Иди на свет

Хотелось кричать от страха. С ней что-то произошло, она не понимала, почему не чувствует себя так, как положено испускающему последний дух несчастному человеку. Кажется, она и вовсе не умирала, а вся боль, что терзала её изломленное тело, в одночасье исчезла. Испуганная и дрожащая, как клиновый лист на ветру, как хрупкая капля дождя, ползущая по стеклу, Ли Сон Гён дёрнулась и отскочила назад, ударившись спиной в перила моста. Удар оказался сильным, девушка закашлялась, дыхание перехватило, волосы спутались и закрыли её лицо. Убирая ладонью все локоны и небрежно зачёсывая их набок, Ли Сон Гён в смятении уставилась на расстояние, которое чисто физически не мог преодолеть обычный человек всего лишь одним шагом или даже прыжком. На тонких аристократических пальцах жнеца в свете полной луны ярче засияли крупные капли не его крови. Он стёр эти алые капли со своих губ, посмотрел так, как даже на врагов не смотрят; чёрные глаза — обсидианы наполнились неукротимым мраком и силой; на высоком лбу залегли глубокие складки. Тяжёлый тёмный взгляд вонзился в дрожащую девичью фигуру, что хваталась пальцами за парапет. В её глазах, за непроглядной темнотой, открывались врата полного хаоса: и стыд, и страх, и боль. Ли Сон Гён считала это жестокой пыткой — быть в центре нарастающей бури. «Он… что он такое?» Одна волна страха нахлёстывалась на другую, нескончаемый ужас обгладывал каждую косточку. Тёмный незнакомец уверенно и властно шагнул вперёд, в бесконечных глубинах его глаз Ли Сон Гён распознала гнев. В попытке сбежать, она, будто не владея собственным телом, метнулась в сторону разбитой машины, врезаясь в покорёженное железо. Вспышка боли затухла быстрее, чем девушка успела бы ощутить её. Со свистом втягивая в себя холодный ночной воздух, она медленно обернулась и увидела, что машина загадочным образом оказалась в метрах двадцати от того месте, где потерпела сокрушительный удар. «Что… это?» — Ли Сон Гён в ужасе уставилась на свои ладони. — «Я это сделала? Как?» Чхве Чжон Ун издал звук, похожий на удивлённый стон-вздох, ошалело прикрыл рот ладонью, указывая дрожащим пальцем на это странное действо. Подумать только, девушка голыми руками оттолкнула железную глыбу, будто всего-навсего стул передвинула. Помощник Им подошёл к руководителю Ку, у которой в глазах застыл страх… такой непреходящий и первобытный, как страх перед первозданностью и мощью стихии. Пак Джун Гиль ринулся к онемевшей от растерянности быстрее, чем она успела бы даже взглянуть на него. Лишь инстинктивно улавливая порыв ветра, девушка отскочила в сторону, пролетев на огромной скорости примерно половину моста. От такой скорости у неё закружилась голова, ночь вспыхнула бледными пятнами перед глазами. Прыжок. А затем лицом к лицу с ней появился он — высокий тёмный силуэт, со штормовыми чёрными глазами, и выражением тончайшего гнева, что мог принадлежать лишь тому, кто имел неоспоримую власть. «Он не человек. Люди не передвигаются так… люди так не смотрят.» Увильнув от стремительно протянутой руки, готовой схватить её, девушка в панике бросилась прочь. Она не понимала, как совладать с бешеной энергией, что клокотала в её теле, в каждой мышце и клеточке. Её кидало из стороны в сторону, хаотичные мысли вертелись в абсолютной суматохе, разбиваясь друг о друга. — Надо остановить её! — чувственно вскрикнул Чхве Чжон Ун, наблюдая огромными лихорадочно блестящими глазами за тем, как девушка то исчезает, то вновь появляется в разных углах моста, мечется, будто дикий зверёк, загнанный охотниками в тупик. Маленькая, хрупкая… Ку Рён видала, что творится нечто странное. Редкий жнец мог противостоять силе руководителя отдела сопровождения, где уж там обычной человеческой душе оказать такое сопротивление, если только… Вот из-за этого «только» Ку Рён и поспешила вмешаться. И подоспела вовремя. Спустя мгновение след девушки простыл, она исчезла, а Пак Джун Гиль мощным броском вернулся на почву и ошарашил всех, когда тяжело рухнул на колени. — Не дайте ей уйти. Остановите немедленно. — прокричала Ку Рён своим помощникам, твёрдо устанавливая для баланса свою ладонь на плече Джун Гиля. Дотрагиваясь, она с изумлением отметила, что сильное, закалённое болью и сражениями тело её бывшего возлюбленного, сейчас дрожало, словно разбитое лихорадкой. В поднятых глазах она в полной мере разглядела возмущение и неверие Пак Джун Гиля. Ночь. День. Ночь. День. Берег моря. Крыша небоскрёба. Глухая деревенька. Пустыня с горячим воздухом и зыбкими песками. Ли Сон Гён панически разглядывала каждую новую локацию, в которую её затягивало или скорее забрасывало с бешеной скоростью. В какой-то из моментов она громко закричала и упала на колени, закрывая уши ладонями. Задыхаясь от слёз и страха, она робко огляделась, опасаясь увидеть что-то похуже ночных кошмаров, но ей на глаза попался туман, обволакивающий озеро. Место это навевало очень плохие мысли и ассоциации. Обычно в подобных местах находят неопознанные трупы и потом показывают по телевизору в экстренных новостях. Девушка сидела на земле у берега, если бы вытянула руку, коснулась бы кромки воды. Когда шум в ушах перестал быть таким кошмарным и тошнотворным, а сумасшедшая дрожь, колющая кожу иголками, прошла, Ли Сон Гён осторожно поднялась. Огляделась. Место было гиблым, холодным. Девушка быстро озябла. Обняла себя за плечи, чтобы согреться. Туман плыл над самой гладью воды; ни луны, ни звёзд видно не было, и слишком пугающей казалась тишина. Ли Сон Гён шла по вытоптанной тропинке, качаясь, словно маленькая лодочка на волнах. По щекам текли слёзы. Тихие, горькие рыдания сотрясали хрупкие плечи. Умирать было очень страшно, но это состояние — затворничество между мирами — просто рвало душу на куски. Ли Сон Гён боялась каждого шороха. Боялась, поскольку не знала: кто она такая и что её ждёт. Привалившись к толстому стволу дерева, девушка съехала по нему вниз, укладывая тяжёлую от мыслей голову на колени. Заснула она или потеряла сознание, была ли разница? В «Калейдоскопе» нашумевший инцидент дошёл до слуха самого Нефритового Императора. Ку Рён стремительно шагала по длинному освещённому коридору, так что розовые пряди волос разлетались, будто от ветра. Она открыла дверь, вошла в оранжерею, но даже сказать ничего не успела. Её встретил громкий властный голос со словами: — Такого позора и небеса не вместят! Ку Рён, в расстроенных чувствах, стояла с поникшей головой, с поникшим духом. Думала над тем, как сгладить эти неприятные ощущения, как преподнести оправдания в виде разумных доводов, которые убедят, а не разозлят. Когда Императрица обернулась, Ку Рён увидела в её руках увядший корень растения и, обескураженная, изогнула бровь, чувствуя что-то похожее на звук падения кирпича об чью-то голову. — А ведь этот паршивец клялся, что удобрения превосходные. — пробормотала хозяйка, вытирая руки полотенцем, а позже заметила. — Что такое? Что с твоим лицом? Ку Рён выдохнула беспокойно: — Мы упустили душу. — Да? — сомневающимся тоном; и взгляд такой, что Ку Рён поняла — следующий вопрос будет о том, почему именно она об этом докладывает, а третий о том, в чём собственно состоит вся проблема: упустили — так разыщите. — Кое-что произошло. — не дожидаясь вопросов, произнесла лидер группы ЧС. — Ку Рён… Неужели ты пришла с доносом на Пак Джун Гиля? Что у вас там случилось? — С этой душой что-то не так. Нам кажется, что она осталась жива. — Как так? — присаживаясь в плетённое кресло, Императрица непонимающе вскинула проницательный взгляд. — И ещё… — Ку Рён встала напротив кресла, пряча руки в карманы белых брюк. — …возможно, что ей досталась часть его силы. Медленно поднимаясь, она озадаченно нахмурилась. — Как ей это удалось? Ку Рён инстинктивно облизала губы, не рассчитывая делать это полноценным ответом, но Императрица понятливо кивнула и почему-то побледнела так, будто её охватил страх. — Ищите её. — отдав короткий приказ и, не глядя на то, как кланяется Ку Рён, Императрица вышла. Шаг её не был спокойным.