Выход тёмной энергии

-Его силам нужен выход. − сказала тогда Сёко, пристально вглядываясь во что-то, что окружало Сугуру тёмной вуалью. Годжо было собирался спросить, что она имеет в виду, и почему эта информация была передана именно ему, но с секундным опозданием − залипанием на профиль улыбающегося кому-то другому Сугуру − понял, что нет в этом вопросе нужды. − Ты знаешь, как это делается? -Постараюсь разобраться, если уж на то пошло. − хмыкнул он будто непринуждённо. Потеплевшая внутри грудная клетка, однако, с его спокойствием согласна не была. − В конце концов, если что-то пойдёт не так, он ведь остановится. -Откуда такая уверенность? − скептически окинула его взглядом Сёко. Годжо показалось, что это очевидная истина, но теперь ему даже неловко. -Ну как… он ведь мой лучший друг, он ценит меня и если я скажу, что не могу больше, то он… -А ты не подумал, что это желание может быть выше его моральных принципов? Может, именно поэтому он так сильно сдерживается и не прикасается к тебе дольше положенного? − если бы Сатору не знал Сёко, то подумал бы, что она в ярости. Но это ведь Сёко, верно? Она спокойна и рассудительна, и всегда может подсказать и показать путь. -Думаешь, я настолько ему нравлюсь? − уши Сатору предательски загорелись от невольных мыслей о том, что может сделать с ним Сугуру. Вечный пай-мальчик с шилом в одном месте не меньшим, чем у самого Сатору. А ведь Годжо ни разу не видел его взбешённым или вышедшим из себя. Интересно, он просто ругается матом на всё подряд или начинает откровенно рычать, когда злоба накрывает его? Ох, рычащий Сугуру кажется таким горячим… -Шесть глаз, а всё равно слеп. − вздохнула Иери. − Соблазни его, и узнаешь. -Звучит как план. И да, Сатору почти пожалел о своём желании узнать звук рыка Сугуру, потому что от такого его голоса можно позорно спустить в штаны без всяких прикосновений. Не подумайте, Сатору мальчик взрослый, уничтоживший не одно проклятье на своём веку, но, чёрт возьми, как же сильно он хочет сдаться именно сейчас. Именно в тот момент, когда жадные горячие руки Сугуру оставляют пламенные ожоги на его бледной спине мягкими касаниями. Именно сейчас, когда широкая горячая ладонь едва ли не со свистом опускается на его голую задницу, заставляя пострадавшее полушарие гореть огнём, а голосовые связки предательски дрожать. Сугуру самодовольно хмыкает и Сатору должно быть стыдно за себя, ведь это объективно унизительное положение вполне могло задеть его гордость размером с Эверест, но оно − нет. Его покрасневшая шея − от того, насколько Гето умело манипулирует его телом в своих интересах. И пусть он проявит всю свою доминантную сущность на Сатору, он ведь заслужил награду за свои старания. Кто из них этот «он» − Сатору предпочитает не думать. -Сугуру… − почти жалобно тянет Годжо, пытаясь извернуться так, чтобы зацепить хотя бы краем зрения фигуру Гето. Но Сугуру этого позволять не собирается − касается подушечками пальцев сжатого колечка мышц Сатору, из-за чего его ощутимо подбрасывает. А вот теперь ему точно станет стыдно за себя. -Надо же. − коротко бросает Сугуру. Сатору готовится к порции стёба и издёвок, которые, определённо, отдадутся внизу живота и перетекут кровью к члену, но вместо этого Сугуру щёлкает крышкой флакончика от смазки и щедро сдабривает ею расслабленную задницу Сатору. − Если сможешь кончить от моих пальцев, я сделаю всё, что ты захочешь. И это даже не звучит как невыполнимая задача. Пальцы у Сугуру − настоящее искусство, такое, на которое могут дрочить только истинные ценители и сумасшедшие ублюдки. Сатору относил себя ко второму типу. Он чуть раздвинул ноги, чтобы Сугуру было легче протолкнуть фаланги в самое нутро. Гето не спешит. Притирается осторожно, массируя подушечками колечко мышц и отвлекая Сатору поглаживаниями ягодиц свободной рукой. -Ты такой мягкий, Сатору. И только для меня. − только для Сугуру, определённо, сто раз «да». Годжо уверен, что Сугуру сейчас светится самодовольством и даже это в нём заводит невероятно. -Если будешь распыляться на бессмысленные слова, я никогда не кончу-ух! − не стоило забывать, что рука, поглаживающая задницу Сатору, могла ещё и нанести предупреждающий удар. Не ожидавший такого подлого хода, Годжо задыхается собственными словами и отчаянно цепляется тонкими пальцами за подушку. Ему приходится сделать несколько прерывистых вдохов и выдохов в жалкой попытке привести пульс в хоть сколько-то вменяемое состояние. Но гул крови в ушах не хотел прекращаться. Гето усилил давление пальцев и проник в растянутое заранее нутро. Годжо был готов к такому исходу, он был готов к тому, что сегодня его выебут, как последнюю блядь, но даже не подозревал, что с ним это сделают настолько методично и медленно. Его сердце либо остановится от переизбытка чувств, либо от напряжения, которое гуляет по его телу от желания, которое он испытывает к Сугуру. -А тебе, похоже, нравится доводить меня. − обманчиво ласково произносит Сугуру. Из его голоса пропадает вся будничная шутливость, с которой он обычно препирается с Сатору на занятиях или заданиях, с которой он смеётся над неловкими телодвижениями Сатору в сторону общения с кем-то, кто не Сёко или бедолага Нанами. Сейчас Сугуру дразнится другим тоном. Таким, от которого поджимаются пальцы на ногах и внутренности сводит от желания. Сугуру толкается пальцами глубже и Сатору действительно позорно скулит. Влажные лёгкие касания внутренней полости тела не должны быть настолько приятны, но они буквально заставляют Годжо напрячься до того, что мышцы в теле могут начать ныть с такой силой, что их будет слышно. И это явно будут звуки проклятий, а не ангельский хор. -Ну же, Сатору… − Гето проводит свободной рукой вверх по спине Годжо, пересчитывая позвонки, массируя большим пальцем местечко под лопаткой, из-за чего Годжо тяжело выдыхает. Как приятно. Сугуру мог бы стать массажистом с его удивительными руками и Сатору был бы готов отдать любые деньги, только бы Гето касался его везде. − Расслабься немного. Сугуру почти шепчет. Низко, красиво, даже властно. Двигает рукой выше, разминает плечо и Сатору мажет на его коленях до состояния ёбаного желе, не иначе. В ушах кроме звука голоса Сугуру какой-то колокольный звон, в голове − туман, будто он скурил всю пачку сигарет Сёко разом, и ему чертовски нравится, потому что он в таком состоянии из-за Сугуру. Благодаря Сугуру. Он позволяет Сатору почти отдыхать и наслаждаться движением внутри него. -Молодец. − с придыханием произносит Сугуру. Иногда так тяжело смотреть на Сатору, который сияет точно драгоценный камень: чистый, светлый, почти невинный и такой желанный. Его кожа всегда просит тонну солнцезащитного крема и столько же прикосновений и поцелуев. Губы требуют улыбок, отдающихся в уголки глаз и в их глубину, а у Сугуру − в сердце. Он безбожно красив и притягателен для Гето. И оттого ещё страшнее его касаться, а он, точно доверчивый оленёнок перед охотником, опускает свою Бесконечность рядом с Сугуру. Каждый раз что-то внутри Гето взрывается мелкими разрядами, когда он свободно касается плеча Сатору, не чувствуя абсолютно никакого отторжения. Доверие. Такое сладостное и необходимое. Гето осторожно вводит фаланги на всю длину и мягкими касаниями спины успокаивает Годжо. Он здесь, он не сделает больно, только ласка и наслаждение. Это тело перед Сугуру − чистое искусство, на которое нельзя просто смотреть, им нужно восхищаться и никак иначе. Пальцы медленно покидают горячую глубину тела и столь же неторопливо возвращаются обратно, вызывая у Сатору тихий утробный стон. Годжо прогибается под этими прикосновениями, желая получить больше и резче. Член ноет почти болезненно, густая капля естественной смазки падает на пол между ног Гето. Сатору нестерпимо хочет, чтобы Гето коснулся его и там. Он хочет начать умолять об этом, ведь остатки гордости уже отброшены и это Сугуру. Он сделает, если попросить, он может просто коснуться Годжо своей тёплой мозолистой ладонью и Сатору молча кончит. Молча он, впрочем, не обещает. Реакция Сугуру на его голос вполне красноречива и Сатору собирается использовать это в своих интересах. У него перед глазами вовсю звёзды пляшут и тело горит, но Сугуру продолжает сладкую пытку, медленно водя тремя пальцами по внутренним влажным стенкам. Годжо дышит тяжело, громко и откровенно напрашивается на резкий и грубый темп. Держаться тяжело, Сугуру непомерно сильно хочет дать Сатору всё, что бы тот ни попросил, но сейчас он наслаждается процессом сам: тем, как изгибается тонкий стан, как краснеют плечи и уши Сатору и как он податливо толкается на встречу его пальцам. Сугуру слегка надавливает на комок нервов внутри Годжо, срывая с его губ хнычущий стон и смазывая пальцами свободной руки дрожь с тела. Гето надавливает ещё раз и теперь мягко массирует простату, заставляя Сатору извиваться под этими касаниями от невозможности получить больше, от невозможности кончить просто так. Гето буквально изводит его, это почти больно, но так приятно, что Годжо на мгновение теряет связь с миром − перед глазами (всеми шестью) темнеет, в ушах разливается перелив морской волны. А когда приходит в себя, чувствует, как Гето покрывает поцелуями его плечи и шею, гладит бёдра и грудь. Его так много и каждое прикосновение к разгорячённой коже отдаётся лихорадочной дрожью. Гето поочерёдно массирует сверхчувствительные соски, срывая низкие приглушённые стоны с губ Сатору. Сугуру очарован этим голосом, он не может прервать движения пальцев по телу Годжо, наслаждаясь отзвуками его сорванного голоса. -Молодец, Сатору, ты такой молодец… − шепчет ему Сугуру почти на ухо. Годжо рвано дышит, лёгкие блаженно свободно принимают воздух, и пытается понять, что вообще произошло, чем он заслужил похвалы, и почти сразу его подбрасывает от осознания. -Я… действительно? − он сам не узнаёт своё голос: дрожащий, хриплый, неуверенный. -Да, − Гето целует его в висок. − Ты чудесный, Сатору… Оставим твоё желание на попозже, сейчас тебе надо отдохнуть. − Сугуру гладит его, массирует едва расслабившиеся плечи и всеми силами даёт понять, что горячая пытка окончена. Сатору, может, дурак совсем, но он абсолютно точно не хочет заканчивать на этом. Он уже представил себе все возможные способы, какими бы Сугуру мог выдрать из него душу, и легко отказаться от его горячего члена в своей заднице? Не-а, не так быстро, он не договорил. -Сугуру-у, − жалостливо тянет Годжо и оборачивается (наконец-то!) к Гето. Щёки Сугуру покрыты приятным румянцем, губы чуть влажные и весь он напряжён от внезапного рывка Годжо. Сатору впервые видит Гето таким… не таким. Почти растерянным. Что там Годжо хотел сказать? Он не вспомнит даже под пытками. − П-поцелуй меня? -О-ох, Сатору, что же ты со мной творишь?.. − риторически интересуется Гето, аккуратно помогая Годжо перевернуться и уложить ноги на свои бёдра. − Теперь иди сюда. − Годжо наклоняется к желанным губам, и его в оный раз за последние минуты пронзает тягучими нитями возбуждения. Губы у Сугуру тонкие, горячие, чуть потрескавшиеся и такие умелые, что невозможно не сорваться. Если Гето собирался подарить ему лёгкий, почти целомудренный поцелуй, то Годжо на это не подписывался, он настойчиво впивается в губы Сугуру, сминает их, цепляясь на домашнюю футболку Гето, но в душе умоляет его перехватить инициативу. Гето не любит церемониться даже в поцелуях, потому что крепкий хват на затылке − не болезненный, но ощутимый − и язык, пробравшийся к языку Годжо − это выше его сил. -Сатору. -А-ах, да, боже… ты не мог бы… вернуть как было? − даже сейчас Годжо находит в себе силы дразниться. Гето хихикает, слегка, басовито и так притягательно, что мурашки по телу сами собой сбегаются ближе к нему. -Конечно. Сколько угодно. − он целует снова. И снова. Даже когда Сатору не просит, Гето касается его губ своими, сминает во влажном танце и точно кот, наевшийся сметаны, облизывается. Его руки всё ещё гуляют по телу Сатору, одна поддерживает спину, вторая − проходится по бедру вверх-вниз. Почти без подтекста. Какой может быть подтекст, когда твой лучший друг только что заставил тебя кончить от его пальцев в твоей заднице и его возбуждённый член всё ещё упирается в твоё бедро. Ой-ой… -Сугуру… − Годжо тут же упирается руками в его плечи и отталкивается от него, чтобы разморённым взглядом посмотреть в эти наглые фиалковые глаза. − Что мы только что сделали? -Полагаю, ты решил помочь мне с контролем проклятой энергии, но не рассчитал и оказался… ну, там, где оказался. − Гето смущён едва-едва. -После этого ты просто обязан выйти за меня замуж. Хотя бы для того, чтобы было не так неловко, когда наши дети будут спрашивать, как прошло наше признание. − Сатору дуется настолько, насколько может, чтобы скрыть своё дурацкое волнение перед ответом Гето. То, что его вот так просто взяли и… взяли − не вписывается в его характер. Он должен быть тем, за кем бегают несколько лет с цветами и подарками (принцессой, если хотите), а не кем-то, кого поманили пальчиком (о, нет, никакой стойки смирно, хватит на сегодня) и он уже у ног. -Я люблю тебя, Сатору. Уже многим-многим позже Итадори будет спрашивать, как Гето удаётся контролировать проклятую энергию. -Мне помогает моя принцесса. − ответит Сугуру и кинет взгляд на Годжо в игрушечной диадеме. Итадори, конечно, не поймёт, но Мегуми откровенно прыснет с замечания Гето, потому что, как образцовый ребёнок, он знает обо всём, что происходит в жизни его официального и неофициального опекунов.