***
22-ой день 5-го Лунного Цикла, 130 год от З.Э. Эймонд закричал, наблюдая, как Караксес кусает голову Вхагар, он чувствовал, как они неслись к земле, – Темная Сестра вонзилась в его плечо, и он оскалился, хватая дядю за руку. — Если я должен умереть сегодня, то мы умрем вместе, дядя! – проревел Эймонд, когда они с Вхагаром и Караксесом стремительно падали в Божье Око. Деймон закричал в агонии, когда Эймонд вонзил большие пальцы в его глаза, ослепляя старшего мужчину. Жаркое пламя полыхало вокруг них, Вхагар громко и яростно ревела, когда разрывала Караксеса на части. Эймонд злобно улыбнулся, наблюдая, как пламя поднимается высоко над ними. — Увидимся в аду, дядя, – проворчал он, когда Деймон поймал Темную Сестру и покрутил ею. Эймонд так и не увидел, как комета окрасила небо в кроваво-красный цвет.***
22-ой день 5-го Лунного Цикла, 299 год от З.Э. Дейнерис стояла, наблюдая, как подготавливают погребальный костер для Дрого. Она дрожала, прижимая руку к своему пустому чреву, пока слезы заливали ее щеки. Она ощущала себя настолько пустой и отвратительной, что у нее появилось желание присоединиться к Дрого, потому что не знала, что еще можно было сделать. Долгое время Дейнерис пыталась сделать все, чтобы почувствовать безопасность, быть любимой, найти дом. Роберт разрушил ее дом, ее жизнь, Визериса, – ее дорогой брат Визерис, который погиб, поглощенный собственными ожиданиями. Она знала, что ее брат желал Железный Трон: все, что он когда-либо делал – пытался вернуть его, но в этот самый момент трон был недостижим для нее. У нее никогда не было шанса, чтобы насладиться тем, что у нее есть дом. И теперь все исчезло. Ее дом. Ее семья. Ее люди. Все это исчезло. Дейнерис смотрела, как загорелись погребальные костры, и задрожала, когда три драконьих яйца поместили рядом с ее мужем, – она хотела, чтобы в загробной жизни его защищали драконы. Небо окрасилось в кроваво-красный цвет, и она с благоговением посмотрела вверх, ощущая, как что-то внутри нее кричит, призывая выйти вперед. Разгорелись костры, и ледяной ночью в пустыне вспыхнуло тепло. Ее охватил мандраж, как только она шагнула вперед, прямо к кострам. — Кхалиси, нет, – раздался позади нее голос Джораха, и она повернулась, когда он схватил ее за руку. — Ты не понимаешь, – прошептала она, шагнув вперед и вырываясь из его хватки. Она тряслась, пока приближалась к кострам, которые, казалось бы, манили ее. Она медленно подошла к костру, чувствуя, как жар обжигал ее кожу. Что-то еще потянуло ее, и она вскрикнула, когда пламя стало белым и синим, – казалось, что огонь поглощал ее, обжигая все тело, как только загорелось пламя. Удушающая боль от огня захватила ее, и она закричала, чувствуя, как загорелась плоть, а кровь закипела: создавалось ощущение, будто все кости в теле ломались, раскалывались и трескались. Она всхлипнула в надежде найти облегчение. Умоляла о снисхождении, о пощаде – она хотела… желала… Дейнерис закричала, когда охватило чувство, будто бы ее подбросили в воздух. Она чувствовала себя так, словно ее бросили прямо навстречу смерти – весь мир исчез, когда она во что-то врезалась и ощутила, как воздух покидает ее легкие, и в последний раз стучит сердце. — Готово, драконы снова полетят… – прохрипел голос, когда она почувствовала, как ее душа разрывается.***
23-й день 5-го Лунного Цикла, 299 год от З.Э. Эймонд застонал, моргая от утреннего света. Он поморщился от ощущения острых, похожих на иглы, когтей, цепляющихся за его кожу. Моргул, Шрикос… Он вытянул руку, ожидая ощутить рядом с собой Джейхейриса и Джейхейру, но его встретили сломанные бревна, грубый песок и… камни? Моргнув, Эймонд посмотрел на небо, – странно. Он проморгался, когда маленькая зеленая мордочка уткнулась ему в лицо, и уставился на пару крошечных, оранжевых глаз. Раздалось еще одно щебетание и мягкое мурлыканье, – Эймонд поморщился, медленно садясь, и обнаружил, что смотрит на маленькую, прекрасную, кремово-золотистую королеву, запутавшуюся в его волосах на плече. Получив удар в слепой зоне, Эймонд прищурился и повернул голову для того, чтобы узреть, как черный ужас завороженно уставился на сапфир. Вокруг Эймонда раздались звуки, которые заставили его оглядеться, и тогда он увидел около себя Темную Сестру, покрытую его кровью. Он вздрогнул, осторожно опуская зеленую королеву; этот зеленый детеныш слегка напоминал ему Вхагар. Плечо Эймонда заживало: он моргнул, когда увидел, как рана затягивалась, и с еще большим удивлением наблюдал за тем, как исчезают синяки, и бледнеют шрамы. И именно тогда он заметил, что находился на погребальном костре… — Кто ты? – послышался мужской голос. Эймонд схватил Темную Сестру и, поднявшись подготовился к бою, невзирая на отсутствие у себя одежды. Песок, камни и пепел впивались в ноги: у него вырвалось ворчание. Маленькие дракончики застрекотали и завизжали, – чье-то крыло задело глаз. В глубине сознания, где должна была быть его связь с Вхагар, он чувствовал подавляющий голод и смятение дракончиков – и мог только в замешательстве посмотреть на Первого Человека, приставив Темную Сестру к его горлу. — Где Вхагар? – яростно потребовал он. Обожание дракончиков, которые расположились на плечах, заполнило его, но он не мог ощущать Вхагара. — Я… – проскрипел Первый Человек. Раздались крики и оклики, и тогда Эймонд увидел незнакомых людей, благоговейно уставившихся на него с почтением на своих лицах. Щебетание и пощипывание за ухо заставили Эдмонда повернуться и взглянуть на черного детеныша, который примостился у него на плече. — Я покормлю вас через мгновение, – сказал он маленьким драконам, когда его разум заполонил непреодолимый голод. – Где Вхагар? – снова потребовал он. — Вхагар?.. Она… она погибла двести лет назад вместе с принцем Эймондом Таргариеном, – пробормотал Первый Человек. — Очевидно: я жив, – Эймонд яростно огрызнулся. Чья-то голова ласково потерлась об его челюсть. — П-п-принц… Эймонд?! – заикнулся Первый Человек. — Да, теперь, где я, черт возьми, нахожусь! И где Вхагар?! – взревел он, прижимая меч дяди к шее этого мужчины. — Мой… мой принц, Вхагар умерла. Вы… вы умерли… Я не… понимаю, что случилось?! – запинаясь, ответил Первый Человек. Эймонд оглянулся на окружавших людей – когти неприятно вонзились в бок и ребра, когда один из дракончиков взобрался на него. Чего бы только Эймонд не отдал за пару проклятых штанов прежде, чем начнет выяснять, что, черт возьми, здесь творится. Любовь и привязанность дракончиков заполняли его разум. Золотая королева пыталась задушить его своим маленьким хвостиком, мурлыкая и лаская челюсть, черный – угрожающе надулся и рычал, в то время как зеленая – напоминала ему, что она все еще голодна.