Разыскивается смысл. Оплата кровью

      Поскорее уходя из проклятых квартир, — Серафиме не хотелось вызвать зомби апокалипсис перфекционистов исключительно тем, что неправильно наступит на ковер, а также получить зомби осуждение её вынужденной асимметрии тела, — девушка спустилась на пятый этаж, который полностью пах тем странным запахом, что Серафима чувствовала от свечи. Она тут же прикрыла нос рукой — не хотелось повторять прошлый опыт.       После стольких дней полного истощения, Серафима наконец чувствовала в своём силе энергию, которая разливалась теплом по венам. Наверняка старые запасы, не истраченные за жизнь, давали о себе знать. Бодро шагая вперёд, абсолютно уверенная, что скоро шторм закончится, она найдет здесь самые ценные вещи и вернётся домой, продав их очень дорого, Серафима едва не упала, запнувшись о нечто в её ногах.       Опустив глаза, девушка обнаружила хрустальную — а может и нет, раз от незадачливого пинка не разбилась, — пирамидку. Осторожно подняв её, Серафима не обнаружила на пирамиде ни трещины, сколько бы не крутила в руках. Идеально целая, гладкая, блестящая. Один её вид бесконечно завораживал.       В свете шаровых молний, парящих за окнами, пирамидка сияла, создавая тысячи треугольных бликов на каждой поверхности. На ладонях Серафимы, на её груди, лице, на полах, стенах и потолках. Треугольники словно бы кружили вокруг, накручивая один за одним десятки хороводов. Здесь не хватало только солиста, песни, что поддержит их танец, сделает его совершенным.

По бокалам россыпь хрусталя —

Дева белолицая роняла слёзы.

Если из последних в мире буду я:

Я хотела бы увидеть розы.

Люди засыпали день за днём,

Кровь как жемчуг заполняла океаны.

Если в этом мире вновь взойдёт Луна:

Я, тогда наверно, не останусь.

И пускай слеза пойдёт в туманы,

Я не плачу: это просто дождь из слёз,

Песни составляют океаны,

А в бокалах остаётся лишь мороз.

      Серафима откашляшась. Столько лет уже не пела ничего, кроме колыбелек маленькой Сильвии. Хах… Даже приятно.