Клятва на обломках

      Магдалена проснулась от света, бьющего по глазам. Всё тело затекло от ночи, проведённой на земле. Во рту ощущался привкус чего-то металлического — девушка провела языком по зубам и почувствовала, что за щекой что-то лежало. Выплюнула. Монетка с ярким металлическим блеском. 0 и длинношей. События прошлой ночи нахлынули на принцессу разом, и она вскочила на ноги, судорожно оглядываясь. Кажется, всё было спокойно и тихо, вещи были разбросаны вокруг неё на земле, а сумка висела на остром суку. Повезло, что она на него не налетела.       Едва начав собирать пожитки, Магда обнаружила, что сломала левую руку. Открытый перелом — видимо, болевой шок не позволил ей почувствовать это раньше. Девушка в сердцах пожалела, что не уделяла должного внимания магии: как минимум, она могла бы запросто соорудить подложку, вытянув глину из земли, как максимум — излечиться. Продолжать путешествие так не получится, нужно выбраться в город. Она соорудила простенькую повязку и обработала рану спиртом. Внезапно девушка разозлилась:       — Всё так хорошо начиналось! — прорычала она, подшив сумку кое-как и вернув содержимое на место. — Шанс, что меня поймают, теперь гораздо выше… Чёрт! И что это была за херовина?       Перед глазами всплывал один и тот же образ: голова, неестественно вращающаяся, серая, как у трупа, кожа и зубы… Тусклые, покорёженные. Магдалена перебирала в голове всех созданий, которых только знала: ни одно существо ни в Искольде, ни в Форгоне, ни в какой-либо другой стране не походили на это.       «Оно не убило меня ночью, но ясно дало понять, что нашло меня… Оно хочет поиздеваться? Поиграть, посмотреть на мой страх и жалкие попытки спрятаться?» — мысли не внушали оптимизма, но позволяли не впадать в панику. «Начнём по порядку», — заключила Магда и поднялась по склону оврага. Она не была уверена, где конкретно находится, однако ветерок донёс тонкий запах хлеба и дровяной печи.       Крестьяне были не очень-то разговорчивы, наверное, потрёпанный вид девушки пугал их, хотя кое-какую информацию она получила — кажется, нужно идти на север. Действительно, вскоре дороги стали оживлённее.              ***       Форгонцы. Они иногда напоминали существ, которых сами же ненавидели больше всего — лепреконов, и сегодня сходство было особенно поразительным. Такие же вредные и падкие на деньги. Магдалена замечала, как при её появлении лекари шустро прятали вывески с расценками и смело говорили, что крайне заняты, однако за доплату… И каждый следующий называл цену повыше. «У них что, коллективное мышление вдруг возникло?» — с раздражением и досадой отметила девушка. Вернувшись к первой лавке, она услышала радостную новость: за те полчаса, что она бродила по городу, цена ещё немножко поднялась. Переборов желание устроить скандал, Магда отдала последние кровные, чтобы кости выправили и срастили. Рука неприятно кололась и чесалась.       — Только ближайшие день-два не особенно машите рукой, — скучающим тоном отметил целитель, демонстративно снимая невидимые пылинки с рукавов.       — Почему?       — Кости ещё мягкие в том месте.       — Но ведь их можно укрепить! — вспылила Магдалена. — Это не займёт и половины времени, которое вы потратили!       — Да? Что ж… Тогда почему вы с такими обширными знаниями не сделали этого сами? — лекарь — с виду приятный молодой человек с огненными волосами, собранными в длинный, изящный хвост — гаденько улыбнулся краешком губ.       Девушка молча сверлила его взглядом, пока он не потерял всяческий интерес и не вернулся к записям.       — Так вы можете их укрепить?       — Могу.       — Тогда…       — За плату.       — Но это безумие! Это буквально одно и то же заклинание.       — На вашей родине — может быть. Однако дело так не построить, увы, — лекарь развёл руками.       Магдалена сжала кулаки и ощутила слабость в подлеченной руке — будто даже под давлением мышц кость могла изменить структуру.       — Я же говорю, не напрягайте и не машите рукой пару дней. Особенно сейчас, пока срост свежий.       Девушка постояла посреди комнатки, взвешивая «за» и «против». «Я не смогу себе это позволить», — эта мысль была настолько непривычна Магде, что ранила даже больше, чем отношение молодого форгонца к ней. Она осторожно закинула сумку за плечо, взяла меч и направилась к выходу.       — Вы же из Искольда, да?       — А какое вам дело? — бросила она через плечо.       — Шли вдоль гор или между Хваур-Халом и морем Гоними?       — Вдоль гор.       — Может быть, вы натыкались на такие красные соцветия с синими точками и чёрными тычинками?       — Я видела скогги, — резко ответила девушка и повернулась к лекарю. Его лицо сохранило скучающее, пренебрежительное выражение, но глаза горели огнём.       Скогги — цветочек достаточно редкий, и некоторые алхимики и целители видели в его пыльце, листьях и стебельках большой потенциал, который, впрочем, никем не был подтверждён за более чем несколько сотен лет экспериментов. Кто-то считал, что он дарит молодость, кто-то — наделяет красотой. Другие же были уверены, что его стебли — чёрные и колючие — содержали опасный яд, разрывающий сосуды жертвы. Магдалена часто собирала цветы во время путешествий — чаще развлечения ради — и едва не закатила глаза, понимая, к чему ведёт разговор.       — А где именно?       Девушка хмыкнула и махнула рукой в сторону двери. «Ещё бы я ему помогла».       — Я ожидал, что вы не сможете удержать в голове столь тонкую информацию… Однако… Возможно, я могу сделать скидку, если у вас окажется пара цветочков.       Принцесса проследила за алчущим взглядом целителя. Из плохо заштопанного мешка торчало несколько смятых листиков скогги — понятно, почему он так оживился.       — Возможно, я слишком тороплюсь, чтобы иметь с вами дело.       Магда развернулась, позволив целителю полюбоваться цветами, и направилась к двери, ожидая услышать…       — Тогда я готов отдать вам зелье для укрепления костей с уценкой… 50%.       Она обернулась, приподняв бровь — лицо лекаря сморщилось, как переспевшая груша, чем доставило девушке высшую степень удовольствия. Он с большим внутренним сопротивлением кивнул и поставил на стойку небольшой флакончик.       — Обмен?       — Обмен, — заключила девушка. — И никаких «подождите пару дней»?       — Ну… Подождать придётся всего минут 20. Кости вы уже не сломаете, но можете немного изогнуть.       Магдалена вытряхнула изрядно пожухшие цветочки, местами уже подгнившие, но молодого человека это не смутило. Она с удивлением заметила, что он быстро обернулся и сгрёб скогги в карман.       — Рейндалль! — раздалось тотчас из задней комнаты. — Ты собираешься приступать к занятиям сегодня или нет?!       — Иду, мастер! Помогал селянке.       Принцесса с возмущением скрестила руки и окинула парнишку уничижительным взглядом. Его щёки горели.       — Так вы не целитель? — громко спросила она.       — Ты опять за своё?! — раздался голос хозяина лавки, но уже ближе.       — Иду-иду!       Рейндалль фыркнул и аккуратно снял с себя камзол, под которым пряталась поношенная рубашка в ярких пятнах, и повесил на спинку стула.       — И как я не заметила, что он вам не в пору? — уже шёпотом прокомментировала Магда и заметила, как на лице парня расплылась довольная, хитрая улыбка. — И вы даже можете быть искренним!       — Setta ssig úlfaskinn, — весело отозвался он. «Накинь шкуру волка» — начало одной из любимейших поговорок местных.       — Bar tol bo verður það, — на чистом форгонском продолжила Магда, наблюдая, как лицо лекаря вытягивается от удивления. «Пока им не станешь».       — Так вы знаете язык?       Девушка деловито пожала плечом и удалилась.              Зелье было горьким и острым, однако, судя по записке, первый и последний глоток надо было задержать во рту на 30 секунд — эффект должен наступить быстрее. Магдалена долго запивала мерзкий вкус водой, но это не сильно помогло. Подождав 20 минут, девушка поднялась и направилась к выходу из города. Вечерело, воздух становился тяжёлым от влаги и тумана — стоило задуматься о ночлеге. В голову невольно лезли воспоминания о длинношее. Если это существо решит явиться ещё раз… или приведёт других тварей… Пока принцесса оправляется от травмы, стоит находиться поближе к людям, несмотря на резко возрастающие риски быть пойманной — всё же она на территории вассала.       «Почему меня не нашли раньше?» — впервые вопрос, докучавший ей последние дни, прозвучал в голове так ясно. Земли полнились слухами о её возвращении на службу, руку к этому наверняка её семья приложила, но то, что её искали так медленно было странно. «Или они не хотят жертвовать репутацией», — сухо заключила девушка. Эта мысль настроения никак не поднимала, но заметно отрезвляла. «Не уверена, что не поступила бы иначе на их месте…» — с грустью и некоторым отвращением подумала она, чётко услышав голос матери: «Люди должны думать — знать — что у правителей всегда всё хорошо и под контролем. И ради этой иллюзии можно очень многим пожертвовать, милая».       «Например, мной, мама», — Магда ощутила подбиравшийся к горлу комок, сглотнула и попыталась оставить эти размышления до лучшего времени. Всё ещё девушка ничего не знала о своей сестре — угнетающий результат побега и недель скитаний. И сломанной руки.       Магда заглянула в опустевший кошелёк. Хватит максимум на похлёбку. Под кожей будто пробежала армия муравьев — новое для Магды ощущение. У неё впервые не было ни денег, ни крова. За два года в армии она успела привыкнуть к походным условиям, к ночёвкам под открытым небом, к голоду… Но почти всегда у её отряда был план действий, как минимум, она никогда не оставалась с подобными трудностями один на один. С кем сейчас она может посовещаться? Как понять, какой шаг будет правильным? Какое решение станет роковым? Ведь сейчас ей будет некому помочь — принцесса осталась совершенно одна в чужой стране, без влияния и без денег. Магдалена невесело усмехнулась: «Такое ощущение, будто до этого момента я никогда не несла полной ответственности… Не лучшее время для обучения такому». Во всяком случае, можно просидеть большую часть ночи в одном из трактиров, пособирать информацию. А что будет завтра…              Если тревогу от отсутствия денег и крыши над головой удалось унять относительно легко, то возвращение монетки с длинношеем, которую Магда выкинула ещё в лесу, повергло девушку в ужас. Она заметила это, когда расплачивалась за миску супа в трактире. На этот раз на обороте виднелась только вывернутая под неестественным углом голова чудища. Маска снова съехала, обнажая его кривые острые зубы, к которым оно прикладывало замотанный бинтами палец. С отвращением принцесса взяла монету и отложила от себя подальше, накрыв салфеткой. Теперь ей казалось, будто за ней следят.       Из непрекращающегося потока болтовни посетителей, коих, к радости Магдалены, здесь было много, она смогла понять, что все дочери короля были в целости и сохранности — по официальной версии. Она, Магда — служит, вовсю готовясь взойти на престол, Линнея — познаёт глубины Школы Эфира по специально разработанной программе где-то на юге страны. Южная граница была одной из самых протяжённых, но девушка без труда догадалась, о каком месте речь. Сколифон. «Приют в горах», если переводить дословно. Лучшие из лучших удостаивались чести обучаться там, вникая в истоки Эфира — достойное для королевского отпрыска место. Очень далеко от Форгона.       Девушка уныло ковыряла ложкой похлёбку, со злорадством отмечая, что она «в целости и сохранности». Других новостей о Линнее можно не ждать — об учениках Сколифон мало известно, для достижениях наилучших результатов они не покидают стен Приюта. Если только не решили добровольно закончить обучение. «Других вариантов у меня нет, — устало подумала она, — и если не Сколифон, то я даже не знаю, куда ещё направиться». Впервые за всё путешествие она чувствовала себя настолько жалко и глупо. И второй раз за день она боролась с искушением расплакаться — поймав себя на этом, принцесса гордо выпрямилась, разложила испачканную салфетку на коленях, сделала глубокий вдох и принялась за еду. «Если ты не знаешь, за что взяться в первую очередь — берись за любое дело, но только за одно, — явственно прозвучал голос матери. — Ты — Исколь-эрфингин. Ты всегда будешь окружена самыми разными людьми, которым твоя жизнь будет крайне небезразлична. Помни об этом и веди себя соответствующе», — добавил отец суровым, но спокойным тоном. Иногда его голос даже успокаивал девушку. Но только иногда.       Время от времени Магдалена замечала, что люди тыкают в неё пальцем и что-то горячо обсуждают: величавость трапезы в таком местечке вызывала у них недоумение или смех, но следование правилам помогало Магде собраться с мыслями. «Если это работает, ничто другое меня не беспокоит», — рассудила она. Первым делом надо позаботиться о ночлеге: придётся прибиться к какой-нибудь группе бездомных или напроситься в палатку к странствующим торговцам. Или, в конце концов, украсть у кого-то кошелёк. Последний вариант нравился Магде меньше остальных, но при удачном стечении обстоятельств она проведёт ночь в куда более безопасном месте. Даже если за ней не явится длинношей, она, как минимум, не простынет. Впервые в жизни она смотрела на простуду, как на что-то опасное. Во-вторых, надо выстроить безопасный маршрут до Сколифона… Или заняться поиском другой информации. Девушка не верила, что родители действительно отправили туда Линнею — они не стали бы утаивать это, да и сестра рассказала бы ей об этом в письмах. И те следы крови, что она видела в коридоре у комнаты сестры, пронзительный крик стражника… Слишком мало информации. Если она и покинула дворец, то точно не по указке короля с королевой. Магда не хотела принимать мысль о том, что её сестра бежала от чего-то, но она всё чаще возникала в голове. Учитывая весьма… специфические вкусы Линнеи в выборе ветвей Школы Эфира, она могла запросто что-то натворить и попытаться скрыться.       К сожалению, девушка не знала, чем именно увлекается её сестра — после того давнего случая с ритуальным клинком сестры отдалились друг от друга. Линнея стала меньше рассказывать Магде о своих успехах в магии, да и старшая не хотела об этом слышать — магия стала казаться ей куда более опасным и ненужным атрибутом. Тем неприятнее было вспоминать события прошлых дней: побег, удавшийся только благодаря магии, победа над фросоргом, в некоторых случаях и охота на особо изворотливую дичь или розжиг костра в сырость не обходились без капельки магии. Магдалена злилась на себя: неужели всё, чему она обучилась за жизнь, настолько ограниченно и бессмысленно, неужели её фантазия настолько однонаправленна, что без сил Эфира она не может выпутаться ни из одной передряги? А ведь большая часть мира живёт без этого свободно и вполне успешно… Принцесса с отвращением посмотрела на свои руки. В мозолях — как у настоящего воина — но при этом с ярко просвечивавшими венами — как у мага. «Я не смогу воплотить в жизнь идеи, если не стану их олицетворением», — с горечью подумала она и устало вздохнула.       Объективно говоря, Линнея могла быть где угодно, и Магдалена могла бы её выследить — но если принимать то, что Линнее удалось бежать из закрытой комнаты, охраняемой стражей, спуститься с башни, не поднимая тревоги (по наблюдениям девушки, напугана была только Анна, тогда как остальные обитатели замка считали, что Линнея была больна), пересечь горный хребет и затеряться в глубинах лесов… Едва ли она не воспользовалась магией, и чтобы найти её следы, надо к магии же и прибегнуть. Замкнутый круг. Время от времени Магдалена искушалась возможностями, что даёт Эфир, но каждый раз оставалась при своём: если есть возможность обойтись без магии, ей надо пользоваться. В конце концов, ей самой удалось пересечь горы и выбраться из Мархоллин-зем — изолированного хребтами участка земель Искольд — не прибегая к магии. Только от воспоминаний об этом принцессу начинало мутить, а рыба, самое дешёвое мясо в стране, стало для неё хуже любой отравы.       ***       Лёгкие горели от долгого бега, в глазах темнело, но девушка не сдавалась. Она понимала, что скоро за ней пустят отряды с ищейками — тогда её побег закончится, не успев начаться. Далеко за лесом, со стороны замка, раздался протяжный звук горна, подхваченный воем десятков тренированных псов. Отсчёт пошёл.       Сквозь запах мха, перегноя и грибов донеслось амбре подгнивающей рыбы, спирта и солёной воды. Перегрузочная станция. Девушка сморщила нос и стала забирать вправо, подальше от запаха, как её осенило: запах. Удушающий, перебивающий всё на своём пути.       «Либо я попробую спрятаться здесь — меня могут как поймать, так и не найти — либо меня просто поймают», — рассудила она и стала осторожно пробираться к хабу.       Стражники, заслышавшие горн и вой собак, суетливо носились по базе, поднимая своих товарщей — когда их приготовления закончатся, попасть на станцию станет невозможно. Магда притаилась в кустах, провожая взглядом стражника, спешившего в казарму. По регламенту во время обходов каждый должен иметь при себе ружьё, однако далеко не все солдаты хотели стоять часами на холоде с тяжёлой металлической болванкой за спиной, и если место службы было удалено от людских глаз, частенько нарушали правила. Наверняка часть королевской гвардии придёт и сюда в поисках принцессы, и тогда спокойная жизнь для стражников закончится. Дождавшись, пока он скроется из виду, принцесса перебежала к приоткрытому окошку и нырнула внутрь станции. Она оказалась на складе.       Приближающийся наряд беспокоил не только стражу, но и рабочих с купцами: почти на каждой станции был налажен подпольный сбыт товаров в обход налогообложения. Хофлин Аластар знал об этом, но предпочитал закрывать глаза на небольшие махинации — пусть люди думают, что правительство не видит их насквозь. Контрабандисты толкались и перекрикивались, пытаясь спасти товары, лежавшие в погрузочной зоне — скоро они доберутся и до склада. Ящиков было не так много, большинство направлялись в Эйрихус, и девушке пришлось попотеть, чтобы найти те, что идут из столицы. Магда старалась не зацикливаться на том, что она собирается сделать — в противном случае, решимости бы ей точно не хватило.       Найдя подходящий ящик и погасив спичку, принцесса подняла крышку ящика — её обдало смрадом рыбы и спирта. Чтобы сохранять улов свежим, торговцы придумали заливать в жабры рыб вино: они пьянели и впадали в состояние, подобное сну — после рыб оборачивали вымоченными в солёной воде кусками мха. Партия могла выдержать дорогу в сутки-полтора, а при погружении в свежую воду рыбы оживали. Магдалена раньше восхищалась предприимчивостью своего народа, но сейчас ей было не по себе. Собравшись с силами, она вытащила часть рыбы и скинула в щели между половицами, специально созданными для быстрого избавления от гнили или случайно выпавшей рыбы. Вой собак раздался ближе, Магда вдохнула и залезла в ящик, плотно прижав крышку. Запах стал невыносим. Оставалось надеяться, что в суматохе ящики не станут проверять.              Принцесса не могла сказать, сколько времени прошло, когда почувствовала, что её ящик подняли.       — Блять, я говорил им, чтоб не забивали рыбой до самой крышки, — пожаловался рабочий под ней. — Сука, не поднять же!       — Может, отсыплем часть? — предложил второй, и Магдалена затаила дыхание от ужаса.       — В пизду, здесь скоро сыщики всё вверх дном поставят… Шевели лучше мослами, сможем партию побольше перевезти.       Девушка старалась не шевелиться, что оказалось непростой задачей: от качки рыбы постоянно смещались, норовя попасть ей по носу. Чтобы не чувствовать запах, дышать приходилось ртом. Вонь стояла везде, и принцессе оставалось молиться, чтобы её не вырвало.       В один момент её неаккуратно кинули на что-то деревянное — Магда чуть не вскрикнула, больно ударившись плечом. Она слышала, как вокруг неё так же жёстко приземлялись другие ящики с морскими гадами. Судя по запаху, слева от неё был ящик с угрями, а под ней что-то копошилось и чиркало о деревянные стенки — наверное, речные раки. Ей очень повезло, что ящик, в котором она лежала, грузили одним из последних: внизу уж точно не было воздуха. Да и как выбраться оттуда? Сквозь щели она видела отблески факелов и звёздное небо, просачивающийся холод и свежий воздух помогали ей держаться. Наконец, телега тронулась. Магдалена с облегчением выдохнула, как вдруг услышала:       — Стой! Досмотр, — грозно сказал стражник.       — Чаво? — раздался хриплый голос позади Магды — возничий. — Досмотрели уж всё, ящики мне перелопатили все! Баста.       — Досмотр, — неуклонно повторил он, — в телеге мог оказаться беглец.       — У вас ещё и преступники посбегали? — сделал свой вывод возница и спрыгнул на землю. — Совсем уже! Нате, смотри! Кого ты в телеге искать собрался? Тут ящики одни.       Телега накренилась — стражник взобрался и стал передвигать поклажу.       — Ну и вонь! Один тухляк сбываете? — прокомментировал он.       — Ежели не знаешь ничаво, так смолк бы! Дубина стоеросовая, — телега жалобно скрипнула, когда возница встал рядом со стражником. — Свежак, мы её в воду пустим — поплывёт. Ну, чаво? Нету ничаво, да?       Принцесса услышала, как стражник открыл один из нижних ящиков — снова вспомнилась молитва, вознесённая ей к Брэйанти, Зору и Гротти. Едва ли она помогла бы ей сейчас — кажется, лимит удачи подходил к концу. Девушка лишь задержала дыхание и зажмурилась.       — Че творишь? — раздался новый голос откуда-то сбоку. Кажется, принадлежавший одному из рабочих. — Из-за таких, как ты, вся рыба перетухнет! Хозяин взыщет с тебя, смотри мне! Я тебя запомнил.       — Вы угрожаете члену королевской гвардии? — скучающим тоном отозвался стражник.       — Да хоть кто. Если из-за тебя поставка стухнет, я от голода сдохну, если вообще жив останусь. Вылазь давай!       — Эй, что у вас там происходит? Ехать надо, пока день не начался! Пропадёт рыба! — закричали издали.       — Да, — добавил кто-то, — ищете кого-то — так ищите на складах или ещё где! Нету в телегах нихера, кроме ящиков да рыбы!       Гул голосов становился всё громче и злее, и принцесса слышала, как тут и там скрипели телеги и фургоны. Так продолжилось ещё с минуту, пока другой гвардеец, рангом выше, не приказал своим людям сворачиваться.       Постепенно всё стихло, вереница телег тронулась. «А как мне с себя всё это смыть?» — с трепетом подумала она и едва удержала стон, полный боли и разочарования. Её путешествие только начиналось.              ***       Возничий всю дорогу болтал с рабочими и распивал наливку. Они громко смеялись, пели непристойные песни и травили анекдоты — их буйная радость чудесным образом успокаивала Магдалену. Телега остановилась лишь однажды — мужчины захотели передохнуть. Дождавшись, пока их пьяные голоса затихнут вдали, девушка приоткрыла крышку.       Яркий солнечный свет резал глаза до слёз, девушка проморгалась и осмотрела горизонт. Солнце стояло на востоке, а величественные горы Сейтидр, отгораживавшие столицу от всего мира, возвышались на севере. Они миновали перевал. Замечательно. Магдалена осторожно откинула крышку, вылезла и стремглав кинулась в лес, перебираясь от куста к кусту. Где-то справа от неё звучали голоса рабочих, запахло жареной рыбой, и страдальческий желудок Магды всё же подвёл её.       — Никакой рыбы… Никогда больше, — прошептала она, утирая рот.       Спиртом, мхом и солью провоняла и её одежда, и волосы — казалось, даже кожа навсегда впитала в себя эти запахи.