Lone Star

      Суджин заворожённо наблюдала, как Шухуа уверенными шагами пересекла класс и остановилась в паре метров от неё. Она повзрослела: на место подростковой припухлости пришли чёткие линии, лицо словно заострилось, похудело. Вместо знакомых футболок и толстовок она носила чёрную гавайскую рубашку и широкие брюки штаны карго, которые частично закрывали расписанные вручную кеды. На запястьях висели забавные фенечки. Густые чёрные волосы, – обычно непослушные, – сейчас были идеально уложены.       – З-здравствуй… – голос звучал настолько робко, что Со сперва его не узнала.       – Рада видеть, – улыбнулась Шухуа, но Суджин видела, сколько грусти и боли появилось в её глазах. Она говорила так, словно с трудом сдерживала обиду, и Со понимала, что заслуживает этого. У неё был шанс написать. Вообще-то много шансов. – Значит, Остин?       – Да, я… захотелось сменить обстановку.       – Как ваш отец?       – Здоров, спасибо, – кивнула Суджин. – Как ты? Вижу, с живописью получилось.       – Да, можно и так сказать, – она наклонила голову, разглядывая мыски кед, словно не зная, стоит ли продолжать разговор. – То, что я делаю, нравится людям. Это круто.       – Да…       – Так… как давно в Остине?       – Около пяти месяцев.       – Почти полгода? – Е кивнула. – Успели узнать город?       – Нет, я была занята работой.       – Только работой?       – Да, – уверенно ответила Суджин. – Только работой.       – Я… я читала о вас. Школа, в которой вы работали раньше, выпустила о вас статью. Там писали, что за последние двадцать лет не было ни одного учителя, которого любили бы больше, чем Со Суджин. Честно говоря, понимаю их.       – Нам нужно поговорить.       – Думаете? – Шухуа скрестила руки на груди. – Мне казалось, вы забыли обо мне. Может, будет удобнее, чтобы всё так и продолжалось? А, мисс Со?       – Шу… то есть Шухуа, мне жаль, что всё так получилось.       Суджин не врала. Ещё дома, – в Монро, – она надеялась, что чувства со временем уйдут, сотрутся, словно звук на старой пластинке, но чем больше дней проходило, тем яснее становилось осознание: Шухуа никогда не уйдёт. Она была с ней каждый день и каждую ночь, в часы, когда отцу становилось хуже, и когда мать устраивала очередную истерику. Когда Суджин плакала, она стояла за её спиной, перебирая волосы. Любовь к ней крепла с каждым часом, и сейчас Со с уверенностью могла сказать, – она больше никогда не встретит человека, которого полюбит так же, как эту девушку.       И она никогда не встретит человека, перед которым будет виновата так же сильно.       – Я верю. Я могу понять, когда вы не хотите уезжать из-за своего отца. Я могу понять, когда вы игнорируете меня. Но я не могу понять, когда вы приезжаете сюда и не пытаетесь поговорить со мной. Для меня это значит лишь одно – вы не хотите меня видеть.       – Это не так.       – Тогда почему?       – Прошло три года с тех пор, как мы последний раз говорили. Я подумала, что помешаю.       – Помешаете?       – За это время многое могло измениться.       – Ничего не изменилось, мисс Со. Ну, Миён забила руки татуировками, а Юци постриглась, но, кроме этого, здесь всё почти так же, как тогда, четыре года назад. Вы… вы даже не пытались.       – Я не хотела тебя беспокоить.       – Меня? – Её губы задрожали, словно она пыталась сдержать слёзы. – Или себя? Очевидно, вам комфортно сейчас, в этой должности, так зачем лезть к человеку из прошлого? Зачем менять жизнь, которая и так удобна?       – Я просто… мне было стыдно, Шухуа. За то, что я не ответила, и… я не знаю… за всё?       – Вы спрашиваете меня, за что вам стыдно?       – Нет… нет, я не могу сформулировать… так много вещей, в которых я перед тобой виновата.       – Нет таких вещей, – отмахнулась Шухуа, снова возвращая лицу нейтральное выражение. – Вы заботились об отце, были хорошей дочерью, потом уехали и даже не подумали о том, чтобы со мной связаться. Сообщение принято.       – Шу…       – Шухуа, пожалуйста.       Е не смотрела на неё после того, как класс заполнили ученики, как стихло привычное копошение, и в кабинете повисла тишина. Она рассказывала о колледже и программе, которую он предлагал для студентов с дислексией и СДВГ, о лекарствах, проявлении симптомов. Ничего о старой школе. Спустя двадцать минут пришло время личных вопросов. Девушка из седьмого класса, – Суджин помнила, что кто-то из её братьев посещал занятия по философии, – подняла руку.       – Да? – В этот раз улыбка Шухуа была искренней.       – Что вы думаете о том, что вас шипперят с Минни?       – Это мило, – она пожала плечами. – Немного странно, потому что она одна из моих лучших друзей, но всё ещё очень мило.       – Вы часто появляетесь в её прямых трансляциях?       – Мы живём вместе. Я, моя сестра, Минни и ещё одна наша подруга. Разумеется, мы часто появляемся в социальных сетях друг друга.       – У вас есть девушка?       – А я думала, что буду говорить только о дислексии, – она опёрлась локтями на кафедру, оглядывая класс насмешливым взглядом. – Дети в наше время такие любопытные. Скажем так… всё сложно.       Кто-то ещё поднял руку.       – Я смотрел ваш влог, и вы сказали, что, когда рисуете, думаете о любви. Вы были влюблены?       – Пару раз. Был человек… хороший человек… он появился в моей жизни, когда я не видела в ней смысла. Были только бесконечные ошибки и проблемы, которые я приносила дорогим для меня людям. Этот человек показал мне, что я нечто большее, чем просто мои ошибки, что я не просто неудачница с плохими оценками. Он показал мне, каково это, – чувствовать, что о тебе заботятся. Встретить его было чудом.       – Вы сейчас вместе?       – Нет. Чудеса вообще редко становятся частью жизни. Этот человек тоже не стал частью моей.       Они говорили ещё двадцать минут, пока миссис Гейл любезно не напомнила, что уроки уже закончились. Класс в абсолютной тишине поднялся с места, собрал вещи и быстро скрылся в пустом коридоре. Шухуа посмотрела на часы.       – Не хотите выпить кофе?       – Что? – Нахмурилась Суджин.       – У меня есть ещё полчаса, и я хотела выпить кофе. Не составите компанию?       – Да… да, думаю, мне нужно кофе.       – Хорошо. Я знаю одно хорошее место всего в пяти минутах отсюда. Вы на машине?       – Нет.       – Тогда ещё быстрее, – не придётся искать место на парковке.       Они шли слегка соприкасаясь плечами, но взгляд Шухуа всегда был направлен куда-то в сторону: на машины, дорожные знаки или современные здания со стеклянными стенами. Суджин старалась сосредоточиться на своих мыслях. Значит, они всё ещё дружат? Что ж, это было почти очевидно, – ещё четыре года назад ей казалось, что не существует силы, которая могла бы рассорить эту компанию.       Е открыла для неё дверь в кофейню, кивком здороваясь с бариста, и сразу занимая лучший столик.       – Часто здесь бываешь?       – Заходила, когда училась, – пожала плечами Шухуа. – И расписала им стены, когда они решили переделать здания. Теперь у меня пожизненная скидка.       – Ты здесь освоилась.       – Мне нравится Остин. Тут есть всё, – история, искусство, хорошая еда. Хорошая еда – главная причина.       Суджин усмехнулась.       – Я за эти несколько месяцев не пробовала ничего, кроме доставки из китайского ресторана на моей улице.       – Серьёзно? Вы многое упустили.       – Хотела сосредоточиться на работе.       – Да, понимаю. Я… извините, если я была груба, когда только встретила вас серьёзно. Я просто… не ожидала. Не слышать ничего от вас три года, и так внезапно столкнуться. Это сбило меня с толку.       – Ты не сказала ничего, что было бы ложью.       – Я действительно рада вас видеть.       Когда бариста поставил на их столик пару чашек кофе и десерты, Шухуа снова опустила голову, словно стеснялась посмотреть в глаза. Суджин почувствовала, как острая боль на полной скорости воткнулась в сердце, словно мешая дышать, жить. Шу имела полное право обижаться. Она не просто ушла, – она обещала, что будет поддерживать связь, а затем просто исчезла, перестала отвечать на сообщения. Любой вышел бы из себя.       – Как девочки?       – Минни в национальной сборной по футболу и играет за женскую команду «Остина». В прошлом году выиграла чемпионат Северной Америки. Юци пишет сценарии для игр и подрабатывает тестировщиком. Миён работает в баре.       – Ты действительно популярна?       – Да, так уж получилось, – на губах появилась ухмылка. – Минни стала самой молодой участницей национальной сборной, и на её страницу пришла куча новых людей. Она запустила прямой эфир, пока мы на заднем фоне занимались своими делами, и… не знаю, как, но это выстрелило. Когда люди узнали, что четыре лесбиянки живут в одной квартире, то превратили нас во что-то типа личного реалити-шоу. Это принесло каждой из нас хорошую аудиторию.       – Но дело ведь не только в этом.       – Было несколько проектов в колледже. Я расписала несколько крупных объектов по городу. Что-то здесь, что-то там. Людям понравилось.       – Говоришь так, будто это не твоя заслуга.       – Думаю, это просто попало в тренды. Случайность.       Суджин почувствовала, как улыбка появляется на губах.       – Почему вы улыбаетесь?       – Ты совсем не изменилась. Так же, как и раньше, уверена во всем, кроме себя.       – А вы так же, как раньше, уверены во мне, хотя даже не видели мои работы?       – Я знаю тебя, Шухуа, и этого достаточно, чтобы сказать, что ты талантлива.       Её щёки порозовели. Она собиралась что-то сказать, но телефон на столе подал признаки жизни.       – Да? – Шухуа ответила. – Уже? Да, я… я в кофейне. Это… ты помнишь? Хорошо, я подожду на парковке, – отключив звонок, она виновато улыбнулась. – Извините.       – Нет, всё в порядке.       – Марлон, это за мой счёт.       – Тебе не…       – Я вас пригласила, и я плачу. Всё честно. Приятного дня, мисс Со.       Сквозь витрину Суджин наблюдала, как Шухуа села в большой чёрный пикап. Чья-то рука потянулась к её волосам, приводя их в беспорядок, и Е чуть отстранилась, но, кажется, на стала возражать. В груди снова закололо.       «Твоя вина», – подумала Со. – «Надо было пользоваться шансом, когда он был».

***

      – Тебе стоит быть осторожнее с этим дерьмом, – усмехнулась Юци, когда весь упавший мерч снова оказался в коробках. – Они слишком тяжёлые. Разве с тобой не работает кто-то, кто мог бы помочь с этим?       – Работает, но он ушёл на перерыв в пятый раз за последний час.       – Вот же ублюдок.       – Да… – Соён размяла затёкшие запястья. – Спасибо.       – Без проблем. Не ожидала увидеть тебя здесь, хотя… – взгляд прошёлся по многочисленным игрушкам на полках, дискам, плакатам и футболкам с изображением персонажей, которых она никогда не видела. – Вполне в твоём стиле. Все эти мультики.       – Аниме, – поправила Чон.       – Да, аниме. Тебе такое нравилось.       – А ты? Не уверена, что здесь проводится выставка старых книг.       – Я здесь как сценарист и тестировщик, – Юци растянула футболку, указывая на эмблему на груди. – Это планировалось как небольшой инди-проект, но людям слишком понравилось. Куча заказов, отзывы и вот мы здесь, – устанавливаем компьютеры и ждём, пока тупица-босс вспомнит, что должен нами руководить.       Юци прижалась спиной к стене, скользя взглядом по Соён. Последний раз она видела её пару лет назад, когда кто-то из бывших одноклассников репостнул на свою страницу «Фейсбуке» фото с её награждения на какой-то престижной студенческой премии. Через пару дней Сон решила удалить страницу на «Фейсбук». Изредка до неё долетали слухи о замужестве и прочих глупостях, но она в них не верила. Мать Соён пока не настолько сошла с ума, чтобы выдать её замуж.       – Сколько там ещё коробок?       – Пять или шесть.       – Идём.       – Тебе не нужно помогать мне.       – Последнее, чего я хочу, – бегать и искать ингалятор, если у тебя снова начнётся приступ от пыли на всех этих коробках, так что просто давай я перенесу их, и мы разойдёмся.       – У меня есть ингалятор. Он в правом кармане.       – Я не хочу тебя обыскивать. Со стороны покажется, будто я пытаюсь украсть бумажник у трупа.       – Юци…       – Или ты можешь носить их одна, – она подняла руки вверх. – Я не настаиваю.       – Хорошо, но ты позволишь купить для тебя обед.       – Без проблем.       Остальные коробки казались лёгкими настолько, что Юци смогла переносить по две за раз. Соён раскладывала мерч по полкам, попутно ругаясь насчёт того, насколько плохо его упаковали. После шестой коробки Сон не смогла сдержать смешка.       – Что? – Спросила Соён, не отвлекаясь от футболок.       – Тебе даже сейчас нужно всё контролировать. Почему ты не босс, раз так беспокоишься?       – Потому что я не сын владельца, очевидно.       – О… многое объясняет. Что ж, не позволяй ленивому придурку сбрасывать на себя его работу.       Юци вдруг поймала на себе взгляд Соён. Задержавшись на воротнике футболки, он опустился ниже, – на руки, – и остановился на руках, после чего на её губах словно проскользнула улыбка. Сон знала, что это может показаться слишком жестоким, но… чёрт, такая возможность для шутки!       – Я сняла кольцо.       – Что? – Соён снова нахмурилась.       – Миён сделала мне предложение пару месяцев назад, но я не надела кольцо. Испугалась, что могу сбить его коробкой.       – О… поздравляю. Эй! Почему ты смеёшься?       – Выглядишь так, словно только что потеряла любимую игрушку. Расслабься, я не собираюсь жениться. И Миён тоже. Ну, насколько мне известно.       – Юци!       – Извини, но ты так выглядела, что я не смогла удержаться.       – Так… ты действительно не собираешься жениться?       – Не в ближайшие десять лет.       Телефон в кармане зазвонил.       – О, а вот и она. Вспомнишь солнце… да, детка? О… да, звучит круто. Это будет твоя смена? Хорошо… да, отлично. Нет, не волнуйся об этом, я заберу Шухуа сразу после того, как скажу своему боссу, что он ленивый ублюдок. Да, где-то через полчаса. И тебе хорошего дня. Ага… люблю тебя, – положив мобильный обратно, Юци улыбнулась. – Извини, семейные дела. Поболтаем позже, если хочешь.       – Да, я всё ещё должна тебе обед.       – Ещё лучше. До встречи, Соён. Была рада видеть.       – Да… взаимно.