такие разные, но похожие, у каждой женщины.***
— Сестрица, просыпайся. Уже утро, - шепот раздался в ухо спящей девушки, сопровождаясь тычками пальца. — Ммм. Наруто, отстань. Я проснусь, когда придет Какаши-сенсей, - в ответ пробубнили в сонном бреду. — Тогда тебе придется спать вечность, - раздался уже не шепот, а громкий бас, который вернул Сакуру в реальность. — Эй! Не говори так! - резко поднявшись на кровати, Сакура направила обвиняющий палец на Мадару. — Я обязательно с ним встречусь, рано или поздно! Если надо будет, я доживу до его рождения и переживу весь твой род! В ответ послышался беззлобный смех. Юки-чан смотрела на двух взрослых и не могла понять, о чем они разговаривают. — И когда же родился этот Хатаке Какаши? М? - Учиха снова начинал дразнить ее, вызывая негативные эмоции с самого утра. — Не твое дело, - злобно прошипев, Сакура встала с футона и потянулась. Послышался неприятный хруст костяшек. Зелёные глаза остановились на темном квадратике. Рядом с местом, где она лежала, была аккуратно сложена форма. — Что это? Это ты купил? - прозвучал удивленный голос. Чистая одежда словно светилась изнутри. Это был официально ее самый лучший день в этом времени. Взяв в охапку новую водолазку со штанами, девушка радостно начала крутиться по комнате. — Наконец-то, я буду как самый нормальный человек! - смотря на ее веселость, Юки также встала на ноги и начала кружить вместе с Сакурой. — Я тоже! Полюбуйся и мной! - раздался детский голос. Поведение сестрицы было не самым взрослым. Розоволосая не скрывала своих эмоций и откровенно ребячилась, давая Юки понять, что это совсем нормально. На протяжении года, юдзё соблюдала строгие правила этикета и старалась вести себя как взрослая женщина, при этом пытаясь подавить дурацкие детские позывы, за которые можно было получить по шапке. — Ваай! Юки-чан, ты такая красотка! Девочка демонстративно покружилась, показывая свой новый наряд. Длинные темные волосы были распущены до поясницы, туловище прикрывала темно-синяя рубаха на манер кэйкоги, под которой виднелась ткань белой маечки. Синий цвет невероятно шел к ее глазам, подчёркивая их натуральный небесный оттенок. Вместо длинных, тяжёлых подолов кимоно, на ребенке были надеты просторные черные штаны, похожие на хакаму. На бесформенной талии виднелись завязки, чтобы широкие штаны не спадали. Ее образ словно застрял между эпохами, имея в себе нотки традиционного стиля, смешанные с современным, где женщинам не обязывалось носить юбку на постоянной основе. Одежда Сакуры состояла из таких же штанов, которые были явно мужские и большие. Их придется немного подшить под собственные критерии тела. На водолазке же, никаких минусов замечено не было. Она была из какой-то тянущийся ткани, и идеально подошла бы любому худому человеку. Комплект был весь чёрный, что не очень подходило под яркие предпочтения куноичи, но итак сойдёт. Всё-таки она была рада любым обновкам, неважно каким. — Погодите-ка, а откуда у тебя вообще взялись деньги? Ты их украл что ли? - мысль остановила Сакуру на месте. Насколько она знала, ни у кого из их маленькой компании денег не наблюдалось. — Подумай своей головой. Использовать ее раз в год иногда бывает полезно, - ухмыльнувшись собственной шутке, таинственный спонсор раздвинул двери фусумы и вышел в коридор, исчезнув в неизвестном направлении. — Юки, скажи честно, он украл эти вещи, да? - спросила девушка у своей подопечной. — Нет, господин-сама просто забирал все, что я хотела, а потом давал торговцам воздух, а те и не возражали. Я тоже подумала, что это очень странно, но не посмела спросить у него лично, - промямлила девочка, понимая, что чужие махинации были преступными, а она невольно становилась соучастником. — Ах! Ну и говнюк! Юки-чан, никогда не делай так же. Это очень плохо — обманывать людей, которые зарабатывают себе на хлеб честным трудом, - поучительные слова вызывали лишь больше вопросов. — А что именно не делать? — Использовать на людях гендзюцу, притворяясь, что ты платишь! Только плохие ниндзя так делают. Среди нас это ужасное табу, но кажется, Мадаре все равно на правила и на окружающих. Ну как можно быть таким жестоким, а? - Сакура устало спрашивала у воздуха ответ на свой вопрос. — Вы ниндзя? - охнула девочка, выпучив свои глазки. — Ну да. Мы с ним шиноби из одной деревни, и направляемся домой. Но ты не бойся, я хороший ниндзя и ничего плохого тебе не сделаю. Я калечу только очень плохих людей, которые хотят причинить зло мне или моим друзьям, - объясняла Сакура, при этом переодеваясь. Юки стояла у закрытых дверей и сторожила вход, чтобы никто не застал девушку в курьезном положении. Переложив все вещи из порванной сумки в новую, куноичи закрепила ее на своем бедре рядом с ножнами, где хранилось танто. Последним штрихом в образе стала новая пара обуви, представляющая собой самые обычные плоские сандалии. Когда она наклонилась, длинные пряди челки неприятно спали на лицо, и Сакура попросила у Юки ее повязку для волос, которая ей уже была ни к чему. Девочке очень нравились ее распущенные волосы, ведь от ежедневных тугих причёсок часто болел скальп. А вот ниндзя-медик забрала все остатки своих коротких патлов и сделала высокий хвост, в котором пряди торчали во все стороны. — Кстати, совсем забыла. Юки-чан, ты знаешь, где тут можно купить прокладки? - на прямолинейный вопрос девочка покраснела. — А, ну..вообще, все женщины ходят к своим повитухам или знахаркам за такими вещами. Особенно хорошо, все в городе отзываются об Усоцуки-сама. Говорят, она самая искусная лекарка во всем мире. Я даже знаю, где находится ее дом. Могу проводить туда, - услышала Сакура долгожданные слова. Последняя часть чуть рассмешила талантливого ирьенина, ведь та лично знала необыкновенную женщину по имени Цунаде, но до рождения гения медицины было ещё далековато. Сейчас, многие лечились всеми возможными способами как могли. Даже ходили преувеличенные легенды о самовосстанавливающемся главе клана Сенджу, в которое люди верили с трудом. Его назвали богом шиноби не только за невероятную силу и мудрость, но и за регенерацию клеток. Настолько способности к лечению были чуждыми для народа. Ирьендзюцу было открыто не так давно и сразу же стало самой главной сенсацией. Леди Цунаде прославилась на весь мир, сыграв огромную роль в победе страны Огня во Второй Мировой Войне Шиноби. Многие гражданские тогда переехали в Коноху, поняв, что там их ждёт качественное лечение и долгая жизнь. Но также, другие страны начали остерегаться Листа, ведь там находились самые крупные рыбы, в виде троицы Легендарных Саннинов, за головы которых платили баснословные суммы. Мечтой ученицы такого человека являлось продолжение ее наследия. Сакура хотела внести свой личный вклад в медицину и совсем недавно раздумывать на счёт открытия собственной детской психиатрической клиники и ее филиалов в разных странах, которые позабыли о своих бесконечных конфликтах и объединились. «Асума-сенсей всегда говорил, что настоящим королем в шоги являлись именно дети и будущие потомки, которых необходимо было защищать ценой жизни других пешек.» Именно его философия привела Сакуру к идее создать место, где будут заботиться о травмированных детях, таких как Наруто и Саске. Столько бед произошло в мире из-за того, что маленьких детей лишали семьи, поставив крест на всей их жизни. Они росли с ненавистью ко всему миру и становились самыми жестокими людьми, пытаясь найти облегчение для своей душевной боли. Последствия были ужасные, и Сакура каждый день смотрела на лицо самого яркого примера такого человека. А после, в ее окружении появилась Юки, совсем ещё белый лист, у которой были все шансы прожить эту жизнь счастливо и в покое с самой собой. Жизнь шиноби была жестока и полна горестей, и как бы не было сильно желание остаться вместе с милой девочкой навсегда, куноичи не хотела, чтобы ее также засосало в пучину постоянного насилия и трагедий. Харуно уже планировала в своей голове найти для ребенка лучшее место, где она сможет сама выбрать свой путь. А до их неминуемого расставания, ей нужно было наполнить Юки светом и любовью, которыми она была обделена с раннего возраста. — Что ж, я готова. Отправляемся? - задорный голос поинтересовался мнением подружки. — Да. Идём! - теплые ладони соединились воедино.