Клятва на обломках

      — Я убью его! — лицо Магды побагровело. Она огляделась и всплеснула руками. — Ублюдок. Манша…       — Лир, — поправил я и по одному взгляду прочёл: «Заткнись».       — Лир, — с нажимом сказала она. — Что ты умеешь? Ну, чему вас учили в этой секточке?       — Я не знаю, я… Я не помню ничего о большей части своей жизни, но меня, кажется, хорошо тренировали.       Она зарычала от разочарования:       — Ты не пытался колдовать? Никогда? Или делать что-то такое…       Я пожал плечами. Не церемонясь, она схватила меня за руку и потащила к выходу, откуда появился мужчина.       — Ты что творишь? — я попытался вырвать руку. — Если сейчас поднимется переполох, они по этой же лестнице и будут спускаться!       — У тебя есть другие идеи? — она обернулась, и вдруг её взгляд стал острым, как кинжал. Что-то привлекло её внимание. Проследив за взглядом, я, кажется, догадался, что у неё на уме.       — Это безумие…       — И снова: другие варианты есть, старик?       Я смолк и покачал головой.       Магда скользнула к оставленной броне и принялась судорожно надевать её на себя. Комплект был ей не по размеру: больно широкий и при этом коротковат. Прежде, чем надеть шлем, она обмотала голову шарфом — скрывает лицо. Откровенно говоря, мало в ней было от стражника.       — Провальное дело.       Девушка молча осмотрелась и подняла с одной из бочек кандалы, затем протянула мне.       — У тебя есть ключ?       — Что-нибудь придумаем.       — Что-нибудь придумаем?!       — Лир, пожалуйста. Иначе мы рискуем остаться здесь навсегда.       Я неуверенно протянул девушке руки. Перспектива до конца жизни носить тяжёлые ржавые оковы не впечатляла меня, но я не мог не признать, что она права.       — Сделаем вид, что тебе плохо. Ты — заключённый с юга, попытайся изобразить что-нибудь хоть отдалённо похожее на шевватинский, если тебе вдруг захотят что-то сказать…       Я услышал, как стражники наверху перекрикиваются. Молча кивнул и сгорбился в надежде, что это сделает меня более жалким и болезненным.       Мы почти преодолели лестницу, как из дверного проёма вывалился стражник. Моё сердце пропустило удар, Магда держалась стойко — даже бровью не повела. Она потянула меня дальше, но стражник окликнул нас:       — Эй-эй! Куда это вы собрались?       Воительница резко повернулась и коснулась двумя пальцами подбородка. Никогда раньше не видел такого приветствия.       — У этого старика, — она сильно дёрнула меня за цепь, так, что я чуть не повалился. Уж я ей это припомню! — какая-то зараза развилась. Не хватало, чтобы всех перезаражал, гнида!       — Полеегче, ты какая-то смурная, — мужчина тяжело оперся о стену и посмеялся. — А вообще… Я тебя не припомню…       — Я…       — Да и нас должно быть трое в наряде… — задумчиво протянул мужчина и оглянулся в комнату. Он поднял палец и пересчитал присутствующих, затем вскрикнул: — А, да, я и есть третий. Ты тогда типа лишняя.       Стражник рассмеялся и дёрнулся, снова припав к стене. Я заметил, как глаза Магды осветила догадка и плохо скрываемая неприязнь.       — Почему это? — с нажимом сказала она. К моему удивлению, вопрос вызвал у мужчины ступор.       — А правда, почему… — он снова пересчитал людей в отряде, а после крикнул в комнату: — Стенни, к нам кто-то должен был подсосаться?       Из комнаты вывалился второй стражник, без шлема и в болтающейся кирасе. Он икнул и мутным взглядом обвёл нас.       — А?       — Говорю, ты опять звал кого-то? На наш праздничек?       Мужчины переглянулись и хихикнули, после чего состроили самое серьёзное выражение, на какое были способны. Что-то явно не так…       — Мне же нужен был повод, чтобы прийти не в свою смену! — воительница снова дёрнула меня, и я для убедительности забубнил на подобии шевватинского.       — Ооо… Умное решение. Ну да, слушай, наверное, я тебя звал… Тора? — мужчина хлопнул девушку по плечу, и я почти кожей ощутил, как сильно ей это не понравилось. Она выдавила из себя смешок:       — Да-да, это я.       — Так чего же мы ждём? — возопил первый мужчина, пошатнувшись. — Только этого, — он ткнул в меня дрожащим пальцем, — надо оставить в камере…       — Да, пойдём вниз, — Стенни сделал неловкий шаг по лестнице и чуть не приземлился на задницу.       — Нет нужды, — пожалуй, слишком резко ответила Магда. Мужчины повернулись к ней.       — Чой-то? — с паузой спросил первый.       — Ребята, вы что, ничего не знаете о веселье?       Стражники переглянулись и снова обратили взоры к воительнице. Теперь они выглядели озадаченно.       — К чему ты клонишь?       — Этот дед — монах с юга. Боевой монах. Типа тех, что живут в отшельничестве всю жизнь. Вы хоть представляете, что будет… Если накурить его?       Накурить? Только сейчас я понял, что чувство чего-то неладного, не отпускавшее меня с начала встречи, было вызвано подозрением, что двое перед нами — поддатые. И предложение Магды было абсурдным, нелепым, и если они ничего не подозревали до сего момента, то…       — Чёрт… — протянул Стенни. Я заметил, что он легонько коснулся меча. Нам конец… — А ваще звучит неплохо… Но если он боевой, он же может меня ударить.       Первый стражник замахнулся и неплохо приложил Стенни по плечу. Он чуть не скатился вниз, и удержаться на ногах ему помогла только Магда — он обхватил руками её ногу и повис.       — Я тоже могу тебя ёбнуть, смешно же!       Стражники расхохотались, и девушка, жёстко отстранив от себя стражника, засмеялась тоже. Я плохо понимал, действительно ли её это повеселило.       Всей честной компанией мы направились в комнату — сладковатый запах и дым плотно окружили меня, и я затаил дыхание. Бессмысленно, конечно, но я плохо себе представлял, какой эффект вызовет это неизвестное мне вещество. Магда оставалась подозрительно спокойной — и всё ещё несколько раздражённой.       На столе лежали затейливой формы стеклянные сосуды, рядом с ними — пучки какой-то ферментированной травы. Третий стражник раскинулся на скамейке, пустыми глазами глядя в потолок и пуская кольца розоватого дыма.       — Ах ты пёс, Гор, — Стенни плюхнулся рядом с ним и толкнул, — чуть не скурил всё без нас!       Гор медленно обвёл взглядом присутствующих и хмыкнул:       — Вы двоитесь!       — Нет, просто нас теперь, — первый стражник снова потратил какое-то время, чтобы пересчитать нас. Далось ему это куда сложнее, и я решил воспользоваться моментом, чтобы оценить обстановку. У дальней стены я заметил ряды пронумерованных сундуков. Вещи заключённых! Если всё сложится, я могу стащить свои пожитки. На соседней с сундуками стене расположилось несколько подставок для оружия, и только в одной из них висел средней длины меч — каролинг, кажется. Судя по пристальному взгляду воительницы, это был её меч.       — Пять! — наконец сказал первый стражник.       — Чего пять? — спросил Гор, затягиваясь ещё.       «Замечательный отряд», — сухо подумал я. Меня крайне тревожила перспектива вступить в его ряды, пусть и во имя спасения. Пока мужчины громко спорили, я осмелился шепнуть девушке:       — Ты ведь не сделаешь этого?       Она пожала плечами, напряжённо следя за солдатами. Пока они выясняли отношения, воительница подошла поближе к сундукам и села на табурет, жестом приказав мне сесть подле неё на пол.       — Ладно, пять так пять… Но что с нами этот сморчок делает? — Гор ткнул в меня пальцем.       — Ты что, ничего не знаешь о веселье? — повторил Стенни. — Мы его накурим. Он вообще всю жизнь у себя в храме провёл, ничего не видел, прикинь?       Магда задумчиво взяла косячок и нахмурилась, вертя его в руках.       — Тора, мы заправились, — первый мужчина протянул ей стеклянный сосуд.       — Это высушенные скогги? — спросила она, уверенно принимая подачу.       — А что ж ещё? Высший сорт, сестрица в горах собирала и сама сушила, — Гор затянулся, закатив глаза от удовольствия. — Гораздо лучше других травок, на мой взгляд.       — Не знала, что скогги курят… Разве их стебли не ядовиты?       Это уточнение только больше смутило меня, тогда как у стражников вызвало прилив хохота. Стенни хлопал себя по коленке и пытался что-то сказать между приступами смеха. Наконец, он обессиленно растёкся по скамье и вольно закинул руку на плечо Магде.       — Тора-Тора-Тора… Ты же, вроде, уже не чистая в этом? Всё есть яд, и всё есть лекарство, — он забрал из её пальцев косячок. — Поэтому они так и торкают: в этих засранцах намешаны лепестки скогги в строгом соотношении со стебельками… Чем больше стеблей, тем круче эффект, понимаешь? Здесь их… Ну… Достаточно, чтобы немножко расслабиться. Между обходами курнуть — самое то.       Мужчины выжидающе смотрели на девушку, и я видел, что с каждой секундой происходящее всё меньше ей нравилось. Чтобы не вызывать подозрений, воительница затянулась, помолчала какое-то время и расплылась в довольной улыбке.       — Да, неплохо идёт.       Мужчины подняли одобрительный гул, во время которого Магда пару раз кашлянула. Мне было искренне её жаль… Пока она не протянула стекляшку и мне. Я протестующе поднял руки.       — Ку-рить, на-до ку-рить, — Стенни наклонился ко мне, медленно проговаривая слова и делая пассы руками у рта. Я и забыл, что я «не понимаю» форгонский — выглядело со стороны это всё крайне тупо. Вдруг Гор рассмеялся:       — Ты будто азам минета старикана учишь!       Найдя шутку особенно смешной, мужчины загоготали, и Магда шепнула мне:       — Не вдыхай глубоко и попытайся выпустить через нос — будет легче. Делай вид, что тебя растаскивает.       Я взял сосуд в руки и с некоторым трепетом вгляделся внутрь. Розово-алое марево по временам освещалось голубыми искорками. Курить некую волшебную травку казалось мне верхом безрассудства, но делать было нечего. Я попытался соблюсти инструкции воительницы, но глотку всё равно раздирало от притока едкого дыма. Я закашлялся под общее улюлюканье, мельком заметив сочувствующий взгляд девушки. Возможно, сражаться было бы куда лучше…              Ночь тянулась, словно кусок каучука. К счастью, стражи были достаточно одурманены, чтобы не обращать на меня внимания — до поры до времени, пока Магда развлекала их сплетнями и байками. Когда же я решился добраться до ящиков, один из них дёрнул меня за цепь.       — Ну что, приступим? — Гор протянул мне стеклянную тару, и я сделал вид, будто совершенно ничего не понял. — Он на обезьяну похож. Такой же тупой и смешной, — мужчина расхохотался и поднёс горлышко прямо к моим губам.       — Вообще-то… Не очень интересно будет, если оставить его так, — Магда указала на оковы. — Это же боевой монах, пусть помашет руками…       — Ага, и всё тут разнесёт, — отозвался первый стражник.       — А я с ней согласен, так реально не по приколу выйдет. Пусть хоть руками помашет, да, Тори? — Стенни, безостановочно клеившийся к воительнице всё это время, не упустил возможности завоевать её расположение. Впервые его поведение вызвало у меня облегчение. Девушка активно закивала головой, и стражник только больше начал подначивать товарищей. — А так мы могли бы любого пленника взять.       Я глубоко вдохнул. Мой разум уже не был чист: в комнате было слишком много паров скогги — я уже находил некоторые из их шуток смешными. «В конце концов, — осенило меня, — я ведь могу притвориться. Нужно только дать себе волю и вытворить что-то». Эта мысль взбодрила меня и, пользуясь советами воительницы, постарался не увлекаться.              Так, я обнаружил себя на столе… Понятия не имею, сколько прошло времени, но я крепко сжимал в руках две тонкие досочки и выдерживал одну из стоек, которым нас учили где-то на юге. Просветление снизошло на меня, по-видимому, прямо во время замаха, и я, не успев среагировать, упал на зад, разлив пиво и разбросав закуски. Мужчины смеялись, кто-то из них даже хрюкал от веселья, а мне же стало не по себе: мерзко и обидно, что я — старик с отточенными боевыми навыками, некогда монах, не смог справиться с горстью переработанной травы и погрузился в безумие, пусть и временно. Я растерянно огляделся, понимая, что больше не могу подняться — так и провалялся бы на столе, как бочонок, пока один из стражников не поднял меня на ноги.       — Э, да у него отход!       Я уже плохо различал лица.       — Нужно ещё ему поддать! — кто-то поднёс к моему рту стекляшку, я долго сопротивлялся, бормоча что-то бессвязное, но кислый запах манил меня, всё сильнее и сильнее… Я затянулся снова.              Наверное, я вырубился. По крайней мере, то, как я пришёл в чувство сейчас, кардинально отличалось от прошлого раза: я лежал на полу подле сундуков, с трудом разлеплял глаза и лишь отдалённо слышал крики стражей.       — Бита! — едва разобрал я. Затем услышал шелест карт.       Во рту было паршиво, я сплюнул смолу на пол и различил в лужице кусочки слизистой и кровь. Видимо, яд в стеблях помогал наркотику попасть прямо в кровоток, разъедая рот. Я старался не двигаться, чтобы не привлекать внимания — курить ещё мне точно не хотелось. Моё зрение сильно пострадало, возможно, в этом также был виноват яд. Остаётся надеяться, что это лишь временный эффект. Я тихонько перевалился на бок, разглядывая сундуки.       Насколько я помнил, тюрьма не была особенно популярна, значит, больше половины из них — пусты, осталось понять, как проставлялась нумерация: личный номер осуждённого или же за основу брался номер камеры? В любом случае, ни того, ни другого я не знал. Придётся открывать наугад и молиться. Молиться… Мне показалось, что это неправильно — молиться. Как можно верить в существование того, чего никогда не видел и, возможно, не увидишь? Внезапно я вспомнил бескрайние пески, жар, бесконечный поток ударов — я ловко увернулся от всех, кроме последнего. Я попытался вызвать ещё какие-то образы прошлого — неудачно. Едва я хватался хоть за что-то, как воспоминание стремительно отдалялось. Почему вообще я начал что-то вспоминать сейчас? Прислушавшись ко внутренним ощущениям, я понял, что образы будто сочатся откуда-то. Я зажмурился и сконцентрировался, насколько это было возможно в шуме и вони жжённой скогги — мне удалось ясно увидеть образ флакона в одном из верхних сундуков в дальнем от меня углу. Отлично!       Я аккуратно подтянулся поближе, когда услышал:       — Стенни и Торы что-то долго нет, — Гор хихикнул и затянулся снова. — Не знаю, чё он в ней нашёл, если даже лица не видно…       После паузы стражник продолжил:       — Пора бы сворачиваться, скоро обход… Ещё и убрать надо весь бедлам, что этот учинил.       — Угу, — хмуро ответил первый стражник.       Я решил не вслушиваться — информации уже было достаточно, чтобы вызвать у меня тревогу. Надеюсь, с Магдой всё будет в порядке… Услышав возню за спиной, еле переборол желание обернуться.       — Ай, в падлу убираться… Уж точно не одному. Давай ещё по одной, старина? — предложил Гор.       «Это последний шанс», — подумал я и всё же рискнул повернуть голову. Оба стражника сидели ко мне спиной. Я приподнялся и вытянул руку наверх.       Где-то позади скрипнули половицы.       ***       Магдалена не могла ожидать, что скогги окажет на Лира такой эффект. Поначалу это было даже забавно: старик нелепо размахивал руками и, видимо, грозился применить всё, чему научился в Авакки. Удивительно, что в изменённом состоянии он свободно говорил на шевватинском и абсолютно не понимал форгонского — как минимум, не реагировал на любые обращения. Потом, когда он начал крушить мебель, и Гору с Низером пришлось его вырубить, стало точно не до смеха — они сильно приложили беднягу по голове. И всё равно эти двое нравились ей куда больше, чем Стенни. Он вёл себя просто… странно. И девушку смущали не его попытки обаять её — он не мог спокойно сидеть на месте, дёргал руками и время от времени пялился в окно. В один раз его глаза остекленели, а лицо вытянулось — Магдалене показалось, что он сильно чем-то напуган, но стоило товарищам обратиться к нему, как он «ожил» и стал так же весел, как прежде. Невольно принцесса вспомнила о монетке и длинношее, и по телу пробежала волна мурашек. Погрузиться в эти мысли с головой ей не дал как раз-таки Стенни:       — Торааа, — протянул он, свободно облокотившись о Магду, — пойдём-ка осмотрим местность? Обход, все дела…       — Да не время, кажется… — сказал Низер, однако стражник уже стоял в дверном проёме и подзывал девушку. Не желая привлекать излишнее внимание, она поднялась. Мужчина нервно чесался, и это напрягло только больше.       — Пойдём, Ториель, — он взял её под локоть и потянул в темноту. Они шли точно не к камерам.       — Куда ты меня тащишь?       Мужчина молчал, и принцесса решила пока ничего не предпринимать. Едва ли он соберётся напасть — Гор и Низер были рядом. Наконец, они вышли на задний двор, Стенни плотно закрыл дверь.       — Какого чёрта, Тора?! — накинулся он, размахивая руками. Стражник хмурился и, похоже, действительно пребывал в недоумении.       — Что «Тора»?       — Мы договорились! — он со злостью пнул камень, лежащий рядом.       Магда выжидающе молчала и сверлила мужчину, нервно ходящего туда-сюда, взглядом.       — Ты сказала, что принесёшь что-то потяжелее, что позовёшь меня в середине смены, чтобы заколоться и прийти в себя к концу. И что, блять? Где это всё, а?       Он с силой тряхнул девушку, и то, что она увидела в глубине его глаз, напугало только больше. Неутолимый голод, жажда более сильного кайфа — его руки сильно тряслись, и было поразительно, как всё это время он мог скрывать дрожь. «У него ломка», — поняла принцесса.       В армии она познакомилась со многими вещами. Слишком многими. Наркотики — одна из таких. Несмотря на то, что её воинская часть была расположена в весьма благополучном месте, жизнь там сильно отличалась от гражданской — те, кто с большим трудом приспосабливались к дедовщине и муштре, вскоре становились целью торговцев травой и алхимическими смесями, вызывающими более сильный эффект. И более страшную зависимость. Командиры боролись с употреблением — с переменным успехом. Травы курили все, и несмотря на формальный запрет, даже главнокомандующие этим не брезговали — отчасти поэтому первые несколько месяцев службы Магдалена помнила плохо. Некоторые солдаты, не привыкшие к военному быту, умудрялись добывать и смеси. Этот новый, яркий мир, резко контрастировавший с её тихой, порой скучной, жизнью во дворце, полностью захватил принцессу. Возможно, она бы не отказалась от наркотиков, если бы не один случай, вызвавший мощное чувство дежавю теперь.       Во время ночного дежурства Магду поставили на одну из границ гарнизона. Лагерь спал, и девушка скучающе шаталась по маршруту, когда услышала чьё-то тихое оханье. Принцесса осторожно двинулась в сторону звука: в тени, под деревом, сидели два солдата, рука одного из них была перевязана жгутом. Он медленно вводил смесь в вену, закатывая глаза от предвкушения. Магда растерялась и спряталась за выступом крепостной стены, напрягая слух.       — По-моему, это слишком много… — прошептал один из солдат.       — Парниша, я этим занимаюсь тысячу лет… Огх… И гоню, и колюсь. Я знаю, что делаю.       — Я не думаю, что за раз можно вводить три дозы, — растерянно сказал первый. Раздался шелест листьев, а затем — звук глухого падения.       — Ааагрррх…       Девушка выскочила из укрытия: на земле корчился солдат со шприцом. Из его рта шла густая чёрная пена, глаза были широко открыты от экстаза.       — Ворон… — тихо позвал первый солдат — Вайс, как потом узнала девушка. Возможно, после того случая она ему так и понравилась.       — Что у вас происходит? — она подскочила к солдатам. Ворон извивался, как змея — пена пошла из носа. — Что это?!       Магдалена выхватила из его рук шприц и махнула перед Вайсом. Парень был так напуган, что не мог и слова из себя выдавить.       — Я за командиром, — бросила она и кинулась бежать, но солдат остановил её и замотал головой.        — Если об этом узнают, нам обоим конец… — начал мямлить Вайс, но принцесса резко оборвала его:       — Вас просто изгонят с позором. Если ничего не сделать, он сдохнет здесь, как собака.       — Может быть…       Магдалена не стала его слушать. Едва добравшись до ворот, она услышала душераздирающий крик — через секунду в казармах повспыхивал свет. Девушка едва успела обернуться — в её сторону бежало нечто, тварь с пока ещё человеческим лицом, растягивавшемся, как резиновая маска. У существа было три ноги и одно недоразвитое крыло, шерсть мешалась с перьями и торчала рваными клоками по монструозному, непропорциональному, бугристому телу. Она едва смогла признать лицо Ворона в нечестивом порождении. Магдалена выпустила перед собой столп пламени — чудовище взвыло, пытаясь потушить коротким крылышком воспламенившуюся на голове шерсть. Девушка в ужасе смотрела на монстра и чуть не пропустила сокрушительный удар — как раз в это время прибыли солдаты и командир, спасший её от атаки. Одним взмахом лапы чудище оторвало мужчине ногу, он пронзительно закричал.       — Что ты такое?.. — одними губами прошептала Магда, не находя в себе сил, чтобы встать.       Существо, очевидно, было нежизнеспособно: его собственные мышцы пожирали сами себя, разрывали кости и связки с мерзким треском, но ярость и боль заставляли его двигаться дальше в стремлении разорвать каждого, кого только встретит на своём пути. Один из заклинателей окончил его страдания, пронзив сердце сгущенным воздухом.       Как оказалось, алхимическая смесь для оборотного зелья обладает также свойством снимать мышечное напряжение, делая человека более «податливым» для обращения. Кроме того, оно дарит ощущение блаженства и расслабленности в момент превращения. Наркоманы давно знали об этом и смешивали несколько разных заготовок для зелий: в небольших концентрациях они не меняли облик — оборотные эффекты зелий взаимно погашали друг друга — но испытывали расслабленность и эйфорию. О том, что будет, если ввести в организм большую концентрацию, ходили самые разные слухи, Магда не знала, правдивы ли они, и после увиденного не хотела знать. Смеси в организме Ворона спровоцировали необратимое и неконтролируемое разрастание тканей и органов, как сказали лекари и прибывшие в гарнизон маги-исследователи, вскрывшие его тело. Ещё при жизни его внутренности слиплись в один большой комок, подчиняясь мощи нестабильных компонентов. Смерть лишь окончила страдания.       Во время короткого сражения несколько солдат пострадали, и Магда, чувствовавшая моральную ответственность за произошедшее, вызвалась помочь целителям. Вайсу невероятно повезло — химерный Ворон лишь раздробил ему руку и таз, оставив парнишку в живых. Выглядел он ужасно: хоть одеяло прикрывало его увечья, девушка заметила, как неестественно оно лежит на нижней части его туловища. Магдалене доверили заняться костями руки — принцесса была уверена, что справится, ведь ей уже приходилось подлатывать сослуживцев, но в этот раз что-то пошло не так. Она не могла не думать о том, что случилось, перед глазами стояли образы оторванной ноги капитана и неправильные очертания самого Вайса — с такими мыслями невозможно собрать раздробленные кости, нужно чётко представлять конечный результат. Девушка старалась взять себя в руки, но лишь сильнее повредила руку солдата — лекарь попросил её уйти. С той поры Магдалена оградила себя от целительства: не важно, нужно ли ей было заживить рану или сделать что-то более серьёзное, она каждый раз вспоминала ту ночь и не могла сосредоточиться.       Взгляд Стенни напоминали Магдалене Ворона перед тем, как он забился в конвульсиях. Она порывисто выдохнула и крепко сжала плечи стражника, глядя ему в глаза. Принцесса пыталась вразумить мужчину, отвлечь от пожирающего изнутри голода — получалось скверно. Магда понимала, что время поджимает: как только придёт дневная смена, они уже не смогут бежать. Она снова попыталась что-то сказать, но на этот раз стражник полностью игнорировал её. Он смотрел куда-то за спину Магдалены, и она вновь увидела маску отчаяния и всеобъемлющего ужаса на его лице. Он прошептал:       — Пришествие…       — Что? — девушка нахмурилась и обернулась. Никого не было. — У тебя галлюцинации. Стенни, пойдём обратно, попрошу Гора напоить тебя чем-нибудь горячим и отвести домой…       Стражник буйно скинул её руки и попятился.       — Нет! Я вижу их, я слышу их, я чувствую их! — его нижняя губа задрожала.       Магдалена подхватила мужчину под руку и потащила внутрь. Ей надоели его выходки.       — Они явились… Как когда-то… Я лицезрел их приход…       Принцесса старалась не обращать внимания на его лепет и упорно вела в глубь крепости.       — Шестеро… Шестеро из чёртовой дюжины…       Магдалена невольно вспомнила рыцарей в бинтах — их тоже было шестеро. Она скептично хмыкнула, стараясь успокоить себя: «Это совпадение, всего-то. Нечего доверять словам наркомана», но что-то тревожное проскользнуло в её сердце.       — И как они выглядели? — сдалась она.       — Что?       «Галлюцинации, не более», — подумала девушка, но всё же повторила вопрос:       — Как выглядели эти шестеро?       — Тсс! Не говори о них вслух! — с пылом зашептал Стенни и схватил Магду за руки. Он был бледен. — Они повстречались мне лишь однажды… Пришли за моей семьёй… Шестеро в масках и… — он взмахнул руками над головой. «…и шляпах», — закончила за него Магда, ощутив, как холод пробирает её всё глубже. Во рту пересохло.       — Я не знаю, почему они пришли и почему не тронули меня… Один из них дал мне монету, я… Ох, ты представляешь, Тора? — он нагнулся к её уху и прошептал: — Я всегда носил её с собой. Её блеск очаровывал меня, как может очаровать лик смерти и неотвратимо надвигающегося ужаса. Я сказал себе… сказал, что в следующий раз буду готов…       Стражник облизнулся и дрожащими руками достал мешочек, висевший на шее.       — Мне никто не верил… Ты веришь мне? — его пальцы замерли над завязками, и девушка кивнула.       «Пожалуйста, пусть это будет только случайный набор слов, совпавший с реальностью… Пусть это будет не то…» — молилась она про себя, зная, что намеренно обманывается.       — О них ходят легенды в наших краях… Меня считали безумцем, — Стенни достал монету, и Магдалена сразу узнала её.       Она блестела, словно запылённая стекляшка, и блики ползали по ней, копошились, как опарыши. Номинал — 8, на обратной стороне был выбит один из рыцарей, в объёмной шляпе и с очень широкими плечами, его наряд висел свободно, как балахон. Такого девушка не могла вспомнить ни по одной из встреч. Магда невольно вскрикнула и взмахнула руками, едва не выбив монету.       — Осторожно! — шикнул Стенни, убирая монетку обратно. Он удостоверился, что вокруг никого не было. — Ты тоже… видела?       Магдалена молча выдержала его взгляд, не решаясь отвечать. Стенни захохотал:       — Даже себе не признаешься? Это дорога в один конец. Я знаю — но я признался в этом. Я принял это, и живу, как насекомое, пытаясь заглушить страх голодом, — он повертел в руках косячок и расплылся в болезненной улыбке. — Всё кончено…       Не желая погружаться в глубины его безумия, Магдалена резко потащила стражника дальше. Что бы он ни думал и что бы с ним ни произошло — это его история и его домыслы. Зайдя в коморку стражи, девушка увидела, как Лир лезет в один из верхних сундуков. Он обернулся, услышав скрип половиц. К счастью, Стенни уже было всё равно.       — Только вспоминали вас! — сказал Гор и жестом позвал присоединиться к игре. Он помрачнел, едва завидев товарища: — Он опять за своё?       — Ага, — просто ответила Магдалена, втащив мужчину внутрь и усадив за стол.       — Ты всех друзей своими россказнями отпугнёшь… — начал его журить Низер. — Присаживайся, Тора. До конца дежурства немного осталось.       — Да, и я лучше пойду. Мне не следовало здесь быть сегодня, — убедившись, что Лир стащил вещмешок и спрятал его под балахон, она кивнула: — И этого надо увести…       — О, а мы и забыли про него! — Гор обернулся и махнул рукой старику. Он сделал вид, что едва пришёл в себя после удара. — Я уж думал, он этого не переживёт. Знаешь, я бы ещё раз тебя…       — ПРИШЕСТВИЕ!!! — заорал Стенни, вскочив со стула и указывая куда-то на стену.       — Дружище, успокойся! — Низер потянул стражника вниз, но тот принялся яростно его отталкивать.       — Вернулись! Вернулись! Тени прячут их, искажают их!       Сердце Магдалены забилось быстрее — она слышала его стук в голове, чувствовала шеей — перед тем, как увидеть в трактире рыцарей, она заметила, что тени движутся. Тень у окна шевельнулась, и девушка бросилась к стойке с оружием, но было поздно: окошко разбилось вдребезги, стальные прутья вылетели, словно бумажные — в комнату проникла чья-то гигантская рука, обтянутая омерзительно серой, нездоровой кожей, покрытой мелкими волдырями. Порванные бинты свисали с пальцев и плеча.       — Лир! — закричала Магда, призвав огненный шар, чтобы осветить тонувшую во тьме комнату. Это не дало результата — тени будто налипали на огонь, не гася его, но и не давая свету литься.       — ПРИШЛИ!!! СНОВА ПРИШЛИ!!! — продолжал надрываться Стенни, то ли крича, то ли плача.       — Магда! — старик схватил её за руку и что-то протянул девушке. Приятный холод стали придал Магдалене некоторую уверенность.       — Уходим, — шепнула она и потянула, как надеялась, в сторону выхода.       Внезапно тьма рассеялась, явив одного из рыцарей Дюжины: колосс стоял в помещении, согнувшись, его плечи касались противоположных стен. Подле него был ещё один рыцарь, окружённый тёмным ореолом. Границы его тела размывались, казалось, будто он уклоняется от взглядов. Стенни стоял на коленях и рыдал:       — Вернулся! Он вернулся! — он раскинул руки: — Узрите!       Магда попятилась на ватных ногах, один только взгляд на рыцарей вызывал у неё отвращение и ужас. Она боролась с искушением заглянуть в их лица — что-то сродни желанию броситься с обрыва. Низер прижался к стене, неверящим взглядом уставившись на чудовище. Его губы беззвучно двигались — мужчина молился, не в силах сделать что-либо ещё. Гора нигде не было видно.       Колосс повёл плечами и поднял Стенни в воздух, как зубочистку. Мужчина кричал что-то нечленораздельное и махал перед лицом рыцаря монетой, Магде было тошно смотреть на него, но и отвернуться она не могла — её будто парализовало. Лир опомнился быстрее: старик рванул из комнаты, с силой увлекая за собой девушку.       — НЕТ!!! НЕТ!!! НЕТ!!! ААА!!! — раздался пронзительный визг за спиной.       Магдалена вернула власть над своим телом, лишь когда больно приложилась коленом о ступень.       — Шевелись! — орал старик. Девушка закинула за спину мешок и рванула вперёд — ноги так и норовили её подвести. Выбравшись во внутренний двор, они стали осматриваться в поисках выхода.       — Мы трупы… — пробормотал Лир, вытирая пот со лба и осматривая стены. — Что это за твари?       — Ещё не время умирать, Лир, — пробормотала Магда. Вдруг она почувствовала, как в её руку вложили поводья.       Девушка отскочила, едва не сбив с ног старика, и упёрлась взглядом в двух лошадей, напуганных и со следами тёмной слизи на боках. Откуда-то сверху упала монетка, приземлившись под ноги Магде. Маска и два тонких зуба, переплетающихся между собой. Девушка медленно подняла голову и едва не коснулась носом маски длинношея.       Рыцарь сидел на крыше тюрьмы, спустив голову на длинной змеиной шее. Тысячью голосов он повторил:       — Ещё не время умирать!       Магдалена рванулась вперёд, вскочила на лошадь и хлестнула её по крупу — без того перепуганное животное понесло девушку. Она смутно различила цоканье копыт позади.