[сентябрь]
Приближалось начало новой недели, и Намджун начал нервничать при мысли о том, что ему придется встретиться с Юнги в школе. Судя по тому, что он заметил в блондине, Юнги был не из тех, кто сплетничает или говорит о делах других людей. Ну, он вообще ничего не говорит… Но суть состояла в том, что Намджун знал, что он должен быть в состоянии доверять Юнги. Он просто нервничал, что блондин осудит его за то, что он не такой, как все. За то, что он такой. И вот почему, когда все-таки наступил понедельник, молодой отец почувствовал себя так, словно с его груди свалился груз. Потому что Мин Юнги, экстраординарный болтун, подошел к нему и завел светскую беседу. Светскую беседу. Любой другой, вероятно, пришел бы в ужас или подумал, что у старшеклассника случился инсульт. Но Намджун знал лучше. Он воспринял это как знак. Знак о начале удивительной дружбы.-
— Итак! Как все провели выходные после моей вечеринки? Вероятно, их не существовало, да? — пошутил Чонгук, ухмыляясь от уха до уха. Тэхен толкнул его локтем, закатив глаза, с легкой улыбкой на лице. Младший схватил его за руку и положил ее себе на колени, чтобы поиграть с его пальцами. Намджун наблюдал, как эти двое пристально смотрят друг на друга, прежде чем снова опустить взгляд на свою еду с красными лицами. Хосок и Джин ворковали над ними, в то время как Юнги поймал взгляд Намджуна, притворяясь, что его тошнит от этого зрелища. Младший издал тихий смешок, наблюдая за своим братом. Никто по-настоящему не удивился, когда стало известно, что эти двое встречаются. Хотя они познакомились всего полтора месяца назад, они были настолько созвучны друг другу, что это впечатляло. — Фу. Даже не рассказывай мне о своей вечеринке, Чонгук-а. Я думал, что буду веселиться со своими товарищами за обеденным столом, но следующее, что я помню, — они все бросили меня! Джин фыркнул, вытаскивая свою коробку для ланча и легонько бросая ее на стол. — О, не будь таким драматичным, Джин-хен. Позже я проходил мимо и увидел, как вы с Намджун-хеном хихикаете, как школьницы, на диване, — фыркнул Чонгук. — Знаешь, что меня удивило? Намджун пьет! Никогда бы не подумал, что ты будешь тем, кто пьет несовершеннолетним… Все парни повернули головы в сторону Намджуна. — Неужели? — Ты пьешь? — Намджун пьет?! — Э-э-э. Что? Намджун быстро замахал руками и покачал головой. — Это было не пиво! Это была вода! Вода! Я пил воду, — воскликнул он. Остальные настороженно посмотрели на него. — Угу, — шутливо ответил Чонгук. — Я серьезно. Я не пью на вечеринках. Я только делаю вид, что пью, чтобы люди не беспокоили меня, — объяснил Намджун. — Вееерим, — Хосок кивнул, не убежденный. Тэхен вмешался с легким смешком, заметив, как шутливые подозрения других заставляют Намджуна нервничать. — Это правда! Хен поклялся, что никогда не будет пить после того единственного случая, когда у него… — …Очень сильно болела голова! — практически выкрикнул Намджун, прежде чем его брат скажет что-то действительно глупое. На мгновение воцарилась тишина, так как все были ошеломлены внезапным восклицанием друга. — Я… Однажды я выпил. И… у меня очень сильно разболелась голова, и меня вырвало, и мне это не понравилось. Поэтому я поклялся никогда больше не пить… — солгал он. Ладно, что ж, возможно, его рассуждения звучали не менее глупо. Тэхен глазами послал молчаливое извинение, но Намджун был слишком шокирован собой и своей внезапной вспышкой, чтобы заметить это. Хосок нарушил тишину, прочистив горло и пошевелив бровями. — Значит, ты признаешь, что пил раньше? — Это все, что ты извлек из сказанного? — Ну, единственное, что ты еще сказал, это то, что у тебя сильно разболелась голова и тебя вырвало… — Ну да, но… — Или! Как насчет того факта, что ты только что помешал Тэхену рассказать нам настоящую правду, — заявил Хосок, шевеля бровями и постукивая пальцами друг о друга, как будто он был каким-то злодеем с таинственным планом. Намджун оглядел стол и увидел, что все смотрят на него. Почему Хосок был таким хорошим детективом? Никто его не слушает! — Нет, я… Юнги отчетливо видел панику, написанную на лице Намджуна. Камень повернулся к своему лучшему другу. — Гук, ты открыл свои подарки? Глаза Чонгука загорелись от волнения, когда он начал рассказывать обо всех крутых вещах, которые он получил, эффективно уводя разговор от пристрастия Намджуна к выпивке. Парень послал Юнги безмолвное «спасибо», и на этом все закончилось. Все забыли об этом разговоре. По крайней мере, так думал Намджун. Сокджин украдкой бросил взгляд в его сторону, анализируя привлекательные черты лица подростка и добавляя этот маленький инцидент к своему растущему списку загадок о братьях Ким и их секретах.-
[Флэшбэк] У вас 206 новых сообщений! Неизвестный номер: Ты насильник Неизвестный номер: Что, черт возьми, с тобой не так, чувак Неизвестный номер: Ты вызываешь у меня отвращение Неизвестный номер: Иди нахуй. Чтоб ты сдох. Ты заслуживаешь смерти Джина (президент): Извини, Намджун, но мы с клубом решили, что тебе здесь больше не рады. «Образцовые студенты» — это клуб, призванный подавать надлежащий пример остальным ученикам. Очевидно, что ты не привел такой пример, прошу прощения. Пожалуйста, сдай свой значок и куртку, когда вернешься в школу. Неизвестный номер: Я думал, ты хороший человек Неизвестный номер: Кем ты себя возомнил, разгуливая и обрюхатывая невинных девушек? Ты отвратителен, и я надеюсь, что ты умрешь! Джексон Ван🤪🎄💠🥫😫✊🏼🎉: Братан? Ты в порядке? Позвони мне. Неизвестный номер: Я надеюсь, ты умрешь. Неизвестный номер: Убей Неизвестный номер: Себя Тэ🐯: Намджун? Намджуни? Где ты? Пожалуйста, напиши мне, я волнуюсь ТТ (просмотреть другие сообщения …) У вас 41 новых голосовых сообщений! (Вы хотели бы их просмотреть?) (INSTAGRAM): [Ким_Намджун]: у вас 187 новых личных сообщений [Ким_Намджун]: 20 человек отметили вас [Ким_Намджун]: seungrrrri упомянул вас в комментарии: @Kim_Namjoon никогда не принимал тебя за подонка. умри в яме, хахаха [Ким_Намджун]: seungrrrri понравился ваш пост [Ким_Намджун]: seungrrrri упомянул вас в комментарии: @Kim_Namjoon это фото было сделано на чемпионате в прошлом году. тебе не место в команде. если ты не уйдешь, я превращу твою жизнь в сущий ад и выставлю тебя на посмешище. [Ким_Намджун]: упомянули вас в комментарии: @Kim_Namjoon я удаляю тебя с этой страницы. Ты заблокирован. Иди нахуй (просмотреть дополнительные уведомления) Вот и все. На сегодня больше никакой ненависти. С меня хватит. Намджун прерывисто вздохнул, полностью выключая телефон. Он шмыгнул носом и потер глаза, ощущение было болезненным и саднящим из-за того, что он делал это в течение последнего часа. — Что мне делать? — простонал он в ладони, сворачиваясь еще плотнее в клубок. Если бы это было возможно. Они узнали. Вся его школа узнала. Он знал о беременности всего два месяца, но все же слухи распространились, и теперь все знали. В то утро он пришел в школу, думая, что все будет как обычно, со странным, щемящим чувством в груди, когда он вошел в здание и увидел, что коридоры пусты. Завернув за угол в свой коридор, он заметил массу людей, стоящих у двери его класса, толкающихся, чтобы хоть что-то увидеть. Конечно, как и любой другой человек, Намджун тоже попытался что-то разглядеть. Он начал проталкиваться сквозь толпу, но только для того, чтобы понять, что они расступаются перед ним, как Красное море. За считанные секунды его день превратился из обычного в никогда больше не повторявшийся. На двери его шкафчика жирным черным фломастером были написаны слова: «Держитесь подальше! Он выглядит безобидным, но посмотрите, что он сделал с милой, невинной Сыльги.» Под предупреждением нарисовали черную стрелку фломастером, указывающая на сонограмму того, кто, как мог только догадываться Намджун, был его ребенком. Он не стал задерживаться здесь. Море лиц, заглядывающих в самую душу, осуждающий шепот, указывающие пальцы… Ему стало трудно дышать. Сорвав сонограмму, он выбежал из школы. К тому времени, когда он пришел в себя, он обнаружил, что стоит перед книжным магазином за много миль от школы. Он позвонил своей матери, рассказал ей о случившемся, и она немедленно приехала за ним. Через несколько минут после того, как они вернулись домой, телефоны начали разрываться от звонков. Звонила школа, звонили учителя, звонили родители Все хотели знать. Все хотели покритиковать. Намджун не мог этого вынести. Даже в его собственном доме стало душно. Постоянные телефонные звонки, его мать, разговаривающая по телефону дружелюбным голосом, когда явно ничего не было в порядке. Всего этого стало слишком много. Это его тревожило. Поэтому он сделал единственное, что у него хорошо получалось в последнее время. Он сбежал. Вот так он и оказался здесь. Зеленые верхушки деревьев, свежий, прозрачный воздух на большой высоте, слабое журчание ручья неподалеку и, самое главное, ни одного человека в поле зрения. Это успокоило его и отвлекло, пусть и на краткий миг, от того, что происходило в его личном аду. Просидев, как ему показалось, несколько часов на краю обрыва, глядя на горы, он вздохнул, еще раз вытер глаза и перезагрузил телефон. Первое, что Намджун сделал, это позвонил своей матери и сообщил ей, где он находится. После того, как ему вдолбили в уши, что он ничего ей не сказал и оставил разбираться с кучей взрослых, он решил отправить своему брату короткое сообщение, сообщив ему, что с ним все в порядке. Взглянув на уведомления, которые он получал — пока он переписывался с Тэхеном, продолжали появляться новые, — он решил, что с него хватит. Первые несколько раз он пытался отвечать на сообщения, он пытался убедить людей, что он не виноват, что он не нападал на Сыльги. Он пытался заставить их выслушать, но они уже выбрали для себя правду, так что он только усугублял ситуацию для себя. Поэтому Намджун вздохнул, чувствуя себя побежденным, и открыл Instagram. Если они не хотели ему верить — прекрасно. Он больше не пытался заставить людей понять его. Он просто проигнорировал всех и двинулся дальше. Хотя он ненавидел, когда люди так думали о нем, нажатие на синюю иконку «опубликовать» давало ощущение освобождения. Затем он полностью выключил телефон и направился обратно вниз с горы. [Ким_Намджун]: Я прошу прощения у всех, кому причинил боль. Мне так невероятно жаль. Я знаю, что многие из вас хотят держаться от меня подальше, и я полностью принимаю это. Я облажался. Я просто надеюсь, что вы поймете мое решение сохранить ребенка. Из-за огромного количества комментариев и вопросов я делаю свой аккаунт закрытым. Если вы здесь только для того, чтобы оскорблять меня, то я заблокирую вас. Пожалуйста, оставьте меня в покое. Это все, о чем я прошу. Еще раз, простите. Мне чертовски жаль.-
Намджуна не было в школе почти две недели. Хотя стоял май, горный воздух был холодным. Подросток не осознавал этого, пока не стало слишком поздно. Он пробыл на утесе почти два часа без пальто, в то время как царствовал легкий туман. Отсюда и простуда. В течение недели состояние только ухудшалось, и его мама решила, что у него температура. Драма с беременностью, вероятно, также не улучшила его психическое состояние. Его телефон не переставал звонить, даже несмотря на то, что он вышел из чатов и удалил большинство своих социальных сетей, а также заблокировал все неизвестные — и некоторые знакомые — телефонные номера. К концу первой недели ему стало лучше, но он смог остаться дома подольше, потому что родители переживали из-за его ситуации. Но его мама смогла вынести только несколько дней его хандры и несколько разбитой кухонной утвари, прежде чем сказала, что с нее хватит, и отправила его обратно в школу.-
Намджун нервничал, возвращаясь в здание, вспоминая последний день пребывания в этом аду. Он пришел позже, чтобы ему не пришлось иметь дело с людьми, пытающимися найти его и побеспокоить до начала занятий. Направляясь в кабинет директора на быстрый разговор и за опоздавшим пропуском, он не смог удержаться и прошел мимо классной комнаты, чтобы посмотреть, в каком состоянии его шкафчик. Джексон и Тэхен сообщили ему, что дети копались в его вещах, портили металл и пытались открыть его шкафчик. Это было некрасиво. Сам шкафчик оказался в плохом состоянии. Двери были слегка погнуты, как будто кто-то пытался их взломать, а замок был искорежен до неузнаваемости и не подлежал ремонту. Маркер стерли, но, поскольку его следы все еще оставались, смысл послания все равно был понятен. На двери были приклеены и разбросаны подгузники, измазанные коричневой краской, и фотографии УЗИ, которые Намджун даже не успел увидеть. Прежде чем он даже осознал это, он вошел в, к счастью, пустой класс. Его дыхание стало прерывистым, когда он протянул руку сорвать УЗИ, даже не осознавая, что уборщик подходит к нему со своей тележкой. Он подошел к подростку и заговорил скрипучим голосом: — Это твой шкафчик, малыш? — спросил он без колебаний. Застигнутый на месте преступления, Намджун застыл, медленно убирая руки и унося с собой несколько бумаг. Он кивнул, шмыгая носом, пытаясь сдержать слезы. Как неловко. Уборщик, должно быть, считает его жалким. Старик только хмыкнул. Быстро кивнув головой, он протиснулся вперед. Намджун наблюдал, как он убрал подгузники и фотографии, отклеил скотч, протер металл и посмотрел на состояние замка. То, как он двигался, было настолько методичным, что подросток задался вопросом, сколько раз он повторял этот процесс за последние две недели. Сколько раз его так называемые друзья вешали эти штуки? Почему они были так настойчивы? Почему это происходило с ним? Сам того не осознавая, слезы хлынули потоком. Он задержал дыхание, надеясь подавить рыдания. Когда уборщик повернулся, чтобы посмотреть на подростка, Намджун быстро согнулся в самом глубоком поклоне, какой только был возможен. Оставаясь в таком положении, как ему показалось, целую вечность, он пытался сдержать свои эмоции. — Мне очень жаль, — прошептал он. Слишком пристыженный и смущенный, он заплакал. Внезапно чья-то рука легла ему на плечо, заставляя выпрямиться. Вглядевшись в глаза уборщика, насколько это было возможно сквозь пелену, он увидел, что в них нет злобы. Он только кивнул, прежде чем продолжить свою работу. — Ошибки случаются. Важно то, что мы действуем после них. Это дети, ведущие себя как дети. Нет смысла плакать, — мужчина взглянул на Намдужна. — Разве тебе не нужно куда-то идти? Парень понял, что чуть не опоздал на встречу, и быстро кивнул головой, вытирая глаза. — С-спасибо вам. Мне жаль, что вам приходится убирать эту… — Нет времени на разговоры, поспеши. Намджун быстро поклонился еще раз, прежде чем направиться в кабинет директора.-
После короткой встречи с директором, который, как мог сказать Намджун, осуждал его все это время, он неохотно направился в свой класс. Хотя он предпочел не обращать внимания на сплетни, он знал, что каждый шум, каждый шепот, каждое движение, которое кто-либо делал в его присутствии, были вызваны тем, что они говорили о нем. Они пялились на него всем классом, прожигая дыры в его спине, пока он пытался сосредоточиться на учителе. Но даже у взрослых было свое мнение, многие игнорировали его или демонстрировали откровенное отвращение. К обеду Намджун закончил и просто хотел пойти домой. Но он вспомнил сообщение, которое получил накануне вечером. Ему все еще предстояло встретиться с Рю. Квон Рю. Намджун не знал, что и чувствовать. Что он должен был чувствовать? Намджун был сбит с толку и напуган, и то, что Рю являлся частью проблемы, не помогало. После новогодней вечеринки семнадцатилетний парень отказался разговаривать или даже смотреть на Намджуна. На тренировках он не передавал мяч во время схваток и отказывался быть его партнером. Это становилось проблемой. Поэтому однажды за обедом Намджун затащил его в пустой класс с намерением спросить, в чем дело, но вместо этого все закончилось тем, что он все выложил. Он объяснил свои чувства и причину, по которой переспал с Сыльги. Как он боялся, что Рю проболтается Сынри, как он почувствовал, что они разделили мгновение неделей ранее на другой вечеринке, он объяснил свое замешательство по поводу всего. И Рю просто позволил ему. Он молчал, пока Намджун не закончил говорить. А потом он подался вперед, чтобы поцеловать его. Они страстно целовались в темном пустом классе, пока не прозвенел звонок. Рю отстранился, заглядывая в глаза раскрасневшемуся четырнадцатилетнему подростку. Затем просто ушел. Он ничего не сказал, не выразил никаких эмоций, что привело Намджуна в замешательство и слегка задело. Парень подумал, что это конец, что Рю подарил ему что-то вроде прощального поцелуя. До следующего дня, когда они пропустили обед, чтобы снова поцеловаться в классе. И на следующий день. И на следующий. Довольно скоро между Намджуном и Рю установилось негласное соглашение пропускать обед каждый день и сразу идти в класс. И Намджун подумал, что, возможно, это из-за того, что у Рю появились чувства к нему. Что, возможно, он нашел кого-то, кому он небезразличен. Но у них никогда не было глубокого разговора о своих чувствах, они вообще почти не разговаривали, Рю только сказал несколько «ободряющих» слов младшему, прежде чем они поцеловались. Но все это было так хрестоматийно. Только то, что Намджун хотел услышать, чтобы быстрее перейти к физическим вещам. Он, возможно, думал, что получает привязанность, но что это было на самом деле? Это была всего лишь похоть. И два месяца спустя подросток узнал о Сыльги. Узнал, что она беременна. И мир вокруг него рухнул, все вышло из-под контроля. Он не знал, что делать, и не хотел говорить об этом ни с кем из своих друзей. Он излил свои эмоции единственному человеку, который, как ему казалось, был ему небезразличен. А Рю сидел молча, просто кивая головой, ожидая, пока Намджун закончит разглагольствовать, прежде чем сказать ему то, что, по его предположению, он хотел услышать. Дав какой-то нерешительный совет, он спросил, могут ли они перейти на следующий уровень. Когда младший парень выразил свое беспокойство, чувствуя себя неуютно от этой идеи, Рю просто убедил его, что это его способ дать младшему понять, что ему не все равно. Он делал все это с Намджуном, потому что они становились ближе, потому что теперь их связь была более реальной. И четырнадцатилетний мальчик поверил ему. Поверил, что это способ Рю показать свою привязанность. И он позволил ему. Он позволял Рю пользоваться своим ртом снова и снова, Намджун верил, что это был способ Рю показать, что он ему нравится. Что он будет заниматься близостью только с тем, к кому у него есть чувства. И с этого момента стало только хуже. Намджун пытался сблизиться с ним на вечеринках, даже в школе, но Рю просто отталкивал его и игнорировал. До одной ночи, когда они оба были пьяны на вечеринке и Намджун попытался поцеловать его на балконе дома Сынри. Рю дал ему пощечину и ушел, что-то бормоча себе под нос. Вскоре после этого Намджун протрезвел, чувствуя себя совершенно униженным. Он предполагал, что какое-то время нравился Рю, а теперь его отвергают. Он думал, что все, что у них было, закончилось, и отчаянно нуждался в привязанности старшего парня. Поэтому, когда Рю затащил его в пустую спальню, заперев за собой дверь, Намджун позволил этому случиться. Он так отчаянно хотел снова почувствовать себя хорошо, оказаться в том счастливом месте, что позволил Рю делать все, что тот хотел. Пока семнадцатилетний парень не начал стягивать с себя штаны, и Намджун не осознал, насколько реальной была ситуация. Но к тому моменту он был всего лишь четырнадцатилетним мальчиком, зажатым под тяжестью невероятно высокого подростка-спортсмена. Сколько бы он ни царапался, ни бил кулаками и ни кричал, никто его не слышал. И никто не мог спасти его от физической и душевной боли, которую он перенес в ту ночь. Он знал, что увяз слишком глубоко, но в тот момент он чувствовал себя в ловушке и не мог ни к кому обратиться, потому что единственный человек, которому, как он думал, он мог доверять, причинил ему боль. И поэтому, когда Рю звонил ему в неурочное время по утрам или спрашивал, был ли он один после школы, он говорил правду. Он позволял Рю таскать его за собой, как собаку на поводке, позволял старшему использовать его. Он убедил себя, что безнадежно «влюблен» в подростка, потому что знал, что если бы это было не так, ему пришлось бы встретиться лицом к лицу с реальностью и болью. Квон Рю оказался манипулятором и жестоким человеком. Он помыкал Намджуном, играл им и его эмоциями, в конце концов, ему было наплевать на то, что случилось с младшим. Но Намджун остался, потому что ему больше некуда было бежать.-
— Рю? Т-ты здесь? Ты один? — пробормотал Намджун едва слышным шепотом. С тех пор, как поползли слухи, подросток пытался стать невидимым. Его несколько общительный характер теперь сменился сдержанностью. — Сюда, — раздался низкий голос из-за ряда шкафчиков. Намджун быстро и бесшумно обошел стену и увидел старшего, сидящего на скамейке. Скрестив руки на груди, слегка сутулясь, упираясь ногами в противоположную сторону, он ждал Намджуна. Намджун заметил отсутствующий взгляд на его лице, когда он приблизился. Старший усмехнулся, меняя позу так, чтобы стоять прямо перед растерянным подростком. — Я-я получил твое сообщение. О чем ты хотел поговорить? Намджун застыл на месте, крепко сжимая кулаки, чтобы они не дрожали. Рю уставился ему в лицо, сверкая глазами, прежде чем снова усмехнуться и откинуться назад. — На самом деле, это я попросил его привести тебя сюда. Намджун ничего не мог с собой поделать. Он ахнул, узнав этот голос. Сынри вышел из-за стены, отчего сердце Намджуна ушло в пятки. Его дыхание стало прерывистым, а ноги задрожали. Он прекрасно знал, что происходит. Если Сынри здесь с Рю… Он попытался развернуться, убежать, но в ту минуту, когда он сделал движение, Рю схватил его за плечи и прижал к шкафчикам. Мальчик поморщился от боли, почувствовав, как его позвоночник наткнулся на замок. — Куда это ты собрался? Аааа? — зарычал Рю. Намджун зажмурился, надеясь, что когда он снова их откроет, все просто исчезнет. — П-пожалуйста, н-не делай мне больно, — заикаясь, пробормотал он, слишком напуганный, чтобы беспокоиться о том, что звучит так ничтожно. Рю снова встряхнул его, ударив затылком об металл. — Пизда, — процедил он, прежде чем отпустить мальчика. Но Намджуну некуда было бежать. Рю справа от него, Сынри слева. Тревога пробежала по его венам, звук его собственного сердцебиения практически заглушал все остальные шумы. — П-пожалуйста. Просто п-позвольте м-мне… — Почему бы тебе не заткнуться нахуй, ты, отвратительный кусок дерьма! Намджун ахнул, внезапно почувствовав, что не может дышать. Он согнулся пополам от кашля, схватившись за живот, где Сынри выбил из него воздух. Он старался не показывать им, что слезы застилают ему глаза. — Ты чертовски отвратительный, ты знаешь это? Он услышал, как Сынри усмехнулся, прежде чем почувствовал, как чьи-то руки подняли его и толкнули обратно к шкафчику. Внезапно его голова резко дернулась вправо, боль разлилась по левой скуле. Он был слишком ошеломлен, чтобы осознать, что Сынри дал ему пощечину. — Я никак не ожидал этого от тебя, Намджун… Никак не ожидал, что ты будешь… Намджун слышал отвращение, исходящее изо рта Сынри. Его внезапно отпустили. А потом он оказался на земле. Он затаил дыхание, когда Сынри присел на корточки со зловещим выражением в глазах. — Хорошо, что Рю рассказал мне. Хорошо, что он сказал мне, кто ты такой. То, что ты пытался с ним сделать… Парень внезапно улыбнулся, отчего по спине Намджуна пробежал холодок, прежде чем его голова снова дернулась в сторону. Он схватился за щеку, крепко зажмурив глаза. Он не хотел, чтобы Сынри или Рю видели его плачущим. Это только еще больше разозлило бы их. Он услышал вздох Сынри, а затем какой-то шорох. Он встал. — Это хорошо, — пробормотал он. — Я бы не допустил, чтобы ты был в команде и наблюдал за тем, как мы переодеваемся в раздевалках, как извращенец, которым ты и являешься. Хорошо, что мы застали тебя раньше. Намджун был глупцом, думая, что, возможно, они собирались уйти, просто немного припугнув его. — Потому что теперь я преподам тебе урок. Вот тут началась настоящая паника. Намджун открыл глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как в поле его зрения появился ботинок. Он повернул голову как раз вовремя, но резина все равно попала ему в висок, дезориентировав его. Он застонал, когда чьи-то руки повалили его на землю, и он ударился головой о плитку. Все начало расплываться. Из него вышибло дыхание, в бока посыпались резкие удары. Удар за ударом, не оставляя ему времени на вдох. Он вскрикнул, услышав, как что-то треснуло, прежде чем от невыносимой боли чуть не потерял сознание. — Уже не так силен, да? Ты ебаный педик! Боль. Раскаленная добела, обжигающая боль. Это было все, что он чувствовал. Намджун попытался вдохнуть, но ребра мешали ему это сделать. Он попытался свернуться в клубок, но кто-то держал его за плечи, ограничивая движения. Он снова вскрикнул, когда кулак врезался ему в нос. Он не был уверен, сломан ли он, но вскоре почувствовал, как потекла теплая кровь. Он был в ужасе. Ему было все равно, что из его глаз сейчас лились слезы. — Каково тебе сейчас, пидор?! Каково тебе сейчас, отвратительный, никчемный кусок дерьма! Он закричал, когда удар за ударом, удар за ударом сыпались на него, не прекращаясь. Мальчик попытался закричать, но крик вышел сдавленным и болезненным. Рю прижимал его к полу, из-за чего кровь, текущая у него из носа, стекала по задней часть горла. Намджун был уверен, что захлебывается собственной кровью. Каждый раз, когда он вдыхал, он кашлял, пытаясь повернуться на бок, чтобы избавиться от ощущения боли в легких, но он не мог сосредоточиться, все его тело болело, словно горело в огне. А потом все внезапно прекратилось. И у Намджуна появилась надежда, что они закончили, что, возможно, он сможет выбраться. Но затем руки, удерживавшие его, разжались, и тяжелая тяжесть легла ему на грудь и живот. Он посмотрел вверх сквозь полуприкрытые глаза. Каким-то образом они распухли почти до такой степени, что готовы были закрыться. Сынри ушел, а Рю сидел верхом на его животе. Намджуну казалось, что на ребра ему давит огромный камень. — Р-Рю… — его дыхательные пути внезапно перекрылись. — Заткнись! Заткнись нахуй! Ты отвратительный кусок дерьма! Ты не заслуживаешь жизни! Намджун попытался вырваться из рук, крепко обхвативших его шею, но безуспешно. Внезапно подскочил уровень адреналина, боль стала почти терпимой, когда он начал метаться, пытаясь снова вдохнуть воздуха. Он задыхался, его зрение начало расплываться. — Ты должен отправиться в гребаный ад за то, что сделал со мной. Ты гребаная шлюха. Ты отвратительный кусок дерьма, ты слышишь меня? Я надеюсь, что ты, блядь, сдохнешь, — процедил старший с такой ненавистью, что Намджун на секунду замер. Он не знал, что было больнее. Физическая боль или моральная. Он рыдал, умоляя старшего отпустить его, но Рю не слушал. Вместо этого он усилил хватку, оставив Намджуна созерцать звезды. Почему это происходило? Что он сделал, чтобы заслужить это? Рю продолжал выплевывать в его адрес оскорбления, ужасные вещи, которые заставляли мальчика плакать. Он ничего не мог сделать, кроме как царапать руки Рю, надеясь причинить ему достаточно боли, чтобы заставить его отпустить, но старший был неумолим. Намджун боялся за свою жизнь. Он чувствовал, что тонет в собственной крови. Рю ограничивал доступ воздуха, перекрывая горло, и кровь из его носа потекла к затылку. Он закашлялся, чувствуя, как кровь вытекает у него изо рта, теплая красная жидкость стекает по уголкам рта и подбородку и забрызгивает Рю лицо. Старший продолжал удерживать Намджуна на месте, младший продолжал царапать его руки, надеясь, что он отпустит. И когда он все-таки остановился, зашипев, поскольку ногти Намджуна больно впились в его кожу, он встал. Прижав руки мальчика к плитке, он наступил ему на пальцы, пытаясь причинить ему достаточно боли, чтобы он не смог сопротивляться. И это сработало. Потому что Намджун ничего не сделал, когда парень снова сел на него верхом, тряся его и выкрикивая оскорбления ему в лицо. Он ничего не сделал, когда Рю снова обхватил его руками за горло, только позволил слезам свободно литься из глаз Он ничего не сделал, когда его легкие были в огне, и чувствовал, как силы истощаются с каждой секундой. Он ничего не сделал, когда у него начало темнеть в глазах, и он знал, что вот-вот потеряет сознание от боли. Он принял это. Он думал, что умрет на этом полу, и смирился с этим. Но прежде чем он полностью потерял сознание, он принял слова, которые кричал ему Рю. Он принимал их даже спустя долгое время после того, как Рю и Сынри были исключены за их нападение, долгое время после того, как сломленный подросток подвергался словесным нападкам в течение нескольких месяцев подряд из-за своего ребенка, и долгое время после того, как он переехал в другой город. И это принятие в конечном счете помешало ему впустить в свое сердце некого черноволосого парня по имени Джин. [конец флэшбэка]