Нежно обвинять тебя и часто заботиться о тебе.

В конце года Элиот обнаружил, что был прав относительно связи Гарри с странными событиями года. Гарри, Рон и (на удивление) Гермиона пробрались в запретный коридор на третьем этаже и сумели спасти мир от возвращения Волан-де-Морта. Они чуть не погибли, и профессор Квиррелл фактически умер, возобновляя тенденцию с учителями по защите от тёмных искусств. Гарри несколько дней пролежал без сознания в больничном крыле. Элиот, у которого не было денег, чтобы купить Гарри подарок, как и все остальные, сделал ему обычную открытку с пожеланиями скорейшего выздоровления. Когда Гарри проснулся, он горячо поблагодарил всех за подарки — даже Эли. Гриффиндор выиграл кубок по квиддичу благодаря усилиям Гарри и его друзей. Элиот был не так уж разочарован поражением Пуффендуя, особенно потому, что частично это была его вина, за поражение в матче против Гриффиндора. Он был рад видеть победу своих друзей, хотя надеялся, что хоть один раз за его учёбу в хогвартсе, к заключительному пиру Большой зал будет оформлен в черно-золотом цвете. Обратная поездка в Лондон прошла, как обычно, без происшествий. Элиот сидел в купе с Фредом и Джорджом, когда они планировали озорство на следующий год. На вокзале, когда Элиот прощался со своими друзьями, он растерялся и сделал все не так. Он пожал Седрику руку, слишком формально, и возможно, слишком долго обнимал Фреда. Элиот заметил, что Семья Гарри, похоже, была очень расстроена его возвращением, поэтому он подскочил к нему и попрощался ещё раз: еще раз прощай перед ними, прежде чем они его утащили. Элиот хотел убедиться, что эти чтобы эти ужасные люди знали, что Гарри очень любят и ждут в Хогвартсе. Хотя Элиоту было грустно снова расставаться со своими друзьями, его боль быстро утихла, когда он нашел Ремуса на платформе. Он любил Хогвартс, но не так сильно, как любил Ремуса. Здорово вернуться домой. К тому же, пара месяцев вдали от Седрика может помочь с его школьной симпатией. Лишь бы, в следующем году было всё нормально. Несмотря на правило, запрещающее использование магию вне школы, Ремус не обратил на это внимания и позволил Элиоту использовать магию. Годом ранее он был немного более строгим, но из-за Хогвартса, поскольку эта школа была катастрофой, он решил, что дом может быть лучшим местом для обучения. Он хотел, чтобы мальчик мог практиковать свою магию, а также хотел заниматься с ним. Без хорошего учителя, он беспокоился, что Элиот может отстать в учебе по защите от тёмных искусств. Почти постоянное беспокойство Ремуса о том, что Элиот может стать темным волшебником, утихло, когда он начал заниматься с ним. Элиот не проявил абсолютно никакого интереса к Темным искусствам, что было положительным знаком. Более того, он быстро освоил все новое, чему его научил Ремус. Он смог выполнить чары и защитные заклинания, превосходящие способности среднего тринадцатилетнего волшебника, которые наверняка поможет ему в предстоящем году. Хотя Элиот в основном был рад оказаться дома, дела обстояли не идеально. Худшая часть пребывания дома этим летом стали трансформации Ремуса. Элиота не беспокоило, что Ремус был оборотнем, конечно, нет. Его не беспокоило то, что ему приходилось выполнять большую часть работы по дому и готовить еду самостоятельно несколько дней в месяц. Он был рад помочь всем, чем мог, и это было во всяком случае, все простые вещи. Самым сложным был сам процесс. Это было сердце- раздирающе смотреть, как Ремус запирается в подвале, зная, что должно произойти. Элиот лежал в постели с узлами в животе и сердцем в горле. Он не спал и слушал рычание и вой одинокого оборотня, похожий на рыдания, ужасные звуки поскольку Ремус не мог не разорвать себя на части. Как Элиот должен был спать, когда самый близкий человек для него , который у него когда-либо был, - уничтожает себя в другой комнате? Утром Элиот, даже не сомкнув глаз, вылез из постели и принялся готовить завтрак. Он знал, что Ремус не смог бы заставить себя сьесть что-нибудь, но чувствовал себя странно, не предложив ему этого. Он поставил на стол две тарелки с жаренными яйцами, тостами, колбасой и чашку чая, для Ремуса. Он сел в кресло, повёрнутое к подвалу, и начал есть, читая книгу. Во всяком случае, ему нравилось вставать и быть готовым до того, как Ремус встанет, на всякий случай, мало ли он мог что-то сделать. Вскоре после того, как Элиот сел, дверь в подвал скрипнула, и Ремус, хромая, поднялся по лестнице. Он выглядел комфортно в своем халате, несмотря на то, что под ним он был сильно поцарапан. "Доброе утро, Эли". Ремус застонал от боли. "Доброе утро, Луни". Элиот улыбнулся Ремус издал еще один стон, схватив свою трость, лежащую рядом с дверью в подвал. Он дохромал до стола и сел напротив Элиота. Он улыбнулся. "Спасибо за завтрак, Эли. Я ценю это." "Да, конечно." Элиот кивнул. "Ты в порядке?" Ремус кивнул и откусил тост. "Бывало хуже". "Наверное, это хороший знак", пробормотал Элиот. Они ели молча. Ну, Элиот ел, пока Ремус грыз тост. Элиот никогда не знал, что он должен был сказать; Ремусу не хотелось говорить. Когда они закончили, Элиот махнул своей палочкой и вымыл посуду, сделав ее достаточно чистой (хотя и не безупречной) и только сломал одну тарелку в процессе, которую быстро починил. Это бы порадовало Ремуса, если бы у него была энергия радоваться. Ремус пошел в свою комнату, чтобы немного отдохнуть, а Элиот сделал то же самое. Элиот запер дверь и лег в кровать, тихо плача. Он имел дело с трансформациями Ремуса на протяжении почти всей его жизни, но от этого легче не стало. Ему бы понравилось уйти во время этого, возможно, навестить Уизли, но он не хотел, чтобы Ремус остался один, когда он проснулся. Большую часть года Ремусу приходилось быть одному. Меньшее, что Эли мог сделать, это составлять ему компанию в плохие утра, когда мог. Ремус не знал, насколько тяжело трансформации были для Элиота. Если бы он знал, он бы с радостью отправил его в Дом Уизли на ночь. Лето прошло примерно так. В хорошие дни они проводили вместе столько времени, сколько возможный. К счастью, этим летом у Ремуса была работа. Хотя это, к сожалению, ограничивало их время вместе им все же удалось немало повеселиться. Они играли в игры Взрывающиеся карты и волшебные шахматы, ходили в библиотеки и просто наслаждались присутствием друг друга. Ремус учил Элиота магии тут и там. В плохие дни Элиот заботился о Ремусе, не потому что он нуждался в этом, а потому что он сам хотел о нём заботиться. Дни пролетели слишком быстро, как и все лучшие дни. Элиот был разочарован тем, что он не достиг своей главной цели лета, так как его сердце все еще учащалось, когда он получил письмо от Седрика в конце августа. Элиот всегда немного боялся возвращения в Хогвартс, поскольку это означало оставить Ремуса одного на несколько месяцев, но с ними обоими все будет в порядке. Иначе быть не может, верно?