Но!

– Ну где он там пропадает, когда так нужно! – недовольно произнёс Юлий, ухватившись копытами за ёлку. Прямо под ним громко клацал зубами дикий волк. Но тут вес коня потянул вниз. – Мать моя кобыла!!! Я же соскальзываю! – Юлий завопил так громко, что пара птиц покинула свои гнёзда. Волк от крика подскочил и ка-а-ак вцепился коню в хвост. Юлий заржал и побежал сломя голову туда, где обычно проводили время богатыри – в баню, в то время как на хвосте волк болтался и бился о стволы деревьев. Вдруг... Бах! Юлий впечатался в бок какой-то крытой телеги. Волк от удара отцепился от хвоста и убежал в лес. Потирая голову, Юлий посмотрел на своих "спасителей". В них он узнал цыган, которые когда-то продали его Тихону. – А, голубшик! – из повозки вылезла пожилая цыганка, у которой не было пары передних зубов. – Давно не виделись. Опять тебя продать, што ли? Юлий отполз назад. – Н-нет, не надо! Я уже продан хорошим людям, за что вам премного благодарен. А теперь... Он сделал попытку к бегству, но внезапно появившаяся волосатая мускулистая рука снова усадила его. Старая цыганка подошла ближе. – Ты мне-то зубы не заговаривай! И вообше! Люди меняются, а кони, похоше, не ошень. Так что если ты не сгодился как конь, сгодишься как подопытная мышь. Туда его! – последние слова были крикнуты вглубь повозки. Волосатая рука схватила Юлия за гриву и втащила внутрь. – Мы теперь люди прилишные, коней не крадём, а фокусы показываем и будушее рашказываем. Юлию хотелось поскорее от них сбежать. Ох не к добру это... – Я зельями промышляю, – с этими словами старуха достала сундучок с множеством разноцветных баночек. Она стала водить пальцем слева направо, – этот голош меняет, этот юношу в девушку преврашает, этот сил добавляет... А этот, – она выхватила пузырёк с синей жидкостью, – летать заставляет! Юлий нервно сглотнул. – Мы его ешё не пробовали ешё. Вот сейчас на ярмарке и опробуем. А пока сиди шмирно. Волосатая рука достала верёвки и связала коню копыта, а потом засунула ему в рот кляп. Юлий брыкался, однако к волосатой руке присоединились не менее волосатые ноги, которые огрели его по голове, отчего конь потерял сознание. Очнулся Юлий только на сцене, когда высокий цыган, стоя на деревянном помосте посреди ярмарочной площади, грубо дёрнул его за гриву. Как оказалось, верёвок и кляпа уже не было. По сцене ходила старая цыганка, размахивая баночкой с синим содержимым. Юлий, опомнясь, открыл рот для крика о помощи, но из ниоткуда появился мелкий проворный цыганёнок, ловко дёрнул коня за язык. В этот момент шустро подбежала старая цыганка и залила половину флакона в глотку Юлия, отчего тот поперхнулся. Но проглотил жидкость. – Абра-кадабра! – прокричала старуха и посмотрела на собравшихся людей. Некоторые из них знали, что это конь одного из трёх богатырей. И уже начинали перешёптываться: может, надо его спасти? Но тут на сцене произошло то, чего не ожидал никто. Мужики из толпы стали закрывать глаза жёнам и детям, кто-то выронил корзинку, а кто-то громко ахнул. На помосте вместо коня стоял в чём мать родила рыжий парень с веснушками. Конечно же, это был Юлий. После зелья он почувствовал себя хорошо, что раскинул руки в стороны и... Неожиданно для себя пошевелил пальцами. Тут Юлий с круглыми глазами посмотрел на свои изменившиеся верхние конечности, а потом посмотрел вниз и вскрикнул. Оправившись от шока, народ стал бурно обсуждать это, а цыганёнок спохватился, забрал у одной из женщин головной платок и дал его Юлию. Тот завязал его на поясе и весь красный со стыда поспешил покинуть сцену. Люди зааплодировали. Польщёные цыгане сделали несколько поклонов, что упустили из виду Юлия. Тем временем бывший конь бежал, прячась от людей за бочками и ящиками с товаром, в сторону дома Алёши Поповича в надеже найти там одежду и только потом уже разбираться со своим положением. "С одной стороны, – размышлял Юлий, – я уже был человеком. Вот только это было совсем другое. Тогда я обменялся телом. А сейчас моё тело немножко изменилось, а остальное осталось прежним. Стоп!" – осенило вдруг Юлия. – "Я же могу не возвращаться в своё прежнее тело! Посмотреть на жизнь с другой стороны. Не со стороны князя или коня Юлия, а со стороны человека Юлия!" По дороге он случайно натолкнулся на Любаву с Моисеем, которая как раз шла на ярмарку. Он буквально сбил её и ослика с ног, сумки с вещами взлетели в воздух и приземлились на него. – Ой! – виновато произнесла Любава и побежала к сумкам. – Ты в порядке? Как только она убрала в сторону одну из сумок, её взору открылось новое лицо Юлия. Он пришёл в себя и скинул с себя оставшиеся сумки. Увидев, что на нём нет ничего, кроме платка на поясе, Любава ойкнула ещё раз, а Моисей выплюнул травинку, которую он всегда жевал. Юлий смутился и поспешил встать. – Я... Любав, да это ж я, Юлий! Меня эти цыгане... В общем, долго объяснять! Мне хотя бы одежду нормальную сейчас надо найти, а то сама понимаешь, здесь не древний Рим. Любава порылась в одной из сумок и достала льняную рубаху. В другой сумке были штаны. – Вот, держи, – Она протянула их Юлию. – Я их на ярмарке хотела продать. Но тебе они нужнее. – Премного благодарен! – сказал Юлий, направляясь в сторону кустов, послуживших ему кабинкой для переодевания. Когда он вышел в новой одежде, Любава с Моисеем уже ушли на ярмарку. "Чёрт! – думал Юлий, – а обуви-то у меня и нет. Как же человек неприспособлен к жизни без всяких дополнительных вещей" Курс он не сменил и по-прежнему шёл в дом к Алёше Поповичу. Зайдя в одну из комнат, Юлий обнаружил зеркало и посмотрел туда. Оттуда на него смотрел парень среднего роста с рыжими растрёпаными волосами и веснушками на лице. Руки на вид были весьма слабыми, зато зад не подвёл. Юлий улыбнулся зеркалу и увидел, ряд идеально белых зубов. В этот момент в дом зашёл Тихон. – Ба! Вор! А ну кыш отседа! – он выхватил кочергу и стал гоняться за очеловеченным конём. – Нет-нет-нет! Вы меня не узнали. Это же я, Юлий, конь ваш! Услышав знакомый голос от постороннего человека, Тихон опустил оружие. – Юлий, говоришь? – Да! Именно! Меня цыгане в человека обратили. Тихон ещё раз осмотрел Юлия. – Ты ещё и босой. – Можете, пожалуйста, одолжить какие-нибудь сапожки, – он улыбнулся. – Ну уж нет, друг. Теперь у тебя есть руки, сделай-ка обувку сам. – Сам? Я же не умею. – А я научу. Далее Тихон достал кору берёзы и стал учить Юлия плести лапти. Поначалу получалось не очень, все пальцы были в занозах. Но постепенно получалось лучше. Не идеально, конечно, но первое время хватит. Далее Тихон достал воду из колодца и поставил её на огонь. А Юлию выдал сукно и сказал нарвать себе 2 длинные полоски ткани. Спустя какое-то время Тихон обмакнул лапти в кипяток (для прочности), а когда они немного обсохли, учил бывшего коня надевать их. Намотать на голень ткань, надеть лапоть, продеть ивовый прут и крест-накрест перевязать – ничего сложного. Однако Юлию, как человеку неопытному, и это давалось с трудом. Однако он справился, за что получил похвалу от Тихона. – Ну что теперь делать будешь? Юлий призадумался. Ему понравилось что-то делать руками, так что возвращать облик коня он не спешил. Вместо этого он захотел сходить к князю и сыграть с ним в шахматы, о чём и заявил Тихону. – Ну, счастливо тогда! А то мог бы и по хозяйству помочь. – Нет-нет, я очень спешу, – запротестовал Юлий, выставя руки вперёд. Делать что-то ему нравилось. Но нелюбовь к труду у него осталась.