Зимняя история...

Учебные будни в колледже Ночного Ворона постепенно подходили к концу, заставляя всех студентов с восторгом ждать предстоящих Новогодних праздников. Кто-то уже нетерпеливо собирал вещи, чтобы на праздничных выходных рвануть домой, а кто-то потихоньку украшал свою комнату в общежитии. Ко второму типу в основном относились тихие студенты Игнихайда и загадочные студенты Диасомнии. Для первокурсников последний экзамен в лице истории наконец подошел к концу, а потому Таня, стоя у главных ворот колледжа, перекатывалась с пятки на носок, смотря на редко проходящих мимо нее студентов. Большая шапка в виде медведя спадает ей на глаза, а сама она тонет в безразмерной куртке, в воротнике которой девушка прячет нижнюю часть лица от кусачего мороза. Она хмурится, когда ей на неприкрытый нос приземляется слишком большая снежинка и, смахнув ее, смотрит на механические наручные часы. Опаздывает. Уговорить Эйса на небольшое новогоднее свидание было сложно, но к ее же счастью Таня обладала великой силой убеждения, а еще упертостью даже не одного барана, а целого стада, а потому Траппола, хоть и с кислым лицом, как будто его заставляли съесть чан сырых яиц, все же согласился на данную авантюру. Отношение к свиданиям у Эйса было не совсем однозначным. Ничего против них он не имел, но сам принимать в них участие точно не хотел, считая все это слишком приторным и девчачьим. Таня его мнение не разделяла, но и спорить с ним не хотела, хоть и бескомпромиссно назвала его снобом, делая раздраженное выражение лица. Не поругаться им в тот момент помог только Риддл, который забрал Эйса для выполнения очередных поручений. Таня несколько раз подпрыгивает на месте в попытках развлечь себя, а потом вновь смотрит по сторонам и, наконец замечая вдалеке рыжую макушку, активно машет рукой, как будто Эйс мог ее не заметить. — Риддл иногда самая настоящая заноза в заднице. — сразу же начинает жаловаться Траппола, как только оказывается рядом с Таней и протягивает ей свою ладонь, за которую девушка сразу же цепляется, улыбаясь во все 32 зуба. Лицо у Трапполы жалобное, как будто староста заставлял его заниматься непосильным трудом, а не просто прибраться с остальными студентами в общежитии. Таня его слушает, не перебивает, издевательски посмеиваясь и усмехаясь, когда Эйс строил из себя совсем уж бедного и обездоленного. С Эйсом много времени в последнее время проводить не получалось. Сначала были долгие разборки с Риддлом, потом с Леоной, а затем и с Азулом, а после этого началась сессия, к которой никто из безумной четверки не готовился по ряду событий, а потому Таня цеплялась за любую возможность провести время вместе, желательно всей четверкой, потому что, даже состоя в отношениях с Трапполой, Ростова не забывала о коте и Дьюсе, которые всегда были готовы стать желаемой поддержкой в нужное время. И проблемой на одно место в любое другое. — Так, куда мы идем-то? — уточняет Эйс, в очередной раз дергая Ростову на себя, спасая от падения носом в снег. Тропинки чистые и не завалены снегом, но Таня все равно умудряется постоянно спотыкаться, потому что от невнимательности не смотрит себе под ноги. — В какое-нибудь кафе? Одна из причин, почему Таня бескомпромиссно называла Эйса снобом заключалась именно в этом. Траппола не представлял свидания по-другому, кроме как милых прогулок с приторной болтовней или нежных времяпровождений в кофейнях. Ростовой романтика была явно не чужда и ничего ужасного в таких встречах она не видела, просто предпочитала что-то более подвижное. Ей было искренне интересно, как бы отреагировал Эйс, если бы узнал, что сначала она хотела отвести его на хоррор-квест, но потом, посовещавшись со всеми, кого вспомнила, решила, что ужасов на первый семестр им пока что хватит, да и полупустой кошелек явно не позволил ей такого рода развлечения. — Без понятия. Я с Кейтером поговорила, потом что-то на карте посмотрела. В итоге ничего не поняла, но было очень интересно. — просто отвечает девушка, пожимая плечами и показательно хлопая себя по карману на куртке. — Нас заведет судьба и мои 200 тумарок в кармане. А еще первая попавшаяся маршрутка. Эйс хмурит брови в немом осуждении, но ничего не говорит, лишь толкая Таню в бок, чтобы почувствовала хотя бы небольшое чувство вины. Совесть в ней вовсе не просыпается, зато появляется острое желание уронить идиота Трапполу в сугроб, что она успешно и совершает, правда падает туда вместе с ним, и они, под громкие ругательства Эйса, вместе отплевываются от комьев снега, который попали им на лицо. В итоге до маршрутки они доходят все в снегу и абсолютно замерзшие. Хотя Ростова продрогшей абсолютно не выглядит, додумавшись нацепить на себя подштанники и несколько кофт просто по привычке. В ее стране зимой было гораздо холоднее, чем на территории колледжа. Таня не забывает издевательски улюлюкать над Эйсом, который решил не надевать ни шапку, ни шарф и теперь выглядел как замерзший злобный воробей. Таня стряхивает снег с его волос, под громкие жалобы Трапполы. — Мы могли бы и на метлах полететь. Быстрее бы было. — Эйс наблюдает за тем, как Таня, завязав ему на шее белый вязанный шарф, максимально не подходящий к его темной одежде, выглядывает на дорогу, в надежде увидеть хоть одну маршрутку. Иногда она поглядывает на телефон, видимо, чтобы в самый ответственный момент не забыть, какой из автобусов может привести их в намеченное место. На лице у него появляется язвительная улыбка, когда он продолжает, наклоняясь к Тане: — Или милая Таня боится высоты? На остановке, на удивление, довольно людно. Студенты, вооружившись сумками самых разных размеров, собирались ехать домой, видимо проживая не так далеко от колледжа. Зачем тратить деньги на автобусы Траппола в упор не понимает, ведь в колледже есть зеркало, способное доставить кого-угодно куда-угодно, но он лишь мотает головой, отворачиваясь. Не его это дело. — Спешу тебе напомнить, милый Траппола, — морщится девушка, не бросая на Эйса взгляд. Не выпуская из рук телефон, она приподнимает ногу в своеобразной попытке пнуть молодого человека по бедру. — что на улице зима, и от полета на метле мы, скорее всего, ужасно замерзнем и простынем. Во-вторых, не все здесь обладают предрасположенностью к магии. Таня против волшебных сил ничего не имела. В конце концов, направляя магию на бытовые вещи,— стирку там или уборку — можно было очень упростить себе жизнь. Но слишком частое ее использование Ростова не одобряла. Возможно все это было от того, что в ее родном мире магии не было и полагаться приходилось только на свои умелые, или не очень, руки. В ее голове иногда не укладывалась такая жизнь, в которой ты для перемещения мог просто использовать магическое зеркало, а не ждать вечно опаздывающую и холодную маршрутку на протяжении получаса, чтобы доехать до колледжа, дай Бог, за час, отсидеть одну пару, а потом, проделывая точно такой же путь, добираться домой. Иногда Таня определенно чувствовала себя сварливой бабушкой, которая все новшества в своей жизни воспринимала в штыки, адаптируясь ко всему очень медленными шагами. Ну, в конце концов не зря же первый попавшийся тест в интернете указал, что ее ментальный возраст равняется 78. Не соврал, значит. Не хватало ей, наверное, только трости, платка на голове и проблем со спиной, чтобы полностью влиться в образ. — Да и на метле бы я с тобой не полетела. — в конце концов сообщает она, пожимая плечами так, как будто сказанное являлось самой очевидной вещью на планете. Эйс бросает на нее оскорбленный взгляд, но Таня успевает продолжить, так и не услышав возмущения Эйса. — Вы же с Дьюсом спиди-гонщики, не хочу закончить свою жизнь, сидя на метле. Родители не поймут. Вы можете вдвоем без меня прокатиться. Сделать пародию на сцену из «Титаника». Из Тани вырывается громкий смешок, когда она представляет Дьюса, расставившего руки в стороны, и Эйса, держащего друга за талию. Она бы с Гримом определенно была музыкальным сопровождением, которое специально бы не попадало в ноты и пело бы песню слишком протяжным и заунывным голосом, создавая столь нелепой сцене антураж. Представлять удивленное лицо профессора Варгаса становится слишком смешно, а потому она прикрывает рот рукой, в надежде не рассмеяться на всю улицу. — Имеешь в виду какую-то романтику? — уточняет Эйс, смотря на слишком веселую Таню. Никакого «Титаника» он в помине не знал, но надо было уже привыкнуть к тому, что Таня постоянно упоминала какие-то вещи из своего мира, о которых никаким образом не могли знать здесь. Поддерживать такие темы для разговора было практически невозможно, поэтому всей троице оставалось лишь неловко молчать, когда Ростова в очередной раз заводила тему о каких-то танцующих волках или внезапно начинала рассказ о Джеффри Дамере, который «родился в обычной американской семье…». — Да не. Я имею в виду, что кто-то из вас умрет в конце. Я ставлю на тебя. — Таня все-таки не сдерживается и громко смеется, когда Эйс дает ей ощутимый подзатыльник. Шутить над Эйсом было забавно, наблюдать за его возмущенными реакциями еще забавнее. Успокоится у Ростовой получается только через 15 минут, когда подъезжает маршрутка. Во всем автобусе очень людно и душно, и Ростова не может удержаться от сравнения с родной деревушкой на севере, ностальгически улыбаясь. В маршрутке только одно свободное место, и Эйс, как самый настоящий джентльмен, уступает Тане, но та, невинно хлопая глазами, дергает его за локоть, роняя парня к себе на колени. Пол часа поездки проходят в их препираниях и громком смехе Тани, которая от переизбытка эмоций ощутимо бьет Трапполу по коленке и прячет свое лицо в его куртке, чтобы на нее перестали оборачиваться все пассажиры. Маршрутка довозит их до довольно большого торгового центра, который Таня сразу же фотографирует, выкладывая пост в свой аккаунт на магикаме. С регистрацией и освоением новой для себя соц. сети ей любезно помог Кейтер еще в тот момент, когда у нее появился работающий телефон. Слишком большим количеством подписчиков аккаунт не обладал, но 209 человек, с которыми открытая душа Тани успела подружиться, теперь следили за всей ее жизнью, наблюдая то утренние фотографии с розовыми растрепанными волосами, то небольшие видео с игрой на гитаре. — Куда теперь? — уточняет Эйс, когда Таня, наконец ответив всем комментаторам и убрав телефон, поудобнее хватает его за руку, а после затягивает его в лифт, попутно нажимая на кнопку четвертого этажа. В лифте помимо них оказывается достаточное количество людей, чтобы заставить Ростову вплотную подойти к Эйсу, прижавшись к его грудной клетке. Она ярко улыбается, а голове разгорается сильное желание поцеловать Трапполу. Таня приподнимает голову, прижимаясь накрашенными губами к косточке на нижней челюсти, потому что выше она не может — предрасположенность к высокому росту определенно была не на ее стороне. Теперь здесь красуется след красной помады, а в девичьих глазах мелькает заметная хитринка. Эйсу остается лишь нахмурить брови и буркнуть что-то нечленораздельное про сумасбродность и легкомысленность, чтобы не дать щекам покраснеть. — В игровую комнату. В xbox будем играть. — словив непонимающий взгляд Таня практически с отчаянием тараторит, специально делая интонацию слишком слезливой и отчаянной, как будто Эйс только что сказал ей, что он порвал струны на ее гитаре. — Эйс блин, у тебя и так минусов выше головы, но, когда ты не понимаешь мои шутки мне физически больно становится. — Так переставай шутить непонятные мне шутки, раз реакция на них не нравится… — тяжело выдыхает парень, стягивая с себя девичий шарф, а потом, осознав все слова девушки, переводит на нее взгляд. — И какие это у меня минусы, а? Таня хлопает глазами, предпочитая пропустить ненужный сейчас вопрос мимо ушей, наблюдая за тем, как лифт постепенно поднимается на нужный этаж. Спорить с Эйсом не хочется, как минимум потому, что в преддверии праздников настроение должно было оставаться приподнятым. Желание подраться со своим парнем на кулаках она оставит на потом. Например, на начало второго учебного семестра. Ростова хлопает Эйса по плечу, мол «не обижайся, поговорим потом» и тот тяжело выдыхает, проталкиваясь вместе с девушкой на выход из открывшегося на нужном этаже лифта. Шутки девушки в итоге оказываются не совсем ими, потому что перед ними предстает большой игровой комплекс. Здесь шумно и очень людно, везде раздается громкий смех, а громкая музыка из огромных колонок бьет по ушам. Тане, кажется, такая яркая атмосфера нравится. Она радостно хлопает в ладоши, проходя вглубь затемненного помещения, все поверхности которого переливаются яркими неоновыми цветами от разнообразных игровых автоматов. Из-под чехла телефона девушка извлекает две пластиковые карты, переливающиеся всеми цветами радуги. Что на них написано Эйс не видит, но Таня скрывать это определенно не собирается, вручая одну карточку прямо Трапполе в руки. — Я одолжила ее у одной подружки из Игнихайда, когда спрашивала про места, в которых можно провести время. — Эйс хмыкает на ее слова, прокручивая пластик между пальцами. Таня определенно была слишком уж общительной, раз умудрилась подружиться со студентами из Игнихайда. Это было даже в некоторой степени удивительно, ведь ее, девушку из другого мира, практически ни капли не похожего на Искривленную Страну Чудес, ничего не должно было связывать ни с кем из колледжа. И тем не менее Ростова чувствовала себя вполне комфортно, как она сама всегда говорила «словно рыба в воде», успев обзавестись вдвое большим количеством друзей, чем тот же Риддл, поступивший уже на второй курс. — Ну что ж, мистер Траппола, — самодовольно усмехается девушка, складывая руки на груди, обводя взглядом аттракционы и определенно отдавая каким-то свое предпочтение. Определенно красуется. — вы готовы проиграть мне абсолютно во всех сегодняшних играх? Ее игривое настроение быстро передается Эйсу и непонятно, чего теперь ему хочется больше, стереть эту горделивую улыбку с ее лица, или полюбоваться ей чуть подольше. Первое желание кажется ему куда ближе, а потому он наклоняется к ней, чтобы смотреть прямо в хитрые глаза напротив, и снисходительно улыбается: — Я надеюсь ты взяла с собой платочек, чтобы утирать слезы проигрыша. В итоге Эйсу приходится взять свои слова назад, потому что платочек для слез нужен определенно не Тане, а ему. Вот уж чего он не ожидал, так это того, что в сухую проиграет девчонке практически во всех играх. Ростова уступает ему только в дартсе из-за не очень хорошего зрения. В нем Эйс выиграл себе дурацкий брелок, которые ему определенно не нужен, но отдавать его Тане он отказался. Много хочет, мало получит. И так заполучила уже все баллы, которые могла. В остальных же играх Таня имеет поразительный успех. Ростова ловкая, быстрая, а еще до ужаса азартная, и яркий огонек в ее глазах спокойно переплюнет любой неоновый свет в помещении. Эйс бы не удивился, если бы в определенный момент узнал, что девушка вступила в игровой клуб, просто чтобы удовлетворить свою огромную тягу к соревнованиям. Она без проблем обыгрывает его в боулинге, набирая 300 очков, пока у Эйса на табло красуются жалкие на ее фоне 135. Она спокойно обыгрывает его в танцевальной машине, хотя Эйс бы не сказал, что являлся слишком плохим танцором. Как минимум, он точно был бы лучше Дьюса, а потому он требует двух реваншей. Таня сразу же соглашается, проводя игровой картой по терминалу на автомате, и энергичная музыка вновь начинает бить из колонок. Свои реванши под задорный смех Тани он также проигрывает, в самом конце совсем выбившись из сил. В гоночном автомате Таня с хитрой улыбкой несколько раз выкидывает его машину с путей и добирается до финиша, попутно собирая все очки и все возможные баффы, а потом горделиво улыбается. Эйс тяжело вздыхает, со всей силы врезаясь затылком в мягкое игральное кресло. Девушка определенно могла удивлять, если сильно этого хотела. Когда они отходят от всех аттракционов, направляясь в сторону фудкорта, Таня облокачивается Эйсу на плечо, удобно ухватив под локоть. У Ростовой настроение определенно приподнятое, а вот у парня, который за весь день выиграл только один брелок в виде медведя, остается только одно желание: выкинуть приз куда подальше. Рот у Тани не закрывается, и она все что-то говорит, говорит, то ли в попытке поддержать, то ли желая посильнее задеть: — Ну чего ты расстраиваешься? — улыбается она, переводя взгляд с повешенных над потолком украшений в виде снежинок на парня. Лицо ее на мгновение становится серьезным, будто она собирается сказать что-то действительно важное. — Я тебе сразу говорила. Не нужно со мной заигрывать… Эйс непонимающе поворачивает на нее голову, замечая, что девушка отпускает его руку и быстро движется в сторону одного магазинчика с едой. Идет она спиной, видимо собираясь сказать что-то еще, и Эйс заранее замахивается злополучным брелком: ничего умного девушка сейчас точно не скажет. — Потом можно не отыграться! — громко гогочет она, отойдя на достаточное расстояние и теперь уже разворачиваясь, собираясь убегать. Эйс запускает брелок ей в голову, который успешно долетает до нужного места. Таня смеется только сильнее. Траппола качает голой, облокачиваясь на высокий столик. Таня издалека, разговаривая с дружелюбной девушкой кассиром за кассой, оборачивается к нему, указывая на две картинки на табло разными руками. Эйс, хмыкая, показывает ей жестами цифру два, в ответ получая большой палец вверх. Совершив заказ, Таня от кассы не отходит, продолжая мило болтать с кассиршей, иногда взмахивая руками, активно жестикулируя, и громко смеясь. Эйс слышит это, даже стоя в определенном отдалении от разговора. Что ему чувствовать сейчас — он не знает: ревновать к незнакомой девушке или радоваться, что Таня больше не завет его на аттракционы. В конечном итоге, достаточно прислушавшись к себе, Траппола понимает, что чувствует лишь необычайное удовольствие. Таня была странной для этого мира. Она любила танцевать под странные песни, постоянно упоминала Роберта Паттисона, когда хотя бы краем глаза видела красный круг, а когда ей что-то было безразлично, то она внезапно облокачивалась левой рукой на любою поверхность и делала забавное лицо, говоря что-то про любимого Райана Гослинга. Всему виной, конечно же, пришествие из другого мира, которое нет-нет, да проявлялось в странных словах и движениях. Эйсу неведомо, насколько правильно он поступает, столь сильно привязываясь к необычной девушке. Но наблюдая, как она весело прощается с кассиром и теперь вприпрыжку несется к нему, держа в руках два огромных донар дурума, Трапполе кажется, что все определенно было не зря. И что Таня, может быть, всё же останется рядом с ним даже после того, как дорога к её дому всё же найдется. На замочке кармана у нее весело болтается кинутый несколько минут назад брелок, и Траппола складывает руки на груди. Все таки прибрала к рукам. Часы на запястье Тани показывает шесть вечера, а потому время возвращаться обратно в колледж. Больше задерживаться они не могут, так как Эйсу завтра надо было возвращаться к родителям, а Ростова… ну, что ж, она просто проведет каникулы вместе с Гримом и призраками. Звучало просто восхитительно. На улице идет пушистый снег, а весь торговый центр снаружи светится разноцветными огнями. Таня довольно усмехается, делая совместную фотографию, на которой Эйс больше похож на снеговика, чем на человека. Недалеко стоит елка, наряженная гирляндами, елочными игрушками, и все выглядит настолько сказочным и волшебным, что и Эйс, и Таня невольно улыбаются. — Знаешь. Я думал, все будет гораздо хуже. — признается он ей, держа Таню за руку в теплой рукавичке и откусывая кусок от донара. — Эйс. Вот ты умеешь момент испортить. — фыркает Таня, показывая ему язык. — Молчал бы лучше. Ты так определенно умнее кажешься. — Стоит заметить, что ты тоже. Девушка больше не думает, хватая Трапполу за капюшон куртки, и выдыхая ему прямо в губы: — Значит нам определенно стоит заткнуться. Эйс снисходительно улыбается, и их губы встречаются в мягком поцелуе. Никакой пошлости, никакого подтекста, лишь он и она. Таня практически плывет, как будто целуется в первый раз, но Эйс крепко держит ее за талию, не давая ей даже маленькой возможности упасть. — Я между прочим говорил о том, что это свидание было классным. И мне очень понравилось. — ворчит он, прижимаясь губами к уголку ее губ, определенно дразнясь. Хорошего понемножку. А потом его взгляд случайно падает на землю, и он язвительно усмехается. — А еще кто-то только остался без еды. И это определенно был не я. Таня охает, чувствуя пустоту в правой руке и, под смех Эйса, бьет его кулаком по плечу. Ее жалобный взгляд обращается на него, и Траппола утомленно вздыхает. Досмеялся. Теперь ему определенно придется делиться.