Встречи вне времени

Когда демон открыл глаза, его поразило бескрайнее небо. Оно сияло мириадами звезд. Кроули в восхищении глядел на них, ощущая себя как-то непривычно. Что-то было не так… от осознания его бросило в холод, и он вскочил с земли, озираясь. Он почти ничего не помнил. Только бесконечный мрак и отчаяние. Он кого-то звал в кромешной тьме – очень долго, срывая голос, надрывая сердце. А потом ощутил свет. На этом воспоминание обрывалось. Кроули огляделся, пытаясь понять, где он оказался. Песчаный берег, за которым раскинулся океан, деревья вдали. В паре метров от него что-то лежало. Он подошел и увидел необыкновенное создание. Это был не человек. И не один из тех, кто был знаком Кроули. Кто-то другой. Но при одном взгляде на него сердце защемило, и демону стало страшно, что этот незнакомец умрет. Похоже, он ранен: кровь и на белоснежных крыльях, и на груди. И без одеяния… Когда демон осознал это, на него накатило желание. И тут же стало противно от самого себя. Но эта израненная красота вызывала томление, и он прикрыл незнакомца своим крылом. Только тогда Кроули заметил, что его крылья черны как ночь. Полная противоположность крылам незнакомца. И хотя память к нему не вернулась, демон понял на уровне интуиции, что они разные. И прикасаться к незнакомцу он не должен. Но и бросить его умирать Кроули не мог – а почему, и сам не знал. Так он провел несколько минут, с возрастающим ужасом думая, что же ему делать. Очевидно, что кроме них здесь никого. Он ничего не помнит о себе, не знает, с кем его свела судьба. А вокруг только ночь и безмолвие. Тишину вдруг нарушил тихий голос. - Кроули… Это было его имя. Демон мгновенно осознал это, услышав голос незнакомца – печальный, едва уловимый. Он склонился к нему и тут же отпрянул: глаза незнакомца сияли неземным светом. Он был невыносим для демона и обжигал ему лицо до кровавых язв. - Мы были едины, я не могу разорвать связь… Пусть узы… только для меня… вся боль для меня. Прикоснись ко мне… не более раза. Тогда я смогу… остановить это. А иначе… У небесного создания перехватило дыхание, взгляд померк. Глаза стали закрываться. От страха за него Кроули забыл все, что услышал. Незнакомец умирал. Демон схватил его за плечи и встряхнул, пытаясь дозваться: - Как прикоснуться? Скажи! Я не понимаю, я ничего не помню! У незнакомца вырвался только усталый вздох. - Мне все равно… но помни - только раз. Я попробую ее разорвать… Он не договорил и потерял сознание. Демон в отчаянии позвал его – тщетно. Все мысли смешались. Желания к дивному созданию уже не было – именно сейчас, когда оно оказалось необходимым для его выживания. И Кроули впервые за все существование поцеловал избранника без физического влечения – но при этом со всей духовной любовью, что таилась в глубине его существа. Едва их губы сомкнулись, демон осознал, что перед ним ангел. Он еще не пришел в себя, и его дыхание обожгло гортань Кроули. Кожа на лице и руках демона начала плавиться. Адская боль пронзила Кроули, но он не выпустил ангела. Достаточно или нет? Ответом стал отчаянный шепот: - Хватит! Ты себя убиваешь! Остановись… отпусти… Демон выдохнул и встретился взглядом с ангелом. Нестерпимо яркий свет струился из его глаз, до костей опаляя кожу Кроули. Словно под ней протянулись железные нити и проворачивали все сосуды изнутри. Такое ощущение, что руки сейчас оторвутся и повиснут безжизненной массой. Но демон не отпускал ангела. Безумная мысль пришла ему в голову. “Не более раза”. Тогда все будет кончено, он больше никогда не встретит это создание. Превозмогая чудовищную боль, Кроули коснулся губами его горла. Ангел судорожно вздохнул, и волосы демона побелели. Заметив это, ангел попытался освободиться из железной хватки. - Безумец… ты погибнешь! Но Кроули его уже не слышал. В голове стучала только одна мысль: он хочет быть с этим ангелом. Любой ценой. Даже если сейчас обратится в ничто. Он не помнил его, но стремление к ангелу стало сущностью демона. Лица Кроули было уже не различить от кровавых язв, все тело в ранах от благодати, которую бессознательно источал ангел. Но демон из последних сил высунул раздвоенный язык и коснулся его груди. При этом Кроули ощутил такой манящий аромат, что от потрясения сразу выпустил ангела. Вожделение взметнулось в нем, перекрывая нестерпимую боль. В ярости на себя он бросился на землю и застонал. От ярости на глазах выступили слезы. Что с ним происходит? Ведь ему разрешили прикоснуться только раз, один лишь раз! А он не смог остановиться. Теперь божественная благодать уничтожит его, и выживет ли ангел – неизвестно. Кроули терзался и духом, и плотью, когда уловил чье-то приближение. У него болел каждый нерв, но он заставил себя подняться. Чутье демона взывало об опасности. Он должен защитить своего ангела – кем бы ни был неизвестный. Оно не обмануло Кроули. Когда он поднял взгляд, то сквозь пелену крови и слез различил ангела Смерти. Демон никогда не видел его, но ошибиться было невозможно. Как высшее создание, Кроули сразу видел подобных себе. - Ты его не получишь, - хрипло сказал демон. Ангел Смерти посмотрел на него безо всякого выражения. Узкие губы дернулись в брезгливой гримасе. - Это твои методы, демон. Я пришел как друг. Но Кроули упрямо стоял на его пути, хотя едва держался на ногах. Когда Смерть направился к ангелу, крылья демона взметнулись, и он зашипел. - Не подходи к нему! Ангел Смерти остановился и впервые взглянул на Кроули без презрения. Словно изучал что-то новое, прежде неизведанное. - Непостижимо… Ты правда его защищаешь. Никогда бы не поверил, что это возможно. Ангел и демон… Из-за ваших брачных уз мне не подойти без разрешения. Но Азирафаэлю нужна помощь. Ты не можешь ее оказать. Хочешь ли ты, чтобы он жил? Кроули колебался. Он сразу оценил благородную красоту Ангела Смерти. И впервые его кольнула ревность. Но борьба с собой была недолгой: он понимал, что иначе желанный ему не выживет. Хотя духи бессмертны, с ним случилось что-то немыслимое. Иначе ангел Смерти не явился бы им. Азирафаэль… Такое необычное имя. Звучит как музыка. И странно знакомое. Демон бросил на него взгляд. Ангел лежал без сознания, его лицо было таким же бледным, как у ангела Смерти. Кроули вздрогнул и молча отошел в сторону, позволяя постороннему подойти к его избраннику. Едва демон уступил ему путь, Ангел Смерти оказался возле Азирафаэля. Он коснулся его лба, потом крыльев, и кровь остановилась. Но на теле исчезли только рубцы, полученные при восстании; все следы любовной борьбы сохранились. Оправдывались худшие ожидания ангела Смерти. Когда Азирафаэлю полегчало, он открыл глаза. При виде знакомого лица слабая улыбка тронула его губы. - Задкиил… Почему ты здесь? И где мы? Я так давно тебя не видел… Но собрат ничего не ответил. Азирафаэль наконец заметил, как он изменился, и приподнялся, не веря своим глазам. Эта неестественная бледность, холод и безнадежность говорили сами за себя. - Это мой выбор, - спокойно сказал Задкиил, предотвращая все вопросы. – Сегодня была первая смерть во Вселенной. Кто-то должен был принять на себя обязанности. Я вызвался сам. Ангел задрожал от холода, исходящего от собрата, но заставил себя не отодвигаться. Он чувствовал, что сейчас услышит что-то ужасное. - И кто же умер, брат? Ведь люди только появились. Я не верю… Задкиил продолжал смотреть на него ледяным взглядом. И понимание снизошло в душу Азирафаэля. Ведь они оба стояли у Престола Славы и видели грядущее. - Сегодня умер архангел. Один из первых, предстоящих перед Всевышним. Но его дух остался прежним, поэтому я здесь. Задкиил сказал это так невозмутимо, будто речь шла не о его собрате, а о постороннем. Азирафаэль молча смотрел на него. Слова были не нужны. Он сознавал, что Задкиил принял этот пост только из-за него. И назад ничего не вернуть. - Ты сохранил нашу касту, Азирафаэль. Ты смог изменить свой облик, и мы благодарны тебе. Никто из ангелов и демонов не узнает твою истинную сущность. Мы не отрекаемся от тебя, но для всех остальных ты будешь обычным ангелом. Вернуться на небо, отправиться в ад с ним или остаться здесь – только твой выбор. Ангел не ответил. Он был потрясен тем, что собратья от него не отказались. И один из них даже пришел к нему на помощь – сюда, на Альфу-Центавра, хотя никто не должен был о ней знать, кроме него и Кроули. Но ведь Смерти подвластно все. - Я благодарен им и тебе, Задкиил. Но из-за меня ангелы низринуты в бездну, я отдал людям свой меч, и его падение только из-за меня. Я не стою ни ада, ни рая. Пусть позволят мне жить среди людей. Такого поворота Ангел Смерти не ожидал. Впервые в его глазах блеснули проблески эмоций, и это была грусть. - Твоей вины нет, Азирафаэль. И после заключения уз жить без него ты не сможешь. Ты даровал демону зрение, но он пробудил в тебе способность любить. Долгое воздержание для тебя чревато – эта кровь была предупреждением. Каждый раз, когда он будет желать тебя, приступы могут повториться. Зачем создавать ад самому себе? Ангел медленно встал, пытаясь осмыслить услышанное. Катастрофа оказалась несравненно страшнее, чем он думал. Потрясенный, он наконец вспомнил о Кроули и огляделся в поисках демона. Кроули лежал на земле неподалеку от ангелов. Азирафаэль бросился к нему и увидел жестокие раны. Сразу забыв о собрате, он опустился на колени возле демона. Дальнейшее Задкиил предвидел. И он решил не мешать этим созданиям. Излечить Рафаила он все равно не смог бы – ведь тот стал демоном. Он явился к ним лишь затем, чтобы убедиться, что они не уничтожат друг друга. Судя по увиденному, ангелу ничего не грозит. Как его супруг демон имел все права. Одно лишь опечалило ангела Смерти – выбор Азирафаэля жить среди людей. Это означало постоянные терзания вдали от возлюбленного. Ангел даже не заметил, что они остались одни. Он уже поднял руку, но тут же спохватился, что благодать может убить или развоплотить демона. Недавно Кроули чуть не уничтожил самого себя, когда ангел не мог контролировать свою мощь. И новая ошибка могла стать фатальной. Азирафаэль уже не сдерживал слез. Отсутствие Задкиила он ощутил. Никто не пришел излечить Кроули. Но почему? Как ни звал его ангел, демон не приходил в себя. Азирафаэль был близок к отчаянию. Ничто уже не имело значения. Он не мог смотреть на эти кровавые язвы и содранную кожу. И ангел прильнул губами к лицу демона, с нежностью касаясь его ран. Он целовал его веки, лоб, запястья. И не замечал, как следы благодати стали исчезать. До тех пор, пока не коснулся губ Кроули. В то же мгновение ангел оказался в железной хватке его рук. - Стоило оказаться на грани, чтобы ты поцеловал меня, - выдохнул демон ему на ухо. Азирафаэль смотрел на партнера, едва веря своему счастью. Но вспомнив пережитое в аду, он сделал попытку освободиться. Кроули ему не позволил. - Я буду нежен с тобой, ангел. Я не помню ничего, но чувствую узы. Ты не можешь мне отказать. Азирафаэль затрепетал. Глаза Кроули изменили цвет. Он узнавал эти всполохи пламени. - Но ты не помнишь меня, - ответил он тихо. – Так зачем… Демон недовольно зашипел. Зрачки изменились на золотистые, и ангел замер. Он не мог противиться демону в его новом облике. - Не доводи меня, ангел. Но Азирафаэль не мог избавиться от страха, что сейчас его терзания в аду начнутся снова. - Ты слишком быстр для меня, Кроули. Я… Демон не дал ему договорить. Сначала ангел был очень скован, но стоило Кроули впиться поцелуем в его горло, и все забылось. На этот раз близость с демоном была другой. Впервые ангел узнал прелюдию, которой почти не было в брачную ночь. Он трепетал в руках Кроули, раскрываясь его объятиям, и впервые ему не было больно, когда демон им овладел. Азирафаэль едва осознал этот момент: настолько нежно действовал его партнер. Он не пытался прибегнуть к ласкам, недопустимым для ангела, и тот вздрогнул лишь пару раз, когда раздвоенный язык коснулся его губ и груди. Но теперь Азирафаэль начинал понимать любовную игру Кроули и сознавал, что подобное ему необходимо хоть иногда, чтобы почувствовать партнера. Завершающий этап оставался ангелу чужд, но он стал проникаться прелюдией – долгими поцелуями, приятными ощущениями, когда Кроули вплотную прижимался к его телу. Кожа демона словно горела в такие моменты, но не обжигала, а согревала. А за поцелуи возлюбленного в шею ангел уже был готов простить что угодно. Именно здесь, на Альфе-Центавра, демон совратил своего возлюбленного. И испытал такое счастье, что все зло, которое зарождалось в нем, исчезло. Обличье демона осталось, но изменилась его душа.