Из дневников Эгиля Фриера, мага огня и земли первой категории, профессора кафедры теоретической магии.
Даркийская Империя. Баронство Эссер. Роща теобры неподалеку от баронского замка. — Как не приплывешь через месяц?! Кристель едва не сорвалась на крик. Дремавшая на ее коленях Вайса подскочила и, испуганно зашипев, серой молнией взлетела по стволу теобры. — Шесть недель, Звездочка моя. Может быть, пять, — Айна сжала ее ладонь, — раньше никак. Не переживай, я же говорила, что никуда от тебя не денусь. Даже если ты вдруг выйдешь замуж. — Бр-р-р, — Кристель вздрогнула. — Опять кого-то привезли на казнь? Она кивнула: — Альва. Вроде бы даже знатного. И совершенно безумного. Он постоянно что-то бормотал про поцелуй суккубы. А когда увидел меня, стал вырываться, даже попробовал наколдовать какое-то заклинание. Пришлось его зачаровывать прямо на глазах стражников. Теперь… Ну почему они все на меня так смотрят? Я же не виновата, что родилась суккубой!.. — Кристель всхлипнула. — Ты и отец — единственные, кто относится ко мне нормально. Если с тобой что-нибудь случится, или ты найдешь себе кого-то другого, и я больше тебя не увижу… — Не плачь, Звездочка моя, — Айна придвинулась ближе и мягко поцеловала ее в щеку. — Ну хочешь, я останусь? — Нет! — Кристель быстро смахнула выступившие слезы. — Даже если отец позволит, у нас не хватит денег на накопители нам обеим. Лучше я подожду. Просто… Если бы не эти дурацкие эксперименты с Мостами, мы бы могли хотя бы через связь видеться. А ведь зимой начнутся шторма, и ты уедешь на полгода. — Знаешь, — Айна отстранилась, — есть один ритуал, который позволит нам общаться без связи. Правда, не словами. Я смогу почувствовать то же, что и ты. А ты будешь чувствовать, когда я думаю о тебе. Для этого не нужны никакие Мосты и шары связи. Слышала о метке возлюбленной? — Ты про клеймо любовницы? — Ох уж эти предрассудки, — Айна грустно улыбнулась. — Метка — не клеймо, а воплощение чувств. Если любовь не настоящая — печать не получается или пропадает через пару дней. А если получается — это почти помолвка. Дальше только брачные узы. — Брачные… — Кристель помотала головой. — Это правда? Айна подняла руку, ее янтарные глаза сверкнули серебром: — Хонора ворто! — Зачем?.. Я бы и так поверила… Айна не дала ей договорить: — Ты согласна, Звездочка моя? Кристель вздохнула. Отцу, если он узнает, это не понравится. Но… — Да, — выдохнула она. Айна счастливо улыбнулась и крепко сжала ее руку: — Прости, это будет немного больно, — она что-то беззвучно прошептала и коснулась запястья Кристель губами.***
Сомбрийское королевство. Этела. Кабинет начальника Бюро Защиты Короны. Второе апреля. Полдень. Профессор активировал шумелку и, под бурчание Зои: «опять тайны», раздал листы с подписками. Дождался, пока все прочтут и распишутся. — Итак, господа и дамы, времени у нас немного, поэтому я постараюсь кратко пояснить суть предстоящего вам задания. Марк Четвертый согласился допустить госпожу Мирк — магистра истории и археологии — в имперские архивы для поиска и перевода технической документации по устройству башен связи. — Еще бы он отказал. У самого из-за связи проблем как гарпий в горах, — буркнула Зоя, за что заработала предупреждающий взгляд от капитана. — Ваша задача — охранять госпожу Мирк в этой поездке, — продолжил профессор. — Поскольку ей, как риттеру, позволено иметь всего двух телохранителей, ваш отряд будет разделен на две группы. Двое будут охранять магистра Мирк, остальные — играть роль охраны рядовой Мист, которая поедет в Империю как милитисса Ордена Серебряных звезд. Марк Четвертый разрешил ей въезд и пребывание в Империи, при условии, что Сомбрия возьмет на себя обеспечение и охрану светлой воительницы, что нам только на руку. Таким образом, формально мы не нарушим ни законы, ни традиции темных земель. Все необходимые приказы и письма вы получите в Канцелярии. Риттер Мист, — профессор посмотрел на Соню, которой вновь пришлось одеться как на прием к королю, — я не уверен, что ваше подданство и титул останутся в тайне, но по возможности придерживайтесь образа, в котором вы предстали перед Его Величеством. Также постарайтесь без нужды не выдавать вашего семейного положения. Это касается и вас, господа гвардейцы. — Они дали мне слово, эренриттер Сёренсен, — ответила за всех Соня. — Предусмотрительно, — кивнул тот. — Что касается обеспечения. Вам будут выданы пятьдесят стандартных накопителей со светлой магией и артефакт для синхронного запуска заклинаний, который ваш отряд испытывал в серых землях. Также, помимо наличных, на имя каждого из вас в имперском банке будет открыт счет на пятьсот золотых. Выбор методов защиты подопечных и остального снаряжения оставляю за вами — можете требовать у интендантов любое оружие, броню и боеприпасы. Сиверт присвистнул: — Кажется, это действительно очень важное задание. — Так и есть, рядовой Хоконсен. Деньги со счетов можете использовать на собственное усмотрение, но тратить все на пустые развлечения не рекомендую. Капитан Клеменсен, вы уже решили, как поделите отряд? — Да, господин Сёренсен, — капитан оглядел сидевших на стульях гвардейцев. — Сержант Норд, рядовые Хоконсен и Штрольц будут сопровождать милитиссу, а я и сержант Гросс — госпожу Мирк. — Хорошо. Госпожа Мирк, сколько времени займут поиски? — Если повезет, и сведения найдутся в центральных архивах, то за неделю я расшифрую необходимые данные. Если нет — придется посетить еще несколько мест, — ответила Вирид. — По возможности постарайтесь не задерживаться более чем на два месяца. Гарпии уже дважды нападали на поселки и приграничные заставы. Если они поймут, что мы остались без связи и не в состоянии координировать свои действия со светлыми, то осенью часть городов и поселков останутся без урожая, — профессор вытащил из стола дощечку, провел пальцем по рунам, и стены кабинета заволокло дымкой еще одного заклинания против подслушивания. — Госпожа Мирк, — он перевел взгляд на Вирид, — вы должны вернуться в Сомбрию. Если от вас потребуют передать добытые сведения в обмен на свободу, вашу или кого-то из охраняющего вас отряда, — отдавайте. Вирид кивнула и сжала Сонину ладонь. — И последнее, господа и дамы. В Империи и Бергии есть те, кому невыгодно, чтобы госпожа Мирк что-то нашла. Эти разумные могут пойти на любые действия, чтобы ей помешать. Будьте готовы к неприятностям: от провокаций до попыток убийства. Все, господа и дамы, — профессор протянул Соне и капитану по свитку. — У вас всего двое суток на сборы. Капитан, а следом и все остальные встали и вышли из кабинета. До локомотора Вирид шла молча, так и не выпустив руку Сони, а когда они сели в машину, попросила отвезти ее к наставнице. Остаток дня прошел в беготне и обмене одних бумажек на другие. К счастью, на долю Сони бумаг выпало немного: уведомление о предоставлении ей охраны, накладная на кристаллы-накопители, шкатулку для их хранения и «восемь пластин из гномьей стали, декорированных мифрилом», документы на банковский счет и ведомость о получении семисот золотых асов наличными. Каждая бумажка была оформлена в четырех экземплярах, два из которых должны были отправить в Брило, и выдавалась только после проверки приказа Кейра Второго «О содействии», переданного профессором Сёренсеном. Но даже так Соня покончила бы с бюрократией намного раньше остальных, если бы ей не приходилось не только выглядеть, но и вести себя как недалекая светлая, из-за чего раздраженные чиновники оформляли бумаги в два раза дольше. В итоге из последнего кабинета она вышла одновременно с капитаном. — Сержант Норд, — Соня состроила на лице высокомерное выражение, — сопроводите меня в особняк госпожи Мирк. — Конечно, милитисса. Зоя чуть заметно усмехнулась и указала рукой на выход.***
Вирид приехала только через час, задумчивая и, как показалось Соне, слегка взволнованная. Рассеянно поцеловав Соню в щеку, она прихватила вазочку с колотым шоколадом и ушла в свой кабинет «немного подумать». Заметив, как у вышедшей к ужину Вирид чуть подрагивают пальцы, Соня, и сама волновавшаяся из-за предстоящей поездки, решила ничего не спрашивать. Дождавшись, когда супруга отправится в ванную, она достала из ящика конспект с лекциями наставницы и пошла на кухню. Сверившись с рецептом, Соня смешала полстакана масла из косточек черизы с несколькими приправами и отправилась успокаивать супругу, а заодно и себя. Утром пальцы подрагивали уже у нее, но не от волнения, а от усталости и дважды опустошенной за ночь ауры. И пусть Вирид так и не сказала, что случилось, сославшись на обещание, зато ее довольная улыбка была искренней, а глаза сияли изумрудной зеленью. Весь день прошел в поездках по лавкам и магазинам, а вечер — в бесплодных попытках уложить все «только самое необходимое» в четыре чемодана. Уже после ужина у Вирид зазвенел шарик связи, а спустя десять минут во входную дверь постучали. На пороге стоял посыльный с подарком от наставницы, посмотрев на который Соня едва не застонала, а Вирид минут десять фыркала от еле сдерживаемого смеха. Утром на вокзале Зоя и остальные гвардейцы встретили Соню таким же фырканьем и смешками, на что ей оставалось лишь гордо задрать подбородок и прошествовать в вагон скоростного поезда, волоча за собой огромный, раза в полтора больше прежнего, розовый чемодан на колесах.***
Поезд оказался неожиданно коротким: к новому скоростному локомотиву было прицеплено всего три вагона. Ехать предстояло в центральном, самом длинном, в котором, как сказала Вирид, обычно ездили посольские делегации. Помимо шести просторных купе с отдельными уборными и душевыми в вагоне была гостиная, защищенная «вуалью», и небольшое помещение со стойками для брони и оружия, которое Соня сперва приняла за арсенал. Но вошедший следом капитан вставил в неприметную щель тонкую, покрытую сложными печатями пластинку из черной бронзы, и одна из стенных панелей раздвинулась, открывая руны и рычаги управления. Судя по поясняющим надписям все это позволяло на некоторое время превратить вагон в усиленную магическим щитом крепость или в большую смертельную ловушку. Следующие восемь часов Соня провела, разбираясь в этой системе и записывая приходящие в голову идеи. Она просидела бы и дольше, но заглянувшая к ней Вирид потребовала поцелуй, а потом потащила на ужин и совещание.***
Бергийская граница. Третье апреля. Полуночный час. О том, что в других странах нелепые традиции сильны до сих пор, Ретт знал, но не думал, что лично столкнется с подобным. Он вновь перечитал бумаги, посмотрел на женщину-сержанта, увлеченно читавшую какую-то книгу, на капитана отряда сомбрийских гвардейцев, с невозмутимым видом дожидавшегося окончания проверки. К чести сомбрийца, тот даже не пытался скрыть, что руководит телохранителями обеих девушек. Впрочем, в такой ситуации набрать телохранителей из одного отряда было логично, и неважно что там написано в свитках. — Я хотел бы побеседовать с вашими подопечными, капитан, — Ретт вернул сомбрийцу документы и поднялся из-за стола. — Хорошо, — тот пожал плечами и тоже встал с кресла. — Сержант, где светлая? — У суккубы, — хмыкнула женщина, не отрываясь от книги. Капитан нахмурился: — Опять в нуук играют? — Ага. На массаж. — Ну хоть не на поцелуй, — вздохнул сомбриец и пояснил: — Милитисса слишком азартна и за полдня успела проиграть госпоже Мирк пять накопителей и сто золотых. Пришлось запретить им играть на деньги и ценные вещи. Идемте, господин Ретт. Они вышли из гостиной, обставленной не хуже, чем в столичном особняке какого-нибудь аристократа, прошли по довольно широкому для железнодорожного вагона коридору мимо трех купе и остановились перед четвертым. Капитан дернул за шнурок звонка, затем еще раз и чуть отодвинул дверь. Сквозь щель послышался довольный женский стон. Ретт невольно отступил на шаг. Сомбриец с каменным лицом еще раз позвонил: — Госпожа Мирк. Милитисса. С вами хочет побеседовать господин Ретт, старший чиновник таможенного управления Бергийского королевства. — Еще… Две минуты, капитан, — раздался из купе приглушенный женский голос. Капитан закрыл дверь. — Предлагаю подождать их в гостиной. Ретт согласно кивнул. Смотреть на развлечения суккубы у него не было ни малейшего желания. Сержант, так и сидевшая в гостиной, отвлеклась от книги, удивленно приподняла бровь. Потом, видимо, что-то разглядела на его лице, едва заметно усмехнулась, но промолчала, за что Ретт был ей весьма благодарен. Они с сомбрийцем снова расселись в кресла. Через пару минут Ретт не выдержал: — Капитан, я не спрашиваю, почему вы согласились сопровождать этих двоих. Приказ есть приказ. Но почему вы позволяете суккубе развлекаться подобным образом? Милитисса могла бы играть с кем-нибудь из ваших подчиненных. — Потому что она светлая, — ответила ему высокая зеленоглазая демонесса в длинном, до щиколоток шелковом халате, под которым, как подозревал Ретт, ничего не было. — Дар у госпожи Мист не очень сильный, но без защиты находиться с ней в одном помещении несколько… неуютно. Всем, кроме меня. Голос у сомбрийской суккубы оказался весьма приятным с бархатными нотками, да и сама она мало походила на знакомых ему бледных и тощих созданий, торгующих своими способностями и телом направо и налево. А уж исходившее от нее ощущение силы… Такая, будь она обычной демонессой, могла бы сделать неплохую карьеру мага даже в столице. Следом за суккубой в гостиную вошла растрепанная человеческая девушка в мятой блузке и обтягивающих штанах с широким поясом. И, несмотря на неплохую фигуру и симпатичное личико, Ретт почувствовал желание пересесть от нее подальше — исходившая от девушки сила вызывала пусть и легкий, но неприятный озноб. Стало понятно почему все остальные охранники сидят в арсенале, а сержант и капитан не снимают броню. — Прошу прощения за ожидание, — суккуба подошла к дивану, усадила на него светлую и села рядом. — Госпожа Мист умеет делать поистине чудесный массаж. Вы просто не представляете, как сильно затекают плечи после восьми часов работы над документами в раскачивающемся вагоне. Надеюсь, никто не против, если она сядет рядом со мной. Я постараюсь немного прикрыть вас от ее ауры. Ретт едва сдержал скептическую ухмылку — если верить словам гвардейцев, суккуба все это время успешно раздевала милитиссу. А, судя по внешнему виду девушки, раскачивающийся вагон никак не помешал суккубе раздеть светлую и в самом прямом смысле. Впрочем, возражать он не собирался, и не только потому, что это было бы глупо. Стоило суккубе обнять милитиссу, как неприятные ощущения от давления светлой ауры исчезли. Зато появилось желание оказаться на месте девушки. Кажется, поведение охраны объяснялось не только неприятными ощущениями от светлой магии, но и привычкой суккубы не особо сдерживать шарм. Увы, долг и инструкция не позволяли просто встать и уйти из вагона. Оставалось лишь надеяться, что эти… девушки… не дадут ему повода для задержки. — Дамы, поскольку я не имею права досматривать ваш багаж без серьезных на то оснований, мне придется положиться на ваше слово. Вы готовы подтвердить… — Я не планирую никаких дел на территории Бергии, — перебила его светлая. — Среди моих вещей нет пыльцы солнечника и дурманящих эликсиров. — Она выпрямилась, поправила висевшую на шее цепочку с круглым медальоном и подняла руку. — Хонора ворто! Между ее пальцами заструилась светлая дымка. — Я тоже не планирую никаких дел в Бергийском королевстве и не везу с собой дурманящих зелий. Я вообще не везу зелий, — суккуба обворожительно улыбнулась. — Даже возбуждающих. Малхела ворто. Глаза демонессы сверкнули изумрудной зеленью, а окутавшая ладонь темная дымка была настолько плотной, что на мгновение полностью скрыла пальцы. Ретт удовлетворенно кивнул и подписал свиток с протоколом досмотра. Слово, хоть и не являлось полноценной магической клятвой, все равно освобождало его от необходимости настаивать на обыске или сопровождении. Пусть эти дамы едут в Империю. Он даже поможет им добраться туда побыстрее. — Что же, — Ретт встал с кресла и отвесил короткий поклон. — Удачной вам дороги, господа и дамы.***
Сэм дважды дернул за шнурок колокольчика. Услышал приглушенное «входите» и открыл дверь в купе. Мирк и Принцесса, уже не светившая пересыщенной аурой, сидели за столиком, на котором лежала доска с расставленными на ней фигурками. — Получилось? — спросила суккуба. — Да, — Сэм кивнул. — Сейчас нам заменят пустые накопители и переведут на другой путь. Так что до самого Тенебриса мы поедем без остановок. — Это хорошо, — Мирк зевнула. — Мой ход. Она перевернула стаканчик с кватрами, пересчитала выпавшие на пирамидках очки и принялась двигать фигурки и выкладывать на стол карты: — Суккуба выпивает магистра, тролль съедает гнома, гвардеец добивает тролля. Третья победа подряд. Ты должна мне желание. Принцесса недоверчиво оглядела свой последний «источник», окруженный со всех сторон темными фигурками и покачала головой: — Тебе удивительно везет. Опал не выигрывала чаще двух раз подряд, да еще и без потерь. Сэм удивленно приподнял бровь: — Ты раньше играла только с альвийкой? Тогда везение тут ни при чем, — он подошел к столику и провел ладонью над кватрой, проявляя скрытые под краской руны. — Вы ведь поинтересовались особенностями этого набора у Франца, не так ли, госпожа Мирк? Суккуба со смущенным видом кивнула. — Но это же жульничество, — пробормотала ошарашенная Принцесса. — Некроманты никогда не играют строго по правилам. Для них нуук — не столько стратегия, сколько поединок способностей. Выигрывает тот, кто лучше и быстрее сможет почувствовать, распознать и нейтрализовать чужое колдовство. Все как в жизни. — Спасибо, капитан, — Принцесса не отрываясь смотрела на слегка покрасневшую суккубу. — Полагаю, в этом наборе не только кватры с сюрпризом. Думаю, мне будет полезно как следует его изучить. Прямо сейчас и начну. Сэм хмыкнул и вышел из купе.***
Бергия. Трущобы на окраине Тенебриса. Четвертое апреля. Позднее утро. Берт свернул за угол, прошаркал по переулку, прислонился к стене и сполз по ней на землю. «Слышь, Ржа, а чего это Руна такой бледный от Перстня выполз?» — услышал он голос Кистеня. Вздрогнув, Берт огляделся, но переулок был пуст. «Перстень его на горсть золотых поставил», — голос Рыжего доносился из небольшого вентиляционного окошка. Берт прислушался. — О, мля! А за что? — За то, что долю не принес. — А че, пацан рискнул и свои цацки на сторону продал? — Не. Сестренка у него — суккуба. Перстень за ней приглядывал вполглаза — ждал, когда подрастет, чтобы отдать Пале на обучение. Но тут слушок прошел, что девчонка уже кое-что умеет. — Врут небось. Она ж мелкая совсем. Ей лет двенадцать всего. — Четырнадцать. Ничо. Пару лет ртом поработает, а потом и по-взрослому сможет. Остального Берт не слышал — в голове вертелась лишь одна мысль: «Кто рассказал Перстню про Фи?!» Из ступора его вывел луч восходящего солнца, попавший прямо в глаз и заставивший поморщиться. Берт помотал головой. Перстень дал всего сутки. Ясное дело, за один день заработать пять золотых не получится, и тогда долг повесят на Фи. Нужно бежать. Даже ценой нарушенного слова. Берт поднялся и поспешил на вокзал. Домой он вернулся почти в полдень. Осторожно приоткрыл дверь инсулы и скользнул в темный коридор. Прокрался мимо двери хозяина и стал осторожно подниматься по лестнице, считая ступеньки. Досчитав до восьми, он перешагнул прогнившую насквозь девятую и, убедившись, что не ошибся, пошел уже увереннее. Добравшись до их с Фи каморки, он стукнул в дверь три раза, потом два и еще четыре. Сестра открыла почти сразу. — Берт, где ты был? Я уже хотела идти тебя искать, — Фи отступила назад, впуская его в комнату. — Что случилось? — Держи, — Берт протянул ей накопитель и запер за собой дверь. — Спасибо, — Фи поднесла кубик из прессованной кости к губам, замерла, впитывая накопленную Бертом силу, и почти сразу вернула накопитель обратно. Берт, уже собиравшийся открыть тайник с инструментами и заготовками, присел на корточки перед сестрой, заглянул в глаза: — Фи? — Мне хватит, Берт, — она подошла к кровати, порылась под матрацем и вытащила пригоршню потертых медяков. — Вот. Сегодня Хромой приходил. Здесь почти два серебряных. — Фионн, я же просил… — Я… — она села на кровать и виновато опустила голову, — мне очень есть хотелось. А он разрешил взять два месяца. Берт уселся на пол рядом с кроватью сестры. В другое время он бы может и порадовался про себя — Фи на несколько дней забудет о голоде, а оставшуюся в накопителе силу можно потратить на новый артефакт. Но не сегодня. Наверняка это Хромой и сдал Фи. Может, не специально, а просто сболтнул по пьяни. А может, не он, а кто-то из соседей или работяг, заходивших к ним вместе с Хромым. Впрочем, какая теперь разница? Прятаться уже поздно. — Берт. Бе-е-ерт! — взволнованная сестра потрясла его за плечо. — Собирайся, Фи, — он поднялся. — Мы уезжаем. — Что случилось? — Кто-то сдал тебя Перстню, — Берт потер шрам под левым глазом. — И он повесил на меня долг в пять золотых. За то, что я не платил ему долю от твоих заработков. — Ты хочешь уехать на юг? — Фионн продолжала сидеть. — В Империю. Через час на вокзал придет поезд из Сомбрии с какими-то послами. Их вагоны не будут досматривать на границе, и мы уедем с ними. — Так они нас и взяли. — Мы не будем спрашивать. Я на накопитель для их поезда «крошилку» повесил. Сразу после установки она сработает. Пока пыль вычистят и новый накопитель поставят, часа три пройдет. Я успею взломать хозяйственный вагон. — И ты думаешь, никто не догадается, кто испортил накопитель? Нас поймают и сдадут страже. — А ты хочешь работать на Перстня? — Это лучше, чем каторга! — Фионн сердито засопела. — Вон, Пала никогда не ходит голодной. Хромой говорит, она по два золотых в неделю зарабатывает. Я за месяц твой долг отработаю! Берт навис над сестрой, сжимая кулаки: — А Хромой не говорил, как она работает?! Думаешь Пала, как ты, сидит и держит клиентов за руку или целует в лоб?! Нет, она работает так же как Тара. Только Тара — цверга, и к ней больше двух мужчин за час не ходят. А Пала сразу по двое принимает. Ты хочешь такую работу?! Сестра побледнела, прижала руки к груди и замотала головой: — Нет, — в ее глазах показались слезы. — Тогда вставай и собирайся. Бери только то, что сможешь унести. Фи подскочила с кровати и заметалась по комнате, собирая припрятанные в разных местах ценные мелочи.