Тёмный патронус

      Гарри вновь парил над облюбованным ранее холмом близ Запретного леса. Завалив всё свободное пространство брусками, поленьями и толстыми ветками, мальчик занимался тем, что продолжал выцарапывать когтем на них пометки для себя.       — Абсурд. Мерлин, разве они не заметили разницы?!       Шли седьмые сутки, как он стал дементором, и вторые с того момента, как увидел самого себя, своё тело, свободно разгуливающее во внутреннем дворе Хогвартса. То чувство ярости, несправедливости и отчаяния, что захлестнуло его, стоило лишь встретиться взглядом с самозванцем, когда тот запрокинул голову и посмотрел вверх, не передать словами. Не помня себя, Гарри рванулся вниз, сам не понимая, на что рассчитывает, и, конечно, налетел на защитную стену из чар. Магия обожгла, отбросила, и мир вновь поглотила не замолкающая ни на секунду тьма.       — Лезет… Скоро…       — Оставь… Море…. Отправят обратно…       — Песчаник… Делать дальше…?       — Скоро отправимся обратно, — голос того, к кому остальные шёпотки обращались как к Песчанику, Гарри различил уже сразу. Он единственный говорил чётко, и каждое сказанное слово долетало до него сквозь тьму, не теряясь в ней, будто этот таинственный кто-то стоял совсем рядом. — Дамблдор и Министр должны оплатить нашу работу. Поедим. Будет жребий на душу.       Последние слова потонули в восторженном визге, заставляя мальчика поморщиться.       — Дамблдор, — Гарри аккуратно вывел имя директора на одной из сухих веток, которую притащил на свой холм из Запретного леса. — И что за жребий на душу?       Гриффиндорец не раз подлетал к башне, где находился кабинет директора, но расстояние, на котором была защита, не позволяло приблизиться и заглянуть в окна. План со швырянием брусков с выцарапанными на них посланиями тоже провалился. Стоило только одной такой деревяшке коснуться защиты, как та вмиг вспыхивала, и кусочек занимался огнём, сгорая дотла за считанные секунды.       Каждый провал больно бил по нему. Гарри и не знал, что дементоры весьма подвержены эмоциям. Впрочем, возможно, его податливость апатии и безразличию была вызвана тем, что он — неправильный дементор и вообще живая душа, чьё тело бродит в школе само по себе!       «Дементоры могут воздействовать на людей ментально, — мысленно передразнил профессора Люпина Поттер. Истощение, усталость и раздражение искали выход. — Но как, профессор? Как? — если я даже приблизиться ни к кому не могу!»       Потеряв контроль над собой, Гарри с силой полоснул когтями по очередной ветке, перерубая её пополам. Удар пришёлся на точно на недавно вычерченное имя профессора Дамблдора, разрубая его на двое.       — А-а-а! — от отчаяния своего положения хотелось выть, а невозможность издать и звука сводила с ума.       «Будь со мной Гермиона, она бы точно придумала, что делать дальше», — от всплеска эмоций холод, что исходил от его нового тела, разлетелся дальше обычного, задевая цветы у самого подножия холма и покрывая их инеем.       — А вы что здесь забыли? — на глаза попалось парочка дементоров, что медленно плыла вдоль кромки Запретного Леса, приближаясь к его холму.       Других дементоров Гарри старался обходить стороной. Парящие чёрные фигуры, окутанные едва заметным глазу морозным маревом, продолжали навевать на него тоску, и чем ближе был один из них, тем хуже становилось на душе. Уже не просто возникало ощущение, что из мира выкачали всё тепло и радость, а будто ты сам становился таким же разносчиком боли и страданий.       Потому, едва заметив несколько летящих в его сторону фигур, Гарри, не раздумывая, развернулся и двинулся в противоположную сторону.       «Заодно попробую вновь пробиться к Хагриду. Может, хоть там повезёт», — размышлял Поттер, подлетая к хижине друга.       К огромному разочарованию мальчика, стена из чар не только не сдвинулась в сторону хижины, а наоборот, кажется, теперь стала от неё ещё дальше. Разочаровывало и то, что из трубы домика лесничего не шёл дым, а значит, Хагрид куда-то ушёл.       «Он же мог отправиться в Запретный лес!» — проскочила мысль, и Гарри воспрянул духом. На лес защита замка не распространялась, а значит, там он сможет подлететь к Хагриду достаточно близко. А уж как убедить друга, что он не просто дементор, а Гарри, их настоящий Гарри, гриффиндорец решил разбираться на месте.       — Куда ты собрался? Все собираются у Большого озера, — раздавшийся сзади скрежещущий голос заставил Гарри вздрогнуть и обернуться.       «И как я его не почувствовал? — прямо за ним парил один из дементоров, обладатель того самого различимого голоса, который походил на скрежет металла о стекло. — Подождите, он общается со мной мысленно?»       — Я жду от тебя ответа, — дементор качнулся чуть вперёд, приближаясь к Гарри.       — Я… Э-э-э, — мальчик растерялся. И хоть дементор не проявлял агрессии, воспринимая его как одного из своих, иррациональный страх перед этими жуткими существами сдавил горло.       — Хватит! — виски прострелило болью от визгливости его голоса. — Песчаник ждёт. Мы возвращаемся в Морское Пристанище.       Не дожидаясь, пока Гарри отреагирует на его слова, дементор рванулся вперёд и, вцепившись когтистой рукой в плечо, рванул его за собой в сторону Чёрного Озера.       — Эй! Отпусти! — лишь спустя пару секунд пришёл в себя Гарри, наконец сумев скинуть оцепенение от присутствия рядом тёмного существа.       Вырвав плечо из захвата, Поттер полетел рядом с визгливым дементором, решив не злить его. Да и некстати проснувшееся любопытство гнало вперёд.       «Морское Пристанище? О чём это он? Какое-то тайное логово дементоров?» — Гарри пытался понять, куда собираются уходить эти твари и что в этом случае делать ему.       Когда последняя башня Хогвартса осталась позади, и Гарри увидел Чёрное Озеро, то не смог удержать смешка. Чёрное озеро теперь действительно было чёрным от клубящихся над ним, как дым от чадящего факела, целой стаи дементоров. Над ними, в метрах трёх, висел ещё один, самый долговязый из всех, со скинутым на плечи капюшоном. Он водил головой, слегка крутясь вокруг своей оси, осматривая стекающихся к озеру существ.       — Мы последние, — проскрежетал в голове голос сопровождающего дементора, и тот, кого Гарри окрестил как главного, вмиг развернулся к ним.       Ощущение чужого взгляда на себе было отвратительным. Мальчику казалось, что его окатили вязкой, дурно пахнущей, липкой жидкостью, похожей на гной. Главный внимательно осмотрел их, и только после этого начал снижаться, подплывая ближе.       — Сейчас выйдет Дамблдор. Уводи всех, — зависнув напротив них, обратился Главный к обладателю скрежещущего голоса.       — А душа? Наша законная плата? Волшебники опять забыли свои собственные обещания? — недовольство сквозило в каждом слове сопровождающего Гарри дементора.       — Не смей оспаривать мои решений, Молер! Я сам разберусь с волшебниками.       — Мы не так договаривались, Песчаник! Душа наша по праву! — сопровождающий Гарри дементор, к которому обратились как к Молеру, недовольно дёрнулся чуть выше, пытаясь нависнуть над главным — Песчаником.       — Хватит! — в голосе Песчаника послышалась сталь. — Уводи всех в Пристанище, Молер. И чтобы в этот раз без налётов на посёлки по пути, иначе я сам утоплю тебя в солёных водах.       — Я никогда не ослушивался твоих приказов, — буркнул Молер и, обогнув Песчаника, полетел в сторону ждущих его дементоров.       Гарри собирался двинуться за ним, чтобы не выделяться, но был остановлен вскинутой и перекрывший ему дорогу рукой Песчаника.       — Останься, Митриль.       «Это он кому? Мне?» — паника вновь пустила щупы в сознания мальчика. Оставаться наедине с тем, кого слушаются такие существа, как Молер, не хотелось. А ещё очень не хватало палочки и возможности вызвать патронуса, чтобы хоть на секунду почувствовать себя в безопасности.       — Митриль, — голова Песчаника повернулась к Гарри, и слепые глаза, казалось, заглянули точно в его собственные, укрытые тьмой капюшона. — Волшебники недовольны произошедшим. Я долго думал над твоим наказанием. Понимаю, — Песчаник вскинул руку, будто Гарри собирался ему возражать, — устоять перед поглощением души, когда она сама плывёт в рот, сложно, но мы чтим, — на этом слове раздался едва слышный смешок, тут же подхваченный сотней голосов. Все ближайшие дементоры, судя по всему, слышали их разговор. — Мы чтим договорённости. И душа ни одного ученика не должна была быть тронута. Поэтому ты на четыре месяца лишаешься кормёжки.       После этих слов голоса зашумели ещё сильнее.       «Наверное, у них это наказание считается серьёзным, — Гарри неуверенно повёл плечами. — И, по-моему, от меня ждут ответ. И как мне с ними общаться?»       — Я… Я понимаю, Песчаник, — мысленно проговорил Гарри, надеясь, что будет услышан.       — Отправляйся с Молером и остальными, тебе предстоит много работы, — бросил напоследок Песчаник и, отвернувшись, полетел в сторону замка.       Дементоры покидали Хогвартс в абсолютной тишине. Зловещая, чёрная морозная туча растянулась на полнебосвода, устремившись чётко на север.       Гарри пристроился в самом хвосте, держась на расстоянии от последнего дементора. С одной стороны, ему ужасно не хотелось покидать Хогвартс, но с другой стороны его гнало за остальными любопытство и понимание, что у стен замка ему делать нечего.       Зависнув в воздухе, Поттер кинул последний взгляд на замок, пытаясь запомнить его как можно лучше. Он пока не знал, когда вновь сможет вернуться сюда. Предстояло посетить Пристанище дементоров и найти способ вернуться в своё тело. Стать вновь самим собой.       Уже собираясь улетать, взгляд зацепился за одинокую фигуру, стоящую у самых ворот Хогвартса.       «Это же я!» — будто разряд молнии прошиб его тело, и в следующий миг Гарри рванул к стоящему у ворот мальчику в мантии гриффиндора.       — Куда это ты собрался? — скрипучий голос раздался, на удивление, близко, и в тот же миг стальная хватка сомкнулась на плече, откидывая Гарри назад. — Кажется, ты забыл, что бывает за неповиновение старшим, Митриль, — с предвкушением проскрежетал Молер и последнее, что запомнил Гарри, это надвигающуюся на него тёмную фигуру и оглушающий, приносящий невероятную боль визг.