Образец

День Сацуки начался не с кофе. Впрочем, он никогда так не начинался. Девушка стояла перед умывальником, оперевшись руками о раковину, и рассматривала своё отражение в зеркале. Выглядела она, скажем прямо, паршиво. По коротким черным, как смоль, волосам после душа стекали тяжелые капли воды. Тусклое освещение ванной комнаты только подчеркивало синяки под веками девушки, делая те еще темнее. На их фоне особо выделялись необычные для японки светло-серые глаза — уставшие и какие-то безжизненные, словно у мертвой рыбы. Губы потрескались, оттого, что Сацуки постоянно их кусала из-за стресса, что только добавляло причин для беспокойства Миуре: браслет, отслеживающий проклятую энергию, был все еще на ней, даже незначительное самоповреждение могло вызвать крошечный всплеск энергии, а как следствие, разряд током из этого «украшения». Сацуки приходилось постоянно держать на контроле проклятье внутри неё, и это изматывало. Изматывало так же сильно, как всё то, что с ней происходило: бесконечная работа, смерть пацана, тайны и недомолвки шаманов вокруг. Девушка так же не забыла и о висящей над её шеей гильотине в виде клана Зенин. Рано утром Миуре пришлось отменить тренировку с Мегуми, перенеся ту на обед. К Сацуки зашел один из её коллег и передал записку от директора: тот требовал в ближайшее время прийти к нему для обсуждения «вопроса Миуры». Девушка сразу смекнула, что темой разговора будут Зенин. Чего ждать от этой встречи? Те узнали, где она, и требуют вернуть образец на место? А может, сам Масамичи устал с ней нянчиться? Плевать. Девушка тяжело вздохнула, опуская голову. Смотреть на себя больше не хотелось. Ей бы в пору поторопиться, Яга ясно дал понять, что разговор срочный. А Сацуки просто стоит у раковины и не может заставить себя пошевелиться. Прости, Масамичи. Девочки такие непунктуальные. Через 20 минут невысокая фигура в строгом черном костюме, который был официальной формой всех ассистентов, стояла в кабинете директора Токийского Магического Колледжа в нервном ожидании. — Здравствуйте, Сацуки,— поприветствовал девушку Яга,— Спасибо, что пришли. Хах, будто у неё был выбор. — Доброе утро, директор,— приветственно кивнула девушка, садясь в кресло напротив шамана,— Я так понимаю, темой нашего разговора будут Зенин, верно?— Сацуки не хотела попусту тратить время и перешла сразу к делу. — Верно, — вздохнул Масамичи, открывая ящик стола, чтобы достать оттуда письмо, однако не обнаружил его там. Маг нахмурился: лишь один шаман, кроме самого Яги, знал о письме и о том, где оно лежит.— Клянусь богом, я убью его,— раздраженно пробубнил мужчина, устало потирая глаза под очками. — Что, простите?— недоуменно переспросила Сацуки, совершенно не понимая, о чем говорит директор. — Не важно,— с тяжелым вздохом отмахнулся тот и, с громким хлопком закрыв ящик, продолжил,— На днях мы получили запрос от клана с просьбой отправить им информацию обо всех людях, находящихся в стенах колледжа, вплоть до уборщиц. Мы полагаем, что они узнали о Вашем местонахождении и хотят проверить, скроем ли мы о Вас информацию или нет. — Что ж,— девушка печально усмехнулась,— Это было ожидаемо,— Миура вовсе не была удивлена. Она не тешила себя иллюзиями, понимая, что Зенин достанут её из-под земли, это было лишь делом времени,— И что Вы решили?— Сацуки заглянула в глаза директору, словно могла их разглядеть сквозь очки. — Пока ничего,— спокойно ответил шаман,— Годжо заявил, что разберется со всем сам, но мне уже порядком надоела его самовольность, поэтому я бы хотел услышать Ваше мнение. — Годжо?— девушка удивленно вскинула брови. Казалось, после её появления в колледже не прошло и дня, чтобы она не слышала этого имени,— А он-то тут причем? — Он всегда причем,— усмехнулся Яга. Девушка нахмурилась, она снова не понимала, что директор имеет в виду,— Так вот, Сацуки,— продолжил Масамичи, игнорируя недоумение на лице Миуры,— Я бы хотел услышать Ваше мнение. Как нам поступить? Сацуки скептически приподняла бровь. Это снова какая-то проверка или что? — Раз уж они и так знают о моем местонахождении, скрывать меня не вижу смысла,— слишком уж спокойно произнесла девушка,— Не мне решать, что Вам отвечать Зенин и отвечать ли вообще, но прошу в первую очередь думать о сохранности студентов. Этот клан полон сумасшедших, поверьте мне. Если они чего-то сильно хотят — они этого добьются. Любой ценой. Я не хочу, чтобы из-за меня пострадали дети. — Вы привязались к ученикам, Сацуки?— склонив голову немного набок, спросил директор. Сквозь очки его глаза было плохо видно, но даже так Миура чувствовала, что его проницательный взгляд прожигает её насквозь. — Они неплохие ребята,— уклончиво ответила девушка, не соглашаясь, но и не отрицая,— Они еще совсем молоды, и никто не в праве лишать их юности. Не хочу, чтобы из-за меня их лучшие годы были омрачены. Яга коротко усмехнулся: где-то он уже слышал подобные мысли. — Я Вас услышал, Сацуки,— кивнул директор, давая понять, что разговор окончен,— Благодарю. Девушка встала с кресла, но вдруг остановилась и вновь обратилась к шаману: — Масамичи, могу я попросить Вас об одном одолжении?— мужчина заинтересовано приподнял бровь. Сацуки продолжила,— Я бы хотела посмотреть отчет о вскрытии Итадори Юджи. Это возможно? — Зачем?— просьба девушки немного удивила мага. Он был уверен, что она вновь попросит его снять с неё сдерживающий браслет или что-то подобное. — Никак не могу принять факт его смерти,— опустив взгляд в пол, ответила Сацуки. Она даже практически не соврала, лишь умолчала некоторые детали,— Возможно, прочитав отчет, я, наконец, смирюсь… — Все-таки Вы привязались к детям,— снисходительно произнес директор, коротко улыбнувшись,— Хорошо. Зайдите к Сёко, все отчеты у неё,— мужчина поднялся со своего места, подходя к девушке,— Сацуки, не забывайте, наш договор еще в силе,— Миура в недоумении вскинула голову на шамана,— Мы защитим Вас. Девушка благодарно кивнула, выдавив из себя некое подобие улыбки. Хотелось ответить шаману, чтоб они не обманывали хотя бы себя: каким бы колледж ни был защищенным, от разъяренных Зенин едва ли можно было спрятаться. Миура, наконец, осознала, что, соглашаясь на сделку с техникумом, она лишь немного отсрочила неизбежное. Что ж, она рада и этому: девушка постарается использовать данное ей время по-максимуму.

***

— Привет, Иэйри, не отвлекаю?— Сацуки просунула голову в приоткрытую дверь кабинета медика, чем порядком удивила последнюю. Та явно не ожидала гостей. — Привет, не отвлекаешь, заходи,— кивнула Сёко, не отрываясь от бумаг, над которыми сидела,— Что-то поранила? — Нет-нет, со мной всё в порядке,— неловко улыбнувшись, ответила девушка, заходя в помещение,— Я к тебе по другому делу. Иэйри приподняла бровь, обращая взор к Сацуки. — Можешь показать мне отчет о вскрытии Юджи? Я только что была у Яги, он разрешил мне посмотреть. — Зачем?— в недоумении спросила врач,— Ты же сама видела его тело, пацан себе сердце вырвал. — Да, видела, но…— начала Миура, как вдруг смысл последнего предложения Сёко дошел до нее,— Что значит вырвал?!— она в недоумении уставилась на Иэйри. — Как, по-твоему, умер Итадори?— спокойно спросила девушка, доставая из кармана белого халата пачку сигарет. Разговор обещал быть долгим. — Годжо свалил куда-то по своим делам, верхушка воспользовалась его отсутствием и отправила детей на заведомо слишком сложное задание, с которым они, очевидно, не справились. Юджи погиб. — на одном дыхании произнесла Сацуки. — Верно,— протянула Сёко, закуривая,— А как именно погиб Юджи, ты в курсе? — Проклятье вырвало ему сердце,— уже более раздраженно ответила Сацуки, еле сдерживаясь, чтобы не огрызнуться. Ей стали надоедать эти шарады. — Юджи был не просто студентом. Он был сосудом Двуликого Сукуны, короля проклятий,— начала объяснять Иэйри, выпустив тонкую струйку дыма,— Чтобы справиться с особым уровнем, Итадори махнулся местами с Сукуной, но не смог вернуть контроль обратно.— Сёко вкрадчиво посмотрела в глаза девушке,— Двуликий смекнул, что это его шанс и вырвал пацану сердце, чтоб взять того в заложники. Однако Юджи все-таки удалось вернуть контроль над телом. По сути, смерть Итадори — это самоубийство.— подытожила медик, откидываясь на спинку стула. — Ты так спокойно об этом говоришь,— пробормотала Сацуки. Информация о том, что Юджи являлся сосудом проклятья не была новостью для девушки, но вот тот факт, что парень пожертвовал собой… поражал. — А как мне еще об этом говорить?— пожала плечами врач,— Я за свою жизнь столько трупов перевидела и столько товарищей похоронила, что перестала придавать смерти такое значение. Считай, что это проф деформация. Сацуки задумалась. Девушка не понаслышке знала, что значит быть сосудом для проклятья: она ведь тоже, своего рода, была лишь вместилищем для той твари, которую в неё подселили Зенин. По всей видимости, этот самый Двуликий был разумным. Как бы парадоксально это ни звучало для Миуры, этот факт был ключевым. Даже простейшие проклятья, пусть и не обладали разумом, однако были последовательными в своих действиях, словно дикие животные. Двигало ли ими что-то подобное инстинктам или нечто другое — не так важно. Важно другое: они, как и любой «живой» организм преследовали главную цель — выживание. Почувствовав слишком сильную проклятую энергию, эти твари не станут нападать, а скорее затаятся, ведь так больше шансов не быть изгнанными. Непреложная истина: если умирает сосуд, умирает и проклятье или же, как в случае Юджи, какая-то часть этого проклятья. Зачем Двуликому так просто растрачивать свои силы? Какой резон был у Сукуны, чтобы так рисковать? Недооценил ли он парня? Возможно. А возможно, у него был план Б на случай, если малец все же решит вернуть контроль над телом. — Сацуки, ау,— Иэйри пощелкала пальцами перед лицом девушки, уставившейся в одну точку,— Ты там жива еще? — Жива,— пробормотала Миура, переводя затуманенный взгляд на девушку,— Все равно дай мне, пожалуйста, этот отчет. Я должна его прочитать. — Валяй,— отмахнулась Сёко, — Думаю, где лежат отчеты, ты помнишь.— врач кивнула в сторону большого стеллажа во всю стену кабинета. — Помню,— вздохнула Сацуки, вставая и направляясь в сторону бумаг. Девушка склонилась над полками, пробегая глазами по бесчисленному количеству документов в поиске нужного, как вдруг задала вопрос, мучавший её не меньше обстоятельств смерти Итадори,— Иэйри, а Годжо правда «сильнейший»? Медик так и застыла с поднесенной ко рту сигаретой. Чертов Сатору. Сёко помнила о его просьбе не сдавать его девчонке, и пусть она ему ничего не обещала, они оба понимали, что просьбу та выполнит. — Ты о чем вообще?— в недоумении подняла бровь врач, стряхивая с сигареты пепел. — Чего?— повернулась на медика Сацуки. Их разговор всё больше походил на диалог душевнобольных.— Ну, Годжо ведь является сильнейшим, разве нет? — И кто сказал тебе эту чушь?— усмехнулась Сёко. Если бы у неё не выгорело с медициной, она бы точно пошла в актерский. У неё явно талант. — Годжо…— тихо протянула Миура, запуская пятерню в волосы, явно задумавшись,— Сукин ты сын!— воскликнула девушка, сделав одной ей известные выводы. Иэйри сдерживалась изо всех сил, чтобы не выйти из образа. На самом деле, медик разделяла чувства девушки: какого хера Сатору просит её не говорить Миуре о его «титуле», а сам болтает об этом направо и налево?— Я убью его, блять,— не унималась Сацуки,— Я клянусь, я задушу его собственными руками! — Боюсь, не дотянешься,— ухмыляясь, протянула Иэйри. Она на знала, какую игру Годжо вел с Сацуки, но ситуация была забавной. — А кто тогда сильнейший?— спросила Миура, сделав небольшую паузу в своей гневной тираде, направленной на одного небезызвестного шамана. — Нанами Кенто,— выпалила первое, что пришло в голову, врач. Черт, надо было сказать Юта, это было бы не так далеко от правды. — Нанами, значит…— пробормотала девушка, возвращаясь к поиску отчета,— Спасибо, Иэйри.

***

Годжо Сатору мерно прогуливался по узким улочкам пригорода Токио. Скоро его ждал неприятный разговор с одним из самых мерзких старпёров магического общества, а затем небольшая миссия. День, как обычно, был расписан по минутам, именно поэтому подобные редкие моменты, как сейчас, когда шаман мог просто гулять и ни о чем не думать, были для него особенно ценны. В конце улицы маг заприметил небольшой магазинчик сладостей, его яркая вывеска сразу привлекла внимание Годжо, и тот просто не мог себе позволить пройти мимо. Прикупит себе чего-нибудь, да и детям завезёт сладенького, чтоб не раскисали сильно. Витрина не обрадовала шамана широким выбором, однако десерты выглядели довольно аппетитно. Несмотря на довольно скудный ассортимент, он долго не мог решить, какие именно сладости взять, затем и с начинкой определиться оказалось непросто. За Годжо уже сформировалась небольшая очередь, облегченно вздохнувшая, когда странный тип с повязкой на глазах, наконец, выбрал чертовы сладости. Однако их облегчение продлилось недолго: только Сатору собрался оплатить покупку, как его телефон издал писк, оповещая о сообщении. — Ох, одну секунду,— мило улыбнувшись продавщице, вздохнул шаман, доставая смартфон. — Молодой человек, можно побыстрее?!— в гневе проскрипела стоявшая за магом женщина ну уж очень преклонных лет. — Не-а,— легко отмахнулся Сатору, даже не повернувшись к пожилой даме. Его губы расплылись в лукавой ухмылке: то, что он увидел в сообщении его очень развеселило: Сатору, ты че творишь вообще? Нахера просить меня не сдавать тебя Сацуки, если сам ей уже всё растрепал? Больше я в твоих глупых играх участвовать не буду и советую не попадаться на глаза Миуре, она просто в ярости :) А еще ты, сукин сын, обещал мне моти. Где они?! Плечи Годжо задрожали в попытке сдержать смех. Он совсем не планировал путать Сацуки, шаман просто забыл предупредить Сёко, что Миура уже в курсе, кто он. Ну что ж, раз сама судьба распорядилась, чтобы Сацу-чан немного побыла в недоумении, значит, так тому и быть. Годжо, признаться честно, даже был рад подобному раскладу. Девчонка была… интересной, и шаман всё чаще ловил себя на мысли о том, что ему хотелось бы посмотреть на её реакцию в той или иной ситуации. Магу не терпелось пообщаться с девушкой и узнать, что та ему скажет. Сатору был уверен, она его не разочарует. Шаман оторвался от экрана смартфона и с милейшей улыбкой вновь обратился к продавщице за кассой: — Еще парочку моти, будьте добры.

***

Сацуки сделала мощную подсечку, отчего Фушигуро больно впечатался в землю. После разговора с Сёко Миура все-таки нашла отчет о вскрытии Итадори, однако не обнаружила в нём ничего примечательного. Конечно, если не считать примечательным то, что технически парень сам себе вырвал сердце, но это Сацуки знала и без всяких отчетов. Гораздо более ценным оказался разговор с Иэйри и информация о Двуликом. Ну и еще новость о том, что Годжо оказался пиздаболом, однако об этом девушка, пожалуй, подумает позже. — Мегуми, соберись,— спокойно произнесла Сацуки, подавая парню руку, чтобы помочь встать — Ты сегодня слишком рассеянный. Что-то случилось?— девушка, немного сморщившись от летящей в нос пыли, стряхнула с волос парня песок, оказавшийся там после не совсем удачного падения. — Нет,— буркнул парень, отворачиваясь. Он метался в смешанных чувствах: если бы тот же Годжо полез к нему отряхивать волосы, Фушигуро бы, не раздумывая, послал учителя к черту. Но вот Миуре-сан грубить отчего-то не хотелось. — Врешь,— констатировала девушка, скрещивая руки на груди.— Я не заставляю тебя делиться со мной чем-то сокровенным, Мегуми. Однако тяжелые мысли отвлекают тебя от занятия, и если уж я тебя тренирую, то позволь мне помочь и с этим. — Ц,— парень недовольно сморщился. Он явно не горел желанием посвящать Сацуки в свои переживания,— Ничего особого. Просто повздорили с Нобарой, всё как обычно. — И что же вы не поделили?— приподняла бровь девушка. Она понимала, что сейчас обоим подросткам непросто: в команде их осталось всего двое, и любая ссора теперь отражалась на них в разы сильнее, чем раньше. — Она спросила, кто меня тренирует. Я сказал, что никто. Кугисаки меня послала,— насупившись, ответил парень. Пусть он был одним из самых осознанных и не по годам мудрых студентов, Мегуми все еще оставался ребенком. Миура тепло усмехнулась: — Кратко, но ёмко,— девушка вновь потрепала парня по волосам, что смотрелось довольно комично, ведь тот был на пол головы выше самой девушки,— Она тоже хочет тренироваться? — Да,— кивнул шаман,— Она сильная, но может стать гораздо лучше, у нее огромный потенциал. — Вау, Мегуми,— усмехнулась Сацуки,— От тебя нечасто услышишь подобное. Фушигуро ничего не ответил, лишь недоуменно посмотрел на девушку. — Я поговорю с ней,— уже без тени усмешки произнесла Миура,— Если она и правда так талантлива, как ты говоришь, то, думаю, мне стоит приложить руку и к ней. Как думаешь?— девушка лукаво улыбнулась и подмигнула парню. — Думаю, она вас не разочарует,— кивнул в ответ тот. Признаться честно, Сацуки не собиралась набирать себе учеников, Мегуми был скорее исключением из правил. Однако, что-то внутри неё подсказывало, что взять в студенты еще и Нобару будет правильным решением. Возможно, Миура исходила лишь из собственных эгоистичных побуждений: ради того самого ощущения причастности к чему-то бОльшему. Сама мысль о передаче своих знаний и навыков детям отчего-то будоражила. Сацуки осознавала, что, даже в случае смерти, она будет косвенно продолжать жить в своих учениках. Это мысль грела ей душу. — Вот и славно,— подытожила Сацуки, хлопнув в ладоши, отчего сама вздрогнула. Это что сейчас было?… Она в недоумении уставилась на свои ладони. — От Годжо понабрались?— усмехнулся Фушигуро. — Мегуми, это что, сарказм?— съязвила девушка. Факт того, что она перенимает привычки одного белобрысого шамана, ее совсем не радовал и даже пугал. — Боже, да Вы его копия,— снова усмехнулся студент. Фушигуро явно с каждым днем чувствовал себя все более комфортно рядом с Сацуки, чего та не могла не заметить. Парень все чаще делился с девушкой своими мыслями и переживаниями, позволял потрепать себя по волосам или плечу, а еще, что самое важное, периодически, например, как сейчас, демонстрировал себя настоящего. Миура тепло улыбнулась, глядя на Фушигуро. Она была рада, что ученик доверял ей всё больше, это вызывало в Сацуки какой-то странный, непонятный микс эмоций, от которого на душе становилось чуточку легче. — Хорош херней страдать,— произнесла девушка скорее себе, нежели Мегуми,— Готов?— спросила Миура, вставая в стойку. В миг посерьёзнев, парень кивнул, принимая идентичное положение.

***

— Господин, — Иошики вошел в просторный темный зал и глубоко поклонился, приветствуя Главу клана Зенин. Не часто старик вызывал к себе ученого, и столь срочный и внезапный приказ явиться в поместье насторожил мужчину. Иошики любил контроль во всём, даже в мелочах, однако в последнее время в жизни ученого творился полнейший хаос. И причина была одна — образец #13407S. — Выпрямись,— произнес Глава, прерывая поток мыслей ученого. Шаман последовал приказу. Наобито долго молчал, прищурившись, прожигая острым взглядом дыру во лбу мага. Спустя какое-то время старик продолжил,— Иошики, скажи-ка мне одну вещь,— тон Наобито совершенно не понравился ученому,— Как долго я спонсирую твои исследования? — Более двенадцати лет, Господин,— смиренно опустив взгляд в пол, ответил мужчина. — Смотри мне в глаза, Иошики, отбрось эти формальности,— тон Наобито стал подозрительно мягким. Складывалось ощущение, что он разговаривает со своим старым другом, однако кровожадный блеск в глазах Главы говорил сам за себя,— Чудно, я рад, что ты помнишь об этом, мальчик мой. А теперь скажи мне вот что,— Наобито, сидящий в кресле, словно на троне, наклонился вперед, подперев подбородок рукой,— Сколько из твоих экспериментов увенчались успехом? И я говорю не о мелких проектах, Иошики. Ученый сжал челюсть с такой силой, что выступили желваки. Уже сейчас было понятно — он проебался. Но вот где именно? Причин, чтобы посадить его голову на кол было хоть отбавляй. — Пока лишь один, Господин,— несмотря на внутреннее напряжение, внешне мужчина оставался спокоен. — Один?— усмехнулся старик,— Неужели ты считаешь ищейку успехом?— Иошики молчал,— Да, не спорю, питомец получился занятным. Однако напомни-ка мне,— ухмылка слетела с губ Главы, а тон голоса ощутимо понизился,— Какая именно перед тобой стояла задача, мальчик? — Найти способ наделять членов клана проклятой энергией,— ладони ученого были крепко сжаты, отчего ногти оставили на бледной коже глубокие красные следы. — Верно, мой мальчик,— словно учитель в школе, произнес Наобито,— Ты всегда был очень умным, Иошики. И сейчас, как в старые добрые, пораскинь-ка мозгами,— интонация Главы вновь стала устрашающей. Старик любил играть с людьми, и был в этом чертовски хорош. В эмоциональных пытках ему не было равных,— Долгие годы ты получал от меня поддержку, несмотря на твои бесконечные провалы. Я же ведь не глуп: понимаю, что наука — дело небыстрое. У тебя прекрасная лаборатория, свои подчиненные, деньги. Казалось бы, сиди в своей норе и колдуй над образцами, правда? — Я благодарен Вам за оказанную поддержку и помощь, Господин. Поверьте, очень скоро это окупится.— голос ученого был лишен всяких эмоций. Он знал: покажи Главе хоть каплю своих эмоций — и ты труп. Наобито, словно стервятник, врежется своими когтями тебе в душу и вырвет из тебя всё живое. — Да неужели?— усмехнулся старик,— А вот мне показалось совсем иначе,— мужчина медленно постучал указательным пальцем о подлокотник кресла, словно обдумывая что-то,— У меня сегодня был необычный гость. Как думаешь, кто бы это мог быть? — Не могу знать, Господин,— ровным тоном ответил мужчина. — Что, совсем никаких идей?— Глава явно издевался,— Не поверишь, мой мальчик, ко мне наведался выродок из клана Годжо, представляешь?— Наобито улыбнулся, подперев щеку рукой. Он внимательно наблюдал за реакцией подчиненного. Блять. Внутри Иошики что-то оборвалось. Его план был безупречен, по крайней мере, так казалось до этого самого момента. Получив информацию о местонахождении образца и причастности Сильнейшего к бесследному исчезновению 134-ой, ученый отправил письмо в колледж от имени Главы, дабы проверить, как там поживает его лабораторная крыса. Иошики важно было узнать, скроет ли техникум её присутствие или же нет, дабы детальнее продумать план по возвращению образца. Он не сомневался: его подопытная рассказала об экспериментах, однако вопрос был в другом — поверили ли ей? Мужчина не переживал о сохранности этой тайны, старейшины давно были в курсе происходящего, но тактично закрывали на всё глаза: подрывать авторитет одного из трёх великих кланов не было в их интересах. Ученый предполагал, что члены техникума встанут на сторону образца, если, конечно, поверят ей. Однако Иошики не ожидал, что Годжо перейдет в наступление так быстро. Придется менять стратегию этой партии. Если, конечно, Наобито Зенин не казнит ученого прямо сейчас за грубейшее нарушение множества правил клана. — Я удивлен,— только и смог выдавить из себя Иошики. — А я-то как удивлен, мальчик мой. Патлатый рассказал мне очень занятную историю. Якобы в колледж пришло письмо от моего имени, даже показал мне его, но я вот что-то не припомню, чтобы писал им что-либо, представляешь?— Глава переплел пальцы в замок,— Как думаешь, кто, настолько дерзкий и бесстрашный, мог бы вытворить подобное? Я, признаться честно, раздосадован: этот Годжо выставил меня каким-то идиотом. — Не могу знать, Господин,— стоя сейчас перед Наобито и выслушивая его длинную речь, Иошики осознал одну простую вещь: он не жилец. — Конечно, мальчик мой, конечно,— протянул старик,— Откуда тебе знать, правда? Вот только этот Годжо напоследок сказал мне еще кое-что, я даже процитирую с твоего позволения: «Кстати, Глава, я вот подумал, что ученикам было бы неплохо подучить азы науки, для общего развития, так сказать. Слышал, у вас там есть ученый один головастый. Иошики, кажется? Может, он проведет студентам пару занятий, эксперименты какие покажет?» Представляешь, каков наглец!— глаза ученого непроизвольно расширились. Сука,— Ох, не переживай, мой мальчик,— улыбнулся Глава, заметив перемену в настроении мага,— Я ему отказал. Знаю ведь: ты не любишь возиться с детьми, да и дел у тебя по горло, так ведь? — Да, Господин,— прохрипел в ответ шаман. По его виску скатилась тонкая струйка пота. — Мальчик мой,— несмотря на ласковое обращение, интонация Наобито была словно метал,— Ты не глуп, и я тоже не идиот. Прямых доказательств твоей причастности к этому спектаклю у меня нет, однако я вижу, что ты завел какую-то опасную игру. Запомни мои слова, Иошики — не лезь туда, где тебе не место,— мужчина поднялся с кресла,— Я преподам тебе урок, мальчик мой. Это будет мое тебе первое и последнее предупреждение. Надеюсь, впредь ты будешь помнить, где твое место.— после небольшой паузы Глава добавил,— Если выживешь, конечно.

***

— Приветик, директор,— помахал Сатору, заходя в кабинет и вальяжно разваливаясь на диване,— Чего звал? — Годжо, скажи мне честно, ты совсем ебанулся?— Яга встал с кресла и ударил по столу ладонью, отчего тот задрожал. Белобрысый заинтересованно приподнял бровь,— Ты на кой хер попёрся к Зенинам, а?! Мне что, других проблем мало, не хватало только тёрок еще и с ними??— мужчина был просто в ярости. Он был готов придушить Годжо собственными руками за такую неосмотрительность, беспечность и самодурство. — Боже, Яга, да ты королева драмы,— вздохнул Годжо, закатывая глаза под маской,— Я сказал, что решу вопрос? Я его решил. В чем проблема? — Проблема в том, Сатору, что ты всегда делаешь то, что тебе вздумается! Ты не забыл, что директор здесь я?! Ты можешь хоть иногда хотя бы оповещать меня о своих действиях, придурок?!— Яга сдерживался из последних сил, чтобы не запульнуть в шамана чем-нибудь тяжелым. Он прекрасно знал, что до Годжо предмет не достанет, но от этого желание кинуть в него что-то меньше не становилось. — Я заварил эту кашу, мне ее и расхлёбывать, ты же сам сказал,— Сатору был абсолютно спокоен и расслаблен,— Да, я поболтал со стариканом, вопрос мы утрясли. Колледж в безопасности, проблема решена.— Годжо лукаво улыбнулся,— Решена ведь? Масамичи тяжело вздохнул, усаживаясь обратно в кресло. Как бы его сейчас ни бесил Сатору, тот был прав. — Да,— Яга кинул на стол новое письмо от Зенин, достав то из ящика стола,— Прислали извинения за недоразумение и отозвали свой запрос,— директор снова вздохнул, потирая глаза под очками. Эта работа сведет его в гроб. — А шуму-то было,— пропел Сатору, ухмыльнувшись,— Всё пучком, Яга. Тебе бы нервишки подлечить, а то так с инфарктом слечь недолго,— шаман явно забавлялся. — Иди прочь с глаз моих, Годжо,— раздраженно отмахнулся директор,— Будь добр в следующий раз хотя бы предупреждать меня о своих действиях. — Всенепременно,— во весь рот улыбнулся шаман, отдавая Масамичи честь, а затем бодро покинул кабинет. Ему еще надо было зайти к Сёко и передать ей ее злосчастные моти.