Бок о бок

В новой — хотя, на самом деле, новой её можно назвать только в теории, на практике же Дима привык давно — жизни ему нравится все. Не метаться от одного дома к другому удобно, на работе выстраивается очередь привередливых клиентов, которым очень по душе приходится мастер, работающий допоздна, а хобби в виде музыкальной группы медленно, но верно превращается во что-то более серьезное. Несмотря на невозможность находиться на улице днем, жизнь скучнее не становится. Наоборот, наполняется причудливыми, веселыми и дикими деталями. Он с интересом наблюдает за разборками Саши и Кости, сам иногда цапается с Викторией, летает по ночному городу и идёт на поводу оборотней каждый раз. Влад, пока между домами наступает перемирие в виде регулярных походов в гости, уговаривает все же спуститься в подвал. Дима позорно поддается на его «Тебе слабо шо ли?». Но ему и правда интересно. Они как школьники втихую спускаются по длинной лестнице в темное помещение, но даже без света благодаря способностям рассматривают каждую деталь. По бокам на стенах висят огромные картины, стоят подсвечники и другие предметы старинной роскоши. Посередине, на возвышении, располагается красивый гроб. — Шо думаешь, проснется? — Влад лыбится и подходит ближе, тянется рукой к крышке. — Не надо, — пытается его остановить Дима, но и сам вперёд шаг делает. Влад ведет пальцем по поверхности, наклоняется и принюхивается. — Прикинь, если его там на самом деле нет, — высказывает предположение и вдруг хлопает по крышке. Дима дергается одновременно от звука и от ощущения чужого присутствия. — Вы что творите? Из гроба никто не вылезает, зато сзади возникает Саша, оглядывающий их самым серьезным и осуждающим взглядом из возможных. — Сань, да ладно тебе… — тянет Влад. — Мы просто посмотреть хотели, — добавляет Дима. После тяжкого вздоха со стороны старшего вампира хочется стыдливо уставиться в пол, но Дима сдерживается. В конце концов, это простое любопытство, ничего страшного не произошло. Даже если внутри борется желание по-детски совсем сказать «Это все Влад придумал!». Но если уж получать пизды, так вместе. — Быстро наверх, не хватало ещё, чтобы Марат проснулся, — шикает на них Саша и подгоняет к лестнице, а потом совсем тихо добавляет. — А то кончатся наши спокойные деньки. Дима слышит, конечно, и едва сдерживает смешок. Саша ещё раз недовольно на него смотрит, но теперь выходит хуже — видно, что не сердится на самом деле, тем более когда рукой на талию давит и вперёд подталкивает. Влад не успокаивается и после этого. В следующий раз подмигивает довольно и сообщает, что сегодня вообще-то полнолуние, так что Диме следует быть повнимательнее. В лесу не шастать, если, конечно, не хочет быть съеденным. Олег на это заявление закатывает глаза и напоминает, что они сами Диму звали посмотреть поближе, из-за чего угроза становится совсем уж смешной. — Ой, Олег, не душни, — Влад отмахивается и теперь уже обычным, без лишней загадочности, голосом говорит. — Домой к нам тебя не пустят на подготовку посмотреть, но можешь полетать, когда луна появится. Посмотришь на молодых красивых голых мужиков. И на Костю. — Пожалуй, буду любоваться издалека, — Дима не знает, что вообще будет происходить ночью, но в голове рисуется что-то между догонялками и охотой. — Тем более вы же будете уже в другом обличии. Так неинтересно. — Я ж говорил, он не из этих… ну как их… — Влад цокает, а потом громко так говорит. — Фуриебов. Или кто там с животными любит. — Владос! Олег в голос смеётся, Дима даже не знает, как реагировать, хотя, если отставить мысли о сексе с оборотнем, — нет, пожалуй, это и правда не для него — ему и самому смешно. Слишком уж серьезно Влад выдает такие глупые заключения. — Ага, у него другие предпочтения, — вдруг говорит Олег. — Аристократичные, мертвые и с клыками, — подхватывает Влад. — Идите вы знаете куда, — Дима размышляет, стоит ли ещё что-то сказать или сохранить достоинство и сделать вид, что он не понял, про кого они говорят. — Пойдем, пойдем, а ты все равно не забывай, что луна сегодня будет особенно красивая, — Влад заканчивает эту нелепую беседу, потому что они до сих пор ржут и не могут больше выдать ничего адекватного. Дима не забывает, расспрашивает Лину, что обычно происходит во время полнолуния и получает довольно короткий ответ. — В лес они сбегают, здесь вокруг мало людей, так что они могут спокойно там ночь провести, — она пожимает плечами. — Ничего особенного. Но Дима все же забирается ночью на крышу, усаживается поудобнее и решает, что вид отсюда хороший. Соседний дом видно, опушку леса тоже, а над головой сейчас ярко звезды сияют и луна показывается из-за туч. Ветер почти не ощущается на коже, он даже прикрывает глаза в спокойствии и каком-то умиротворении. Он в своих способностях становится все же сильнее, потому что чувствует Сашу раньше, чем слышит звук шагов. Тот садится рядом, почти плечом к плечу, и ещё какое-то время молчит. Дима почти не удивляется — эта крыша негласно их местом стала, начиная с уроков полета и заканчивая простым желанием вырваться из шумного дома и побыть наедине. По крайней мере, Дима для себя это так объясняет. Что творится в голове у Саши же до сих пор остаётся загадкой. — Решил занять лучшее место? — спрашивает Шепс и улыбается уголками губ. — Интересно же, — резонно замечает Дима. — Да, оборотни умеют удивлять, — Саша кивает, но потом добавляет. — Когда не творят черти что. С этим Дима на самом деле согласен. Но это же и делает оборотней ещё интереснее. Немного сумасшествия, немного адреналина и ещё щепотка гениальных идей. И Саша, это чувствуется по его общению с парнями, это тоже признает. Почти все стычки, защиты дома и ссоры носят временный и не то чтобы серьезный характер. Лишь способ развлечь себя и не потерять навык сарказма и ведения перепалок. — Смотри, сейчас появятся, — Саша пальцем показывает в сторону дома. Оттуда и правда выходят все трое. Выглядят совершенно обыкновенно, Константин сразу идёт по направлению к лесу и скрывается среди деревьев, зато Влад и Олег переговариваеются о чем-то и вдруг поворачиваются. Смотрят прямо на них, Олег рукой машет, а Влад подмигивает. И вдруг стягивает футболку. — Они что, прям здесь? — Дима даже теряется. — Обычно подальше в лес уходят, а одежду все-таки жалко каждый раз при обращении рвать, — Саша усмехается, наблюдая за его реакцией. — Но сейчас для тебя шоу устроили, видимо. Олег ещё топчется на месте, но получает от Влада толчок под ребра и сдается. Он останавливается на футболке, пока Влад стаскивает и джинсы. — Счастливого полнолуния! — кричит им, хватает в охапку одежду и заходит в лес, утаскивая за собой и Олега. — Они… — Да, те ещё занозы в заднице, — кивает Саша. — Если честно, я думал, что это вообще неконтролируемый процесс, — Дима до сих пор смотрит на место, где скрылись оборотни. — Обращение и всё такое. Что они могут растерзать кого-нибудь и не осознают себя. Подожди… Они там что, себя к деревьям привязывают? Догадка вполне вероятная, но Саша почти умиленно на него поглядывает и успокаивает. — Никаких цепей, не переживай. Марьянка придумала какое-то средство, чтобы они в сознании оставались. Так что они просто по лесу бегают, белок гоняют. Почти домашние собачки. За такое от Олега брату бы прилетело, но сейчас Саша ухмыляется и вызывает тем самым улыбку и у Димы. Раз белок просто гоняют, тогда ничего страшного. Главное, чтобы никаких людей не съели. Наблюдать, как из их леса будут трупы вытаскивать и проводить расследование, не очень хочется. — Пошли? — спрашивает Саша. — Давай немного ещё посидим. Дима поддается порыву и опускает голову ему на плечо. До глупого романтично получается, но он лишь надеется, что сможет воспользоваться моментом. Саша на секунду напрягается, но остаётся на месте, а потом даже сам в его сторону наклоняется и носом в волосы зарывается. Диме в новой жизни нравится все. Почти. Смущает только напряжение, которое повисает между ним и Сашей и с которым он ничего поделать не может. Точнее, не знает, как подступиться и стоит ли вообще это делать. Он бы, наверное, смирился со своими медленно зарождающимися чувствами и желанием даже просто прикоснуться. В конце концов, у него впереди много времени, чтобы справиться и привыкнуть. Но Саша не дает ни единого шанса. Дима хочет иногда напрямую уже громко так заявить, что посылать такие противоречивые сигналы — не очень хорошо, он и однозначные-то иногда не улавливает. Саша делает комплименты, но потом все в шутку переводит. Саша сам тянется к нему, но от прикосновений Димы отстраняется или же сводит их к минимуму. Саша делает вид, что взглядов чужих не замечает, но сам такие же бросает из-под ресниц, когда задумывается. Может быть, это все вампирская загадочность, может быть, просто натура Саши, с которой он ничего поделать не может, но Дима мучается этими мыслями все чаще, пока внутри разрастается тепло и эти банальные бабочки вихрем летают. Саша не отталкивает, но и к себе толком не подпускает. И с каждым днем игнорировать напряжение, которое сквозит в каждом их диалоге, становится все тяжелее. — Я так больше не могу, — Дима тяжело вздыхает и падает на кровать Лины. Сама девушка сидит рядом с ним, откинувшись на подушки, и читает какой-то журнал. Страницы перелистывает, на самом деле, а сама за ним наблюдает. — Что такое? — Саша, — начинает Дима, сразу обозначая проблему. На этом можно было бы и закончить, но выговориться хочется ужасно. — Он меня скоро доведет. — Вы поругались что ли? — Лина даже приподнимается и внимательно на него смотрит. — Это было бы легче объяснить, а так… — Дима пытается собраться с мыслями и выдать не просто страдальческие вздохи. — С ним все пиздец как сложно. Лина не комментирует, кивает только, давая понять, что слушает. — Ну, ты же знаешь, что мы… — Дима замолкает тут же. Они эту тему не обсуждали, хотя Лина точно знала, как Дима у них дома оказался. И Дима знал, что она знала, и Лина знала, что он знал, и в этих странных хитросплетениях он сейчас рискует запутаться. — Переспали, — помогает ему девушка и хитро так улыбается. — Да, — Дима отказывается краснеть, потому что, во-первых, это же чисто физически невозможно, он вампир или кто. И во-вторых, не хочется признавать, как сильно эта ситуация на него влияет. — Но после того раза ничего не было. Мы вроде общаемся, флиртуем, я вижу, что у него есть интерес, но ничего не происходит. А я… Описать все, что творится внутри, оказывается сложнее, чем он думал. — Сохнешь по нему? От такой фразы, немного устаревшей, но описывающий идеально его состояние, Дима тихо смеётся и прикрывает ладонями лицо. Кажется, его организм умудряется обойти вампирскую сущность и на щеках вопреки всему появляется румянец. — Ага, — емко заключает он. — И без понятия, что делать дальше. Лина отвечает не сразу, ближе к нему двигается и ложится рядом на бок, подперев голову рукой. Посматривает на него, а потом начинает. — Разобраться, что у нашего любимого Александра в душе происходит, сложно, но если хочешь моё мнение, — Дима тут же кивает. Ради этого и спрашивал. — Саша за нас всех очень переживает. Заботиться, пусть иногда и своеобразно. Он чувствует свою ответственность, так как нас обратил. Это быта касается, обучения новеньких, да всего. И главная проблема в том, что раньше никаких отношений, кроме дружеских не возникало. Дима готов признать, что от этих слов становится немного легче. Не хотелось бы узнать, что Саша когда-то давно с Линой был или, ещё хуже, с Викторией. — Поэтому это неизведанная территория, — продолжает девушка. — И, думаю, Саша боится, что какие-либо романтические отношения могут нам всем навредить. — Но это же бред. — Дим, сам подумай, мы уже много лет вместе живем и, скорее всего, у нас ещё столетия впереди. И неизвестно, что будет, если вы вдруг разругаетесь и разойдетесь. Саша не хочет рушить то, что уже прекрасно работает. — Я все равно считаю, что глупо всю жизнь сдерживать себя из страха, — Дима, может, и кажется на их фоне инфантильным юнцом, но все же хочет высказать это хотя бы подруге. — И я с тобой согласна, — кивает Лина и ободряюще улыбается. — Но Саша привык контролировать все на свете. Думаю, его пугает неизвестность. А тут ещё и ты, которого он только-только обратил. На его месте, я бы не хотела на тебя давить. Это похоже на Сашу. Иногда он напоминает уж очень любящего тебя родителя, который пытается сделать лучше и уберечь от всего, но такая схема иногда только мешает. — И что мне делать? — Дима в надежде поворачивается к девушке. — Понастойчивее быть. Показать, что ты хочешь, иначе вы так и будете ходить вокруг да около. — А что если… — Дорогой мой, тебе Саша точно ничего не сделает, — на лице Лины расцветает хитрая улыбка. — Он тебя уже укусил, чего теперь бояться? Укусит ещё раз, если захочешь. Дима закатывает глаза на такой очевидный намек, но на душе становится немного легче после разговора. Возможно, его решение не совсем то, на что Лина надеялась. Им бы с Сашей поговорить нормально, обсудить все, что происходит, но Дима пока к таким решительным действиям не готов. Хочется для начала прощупать почву, начать с малого и, если уж говорить начистоту, заставить Сашу тоже немного помучаться. Поэтому Дима решает прибегнуть к прекрасному способу «возбудим, но не дадим». В финале, конечно, хотелось бы все же прийти к другому результату, но Дима сам у себя в голове резонно решает, что Саша так просто не сдастся и не выслушает его. Так что надо заходить издалека. Начинает с мелочей. Теперь уже не раздумывает, не одергивает себя, когда хочется прикоснуться. Дотрагивается до плеча во время разговора, на талию руку кладет, когда проходит мимо и без слов просит немного в сторону отодвинуться, обнимает чуть дольше при прощании. Каждый такой момент вызывает внутри бурю эмоций, потому что Саша, пусть и не акцентирует на этом внимание, не отталкивает. Сам даже теперь чаще личное пространство с ним разделяет. С каждым днем это становится привычнее и комфортнее, но не менее волнующе. Дима, если бы все же вел пресловутый дневник, записывал бы там каждый момент, но он же выше этого, он взрослый и серьезный парень, поэтому тихонько пищит у себя в голове. И пытается сохранить при этом спокойное лицо. То ли судьба на его стороне, то ли Лина так все подстраивает, Дима не знает, но все чаще они остаются наедине, пока остальные обитатели дома скрываются неизвестно где. Саша телевизор с ними почти не смотрит, предпочитает какие-то заумные книги и томики поэзии, — «Вот с этим автором я, кстати, был знаком, очень интересный молодой человек» — но в этот раз сам садится рядом с ним на диван. На экране идёт какой-то детектив, Дима пытается уследить за сюжетом, но отвлекается каждые пять минут, чувствуя на себе чужой взгляд. Саша даже не особо пытается это скрыть, не сразу отворачивается, только спустя пару мгновений делая вид, что его фильм вообще интересуют. Дима в порыве ближе придвигается, ждёт, отодвинется Саша или нет, но тот теперь наоборот от экрана взгляд не открывает, хотя сомнений нет — он каждое движение ощущает и ждёт, что будет дальше. Дима раздумывает, стоит ли сейчас рискнуть, но решает не торопиться. Берет подушку, кидает её на колени Саши и сам укладывается на нее головой. Он так много раз с Линой устраивался на этом же диване, в самом поступке нет ничего скандального, но он все равно нервничает. Нервничает ровно пару секунд, пока Саша не опускает ладонь ему на голову, зарываясь пальцами в волосы. От этого хочется мурчать котом, хочется прижаться ещё ближе. Дима думает, что сейчас он мог бы наконец завести разговор о том, что вообще у них происходит, но мысль теряется, пока Саша перебирает пряди и подушечками пальцев массирует голову. Дима не замечает, как глаза прикрывает, и после этого фильм становится лишь приятным шумом на фоне. Просыпается он уже в своей кровати, заботливо укрытый одеялом. Ему немного обидно, что он упустил такой идеальный момент, но никакие негативные эмоции не могут перевесить искреннее счастье, которое заставляет расплыться в улыбке. После этого Дима заключает, что можно действовать настойчивее. Тактика проста — довести Сашу, чтобы тот первый не выдержал. И каждый такой момент у Димы вызывает довольную ухмылку и восторг, потому что даже если Саша не сдается, скрыть эмоции у него почти никогда не получается. Дима старается двигаться при нем плавно, красиво, бедрами не виляет, но близок к этому. Надевает одежду, в которой шею с татуировками видно, иногда потягивается специально так, чтобы футболка задралась. Запасы крови перед Сашей пьет всегда медленно, обязательно облизывая губы после этого. — У тебя справа осталось, — Саша одну бровь приподнимает, спокойно так пальцем указывает на лицо Димы, но во взгляде его спокойствия никакого нет. — Все? — Дима языком проводит по губе, ощущая вкус крови во рту и тяжелый взгляд Саши на коже. — Да. Дима для самого себя признает, что от этой игры его самого ведет. Ему нравится ощущать, как Саша медленно контроль над ситуацией теряет, нравится самому его доводить до грани, пока её не пересекая. Он, наконец, чувствует себя тем самым вампиром-соблазнителем из фильмов, хотя вряд ли какие-либо способности могли бы повлиять на другого вампира, особенно более опытного. Однако мысль о развитии этих способностей помогает Диме определиться со следующим шагом. Они давно уже не обсуждали ничего такого, остановились в последний раз на превращениях в летучую мышь, а после и переезд был, и полнолуние, и этот дурацкий димин план. Но сейчас он настроен решительно и сам к Саше подходит и с самым невинным выражением лица спрашивает: — Помнишь, ты про гипноз рассказывал? Саша не отвечает — и так очевидно, что помнит. Кивает и ждёт дальнейших действий. — Я бы хотел научиться, — заканчивает Дима и старается улыбаться спокойно. — Тогда надо искать людей, на которых потренироваться можно, — Саша задумчиво челку поправляет. — Андрей завтра придет, а сейчас уже светает почти, на улицу не выберемся, так что… — Не надо людей, Саш, покажи на мне, — добивает Дима. Не знает, сработает ли. — На тебе не подействует. — Просто теорию, чтобы я знал, как действовать. А в следующий раз уже нормально потренируемся. Дима и не знает толком, чего добивается. Завладеть внимание Саши? Да, конечно. На себе испытать хотя бы частичку вампирских способностей? Да, безусловно. Смутные представления о том, как гипноз должен работать, обещают долгий зрительный контакт и возможность находится поближе. И тогда сама перспектива научиться чему-то волнует меньше всего. Диме почти не стыдно. Саша раздумывает ещё какое-то время, но в доме сейчас совсем тихо, остальные уже собрались спать, а им обоим скучно. Поэтому в итоге Шепс согласно кивает и ведет его за руку к столу. Усаживает на стул, сам устраивается напротив, так близко, что коленки соприкасаются. Дима уже эту идею считает удачной. — Самое важное — зрительный контакт, — начинает Саша. — Ты должен смотреть глаза в глаза, не моргать, не отводить взгляд, пока не закончишь. В фильмах показывают иногда часы или любой качающийся предмет, но тебе будет достаточно одного голоса. Им ты будешь направлять человека, чтобы он расслабился, а после слушался тебя беспрекословно. Дима старается не теряться и запоминать все сказанное, но голос Саши действует на него даже без гипноза. Он говорит тягуче, тихо, будто заклинание какое-то читает. — Что именно нужно сказать? — спрашивает Дима, чтобы ненадолго в реальность вернуться. — Слова не так важны, тут речь идёт о необходимом настрое. Атмосфере, скажем так. И твоих силах, которые ты должен направить через слова на человека, — Саша наклоняется к нему совсем близко. — Смотри на меня. Дима, до этого на мгновение опустивший взгляд на губы, тут же глаза поднимает. — Умница, — Саша улыбается. — На тебя это не будет иметь такого же влияния, но ты поймешь, что я имею в виду. Слушай внимательно. И взгляд не отводи. Либо вампирские способности Саши настолько сильны, что способны пробить и защиту другого вампира, либо Дима совсем контроль теряет и загоняет самого себя в ловушку. Потому что он уже не ощущает свое тело, смотрит Саше прямо в глаза, подвисая в пространстве и не улавливая ни слова из сказанного. Он ощущает, как Саша его силами окутывает со всех сторон, как ладонью касается колена, как он сам вперёд подается, не может устоять. Дима не замечает, как прикрывает глаза, теперь просто отдаваясь на милость этому голосу. Так хорошо и спокойно, возможно, ему и делать ничего не придется, Саша его направит и… — Дим, без зрительного контакта гипноз не работает, — вырывает его в реальность и заставляет глаза распахнуть. Саша все ещё слишком близко, только теперь он улыбается, сверкая клыками. Дима совсем путается, не понимает уже, кто кого мучает и чем это должно закончиться. План проваливается, но жалеть об этом не особо получается. — На сегодня хватит с тебя, — Саша напоследок задерживает пальцы у него на щеке, проходится ими по коже и исчезает из комнаты грациозно и быстро, как умеет только он. Дима ненавидит и восхищается одновременно, потому что Саша обыгрывает его, потому что одного голоса достаточно, чтобы Диму довести до исступления и заставить к себе в комнату сбежать как можно быстрее, решая, что довести себя до оргазма, кажется, за пару мгновений, — это вполне нормально, если речь идёт о Шепсе-старшем. Дима точно не знает, умеют ли вампиры читать мысли, но если все же есть у них такая способность, он надеется, что Саша после этого в красках видит его мысли и мучается так же, как он. Потому что все происходящее уже переходит любые грани, сводит Диму с ума и заставляет в который раз печально вздыхать и материться, пытаясь донести всю несправедливость до Лины. Но она лишь похлопывает его по плечу и напоминает, что рано сдаваться. Сдаваться Дима не хочет. Но теперь единственный план, который у него в голове возникает, просто заявиться к Саше в комнату и разлечься на кровати голым. Пусть делает с ним, что хочет. А если он и на это отреагирует усмешкой, Дима, несмотря на свою бессмертность, сдохнет прямо на месте. Но он не успевает воплотить план в жизнь, потому что уже спустя пару дней Саша сам его настигает в коридоре, пока Дима идёт к себе в комнату с бокальчиком красного — свежего, железного и уже привычного. — Вкусно? — спрашивает Саша и спиной облокачивается на стену. — Очень, — Дима не понимает, что происходит, но кто он такой, чтобы уходить от разговора. — Хочешь? Саша забирает у него бокал без слов, отпивает кровь, пока Дима завороженно взглядом мажет по его губам, по шее, кадыку и пальцам, которые сжимают бокал. Саша даже такой простой процесс делает красивым. — Но вообще-то я хотел у тебя спросить, — продолжает Саша как ни в чем ни бывало. — Как смотришь на то, чтобы начать охотиться? Такого Дима точно не ожидает. Он уже привык, что в этом плане ему все готовое достается, на блюдечке. Знает, что остальные по очереди кровь достают, иногда приводят жертв сюда, иногда делают все за пределами дома, а Андрей еще и умудрялся доставать откуда-то донорскую кровь, аккуратно упакованную и готовую к потреблению. Мысль об убийстве не пугает, но заставляет задуматься. — Не прямо сейчас, — прерывает его размышления Саша. — Там много тонкостей, я тебя не прошу сразу кидаться на людей на улице. Сначала желательно и гипноз освоить, и послушать, как лучше выбирать жертв. Освоить теорию, как ты в прошлый раз сказал. На этих словах Дима вскидывает голову и щурится подозрительно. В голове разговор начинает принимать нужные очертания, но он все ещё не может уловить суть. — Пошли, надо же тренироваться, — улыбается Саша и поворачивается в сторону своей комнаты. Дима идёт следом, про себя решая, что ему уже совершенно плевать, кто с кем играет. Он же хотел у Саши в комнате оказаться, теперь надо этим шансом пользоваться. Да и в благие намерения вампира не особо верится. Только вот Саша в который раз доказывает, что с ним невозможно предугадать, что произойдет. Он просит Диму присесть на кровать, а потом начинает на полном серьезе рассказывать об особенностях русской охоты на людей. Дима готов истерично засмеяться, пока выслушивает, как лучше прокусывать кожу на шее и отмывать капли крови с белой рубашки. Саша ходит туда-сюда по комнате, но потом останавливается и подбирается ближе. Наклоняется к нему и спокойно так выдает: — Вот смотри, в этом месте лучше всего оставлять укус, — он пальцем ведет по шее Димы, где сам когда-то метку оставил. — Меньше грязи, больше еды для тебя. Дима ощущает прикосновение и дрожит уже всем телом, знает, что план его провалился. Он сдается первым. — Саш, ты издеваешься? Саша взглядом с ним встречается, смотрит с немым вопросом и, как и всегда, совершенно спокойно спрашивает. — В смысле? Дима на секунду даже верит, что это у него уже мозг расплавился от желания и чувств, что он все неправильно понял и вот сейчас выставляет себя идиотом. Но потом присматривается ближе, концентрируется и видит у Саши в глазах едва заметные искры и приподнятые в слабой улыбке уголки губ. Он и правда издевается. — Ну ты и… — не договаривает, потому что подобрать описание невозможно, и просто тянется вперёд, пальцами хватается за ворот рубашки и притягивает Сашу к себе. Диме кажется, что вот сейчас он умрет во второй раз, потому что этот поцелуй кажется слишком нереальным, долгожданным и ужасно приятным. Саша нависает над ним, удерживает пальцами за подбородок, не позволяет отстраниться, хотя это и последнее, о чем можно подумать в этой ситуации. Он целует сразу с языком, ведет им по губам, проходится по небу, по кромке клыков, сталкивается с языком Димы, и тот уже спустя пару мгновений не сдерживается и стонет прямо в поцелуй. Саша не дает шанса вздохнуть, будто пытаясь проникнуть как можно глубже и прочувствовать остатки крови, которую они пили одну на двоих. Диме кажется, что всего слишком много и мало одновременно, ему до безумия хочется. Хочется не чего-то конкретного, а просто Сашу. Он больше не может на месте сидеть, потому что бездействие сейчас кажется кощунством. Проходится ладонями по талии, забирается под одежду, прослеживая край брюк, а потом уверенно опускает ладони Саше на задницу и тянет на себя. Он внутри торжествует, потому что это простое действие заставляет Сашу удивленно вздохнуть и повалиться на него. Дима откидывается на кровать, утягивает за собой и Сашу и тут же оставляет укус у него на шее. — Здесь нужное место, да? — спрашивает с издевкой, но выходит не очень правдоподобно, потому что уже в конце предложения он оставляет засос и довольно выдыхает. — Да, — Саша ещё пытается сказать что-то здравое, но с каждым поцелуем говорит все медленнее и не разборчивее. — Не думал, что ты… что ты хоть что-то запомнил. — Ты отлично отвлекал, признаюсь, — Дима все же поднимает взгляд, но руки никуда не убирает, все ещё пальцами проводя по коже под рубашкой, просто не может сдержаться. — Долго ты меня мучать собирался? Саша, оказывается, уже успел глаза прикрыть, но через силу взглядом с ним встречается. — Хотел, чтобы ты сам этот шаг сделал. Сам точно решил, что тебе это надо, — говорит на выдохе, пока Дима расстегивает ремень. — Мм, — Дима целует ещё раз, наблюдает, как у Саши губы от слюны блестят, как он подается вперёд и хочет поцелуй углубить, но пока ещё рано. — Я хочу тебя. И вообще все, что ты дашь. Но, знаешь, мог бы просто поговорить. — Ты не лучше был, с этими твоими пиджаками на голое тело и променадами по гостиной. — Ты заслужил. И, я считаю, теперь мой черед тебя мучать, — Дима улыбается довольно и двигается быстро, переворачивает их на кровати. Саша не успевает ничего сказать, лежит теперь среди десятка подушек, красиво так подходя и под бордовое покрывало, и под мягкий свет настольной лампы. Дима даже замирает, смотрит просто, но все же возвращается к своему плану. Расстегивает рубашку, стаскивает с худых плечей, оставляет укусы на коже вперемешку с поцелуями. Прихватывает губами сосок, вырывая стон у Саши, спускается ниже к животу и останавливается на самой границе с расстегнутыми уже брюками. Саша было руку вперёд тянет, пытается надавить, но Дима уворачивается от прикосновения. — Ну уж нет, — Дима не знает, получится ли у него когда-то звучать так же томно и красиво, как Саша, но сейчас, судя по реакции, выходит неплохо. — Теперь я веду. Саша смотрит на него пораженно, но руки убирает и вцепляется ими в покрывало. Дима в знак одобрения оставляет ещё один засос в самом низу живота и наконец стягивает белье и брюки вниз. Осознание, что Саша уже весь смазкой истекает от возбуждения, заставляет внутри все сжаться в предвкушении. Но ещё сильнее действует его хриплый голос. — Ты не вампир, ты чертов инкуб, Дим, — он смотрит на него из-под ресниц и облизывает припухшие от поцелуев губы. — Они тоже существуют? — Дима спрашивает и проводит рукой по члену, почти не касаясь, только дразня. — Да, с татуировками по всему телу, темными волосами и самыми блядскими губами. Мат от Саши — похвала, комплимент, выстрел насмерть, после которого Дима уже сам медлить не хочет. Обхватывает головку этими самыми губами, пропускает член до конца, благодаря всех на этом свете за то, что дышать ему не нужно. Каждую венку языком прослеживает, сам насаживается и не закрывает глаза ни на секунду. Наблюдает, как Саша мечется, до белых костяшек сжимая покрывало. — Знаешь, всегда было интересно, не помешают ли клыки, — тянет, когда отстраняется на секунду, а потом вновь приходится по всей длине, едва касаясь зубами, не до боли, лишь вызывая ещё один толчок. — Они только кстати. — Дим. — Что? — Дима улыбается широко, отпускает член и отстраняется. Саша пытается его взглядом прожечь, недовольно выдыхает, но никаких действий не предпринимает. Дима стаскивает собственную одежду, от которой уже и душно, и больно, просто невозможно. Секунду оглядывает комнату, вспоминает про тумбочку, в которой в прошлый раз сам Саша рылся и находит там смазку. Он, конечно, недостаточно ещё изучил особенности вампирского организма, но подготовка никогда не мешала. Тем более, когда его главной задачей стояло довести Сашу. Он возвращается обратно, оставляет поцелуй на бедре, а потом проходит тот же путь наверх. С каждым укусом Саша сдерживается все меньше и стонет уже совсем громко в поцелуй. — Ты же не против? — Дима уточняет напоследок, все же сейчас Саша мысли точно прочитать будет не в силах, он и говорит-то с придыханием и совсем медленно. — Давай уже. Дима растягивает его с удовольствием, сопровождая каждый толчок мокрым поцелуем. Саша толкается языком, пытаясь как можно больше от поцелуя получить, толкается в его сторону бедрами, насаживаясь на пальцы, и Дима решает, что все эти недели стоили того, потому что они оба сейчас на грани и с ума сходят тоже вместе. Есть в этом определенный символизм — он губами вжимается в шею в том же месте, где Саша его тогда укусил, прихватывает кожу, оставляет метку в тот самый момент, когда медленно входит внутрь. Саша кажется узким, горячим до одури, но Дима все же замирает на секунду, сдерживаясь. Запоминает этот момент и понимает, почему тогда Саша укусил его именно во время секса. Все внутри бурлит, тянет вперёд, призывая почувствовать на губах кровь. — Можно я тебя укушу? — спрашивает быстро, пока ещё может сдерживаться. Саша судорожно кивает, пытается сам начать двигаться, сжимая его изнутри, и Дима сдается в который раз. Припадает к шее, прокусывает тонкую кожу, наконец начиная двигаться. Он не знает, от чего его больше ведет — от стонов Саши, которые с его собственными смешиваются, от привкуса железа на губах или от каждого толчка. Он в какой-то момент совсем теряется, думать перестает, идя на поводу у своего тела. Чувствует, как Саша сжимается вокруг члена все сильнее, и напоследок снова его целует, заставляя собственную кровь распробовать. Оргазм накрывает с головой, но он не отрывается, стонет в поцелуй, осознавая, что Саша кончил без единого прикосновения рук. Способность соображать и тем более говорить возвращается не сразу. Он все ещё не отпускает Сашу, прижимается сбоку, лениво в шею целуя. — Даже лучше, чем в тот раз, — улыбается и проводит пальцем по следу, который сам на коже оставил. — Значит, ожидание того стоило, — заключает Саша самодовольно, потому что даже после произошедшего он до сих пор сохраняет способность оставить за собой последнее слово.