Друзья по четырнадцатому

"Ni jamais, ni toujours" "Вовек не полюблю" - Пастушка говорит, - "Любви не уступлю!" - И взор ее горит. Только помни - да-да! - Сколько ни проживи: "Никогда" и "всегда" - Не девиз для любви. * "Клянусь тебя любить, - Твердит ей пастушок, - И вечно верным быть". "О, не клянись, дружок! Ты же знаешь - да-да! - Сколько ни проживи, "Никогда" и "всегда" - Не девиз для любви". * Год минул сонмом дней. Пастушка влюблена. Пастух неверен ей. Но их ли в том вина? ...И поется романс, Он прелестен, да-да! - Не о них, не о нас, Никогда и всегда. * Сплетён мотив певцом, Тень рока - на лице. Не схожи сын с отцом, Особенно в конце. Марши, дни, города, Не готово - смешно, Но во взгляде - вода, И разбито окно. * Конец теченью вод, А значит, по зиме Им двадцать пятый год Ответит: "A jamais". Угасает звезда, Словно и не была... "никогда" и "всегда" - То любви два крыла. * ...Вот женщина - она Все знает о любви. В печали не бледна, И жар, не яд в крови. "До свиданья, мой брат, Буду вами горда..." ...А над списком утрат - Дальней встречи звезда. * ...Так идут по ножу, Так бредут по зиме - Ni jamais, ni toujours, Ni jamais... A jamais... 3:02 22.05.2013 (Первые две с половиной строфы - по мотивам романса, название которого вынесено в заглавие; Сергей упоминает его как певшийся в семье.) Сергей Муравьев-Апостол. Эпиграф к делу. Я пережил бой. Я сохранил веру. Я завершил бег. Время ушло в лёд. Господи, я с тобой Вышел за всю меру Сил, что имел человек. Господи, дай взлёт. 30.09.13, Сухум (По мотивам - помимо дела - евангельской цитаты из предсмертной записи Сергея) * Словно оглохли в гаме, Не разжимая рук. Время идет кругами, Уже и уже круг. Пусть! И в последнем круге - Рядом с тобой стою. *...Боже, скажи нам: "Други,* Ныне со Мной - в раю"... 21.11.12 ( Фраза в звездочках - их польского текста на Полонез Огинского. Следующая строка, в общем, тоже цитата. Но евангельская.) (Братья Кругликовы). (*) Мы-то теперь с мирозданием квиты, Мы - не герои - обставили прежних. Или бывало, что "прапорщик Свиты" Сказано, а в подозреньи - "мятежник"? Разве бывало, чтоб цареубийство... Смолкни - учили ж: бывало любое. ...А Киселев? А Ермолов? А Бистром? Мало ли прочих - невышедших к бою? - Малой ли кровью покой отвоёван? Только о бое - не надо бы к ночи. ...Но к пораженью того Муравьёва Есть неприличная рифма - А впрочем, Все мы теперь без изъятия квиты: Вы не оставлены - мы не убиты. 2:40 28.03.2014 (Речь идет о соучениках Ипполита Муравьева по Школе колонновожатых; их письмо попало в соответствующие времена в перлюстрацию и позже эти выписки были опубликованы) (Екатерина Ивановна Бибикова, 13 июля 1826) Ни слезами, ни объятьями - Поздно, не уберегла. Я не скоро встречусь с братьями, Лишь проститься и могла С первым - преданным - не сдавшимся - Боль сильнее, чем "люблю"... Но свидания с оставшимся - Требую, а не молю! ... Только честно ли играю я, В полный голос говоря: "Дай мне силы, Царь Израиля, Против русского царя!" 29.01.15, (22 с чем-то) * На старости лет В швейцарской земле - Сюда не докатятся войны, Здесь изморозь на окне, И горы за ней, и ночи спокойны, - На старости лет Мадмуазель Гюене Читает роман новомодный, О том, как все будут свободны, Построив дворцы из хрусталя, И преобразится земля При счастье всеобщем и воле... ...А видится - снежное поле Под пятнами тел, Которых немало (а впрочем, она - не видала), До грязи по снегу - подковы, И стон еле слышен... ...И она говорит: Ты ведь тоже хотел - Mon Serge, вы хотели - такого? Как жаль, что не вышло! ...И снег - как хрустальный, Но мгла обещанием бури Спускается ниже по склону - навстречу огней... Они говорили - о литературе, И письма писали - о людях и литературе, И кто бы поверил - что только о ней... ...Все сгинет, все время уносит - Искуснейший тать. Но, то, что осталось - Ведь можно и перечитать? 4:29 14.02.2015 (Матвей М.-А. Эпитафия не только себе) И время моего отшествия наста. Чужие времена, знакомые места - Оставленная Тверь, забытая Москва... Незапертая дверь, негромкие слова - От звука и шагов темнеет окоем, От памяти, как мы - втроем, как мы - вдвоем... И легкое, как взмах, и нужное, как вдох - Течение скончах и веру соблюдох. 25 апр, 2015 (курсивом - евангельские цитаты с могилы Матвея и из предсмертной записи Сергея) * Слив с меланхолией ярость И обличая весь свет, Пишет про юность и старость Всяческий юный поэт. Темы не слишком и плохи Сами изрядно стары: Живы во всякой эпохе Правила этой игры. Реже поэтам успелось - Даже весьма неплохим - Вспомнить: бывает и зрелость И посвятить ей стихи. Только не всем и досталось - Будь ты хоть княжьих кровей - Сквозь роковую усталость К старости выйти своей. Белое небо Сибири, В радужном инее крест... ...Ты же к парижской Сибилле Ходишь - всё не надоест, Грезишь - античные боги Впрямь говорят сквозь неё... Помнишь: любые дороги, Что она прочит - враньё. Знаешь: ах, если б сумелось Хоть напрокат заиметь - Мудрость, отчаянье, смелость - Встретить сужденную смерть. ..Близкая ясность предела, Слишком простые дела: Если бы юность успела, Если бы старость - была... 22 май, 2015 * ...Какие-то неясные слова - И жизнь как будто вновь тебе дана. - А знаешь, это все-таки Москва, Сквозь все различья - все-таки она. ...И на весенних лужах воробьи, И мир - не став иным, не стал и злом... И Муравьев-Апостол-Коробьин, Пытающийся помнить о былом. 15:13 13.08.2015 * Полковник - и особенно енот, Когда они внимают струнам мира, Не переносят в них фальшивых нот. ...Но год не тот, и солнца свет - не тот (Оттенком), и божественная лира Давненько без настройки... ...Но труба Ясна как прежде: Радость, бой, борьба, Лишь выйдем в поле - солнце снова брызнет... Проси же, что звала тебя труба В преддверие не смерти - новой жизни, не для себя - для мировых забот... Ведь может статься - там лишь эшафот Топорщит плохо пригнанные доски. ...Но перед строем хмурится енот, Наморщив все наличные полоски, И бело-черный хвост торчит дугой... И - тот же год. Но - вдруг исход другой? 1:22 30.08.2015 (По мотивам списка ролей игры "Долгожданое лето 1826-го".) (После "Долгожданного лета". Ипполит Муравьев. Возвращение в Мотовиловку. Альтернативная история.) Влюбленному приличествует грусть, Но я не о любви тогда, прощаясь, Задумался - и ляпнул: "Я вернусь". Пообещал. И вот - я возвращаюсь. Я был здесь летом, а пришел зимой (Пути судьбы - незыблемая сила!), И нет дороги менее прямой, Чем та, которой нас с тех пор носило. Несчастный трон, турецкая война, В двойном недоумении - столицы... Вы, может быть, слыхали - имена Новейших дней, но помните-то лица, В рядах полков (безвестные и здесь - такая даль, что и припомнить странно!), А после - грянул час, исчезла спесь, Пришли - недоумение и раны, Пути свернулись тягостным узлом, Мы двинулись за будущим сбоящим... Не стали - счастьем, и не стали - злом, Лишь только - нашим общим настоящим. А в день Собора, посреди Москвы Я вспомнил вас, и думал... - Впрочем, это Лишь обо мне - мне думалось, что вы В такой земле, где до сих пор все лето... А может, и для нас прошел лишь час, Мы грезим - и покуда не проснулись... - Нет, ты... вы здесь, зимою, но из вас - Из прочих - что же, многие вернулись? Я думал, мне любые по плечу Вопросы: я уже шагал навстречу И пушкам, и штыкам... Но я молчу, И не могу понять, когда отвечу. Когда бы память оборвала нить, Пришло забвенье легкими стопами - Когда бы я мог просто обронить: "Не все. Но вы не знаете их, пани". Но нет - встают упрямо, как волна, Ряды ушедших, вышедшие с нами. "Вы знаете их пани, вы их зна..." ...и не могу расстаться с именами. 3:53 03.10.2015 (Танго Анны Черноевич) В России вы найдете себе Простор, что подойдет под разбег, И если день ваш будет ослепительно бел, Вокруг - не обязательно снег: В России все пока еще - холст, Лишь контуры кой-где по углам... И том ее истории покуда не толст, Но путь уже пролег по телам. Припомните - уменья дружить И паковать все мысли в письмо. Но пение тех труб, ради которых вам жить, Я думаю, найдет вас само. Я отступаю в сторону тут: Всегда необъяснима любовь... И вот еще последний, обязательный пункт: В России вы найдете рабов. 3:28 02.09.2016 (Медальон Ивана Матвеевича) ....И останется рыжая прядь - Сохранить под стекло. Нужды нет - приучаться терять То, что прежде прошло. А еще - говорить с потолком (Лишь бы - не с пустотой!), И не так уж и важно, о ком - Всё о ТЕХ и о ТОЙ. Да, о той и ее пятерых (Ты не спросишь, каких). Это правило древней игры - Кровь в исходе строки. Нужды нет - прихотливым трудом Звать античную тень Здесь не лавры, не лары - но дом, Потерявший детей. Это времени черная масть. (Хоть ты и не играй!) Листьям ясеней осенью - пасть. Приземление - рай. (08.10.16) (Санкт-Петербург, 1847 г.) В пустой квартире не взорвется крик, И будет хоть и жалобно, но чинно Писать старухе родственник-старик: "Нет у меня ни дочерей, ни сына". Они - все трое - живы (и жена), Да не сошлись с отцом, о чем-то споря... Но так реальна гулкая волна Глухого одиночества и горя. Он пишет - "сын", не помня о своих (ведь было время - было их четыре), Старухе пишет - из ее двоих Кто жив, кто мертв, но все - навек в Сибири... Но сумерки - пора платить долги, Ведь память шепчет: "Время на исходе!" Негромкие, но ясные шаги - Незваный гость в гостиную заходит. Немолод и, должно быть, небогат, Одет спроста, но выправки военной, - Молчит, садится... Как же дорога Тень мысли: это все обыкновенно, Он просто шел, увидел свет в окне, Он спутал - и старик без возмущенья Проговорит: "Вы точно ли ко мне?" - А посетитель щурится в смущеньи. И вдруг - подастся всем собой вперед, С дыханья сбившись, резко вкинув руки, И крикнет: "Точно ль? Черт вас разберет! Когда б вы знали, из какой разлуки..." И тише: "Я неправ - любовь слепа, А к тем, кто дальше Трои и "Фарсалий" - Тем более... Я жив, mon cher papa. Зачем вы мне ни разу не писали?!" Над Петербургом угасает свет, И часть пути до нового рассвета Они молчат: не выдумал ответ Один, да и другой не ждет ответа, Прошепчет: "Промолчите вместо лжи! ...Ах Боже, было время - нас любили..." Оставшийся - живет, покуда жив. Пришедший - просыпается в Сибири. 21.09.2018, 23.30 Serge M.-A. - a sa soeur Ах, милая Лизетта, Вы ленитесь, да-да! Я ж голоден - и это Ужасная беда. Известен адрес точно: Мы здесь стоим давно. Исправно ходит почта, Но... В чем же это "НО"? На письма нет ответа, А хуже - денег нет... Ах, милая Лизетта, Верните нам обед! * ...пройдут зима и лето, бои и города... Ах, бедная Лизетта, Куда же вы, куда? Я сыт, в порядке служба, Меня ласкает свет... Но это все не нужно - А вас на свете нет. Спешит народ проворно Тьмой улиц, сетью троп. Из всех иных - по черной Уносят днесь ваш гроб. Поет печально клирос, Летит напев сквозь тьму... Я враз пойму, что вырос, Недопоняв - к чему. Чтоб знать - был слишком молод, И это - не вернешь? Чтоб помнить - есть и голод, Что не насытить? Что ж, Есть письма без ответа, Недели, дни, года... Мы встретимся, Лизетта. Ах, если б знать, когда! 12:57 10.01.2020 (К вопросу о белом платочке) - Он шел и махал своим белым платком, - говорит старик, - Пусть иное твердят те, с кем я незнаком, - И не срывается в крик, Лишь потому, что не думает ни о ком, Кроме того, кто шел и махал белым платком. И пристально-пристально смотрит в открытую дверь... - Вот так и махал... Как тогда. Как всегда. Как теперь. Не все ли равно, что за месяц по календарю... Мы так и живем: Он мне машет - а я все смотрю... 23:39 20.01.2020 (Матвей Иванович. Какая-то осень.) Это возможно - лет за шестьдесят Оставить детей и внуков, Или все-таки - не оставить, Но что-то да совершить... Яблоки за окном висят, Время летит по кругу - И шепчет: смотри, это целая жизнь, Которую стоило жить. Лет примерно за шестьдесят Перегнется хребет эпохи - Нет, покуда еще не сломан, Но виден какой-то край; Дела совсем по-иному идут, И вроде не так уж плохи, А впрочем... Но это уже не тебе, - Забудь, доживи, умирай, - Ты, что за весь этот ворох лет Смог поверить в любые знаки, Вскормил эпоху из собственных жил, Ничего у судьбы не прося... - - и позволил себе наконец забыть, Как строил свой полк к атаке Брат, которого ты пережил На все эти шестьдесят. (04.02.2020) *

("Вам в голову картечь не приходила?"(с) И Геродот тоже. Но раньше.)

И небо, брызнув, раскололось, А у меня теперь забота - Идти на твой плывущий голос, На скифский логос Геродота, - - К курганам и замшелым стенам - (Я - невеликая утрата) - От скифских Герр до Борисфена - (Но вас прошу: спасите брата) А я увижу, просыпаясь: - Здесь Одиссей, умершим внемля - - Теки-теки, река Гипанис - ...И небо рухнуло на землю. (09.02.20) * Не о том запечалится слушатель Кругликов, Что ему не досталось баранок и бубликов, Не о том, что в галерке места все позаняты, А о том, что все ближе и ближе экзамены. И беда – не в ученья его содержании (Хоть прилежно ворчит на свое прилежание), А беда – Бог помилуй и все им грехи прости! – С декабря позасели все лекторы в крепости. Не читали они вольнодумные антики, А учили черчению и математике, Прямо до декабря, для служения славного… Одного, говорят, расстреляют как главного. А все-то печальнее слушатель Кругликов Под луной петербургской, туманной и кругленькой, – Порасскажут газеты, добавит молва еще – Что в живых одного не увидит товарища. Что, неправильно это? Да ты поучи еще! Нет его – ну а к лету не будет училища, – И – к случайным полкам, как пойдет, как получится… А его – к облакам тянут тропы-разлучницы. Не твоя, не твоё – времена и история… «Это я, Муравьёв!» – повторяет и вторит он. Но безмолвна луна над заснеженным садиком И звенят стремена пролетевшего всадника. Из письма Василия Кругликова (или его брата Александра) родителям от 12 января 1826 г.: «Главное же дело состоит в том, что все лекторы наши, кроме двух (Болотова и Искрицкого) схвачены как замешанные в последней истории. Вы помните нашего экзаменатора и после лектора Корниловича, гр. Коновницына, Палицына, Крюкова? Первый из них, как вы, может быть, знаете, был из главных заговорщиком, и его, кажется, расстреляют; последние сидят в каземате. (…) Вы, без сомнения, читали про бунт в Черниговской губернии и нашли там убитого Муравьева на стороне бунтовщиков. Это тот, который, помните, сиживал у Бол[отова?]. Под сей наружностью скрывался отличнейший ум. Фамилия Муравьевых сильно потерпела. (…) …всех 9 или 10, попались и найдены главными заговорщиками». La Complainte a mon frere Стоял тогда октябрь и снег летел в траву, Я понял, что недолго на свете проживу. Прощай, отец и мама, прощайте, вся родня – Отныне вам придется остаться без меня. Послушайте, как было – я мало видел сам, Но знал – в конце дорога уходит к небесам. Я помнил: смерть приходит, когда ее не ждешь И холодом могильным свою угасит дрожь. Перед зимой то было – дороги замело. Мне оставалось мало – но ясно и светло. Вы смотрите печально на брата, на сестру – Пусть я теперь не с вами, не бойтесь, что умру. И веря, что вернемся, мы сможем все посметь, А вспомнив, засмеемся, как нас пугала смерть, Но после с небосвода упало, как зерно, Что вечность и свобода – и там, и здесь – одно. …Раздернется завеса, свет брызнет по лесам, И мы придем в Трилесы, а дальше – к небесам. La Complainte a mon frere - французская песня, название которой можно перевести как «Исповедь моему брату». Наше стихотворение - не перевод, а, так сказать, творческая переработка французской исповеди и переложение ее на события осени 1825 года. (Иван Матвеевич. Описание неаполитанского залива.1833 г.) Тот, кто всегда занятье найдет – счастлив, Кто, постарев, не теряет былое из вида… Он описал – Неаполь, его залив, Так, как за десять лет до того – Тавриду. Ехать не нужно – смотри, лишь выйдя за дверь: Новые рощи глядятся в древнюю воду… И напечатал – в Европе, где он теперь. И – по-французски сразу, без перевода: Вот древний храм, к нему по скале – тропа, И если мы вспомним Страбона и Геродота… - Да-да, - говорит Катерина, - это папа. Ему – вот здесь – всегда не хватало чего-то. (Ладонью у сердца: Помни. Помни. Люби. Две безымянных могилы. Одна Сибирь.) 25.05.2020 13:37