Спой мне ещё

Утром следующего дня Князева проснулась самостоятельно. Блаженно потянувшись в постели, проверила телефон. Один пропущенный от Ксюши часа эдак в два ночи. И сообщение от Андрея. Тяжко вздохнула, вспоминая «прекрасную» привычку подруги звонить во время ночных дежурств, чтобы потрещать со скуки. Последние несколько месяцев она часто брала трубку, так как не чуралась брать сторонние проекты в качестве подработки. Всё что угодно, лишь бы отвлечься от мрачных мыслей. А здесь её немного отпустило. То ли время лечит, то ли место или люди – она не знала. Отложив обратный звонок до вечера, включила телевизор, чисто чтобы что-то фонило помимо кондиционера. Брат уведомил, что всё хорошо, и что они активно репетируют перед последним в туре концертом. Обещал на днях зайти. Улыбнувшись этой новости, нехотя скатилась с кровати колбаской. Пожалуй, самое лучшее начало дня – это душ. Понежившись под горячими струями воды, вновь облачилась в махровый халат и запрыгнула на кровать, попутно вытянув из рюкзака ежедневник. Пробегая взглядом по написанным вчера строкам, вспоминала предшествующий вечер. Концерт длился ещё около полутора часов после её прихода, потом народ в большей массе разошёлся и дышать за стойкой стало свободнее. Думала пересесть за прежний столик, но так увлеклась заметками по проекту Альберта, что очнулась только в первом часу ночи. Сколько вёдер чая выпила за это время узнала только из счёта. Если бы существовала премия за его распитие, русая однозначно взяла бы номинацию. До отеля добиралась чуть ли не бегом, чтобы не замерзнуть в одной майке. Наказала себе взять в привычку брать с собой куртку или толстовку. Так вышло, что гостиница располагалась в здании, соседствующем с Императорской библиотекой. Являясь давней поклонницей литературы, Князева не раз посещала сие храм знаний в прошлом. Так сама собой наметилась цель на первую половину дня. Неспеша прогуливаясь по знаменитым залам, девушка вновь предалась воспоминаниям о той части своей жизни, что провела в Питере. Школьных друзьях, связи с которыми не сохранилось. На самом деле общение пошло на спад ещё после девятого класса, когда добрая его часть разбрелась по училищам и техникумам, и остатки учеников соединили в пресловутый 10 «А», который делился строго на две категории: первая – те, кто грезил высшим образованием; вторая – те, кому было всё равно. Катерина же, не найдя себе места ни в одной из них, вечно торчала здесь, читая для своих лет слишком уж серьезную литературу, к которой охладела в сознательном возрасте. Сейчас её больше влекли такие жанры как фантастика, хоррор и, иногда, фэнтези. Местечко тут для любителей пощекотать нервы, прямо скажем, такое себе. Посему Катя передислоцировалась в книжную лавку, которую заприметила ещё вчера во время прогулки. Разглядывая битком набитые книгами стеллажи, девушка опасалась за свой бюджет. Как-то резко пришло осознание, что она очень долгое время не покупала новых книг и уж тем более их не читала. Последние полтора года настольными являлись книги и журналы, связанные с профессией. Так что сейчас глаза просто разбегались, а в загребущих ручонках так и подмывало утащить с собой целый ящик макулатуры. Подавив в себе анархичные позывы, наша героиня взяла по одной книге любимых авторов, коими являлись Стругацкие, Лавкрафт и Кинг. И довольная выпорхнула обратно на проспект. А в Питере, похоже, намечались тёплые деньки. Солнечные лучи танцевали самбу на волосах, крупными волнами спадающих на плечи. Лёгкий ветерок задувал под расстёгнутую полупрозрачную льняную рубашку, обдавая прохладой оголённые коротким топом торс и плечи. Широкие брюки на высоком поясе из струящейся чёрной ткани щекотали ноги своей невесомостью. А играющую на лице улыбку прикрывала широкополая шляпа цвета брюк, купленная во время прогулки. Свернув в знакомый сквер, девушка приземлилась на одну из лавочек, стоящих вокруг памятника Императрице. По привычке подсунула ногу под себя, доставая из рюкзака «Заброшенный дом». Вокруг расхаживали люди всех возрастов. Было очень много туристов, фотографирующих всё, что ни попади. Дети заливисто смеялись и бегали друг за другом. Кто-то, как и Князева, решил почитать, кто-то выгуливал питомцев, а кто-то был поглощён своей второй половинкой. Глядя на влюблённые парочки, русая неизбежно проваливалась в тревожные воспоминания. Когда-то и она вот так шла, держа Олега за руку, и думала, что всё в этой жизни будет прекрасно. После всего она почти буквально собирала себя по кусочкам. Не хотела никого видеть и слышать, пропала с радаров брата и родителей почти на два месяца. При знакомстве с новыми клиентами в офисе даже такой простой жест как рукопожатие вызывал ужас. Физические контакты вдруг стали чем-то очень интимным. Конечно, за последние пару месяцев ситуация поправилась, но проблема не исчезла на корню. Встряхнув головой, Катя раскрыла книгу. Мир Лавкрафта поглотил её на пару часов - ровно до того момента, как страницы не начали покрываться влажными следами накрапывающего дождя. Люди стремительно покидали сквер, спасаясь от капризов местной погоды. Вернув произведение в рюкзак, посмотрела в сторону отеля. Затем в направлении знакомого бара. Выбор был очевиден. Четыреста метров, отделявших от пункта назначения, наша героиня думала пройти пешком (в лучших традициях сопливых сериалов), однако стремительно увеличивающиеся в объёме осадки заставили её перейти на бег. Не то чтобы Князева была фанаткой лёгкой атлетики, но, как говорится, раз в год и палка стреляет. В полюбившееся заведение она залетела подобно вихрю, одной рукой прижимая к голове шляпу, чтобы не улетела к чёртовой матери, а другой придерживая лямку рюкзака. В попытках отдышаться опёрлась на барную стойку, ворча что-то про переменчивость Питерской погодки. Смешливым взглядом наблюдавший за этой сценой бармен, протирая, казалось, сотый бокал за день, с готовностью подошёл к ней: - Давай угадаю, - и потёр подбородок с хитренькой такой улыбочкой. – Чай с мятой? До сего момента смотревшая в пол девушка сняла шляпу и как-то резко подняла голову. Благо волосы не намокли, ни то простуда была бы обеспечена. - Нафиг твой чай, - выдала она, узнав работавшего вчера парня. – Виски без льда, двойной. Какой-нибудь с верхней полки. Рубашка противно прилипла к телу, и русая с лицом, говорящим об этой ситуации всё что было на душе, то и дело оттягивала её, слегка потряхивая в пальцах. Как будто это могло хоть чем-то помочь. - Хотя знаешь, давай тройной, - бросила она вдогонку бармену, картинно вскидывая бровь. Со стороны послышался чей-то смешок, но Катерина предпочла не реагировать. Дождавшись свой заказ, шутливо отдала парню честь со стаканом в руке и прошествовала к тому самому столику, за которым сидела с Андрюхой. Благо, он оказался свободен, и девушка, бросив поклажу на сиденье дивана, а промокшую рубашку повесив на его спинку, сделала первый глоток. Терпкая жидкость приятно разлилась теплом в груди, заставляя блаженно прикрыть глаза. Признаться, виски был её любимым горячительным напитком. Еле заметно кивнув самой себе в знак одобрения, поставила стакан на стол, и чёрт возьми, он так громко звякнул о дерево, что Князевой казалось, будто она привлекла внимание всех и каждого в этом баре. Вжав голову в плечи, быстро огляделась вокруг. Кажется, никто не заметил. Облегчённо вздохнув, Катя уселась на диванчик из кож зама, прислонившись спиной к кирпичной стене. Стянув ботинок с ноги, закинула её на сиденье, подтянув к груди. Здесь она и продолжила чтение, периодически отпивая янтарного цвета жидкость из бокала. Народ начинал пребывать, и вскоре свободных столиков не осталось. Русая наблюдала за снующими туда-сюда людьми из-под нахмуренных бровей, делая вид, что все ещё читает. Хотя на самом деле думала, что пора рвать когти. Порой она была не против шумной компании, но со временем уединённый образ жизни всё больше прельщал девушку. Перед переездом она всерьёз задумалась, не станет ли отшельницей на фрилансе. От размышлений её отвлекла вибрация телефона на столе. С доброй усмешкой поглядев на имя, высветившееся в маленьком экранчике на крышке раскладушки, Князева ответила: - Что, не дождалась? - Тебя хрен дождёшься! – раздался на том конце провода взволнованно-недовольный голос Ксении. – Как ты там? - Не плохо, живу в отеле, гуляю, - рутинно протянула в ответ Катя, раскручивая пустой стакан в руке. – наслаждаюсь отпуском, короче. - Да, голос у тебя очень весёлый. Признавайся, уже небось работала. Девушка прыснула в кулак. Н-да, подруга знает её очень хорошо. - Ну так, сделала пару заметок. Ты приедешь в день «икс»? — спросила русая, намекая на свой день рождения. - Естественно! У меня заявление на отпуск ещё с зимы написано. Подруги синхронно рассмеялись, но через минуту молчания Ржевская выдала то, к чему её собеседница была явно не готова: - Слушай…ко мне тут твой конченный приходил. Пытался разузнать про тебя. Я, конечно, ничего не сказала, но сразу тебе позвонила. Прежняя улыбка медленно сползла с лица: - Подожди минуту. Встав рывком, наша героиня ненароком напугала сидящих за соседним столиком женщин. Не забыв натянуть обратно ботинок, накинула высохшую рубашку, схватила рюкзак и оставив на столе купюру с приличными чаевыми, начала ретироваться. Зажимая телефон между ухом и плечом, столкнулась с кем-то по пути на выход, и бросив короткое «Ой, извините», пулей вылетела на улицу. Холодный воздух стеной обрушился на девушку. От резкого контраста спёрло дыхание. С минуту она просто стояла, пытаясь отдышаться. - У тебя там всё нормально? – слыша хриплые звуки, обеспокоенно спросила Ржевская. У Князевой же перед глазами всё плыло. Оперевшись на стену, она запрокинула голову назад, и прикрыла глаза. Шум улицы в ушах заглушал грохот собственного сердца. Четыре месяца прошло, всё уже должно было улечься. Но нет – даже при призрачном намёке на встречу с Олегом Катю накрывало неистовым ужасом. - Что он сказал? – собравшись с силами, выдавила из себя русая вдруг осипшим голосом. Ужасно хотелось закурить. Или напиться. - Спрашивал контакты, адрес. Божился, что исправился и хочет встретиться. Не бойся, я тебя не выдам, пусть дальше думает, что ты в Берлине. Бушующий в душе ураган потихоньку слабел. Накинув на плечи толстовку, ждавшую своего часа в рюкзаке, Катерина оторвалась от холодной мокрой стены и медленно зашагала по проспекту. - Спасибо, Ксень. На другом конце провода послышался усталый вздох блондинки. - Коть? - М? - Береги себя, ладно? Ещё раз поблагодарив подругу, наша героиня повесила трубку. На негнущихся ногах дошла до номера, и, закрывшись, сползла вниз по двери, отбрасывая рюкзак в сторону. Сидя на холодном кафельном полу, она отрешённым взглядом смотрела вглубь комнаты. Вот нахер она ему сдалась? Почему нельзя найти себе другую девочку для битья и издевательств? Катерина вспоминала, как этот человек мешал с дерьмом её самооценку, начиная с внешности и заканчивая профессиональными способностями. В особо плохие дни хотелось выйти в окно, но всякий раз она утешала себя надеждами, что всё наладится. Однако, с каждым новым синяком или ссадиной приходило осознание, что чуда не случится. Горбатого только могила исправит. И вот теперь она здесь – сидит на чёртовом полу, засранном грязью с ботинок, и снова жалеет себя. «Не, так не пойдёт» - подумала Князева, хлопнув себя по коленкам, и встала на ноги. Разулась и прямым ходом направилась в душ, попутно стягивая одежду. Впервые за то время, что она в России, день завершился просмотром фильмов на ноутбуке и заказанной в номер едой.

***

Особо настырный лучик бодро отплясывал чечётку на лице спящей девушки. Она недовольно поморщилась и отвернулась, спасаясь от солнечного паршивца, пробившегося сквозь щёлку меж задёрнутых штор. К несчастью, способностью засыпать, единожды проснувшись, Катя не обладала. Поэтому, тяжко вздохнув, перевернулась на спину и раскинула руки в стороны, найдя нечто притягательное в арочном своде потолка. Вспоминать остаток вечера в баре не хотелось. Толкнула кого-то, пока улепётывала. Стыдливо шлёпнула себя по лбу. Ладно хоть извинилась. Проделав стандартный набор утренних процедур и загрузив в сумку ноутбук, девушка взглянула на себя в ростовое зеркало в прихожей. Те же джинсы что и позавчера, чёрные футболка с эмблемой одной из любимых групп и косуха. Лёгкий макияж, чтобы скрыть следы полу бессонной ночи. В волосы вплела пару тонких косичек, выглядывающих из-за правого уха. На ногах вчерашние лёгкие замшевые ботинки, тоже чёрного цвета. «Ну прямо панки хой» - хмыкнула Князева, удовлетворённо разглядывая себя с разных сторон. И накинув сумку на плечо, покинула отель. Утром в баре было совершенно пусто. Отсалютовала бармену и примостилась на том же месте, что и вчера. Заказав кофе и сэндвич, водрузила на стол ежедневник для заметок и ноутбук. Благо под столом нашлась розетка, и время работы не ограничивалось зарядом батареи. Всякий раз, отвлекаясь от плохих мыслей, русая с головой погружалась в работу. Как ни странно, продуктивность в такие периоды била через край. Так случилось и сегодня. Минуты складывались в часы, незаметно тянувшиеся один за другим. Время от времени Князева заказывала что-то попить или поесть, но в целом редко отрывала взгляд от монитора. Люди приходили и уходили, кто-то с любопытством заглядывал в экран, проходя мимо. По уровню шума вокруг Катя оценивала процент заполненности зала. Когда показатель повышался, замечала, что музыка начинала играть чуть громче. Полу улыбалась и качала головой в такт, довольная тем, что получалось в окне редактора. К концу дня у неё был набор дизайн-концептов на выбор Альберта. Приложив файлы к письму, в котором обозначила примерные сроки сдачи прототипа и вёрстки, девушка кликнула на кнопку «отправить». В этот момент, как по команде, напротив кто-то сел. Русая не обратила на это внимания – мало ли, может кто просто присел отдохнуть или типа того. Вдруг на столе, рядом с ноутбуком, появилась книга. Её книга – «Заброшенный дом» Лавкрафта с загнутым уголком страницы где-то посередине - та самая, по всей видимости, в спешке оставленная здесь вчера. Князева удивлённо вскинула брови и перевела взгляд на незнакомца, сидящего напротив. Его глаза (а это всё, что она видела за крышкой лэптопа, ровно, как и он) были ей очень знакомы. «Охренеть…Горшок» - промелькнуло в голове. Она медленно закрыла ноутбук, и сощурила взгляд, пытаясь понять, узнаёт ли он её. Мужчина сидел, сложив руки перед собой, и внимательно наблюдал за её действиями. Будто тоже пытался что-то для себя понять. Музыка и людской галдеж не позволяли говорить как обычно и хорошо слышать друг друга, поэтому он чуть навалился на стол, сокращая дистанцию между ними. Казалось, будто сейчас он поведает ей какую-нибудь жуткую тайну, но нет: - Как тебе книга? – спросил он. Русая на пару секунд вернулась к разглядыванию обложки рассказа, подбирая слова. Она тоже слегка наклонилась вперёд перед тем, как ответить: - Атмосфера захватывает. Вообще люблю истории про всякие заброшенные дома, замки с приведениями. Но больше всего нравится, как автор даёт понять, что все страхи людей идут из их воображения, - пока Князева говорила, губы Горшенёва растягивались в улыбке. – Но серия про Ктулху мне всё же нравится больше. Вот так просто завязался этот разговор – без имён и условностей. И чем дальше заводила их беседа, тем отчётливей девушка понимала, что он понятия не имеет, кто сидит перед ним. Они болтали без умолку обсуждая стиль и философию писателя, восприятие произведений с каждым последующим прочтением. Сколько прошло времени? А пёс его знает - сошлись на мнении, что всё-таки Говард Филлипс Лавкрафт – без сомнения классик в жанре хоррора. - И обязательно прочитай «Реаниматора», - напоследок вспомнил мужчина, высматривая среди столиков официанта. – Одна из моих любимых. Катерина по-доброму усмехнулась, разминая пальцами левой руки затёкшую от улыбки скулу: - Я даже запишу, - и раскрыла уже знакомый ему ежедневник на новой странице. - Давай я, - вдруг предложили ей. Русая подняла взгляд, встретившись с его – пронизывающим какой-то пока непостижимой ею светлой энергией. Искренней и ни к чему не обязывающей. Положив ручку меж страниц, развернула ежедневник. Горшок подтянул к себе книжицу и принялся записывать, давая возможность нашей героине рассмотреть себя. На нём была простая чёрная рубашка с коротким рукавом. Тёмные волосы, в силу положения спадающие на лицо, дотягивались до широких плеч. Девушка с любопытством наблюдала, как он старательно выводит буквы на разлинованной странице. Закончив, он подвинул блокнот обратно в руки хозяйки. В списке было несколько пунктов. «Стало быть, рейтинг» - подумала она, вчитываясь в строки, что под пронзительным взглядом Горшенёва сделать было трудновато. - Почерк у меня так себе, знаю, - он пожал плечами, вперив взгляд в деревянную поверхность стола. - Нет-нет, всё хорошо, спасибо, - поспешила успокоить его Князева, ободряюще улыбнувшись. – Вы к себе слишком критичны. Любой, кто смотрел хоть одно интервью с Горшком, знает его недовольное выражение лица, когда ему что-то не нравится. Вот сейчас у него было именно такое лицо: - Фу, я себя прямо стариком каким-то почувствовал. Давай сразу на «ты», - затем, вдруг что-то осознав, выругался. – Блин, вот я дурак! Меня Миша зовут, — и протянул руку над столом. – Ну, или Горшок. Наша героиня на долю секунды замерла, готовясь к «непередаваемым ощущениям» от рукопожатия, что обычно заключались в таком давлении сжатых челюстей, что, казалось, под ним вылетят все зубы. Немного неуверенно вложила свою ладошку в мужскую, показавшуюся ей просто огромной. Как ни странно, ничего не случилось. Никакого напряжения или дискомфорта. Только тепло или, вернее сказать, жар чужой ладони, слегка сжавшей её пальцы. Этот момент сам собой выдавил из неё широкую улыбку. Боже, неужели её отпустило? - Да, я тебя узнала, - наконец, ответила она. – А меня - Катя. - Это которая на картине с женихами? Недавнее выражение лица Горшенёва теперь передалось ей - прямо точь-в-точь. - Ой фу, какой кошмар - вспомнил, блин! Они громко рассмеялись, расцепляя руки. С детства не любила эти дурацкие стишки, но все почему-то считали своим долгом довести Князеву до белого каления, раз за разом повторяя их. - Катюх, - позвал мужчина на минуту задумавшуюся девушку. Та молниеносно перевела взгляд на собеседника. – Пошли погуляем, не дадут ведь поговорить нормально. Действительно, её задолбало перекрикиваться в этом балагане. - Давай, - кивнула она. - Сейчас только всё сохраню. Катерина вновь раскрыла ноутбук яблочной фирмы, быстро закрывая ненужные вкладки и сохраняя проект в редакторе. - Хорошая техника, - послышался комментарий напротив. – А чем занимаешься? Князева снова взглянула на мужчину из-за монитора. Признаться, ей был приятен его интерес. С минуту подумав, показательно подвинулась на диванчике, как бы приглашая сесть рядом. Тому особого приглашения и не нужно было, уже через пару секунд Михаил восседал слева от нашей героини. Она развернула сегодняшние концепты в режиме презентации, и подвинула гаджет левее. - Из текучки - варианты дизайна для корпоративного сайта. - О, так ты, значит, тоже творческая? – Горшенёв сразу влился в процесс, по-свойски перехватив мышку. На самом деле удивилась бы, если б он спрашивал разрешения. - Не без этого, - русая спрятала своё смущение за его плечом, откуда вообще было мало что видно. Склонив голову в бок, она исподтишка наблюдала за тем, как музыкант внимательно просматривает макеты, переключаясь между ними. И как-то неожиданно для себя осознала, насколько он сейчас близко. Настолько, что она чувствовала аромат его парфюма, смешанный со слабым запахом табака. Горшенёв был поистине большим мужчиной. Забавно, но немного даже смахивал на медведя. По крайней мере, сидя рядом, Катя чувствовала себя крохотной. - И чё, прям любой сайт можешь отрисовать? – спросил он, отвлекаясь от своего занятия. Девушка в пол оборота развернулась к собеседнику, обеспечивая комфортный зрительный контакт. - Ну да, - она с долей застенчивости заправила лезущую в лицо прядь волос за ухо. – Отрисовать и сверстать, - перечисляя, забавно загибала пальцы. – Под ключ. Горшок повторил её манёвр с поворотом, закинул колено на сиденье, затем, уперев в него локоть, подпёр подбородок кулаком. - Слушай, это ж круто, понимаешь, да? Князева совсем засмущалась, чувствуя, как щёки предательски наливаются краской. Вот, казалось бы, незнакомый ей мужик распыляет одобрение, в то время как Олег просто гасил её потенциал и амбиции. Девушка осекла себя на этой же мысли. Какого чёрта она их сравнивает? - Серьёзно, - музыкант перестал улыбаться. – А если кто скажет, что нет – шли всех нахер. Карие глаза мужчины пронизывали её насквозь в ожидании ответа. Русая закусила губу, зачесывая пальцами волосы назад. Вообще-то он прав. - Хорошо, так и скажу. На том и сошлись. Катерина быстро собрала вещи, накинула косуху и расплатилась на баре. Прохладный вечерний воздух бодряще окутал горящее огнём лицо девушки. Она засунула руки в карманы и притормозила, ожидая закуривающего сигарету музыканта. Он стоял в одной этой рубашке, бриджах по щиколотку со множеством карманов и берцах. Ну истинный панк, как говорится. Смотря на эту картину, русая ёжилась от холода. Наверное, Горшенёв считал все мысли с её лица, потому как в следующее мгновение растянулся в своей легендарной беззубой улыбке. - Я привык, - и махнул рукой. Они двинулись в противоположную от привычных ей мест обитания сторону. Князева вдруг почувствовала неловкость момента. Одновременно они плыли в потоке людей и были наедине. Наплечная сумка с ноутбуком пошлёпывала её по бедру, не давая провалиться в круговорот мыслей. Решив, что будет действовать по наитию, спросила первое, что пришло в голову: - А как у тебя оказалась моя книга? - О, это очень забавная история, - сразу откликнулся мужчина, забавно потрясывая рукой, в которой держал сигарету. – Значит, приезжаем мы с тура. Ну я после репетиции захожу в бар – всё как всегда, короче. Мест нифига нет, пришлось за стойкой сидеть. Смотрю, кто-то у края садится, никогда её раньше там не видел. Интересно стало. За это время они дошли до пешеходного перехода, что напротив Казанского собора. Остановились у светофора в ожидании зелёного сигнала. Горшенёв выдохнул облако дыма, наблюдая за реакцией девушки. Та улыбалась одним уголком губ, всматриваясь в резные колонны, освещённые фонарями. - Все смотрели на сцену, а она записывала что-то в блокноте, - тут русая поняла, о чём идёт речь. Сощурила на нём взгляд, наклоняя голову в бок. Он успел заметить, что она часто так делает. – И такой, знаешь, свет от неё исходил, как будто она в каком-то своём мире. Мне это знакомо, - он жестом изобразил исходящие из точки лучи в воздухе. Затем потушил сигарету об стоящую рядом урну и продолжил. – На следующий день она тоже была там, читала книгу. Хотел подойти, но она вскочила и убежала, чуть не сбив меня с ног. Думаю, походу, надо что-то менять в этой жизни – совсем страшный стал, раз от меня барышни сбегают. А, книгу ты на столе забыла. Князева в немом испуге раскрыла рот, затем прикрыла его ладонью, после чего протёрла ею лицо. И засмеялась. Женщина-загадка, блин. - Так это был ты, - Михаил заметил, как её щеки наливаются румянцем, и дело тут было отнюдь не в холоде. – Извини ещё раз. Он по-доброму усмехнулся и едва ощутимо толкнул её в плечо своим, как бы говоря «проехали». Мужчина и девушка перешли дорогу, оказавшись на тротуаре, прилегавшем к Казанскому скверу. Не сговариваясь, направились вглубь и на обход собора справа – к Воронинскому скверу. Сегодня людей на улице было меньше, чем обычно, что несказанно радовало нашу героиню. - Я вообще-то пока мало где бываю. В основном болтаюсь от отеля в бар, а потом в сквер рядом с театром, - призналась Катя, рисуя в пространстве перед собой треугольник. – Или в другом порядке. - Александрийским что ли? - Угу, - кивнула в ответ, - Обитаю прям в здании напротив. Они обогнули собор и вышли на набережную канала Грибоедова. - В Питере, значит, отдыхаешь? – сделал своеобразный вывод Миша, остановившись у парапета, ограждающего воду. Опёрся на него спиной, сунув руки в карманы бридж цвета хаки. Девушка устроилась в полуметре, облокотившись на бетонную поверхность как на барную стойку. - Это, скорее, затяжной переезд, - и макушкой почувствовав вопросительный мужской взгляд, встала в то же положение, сразу получив порывом ветра по лицу. Встряхнула головой и вжалась в ворот куртки, прежде чем начать рассказ: - Ну, я жила в Питере до окончания школы, а потом уехала в Берлин – учиться. В итоге провела там почти девять лет, - слева многозначительно присвистнули. – Ловить там особо было нечего, на самом деле. И вот, я снова здесь. Только осознала, что города ни черта не помню, вот и торможу с поиском квартиры. Катерина стояла и смотрела на торец собора, спрашивая себя, зачем всё это рассказывает. В то, что Горшку интересны подробности жизни девчонки, которую он пару раз видел в баре до этого дня, она практически не верила. Наверняка он и отвечает только из вежливости. «Ох и дура ты, Князева», - констатировал внутренний голос. Ей отчаянно захотелось сбежать куда глаза глядят и больше не вспоминать этот вечер. И зачем он только к ней подсел? А, ну да, хотел отдать книгу. Вроде бы ничего криминального. Но ведь потом разговор шёл просто прекрасно. Она не могла припомнить, когда в последний раз так с кем-то разговаривала – не о личном, не о жизни. Просто, мать их, о книгах. Русая и вовсе провалилась бы под землю, если бы музыкант не нарушил молчание: - А я никогда не был нигде, кроме Питера, - вдруг сказал он задумчиво. – В смысле долго и сознательном возрасте. Но, помню, в Хабаровске мне нравилось, - Горшенёв потёр заросший лёгкой щетиной подбородок и оттолкнулся от парапета. Катя внимательно слушала, поджав губы. И вообще была похожа на маленького снегирька, стоя здесь с вжатой в плечи головой. Внутри же радовалась провалу своей гипотезы. Стал бы он рассказывать о личном, если бы ему было не интересно? - Мало ли, может ещё побываешь, - она высунула лицо из воротника и размяла затёкшие плечи. Музыкант лишь усмехнулся в ответ: - Не, в Питере вырос, здесь же и сдохну. Русой направление, в которое пошёл разговор, совсем не понравилось. Она слышала от брата о том, что Миха слишком уж спешит на тот свет. Но думала, с возрастом должно же что-то поменяться. Тронулась с места, легонько толкнув его в плечо, как бы возвращая его же недавний жест: - Всё равно не слишком торопись, ладно? Горшок улыбнулся, зашагав вслед за новой знакомой. Они немного прошлись вдоль канала, затем пересекли его по пешеходному мостику и через какое-то время вышли обратно на Невский. Миша расспрашивал её о жизни за границей, а та с удовольствием отвечала во всех красках. Его вопросы не касались личной жизни, и ей это безумно импонировало. Не лучшая тема для первой встречи. Она снова столкнулась с ситуацией, когда проходившие мимо люди узнавали её спутника. Пару раз они даже останавливались, чтобы Горшенёв мог дать автограф или сфотографироваться. Князева к таким эпизодам, на его радость, относилась спокойно. Девушка тихо отходила на пару шагов в сторону, быстро находя нечто интересное в фасадах окружавших их зданий. Для полной картины не хватало только непринуждённого свиста. Уменьшение концентрации людей и машин на улице говорило о том, что время перетекло за полночь. Наши герои свернули на знакомый Князевой сквер, что у Александринского театра, а вскоре дошли и до дверей отеля. Русая забралась на нижнюю ступеньку крыльца, когда услышала голос Михаила за спиной: - Кать? Плавно развернулась на каблуках, держа замёрзшие руки в карманах куртки. Даже стоя на ступеньке, Катерина была ниже Горшенёва почти на пол головы. Вопросительно взглянула на него с едва заметной улыбкой. Кажется, это выражение впечаталось в её лицо за сегодняшний вечер. Стоявший в метре мужчина почесал затылок, будто не решаясь что-то спросить. Горшок…не решается…рассказал бы кто – подняла бы на смех. - Придешь завтра в бар?