Одобрение

      Когда работаешь в большом поместье, нужно быть готовым ко всему, особенно когда платят две тысячи евро минимум. А ещё уметь помалкивать и быть внимательным к потребностям тех, кто владеет этим поместьем и проживает в нём. А быстрый карьерный рост за почти три года, особенно для славянского иммигранта, это не везение, а результат кропотливого труда. Те, кто любит сплетничать и прохлаждаться, в лучшем случае остались без допуска работы в основной части поместья, в худшем – вылетели. Удивительно, правда?              Но есть ещё большее особое положение. Когда после Нового Года ты возвращаешься на работу из дома, познакомив семью со своим «парнем». Олесе не хотелось их обнадёживать, мол, жених, человек, с которым она построит будущее. Просто хотелось показать, что она не одна, что она может быть не одна, но он…              – Доброе утро, моя дорогая помощница, – непосредственный начальник, благодаря прихоти которого её перевели в основной состав служащих поместья, главного поместья «Вонголы». Сложно поверить, но ещё года полтора назад Леся даже не представляла, за что ей платят такие большие деньги.              – Доброе утро, Ламбо, – она поставила поднос с завтраком перед сидевшим под одеялом подростком. Славные тринадцать лет. И самый славный из молодых господ. Он потёр ладони. Ему нельзя употреблять много кофе, всё же за здоровьем господ следят все врачи этой… семьи. Но они сблизились, и Леся старается его баловать, нечасто. Так что стоило ей раздвинуть шторы, юный Бовино и слова не сказал.              Только спросил:              – Как съездили? – именно в множественном числе.              Маленький сплетник. Он был на стороне глупой Леси, которая в одну ночь решила, что ему нужна её защита. Тогда она получила огнестрельное ранение в живот. Ей сильно повезло. Ламбо привязался ещё сильнее, она окончательно закрепила за собой должность, и даже сам хозяин поместья, Савада-сан, выразил ей благодарность. Потому что она, наивная дурёха, просто работала и не обратила внимания на длинные языки людей, чуть ли не кричавших о том, что здесь живёт мафия. И Ламбо – мафиози, он мог постоять за себя. Но ему так не хватало простого человеческого общения, ведь даже Тсуна сейчас был занятым взрослым.              – Чудесно, – она не смогла соврать.              Всё было чудесно. Пусть отец с женой особо ничего не знали про бейсбол, а ей было трудно переводить, но под конец пребывания гостей они всё же прикипели к Таке душой. И жена отца, Люба… о, «как звучат ваши разговоры на английском, итальянском». Японского Олеся сама не знала, стала подучивать, но всё вылетает из головы, так как есть более важные вещи, например, работа. Хоть и хотелось знать, что там любимый говорит с таинственной искрой в глазах. Но он почувствовал себя в её шкуре, пока она разговаривала с семьей на русском. И не совсем русском.              Было очень трогательно, когда он чистил снег вместе с отцом. Без неё они смешно переговаривались – жестами. Он предстал перед ней обычным мужчиной. В обычной одежде. У неё же была только обычная одежда.              – Тогда тебе осталось познакомиться со страшим Ямамото, – один глаз Ламбо всегда закрыт, поэтому всегда, когда он подмигивает, Олеся не может не улыбаться. Так прикольно выглядит!              – Молодой господин Реборн меня так и не одобрил. Думаешь, есть смысл? – Олеся принялась за работу: кто-то опять поздно лёг из-за просмотра аниме и сильно намусорил. Аниме? Да, Ламбо много говорил о своём проживании в Японии в детские годы. Оттуда и любовь к жанру. Но Леся не осуждала, ни разу. Сама любительница. Однако работа есть работа. И как только Ламбо отправится на очередные дела «хранителя Грозы», она займётся его комнатой. А пока следует помочь ему приодеться.              Сам Ламбо закатил глаз, чуть закинув голову. О, когда-то признание Реборна имело для него смысл. Но сейчас… он и так неплохо справляется. И хорошо живёт.              – Есть смысл перестать быть неуверенной в себе, как сестрица Киоко, – о, да, Киоко.              Было пару моментов в жизни Олеси, когда она боялась увольнения. Первый: когда её только перевели в основной состав, она из-за волнения и рассеянности чуть не сбила с ног важного человека; тогда они с Такеши не знали друг друга. Второй: «спасение» Ламбо, когда могло произойти увольнение во благо. И третий: когда на одном из торжеств она поговорила с взволнованной девушкой, которая пряталась от своих близких. Да, то была Сасагава Киоко. Но Леся не знала этого! Девушка хотела поддерживать брата, ей был дорог друг-одноклассник, который стал важным человеком. Но она… «всё это давит на меня, а я хочу спокойной жизни, я не хочу рисковать, я хочу спокойно спать и уверенно встречать каждый день». Та женщина была старше, но эмоциональное их состояние… В общем, Леся поддержала, как могла.              Только через несколько дней она узнала, что Сасагава Киоко поговорила со своими братом и другом – Савадой!, чтобы вернуться к спокойной жизни. Узнала не из сплетен! Сам хранитель Солнца, старший брат Киоко, очень экстравагантный человек, выразил ей свою благодарность. И после этого случая её заметил «босс», «Десятый». Иногда она обслуживала его и его «хранителей», когда те собирались все вместе за мирной трапезой. За полтора года таких трапез наберётся… штук двадцать, может?              – Или ты тоже собираешься вернуться к обычной жизни гражданских, Люси? – поинтересовался Ламбо. И да, все коверкали её имя, все. Даже Таке. «Орэся», «Рэся», «Рюси»… но иногда Такеши старательно выделял её имя – Леся. Всегда так льстит!              – Не буду забегать вперёд, я ведь даже не знаю, что будет завтра, – убрала приставку куда подальше.              – Я всё! – Ламбо поел. Можно забирать поднос. Он внимательно наблюдал за ней. Пристально. И только когда она дошла до дверей, добавил: – Зато я точно знаю, что уже к твоему Рождеству Тсуёши-сан будет здесь, – о, ему понравилось, как она замерла. Конечно, Леся знала имя отца Такеши.              – Работу никто не отменял, – и работу Бовино Ламбо тоже. У него пока каникулы, значит, как хранитель Вонголы он может посещать различные приёмы, на которых требовалось присутствие кого-то из семьи.              

      ~ΐ♪ΐ~

                    Уборка и выполнение просьб господ, возможно, постоянное нахождение с кем-то из них в течение дня, иногда помощь на кухне, иногда уход за кем-то болеющим – вот обязанности Олеси. Раньше, пока ещё не устроилась сюда, подрабатывая то тут, то там, она могла себе позволить посидеть в Интернете. Но здесь она честно отрабатывала каждый евро, даже если её просто поощряли. На работе Леся думала о работе. Но без косяков всё равно не обходилось. Однако косяки не ставили под угрозу чью-то жизнь. И всё было хорошо.              – Ты завариваешь чай всё лучше, – Савада Тсунаёши не отрывал взгляда от бумаг, коих на рабочем столе прилично. Он мастерски принял расписанную каким-то китайским ремесленником чашку из её рук.              – В этот раз сбор, укрепляющий иммунитет, – улыбнулась Леся.              – Спасибо, – он всегда благодарит людей за их работу. Зачем? И как будто услышав её мысли, Тсунаёши прояснил: – Я очень сильный эмпат, и искреннюю заботу о людях сложно скрыть, – он посмотрел на служащую поверх документа. – И я сейчас не совсем о чае, – ох уж эта улыбка. Леся её не видела, но знала, что Савада улыбается.              Только не знала, что была в этой улыбке некоторая грусть. Сейчас, ну, года четыре уже, как Орегано ушла из CEDEF, чтобы заправлять всей прислугой семьи в главном поместье, он много раз слышал о Лесе, прежде чем познакомиться с ней лично. Киоко всё ещё ему дорога, как близкий человек. Но он уже отпустил чувства к ней и желал спокойной и мирной жизни, к которой не был способен вернуться сам. Он долго играл в «отрицание» из-за привычки, а потому долго не признавал правду. Только уже под свои тридцать лет сердце Неба обрело покой.              И если честно, для «сказки о Золушке» она подходила больше, чем Киоко. Не то чтобы Савада с самого начала так смотрел на неё. Вначале они с Орегано давали ей больше работы с хранителями, поручали заботу о них, после она чисто из-за обстоятельств стала больше мелькать рядом. И она просто делала свою работу. Перед ней не был «могучий босс одной из могущественных мафиозных семей мира». Перед ней был начальник, хозяин поместья – Савада-сан. Поэтому он позволял себе отвлечься разговорами с ней, всё чаще просил перевести её к его служащим. Повышал премию, не без поиска подходящего повода. Старался выразить заботу в пределах разумного, поскольку не хотел давить своим авторитетом «начальника».              Он думал, ему некуда спешить. Девятый, пусть ещё проживёт много лет, хотел увидеть рядом с ним кого-то, кто не только сможет продолжить род, но и станет опорой для его сердца. И после отказа Киоко продолжать быть частью мира мафии, хоть и сестра Сасагавы Рёхея, ему дали время на своеобразную «реабилитацию». В один момент все невесты преступного мира начнут на него охоту. Но он хотел иного. Сблизиться с… как они говорят? Служанкой? Да!              Только вот полгода назад его дорогой хранитель Дождя сообщил семье Вонгола, а именно боссу и хранителям, Реборну и ещё некоторым лицам, что состоит в отношениях с милейшей девушкой, чьё происхождение не должно их касаться. Он готов отдать Вонголе всего себя, но не своё сердце. Его сердце принадлежит храброй работнице поместья, Олесе Баканович. Он ласково зовёт её Бака-Леся, когда девушка говорит глупости, по его мнению. Особенно о своём происхождении и социальном статусе. И в этом Тсунаёши согласен с Такеши.              – О, боже, у него длинный язык. Как много он рассказал? – она покраснела. – Простите, вы не должны были… с другой стороны, вы же друзья…              – Мне было интересно. Будто и сам был у тебя в гостях, – Тсуна опустил взгляд, но смотрел куда-то сквозь документ.              – Ему повезло, что его не будет до Рождества… – как ни смешно, но только в присутствии Савады она всё же могла забыть о работе. Олеся хлопнула себя по щекам, Такеши ведь отправился на какое-то задание с Варией. Суть последней в Вонголе она не знала, не посвящали. Задание, и задание. Примерно представляла, что происходит на заданиях. Из-за той ночи, когда она осталась в поместье и типа пыталась спасти Ламбо…              – Всё в порядке? – Тсунаёши не мог не смотреть на неё. Её растерянность умиляла. Как можно её поддержать?              – Он специально отправился на задание, чтобы не предупреждать меня, что приезжает его отец, к Рождеству. Он сказал, что вернётся к Рождеству. И его отец прилетает к Рождеству! – девушка стала ходить туда-сюда, нисколько не раздражая Десятого.              – Ямамото-кун хотел сделать сюрприз, – Тсуна был на месте Ямамото, это ему должно прилететь от девушки, а не Саваде. Так почему же он оказался в такой ситуации? Впервые. Он не против и чаще, если их взаимоотношения приблизятся к дружбе, перестанут быть сухими.               – А я не люблю такие сюрпризы! – повысила голос! При хозяине поместья, работодателе. Ещё и руки вскинула, смотря на него. – Оу, простите, это было некомпетентно с моей стороны, просто… – почему Такеши не мог запомнить? Это ведь несложно, такие сюрпризы ей не по душе. Больше седин добавляют.              – Не так давно и я был таким же. Не беспокойся, всё будет хорошо, и ты понравишься его отцу. Он угостит тебя лучшими суши, – и как можно не любить такого человека, как начальника, как друга? Олеся завидовала его друзьям. Даже в такой ситуации он не стал отчитывать, а решил успокоить и поддержать. – Ты уже отмучилась в должности переводчика, теперь его очередь. Но, поверь, Ямамото-сан не будет против невестки не японки. Ты ему понравишься, не можешь не понравиться, – Тсуна знал, что Реборн, бывший в одно время наставником Ямамото, не одобрял эти отношения, но встал на сторону друга. И будет на его стороне до конца. Чего греха таить? Хотя бы потому, что сам боролся бы за отношения с ней до конца.              Было бы славно претворить в реальность сказку со счастливым концом.              – Савада-сан, пейте чай, – покраснела от смущения, – иначе снова поздно ляжете спать, – и это она ещё не знает, что чаще он не высыпается из-за необходимости слетать на своих двоих – в лучшем случае – в другой город страны, или хотя бы в соседнюю.              Она вернётся за чашкой позже.              

~ΐ♪ΐ~

                    Православное Рождество через три дня.              – Я понимаю, что недавно прошли празднества, но раз ты вернулась к работе, будь добра посещать спортзал, по пятницам у тебя сокращённый день, – Орегано решила подвезти её домой, на квартиру. Пришла предупредить об этом.              Не было чрезмерной строгости. Теперь есть риск для её жизни всегда. И стоит держать своё тело в хорошей форме. Особенно Олесе, которая спортом толком в жизни не занималась.              – Хорошо, – кивнула начальнице.              – И завтра приезжает Ирие Шоичи, он работает в подземных этажах поместья. Ты там практически не была, и обычно он не работает после праздников. Но поскольку ты свободна, придётся поработать там, – о, об этом товарище она тоже слышала. В некотором роде это был её собрат. В очках. Она недавно сделала коррекцию, но иногда поправляет несуществующие на носу очки.              – Поняла, – осталось оставить указания на завтрак Ламбо. Он попросил себе чего-то легкого. Успел побывать на одной выставке, одном чаепитии, одном приёме аж в Риме. Ещё не вернулся, но отправил кучу грустных смайликов.              – Всё хорошо? – Орегано стала сомневаться, можно ли отправить её в лабораторию. Ещё что-нибудь сломает… хотя Ирие-сан тоже тот ещё растяпа. Но она об этом не говорила!              – Да, просто долго отдыхала, вот не вошла ещё во вкус работы, – Олеся сболтнула какую-никакую глупость. Сегодня она думала явно не о работе.              Перед концом рабочего дня всё же отправила сообщение Такеши: «Ладно, я не злюсь. Ты был прав, что не сказал. Теперь я волнуюсь…»              И ещё минут пять выбирала самый грустный стикер из всех, что были. А их было о-о-очень много. Такеши всегда улыбается, он даже не сказал ей, волновался ли вообще о знакомстве с её семьёй. Ему было легко? Если да, то это хорошо.              Ответа в скором времени ждать не стоит. Мало ли, что у него там сейчас происходит. Может, стоит сходить в зал сегодня?              

~ΐ♪ΐ~

                    Чуть не проспала рабочий автобус! Кое-как собралась и понеслась. Засунула телефон в карман штанов. По дороге в поместье досыпала. Дальше спрятала телефон во внутренний карман формы. Ей не было времени прочитать сообщения, в первую очередь от Такеши. Оно осталось помеченным как прочитанное, но не таковым по сути.              Орегано лично провела её по подземным коридорам, отвела на кухню, которая здесь была, дала служебный планшет с картой. Не только Ирие, но и других техников тоже надо будет обслужить. Даже из любопытства Олеся не поинтересовалась, что за проект такой, что надо их так усердно обслуживать.              Ирие Шоичи оказался приятным человеком. Хотя бы потому, что их поведение находилось в одной категории. Олеся не боялась ступить не туда и выдернуть какой-нибудь провод, Ирие-сан сделает это раньше. Но машина, над которой он работал… невероятна! По размерам тоже. Ей не показалось, они шли долго. Значит, эта лаборатория не совсем под поместьем. Ей всё больше доверяли? Или вынуждали её отказаться от «пути назад»? Наверное, не без подачи Реборна… удивительный ребёнок. Хотелось бы понять до конца, что ещё значит его статус «аркобалено», пусть и бывшего. Такеши не спешил объяснять.              – Кофе, – она не стала катить тележку от греха подальше. Кофе в термостакане. Три в одном. О, служащая была приятно удивлена такими скромными запросами. Хотя чуть позже сварит ему ещё.              – Спасибо, – Ирие взял стакан с подноса. – Ах! Животворящий аромат, – и улыбнулся.              Кажется, стоит заглянуть к его коллеге, Спаннеру. Ему кофе точно нужно сварить. Турецкий?              А здесь тише, чем в поместье. Но дискомфортно от этого не становилось. Кофе Спаннера уже у него, а ей остаётся хорошенько вымыть турку. Хорошо, что она добралась до неё первой, а то какой-то молодой человек собрался мыть её моющим средством. Кощунство!!!              А?!              У неё закружилась голова? Или действительно грохнуло что-то? Мир вокруг дрогнул ещё раз. В сердце резко похолодело. Дыхание участилось. Спокойно. Через нечто подобное они уже проходили. Олеся вышла в коридор. Кто-то бежал от хода из поместья. Пробежали мимо неё. Следующий – кто-то низкий?              – Люси!!! – Ламбо?! Он схватил её за руку. – Где Шоичи? – он обеспокоен.              – Что случилось? – надо было ответить, но язык не слушался.              – Люси! Где Шоичи?! – он потянул её за собой.              – У себя! – на лучшее мозг сейчас не способен.              Они недолго бежали, но ей уже тяжело. Надо было слушать Орегано и чаще ходить в спортзал. Шоичи уже их поджидал, он слушал Ламбо. Они должны были отступить. Но раздался грохот, вход в лабораторию завалило. Всё в пыли, от пола до потолка. И какие-то люди. И их оружие горит? Цветным пламенем? Вокруг Ламбо тоже появилось какое-то пламя и шлем на голове. Появился какой-то бык. Олеся замерла в изумлении и отрицании происходящего. Пистолеты, мечи, катаны. Это можно было воспринять. Но пламя! Что это?!              Ирие схватил её за руку и потянул за собой.              Раздался выстрел! Какой-то странный выстрел. Землю под ногами не выбило, но они упали. А в другой момент она отлетела к той самой большой машине в виде круга. Голова затрещала. И со стороны правого глаза мир оказался залит кровью. Громыхнуло? Сверкнула молния? Зелёное пламя отразилось от чего-то прямо в эту машину. Олеся читала, что если чувствуешь привкус шоколада в воде, то ударит молния. Если находиться в воде. Но здесь нет воды! Она засветилась зелёным. И уже не кровь, а вспышка скрыла мир вокруг.