моя нуждающаяся малышка

      — Ох, нет, Хани, пожалуйста, — Минхо стонет надрывно, когда кончик фаллоимитатора входит особенно резко, сопровождаясь пошлыми звуками, разнося по телу электрический разряд. Джисон на это лишь ухмыляется пошло, чтобы начать погружать игрушку в текущую киску лишь интенсивнее. Потому что никакой «пощады» не подразумевается, Хан намерен довести своего любимого до дрожащих бедер и размякшего тела. Минхо сам просил вытрахать из него все внутренности, чтобы голова опустела после тяжелой рабочей недели.       — Такая разрушенная крошка, — хмыкает Хан, в быстром темпе двигая рукой, заставляя киску хлюпать от изобилия влаги. Парень под ним кончики пальцев на ногах поджимает, норовя хоть немного оставаться в здравом уме — задача непосильная, когда тебя имеют так чертовски охуенно.       Ли стонет гортанно, в позвоночнике прогибаясь, и руки связанные резко дергает, отчего веревки натягиваются и впиваются в запястья. Клитор покалывает, а вагина непроизвольно сжимается, словно желая вытолкнуть неопознанный объект, что движется так четко и резко, благодаря отточенным движениям Джисона.       — Я вот-вот кончу, Хани, пожалуйста, дотронься до меня, — хнычет Минхо, содрогаясь от движений крупного дилдо внутри. Он норовит бедра свести вместе, но жесткая хватка ложится на его левую ляжку, предупреждающе сжимая пышную плоть.       — Неужели тебе мало того, что я тебе даю, малышка? — усмехается Джисон, поддевая резинку сетчатых белых чулок, чтобы в следующее мгновение отпустить, шлепнуть нежную кожу, вырвав из дрожащего под ним тела судорожный вскрик. — Где ты хочешь, чтобы я коснулся тебя, детка? Конкретнее. Скажи своим ротиком, что же мне нужно сделать, чтобы твоя хорошенькая киска потекла еще сильнее.       Минхо сглатывает вязкую слюну сквозь рвущиеся наружу стоны, стараясь сформулировать свои мысли во что-то, что не будет походить на беспорядочный поток скулежа. Он крупно вздрагивает от спазма наслаждения, прострелившего низ его живота, а затем все-таки проговаривает то, что вертится на языке и чего требует все его нутро.       — К-клитор, пожалуйста, дотронься, Хани, я хочу, — он срывается на полуслове, издавая высокий стон, потому что чужое действие мгновенно заполоняет тело стопроцентным удовольствием. Пальцы Хана незамедлительно давят на чувствительный комок нервов, приподнимая капюшон. Он совершает неамплитудные движения на клиторе, пока второй рукой все еще продолжает погружать игрушку в текущую промежность. А у Минхо уши закладывает от столь сногсшибательной стимуляции.       Размеренные движения снаружи и остервенелые толчки внутри рвут его на части от контраста. Ли выгибает в позвоночнике, когда Хан особенно ощутимо надавливает на все сладкие точки, заставляя его практически внезапно кончить.       Потому что выносить эту сладостную пытку больше невыносимо.       И по телу Минхо проходит мелкая дрожь, из горла вырывается задушенный стон удовольствия. Клитор начинает пульсировать, разнося по телу волны экстаза, пока киска сжимает внутри дилдо, в такт неровному дыханию парня. Веревки, стягивающие запястья, натягиваются из-за напряжения, скопившегося в теле Ли, пока он переживает свой оргазм, блаженно закатывая глаза и продолжительно стеная.       Однако недолго ему удалось понежиться, отойти от пережитого яркого окончания. Так как уже через пару минут он ощущает как Джисон вытаскивает из него игрушку, откладывая ее. Его вагина мгновенно сжимается вокруг пустоты, сокращаясь в такт устаканившемуся дыханию. Ли проходит через это с прикрытыми глазами, немного морщась от того, как холодок бежит по его чувствительным половым губам, клитору и расширенному входу, словно еле ощутимо лаская.       Хан с мгновение любуется своим красивым парнем, что сейчас выглядит особенно привлекательно: румянец на щеках; размеренно вздымающаяся грудь с призывно торчащими бусинами набухших сосков; бордовые губы с остатками винного тинта; и аккуратная киска с увеличенными малыми половыми губами и поблескивающим от изобилия соков входом во влагалище.       Его собственный член уже давно стоит и истекает предэякулятом, потому что от такой картины даже у импотента встанет по стойке смирно. А Джисон-то уж, тем более, далеко не импотент. За время, пока любимый восстанавливается после его ранних махинаций, Хан успевает стянуть злосчастные шорты, освободив свой ствол от последних преград. Он сдавленно шипит, когда холодок проходится по головке его члена, отдавая тянущим ощущением в пах.       В моменте до ушей Минхо доносится щелчок — этот звук он не спутает ни с чем. А затем внезапно ощущает чужие руки на своем теле, сжимающие его бока, чтобы впоследствии резко поменять его расположение, словно Ли Минхо — легчайшая пушинка. Хотя, для Джисона это не далеко от правды, поскольку в последнее время он заметно раскачался.       Минхо ставят на колени, заставляя опереться связанными руками о бортик кровати, прогнув поясницу, выставив все свои прелести напоказ. Напоказ пожирающим глазам Джисона, в которых зверский огонек вожделения зажигается.       — Крошка, ты так нетерпеливо сжимаешься. Не можешь дождаться момента, когда я заполню тебя и оттрахаю до звёзд перед глазами? — первые слова Хана сопровождаются хлестким шлепком по мягкой заднице, заставившим Минхо вскрикнуть и заскулить. Он подался ягодицами назад, жаждя прикосновений и получая их в полной мере благодаря рукам парня, сжимающим его зад, словно разминая, желая оставить свои метки и здесь. — Как же ты течёшь, крошка. Мой член ещё даже не внутри твоей похотливой киски, а под тобой уже лужа. Ты хоть сам понимаешь, какая же ты шлюшка, Минхо? Шлюшка, отчаянно нуждающаяся в моём члене, — то ли с насмешкой, то ли с восхищением молвит Джисон, большой палец перемещая на чужую щелку, надавливая дразняще. На подушечке пальца взаправду остается мокрый след, потому что Ли действительно снова неимоверно возбужден.       И от этого движения Минхо дергается, желая уйти от данного прикосновения, корпус вперед подавая, однако, Джисон по-хозяйски тянет его обратно, заставляя вернуться. Ли скулит, но смиряется, млея от ощущения, как чужой палец погружается в его влагалище на несколько фаланг, а затем снова выходит, так и не давая желаемой заполненности.       — Нет, малышка, ты будешь принимать все, что я тебе дам. Не больше и не меньше. А может я и вовсе буду играть с твоей милой влажной киской, пока ты не словишь несколько сухих оргазмов. И я продолжу доводить тебя, пока твой клитор не начнет пульсировать от сверхстимуляции, а ты буквально валиться на кровать от сексуального истощения. Хочешь этого, крошка? — Джисон наклоняется к покрасневшему ушку, шепча змеем-искусителем все свои порочные планы и желания в случае чужого неповиновения. Доселе пораженно опущенная вниз голова Ли оказывается поднятой пальцами Хана, что вплелись в спутанные волосы, с силой оттягивая пряди назад.       Минхо поневоле обращает свой замыленный возбуждением взгляд на Хана, судорожно сглатывая от возникших в голове картинок. Блядство, а может он бы и хотел. Хотел бы кончить так много раз, чтобы не чувствовать себя в теле, полностью отдаваясь во власть Джисона.       — Или я могу привязать вибратор к твоей ляжке, направив его точно на твой клитор, пока сам уйду в магазин. Сможешь сосчитать, сколько оргазмов получишь, пока не отключишься? — Хан ухмыляется плотоядно, прожигая глазами еле осмысленные зрачки напротив. Потому что Минхо так сильно ведет от этих грязных разговоров и своей богатой фантазии, воспроизводящей все это, что он едва ли способен уже мыслить. Хан сильнее оттягивает чужие волосы, вырывая из тела парня жалкое хныканье.       — Хо-хочу твой ч-член, — сбивчиво молвит Ли, шумно сглатывая из-за не очень удобной позы. Джисон смотрит на него внимательно, глаза свои щуря, а после все-таки ослабляет хватку на чужой голове, снисходительно хмыкая, — от этого тона у Минхо разряд тока по телу пробежался.       — А волшебное слово, крошка? Неужели ты думаешь, что просто похлопаешь своими невинными глазками и моментально получишь желаемое? — Хан усмехается, параллельно отстраняясь от лица Минхо, более так сильно не давя на него своей доминантной аурой и показательным превосходством.       — П-пожалуйста-а, Джисони, — тянет Минхо, медленно моргая. Он смотрит прямо в бесстыдные глаза напротив, в которых настоящий шабаш, не подразумевающий пощады, и млеет от этого колюще-режущего взгляда.       — Ох, ну раз уж ты так хорошо попросил, малышка. Разве могу я отказать своей нуждающейся крошке? — холит Хан с невероятной сладостью в голосе, почесывая Ли под подбородком, словно настоящего котика. А затем отстраняется, перемещаясь обратно к чужой прекрасной заднице.       И прошла буквально секунда, прежде чем Минхо ощущает, как парень пристраивается своим членом к нему, потираясь о его судорожно сжимающуюся щелку, вновь дразнясь, размазывая естественную смазку по его промежности абсолютно бесстыдно.       Ли неприкрыто хнычет, тихо поскуливает, специально дергая своим тазом, чтобы проехаться по изнемогающему члену Джисона от собственного нетерпения. Однако подобные действия пресекаются практически мгновенно. Хан издает сдавленный рык, с силой шлепая Минхо по правой ягодице, тут же в ответ получая сбивчивый вскрик, едва ли наполненный воистину болезненными ощущениями.       — Ты знаешь, что подобными действиями ты лишь больше провоцируешь меня оставить тебя изнемогать от собственной беспомощности здесь, связанным и хнычущим, как самая настоящая сучка в течку? — рычит сквозь зубы Джисон, оставляя еще один хлесткий шлепок на чужой пылающей заднице.       Но Минхо хоть бы хны. Его это лишь больше раззадоривает. Он чувствует, как киска пульсирует от предвкушения, становясь лишь мокрее, а низ его живота скручивает от тягучего желания, что уже граничит с мукой. С его уст слетает высокий стон, ударяя теперь уже в пах Джисона.       Хан усмехается максимально язвительно, насколько он вообще умеет, но слова больше ни единого не произносит. Потому что ответом служит толстый член, вошедший в жаждущую киску внезапно и на всю длину, сталкиваясь яйцами с мягкими, напрягшимися ягодицами. И от стен отлетает гортанный стон, наполненный чистейшим блаженством, от Минхо вкупе со сдавленным шипением со стороны Джисона.       И Ли может поклясться, что это чувство тотальной заполненности — лучшее, что он когда-либо испытывал. Потому что ощущать то, как его вагина сжимается вокруг любимого члена — выше всяких блаженных слов. Он голову пораженно вниз опускает, на автомате дергая руками, напрочь позабыв об оковах, которые впиваются в его нежную кожу запястий благодаря этой незамысловатой махинации.       — Блядство, твоя киска чертовски узкая. Так и не скажешь, что она каждый день растягивается вокруг члена, правда, милый? — Хан совершает первый толчок в податливое тело, содрагая всего Ли под ним. Минхо на автомате сжимается, чувствуя, как начинает течь лишь сильнее; с его уст слетает нечто неразборчивое, что больше похоже на стоны удовольствия, нежели связную речь.       Но на этот раз это не устраивает Джисона. Он по новой свои пальцы в волосы чужие вплетает, резко дергая голову парня вверх, заставляя его тем самым еще сильнее прогнуться в пояснице и издать плаксивый стон.       — Признайся, что ты просто похотливая малышка, любящая чувство заполненности и нуждающаяся в нем едва ли не каждый час, — чопорно молвит Хан, оттягивая мягкие пряди, совершая еще несколько точных толчков, уверенно подводящих каждого из них все ближе к точке невозврата.       — Я-я, да, — Минхо глаза изо всех сил жмурит, кое как произнося несколько слов, что кажется чертовски тяжелым, потому что сейчас он способен только стонать. Стонать от ощущения венистого члена в нем; от слов, рвущихся изо рта Джисона; от пошлых картинок и будоражащих внутренности обращений.       — Ты кто, ну же? — подначивает Хан, постепенно начиная набирать темп, буквально натягивая Минхо на свой горячий ствол, заставляя смазку хлюпать, а чужой клитор пульсировать от эротической стимуляции и нервных импульсов, проходящих по телу и дарящих ни с чем несравнимое сексуальное удовольствие.       — Малышка, которая любит наполнять себя членом.       — Конкретнее, крошка. Чьим членом?       — Членом Джисони. Люблю, когда он двигается резко и грубо, используя мою маленькую киску как ему вздумается.       — Хорошая детка.       И эта похвала кажется для Минхо самой сладкой конфетой. Его уши и щеки пылают от стыда, а внутри растекается приятное тепло, так же как и внизу живота начинает тянуть от переизбытка возбуждения и его концентрации. Джисон отпускает его голову, перемещая обе руки на мягкие бока, которые так сильно любит, фиксируя Минхо в своих руках. Пф, будто до этого он собирался или мог куда-то убежать.       Тягучий запах страстного секса заполоняет комнату, заменяя им кислород. Шлепки тел друг об друга становятся лишь звонче, Хан увереннее начинает трахать Минхо, заставляя киску чавкать и активнее сжиматься. Непрекращающиеся стоны Ли ласкают его слух, лишь подначивая двигаться активнее, чтобы доставить любимому максимального наслаждения.       Но для Минхо этого всего невероятно много. Мало того, что он уже испытал оргазм ранее, так еще и Джисон настолько довел его грязными разговорами, потешав кинки, что он еще тогда уже тек, как настоящая омежка в период течки. В общем, он был на пределе уже достаточное количество времени. Так что все, что он получал в данный момент, когда член Хана наполняет его до отказа, а шершавые пальцы сжимаются на его коже, — для него слишком.       Он кончает неожиданно для самого себя. Просто в моменте тело простреливает стопроцентным удовольствием, а ощущения достигают своего апогея. Минхо протяжно стонет, пока его киска начинает пульсировать, с каждым сокращением разнося по телу волны оргазма. И какая-то вселенская усталость бьет его, как обухом по голове. У него колени разъезжаются, а руки безвольно повисают в воздухе, держась на крепко натянутых веревках.       Джисон прекрасно ощущает это, стеночки сжимают его член с такой силой, что ему кажется, что едва ли не проминают орган. Минхо действительно узкий, а во время оргазма — тем более. И он решает не превращать все это в пытку.       Хан выходит из уставшего тела, вовремя подхватывая Ли под живот, аккуратно укладывая на кровать и отстегивая веревки от крепежей на спинке каркаса. Минхо глаза прикрыл и шумно дышал, стараясь привести дыхание в норму.       И только когда Джисон убедился в том, что любимый в порядке, он вернулся к себе, размашисто двигая рукой по члену, жмурясь от грубоватой кожи своей ладони. Хан довел себя до оргазма за несколько минут, изливаясь на бедра Минхо, облаченные в белое кружево чулок, и гортанно стеная несколько раз, голову назад откидывая. Он ощущает как по шее стекает несколько капель пота, и, вероятно, если бы Ли имел возможность сейчас это лицезреть, то кончил бы третий раз от этого зрелища.       — Котенок, ты как? — пережив оргазм, Хан наклоняется к Минхо, что все еще с закрытыми глазами, но его грудная клетка уже не ходит, как сумасшедшая.       — Лучше всех, — сипит Минхо, лениво разлепляя веки, словно он на грани сна и реальности уже. — Спасибо, милый, — на лоб приходится теплый поцелуй, а макушку нежно поглаживают.       И больше ничего Ли не помнит, проваливаясь в спокойный сон.

Джисони его затрахал. Буквально. Как он и желал. Золотой мужчина.