Сияй, любовь моя, сияй

— Твои родители случаем не фермеры? — Отстань от меня, пожалуйста. — Тигнари обречённо прижал уши к своей голове. — Сайно, отстань от бедного парня, — Яэ Мико устало закрыла книгу. Зря она привела Сайно в библиотеку, теперь он докапывается до бедного парня. — Я лучше пойду, — Тигнари собрал свои вещи и запихнул их в сумку. Его мозг больше не переварит подкаты слизеренца. — Стой! А зовут тебя как? — Яэ Мико схватила руку Сайно, чтобы он не преследовал пуффиндуйца. Она осуждающе выглянула на него. Как только Сайно увидел одиноко сидящего парня сразу прилип к нему, как банный лист! — Тебя какая муха укусила? — Он… Мне он понравился. Ты видела, какой он красивый?! Я должен найти его и… — взгляд Сайно был направлен не на неё, а на стеллажи в которых скрылся ушастый юноша. — Ты его уже и так измотал, — посадив парня на стул Яэ Мико окунула перо в чернилицу. Но осознав сказанное Сайно, непроизвольно дёрнулась и на тетради расплылось чёрное пятно. Выругавшись, она вернула всё своё внимание на Сайно. — Ты в него влюбился? Вот так прямо с первого взгляда?! — Яэ Мико прижала руки к губам, чтобы не завалить вопросами, и так раскрасневшегося Сайно. — Возможно… — выдавил из себя Сайно и закрыл лицо рукой. — Бегом за мной! — вытащив Сайно из библиотеки, Яэ Мико поспешила к Райдэн. Она должна это узнать! — А вы не видели… — Извини, нам надо спешить! — на бегу протараторила Яэ Мико и скрылась в коридоре. Чун Юнь тупо уставился в конец коридора, он же хотел только спросить… «Так! Надо найти Син Цю!» отбросив лишние мысли на самую дальнюю полку своего мозга. Он развернулся и зашёл в библиотеку. Возможно, Син Цю снова ошивается здесь. — Привет, милашка! — вместо миссис Нанами за стойкой сидела девушка с Когтеврана и спокойно попивала чай. — А вы не знаете, где Син Цю? — девушка была старше его на один или два года точно! Поэтому он не мог обратиться к ней на «ты», как общался с однокурсниками. — Он там, пройдёшь через последние стеллажи и увидишь его. И передай, пожалуйста, ему печенье, скажи, что оно от миссис Нанами. — Хорошо и спасибо, — немного поклонившись в знак благодарности, Чун Юнь взял маленький мешочек из рук Лизы. Он точно не уверен так ли её зовут, но Син Цю часто общался с ней. Она даже состоит в одном с ним клубе. — Ты пришёл меня забрать? — Син Цю сидел на лестнице и держал незакрытую книгу в руке. — Да. — подтвердил Чун Юнь, — А это от… — От Нанами, я знаю. Она предупреждала о каком-то подарке, — перебив друга, Син Цю виртуозно спустился с лестницы. Грохнулся точно бы, сломал себе что-нибудь. — Тогда пойдём? — Bien sûr mon amour— пропел на французском Син Цю и передал приятелю печенье с корицей. — Я не понял, но посчитаю это за согласие, — неловко ответил Чун Юнь и закинул печеньку в рот. Ему всё ещё стыдно признавать, что он каждый раз удивляется, когда Син Цю начинает говорить на французском. Сохранять лицо становиться труднее и труднее, особенно, когда он не понимает, о чём говорит его приятель. Син Цю редко разговаривает на другом языке, но в те самые счастливые моменты, он тараторит так, что Нин Гуан однажды облила его святой водой. Где она её нашла никто не знает… — Мы успеем к назначенному времени? — вспомнив про первоначальную цель Чун Юня найти его. — Мы сейчас на четвёртом этаже, а нам нужно на второй. — Хм… Мы собираемся в три часа ровно. А сейчас без двадцати минут три. — Поспешим, — подхватив Син Цю под локоть, Чун Юнь резко и без предупреждения побежал. — Чёрт! — прям перед ними лестница поменяла направление, Син Цю в буквальном смысле прожигал взглядом лестницу. — Мы подождём… Лестницы снова поменяли направление и они успешно спустились на второй этаж. Пройдя на цыпочках около кладовой профессора Валентии, они зашли в туалет к Миртл. — А где Миртл? — сначала Син Цю показалось странным, что их не встретили. Теперь было ясно, что Миртл куда-то подевалась, но куда не понятно. — Она отдыхает в ванне старост, — Фарузан приветливо помахала им рукой и спрыгнула с подоконника. — Долго ждала? — в первую очередь поинтересовался Чун Юнь, а Син Цю и Фарузан просто обнялись и похлопали друг друга по спине. — Не очень. — Все привет! Мы последние? — поприветствовал собравшихся Аято, Чжун Ли и Аль-Хайтам лишь кивнули в знак приветствия. Усевшись в форме круга, ребята замолчали… — Ох… Мы так и будем молчать? — первым прервал тишину Син Цю и улёгся на плечо Чун Юнь. — Давайте начнём с факультета. — Гриффиндор, — одновременно ответили Аято и Аль-Хайтам, Камисато от этого прыснул в кулак. — О! Вдруг я их знаю! — сразу оживилась Фарузан и начала трясти рядом сидящего Син Цю. Чун Юнь недовольно посмотрел на неё и притянул друга поближе к себе. Фарузан поняв их атмосферу с довольной улыбкой отстранилась от Син Цю. — Окей. Теперь имя и курс! — Я — гей, как и Чжун Ли. — все присутствующие уставились на Аято, ожидая объяснение, — Что? Я просто предупредил! — Ладно… — отойдя от шока, промямлил Син Цю, — Стоп! Как и Чжун Ли?! — Ага! Его тот рыжий парнишка из Гриффиндора заинтересовал, — спалил своего друга Камисато за что и получил подзатыльник. — Тарталья?! Наш староста?! — воскликнула единственная девушка в их компании, она ожидала кого угодно, но точно не их старосту. — Он самый, — признался Чжун Ли. — А у тебя Аято кто? — теперь Фарузан готова к любому имени. — Тома, курс я не знаю. Но мы с ним два раза пересекались и неплохо общались, — на лице Камисато расцвела широкая улыбка, а сам он глядел в одну точку. Все его мысли были заполнены встречами с Томой. Жаль что встреч с ним всего две, но это не мешает, сердцу бешено колотится в груди, а бабочкам порхать в животе при упоминании одной из них. — Мы его потеряли. — сделал вывод Аль-Хайтам и перестал махать рукой перед лицом Аято. — Пипец… Вот так выглядят влюблённые люди? — Фарузан оценивающе осмотрела зависшего парня. Для Томы он неплохой вариант, но если он обидит его, то она за себя не ручается! — Ну, а ты что скажешь Аль-Хайтам? — Син Цю перевёл своё внимание на Аль-Хайтама, один уже раскололся. — Даже не знаю с чего начать… — Как вы познакомились, описание и так далее, — Фарузан прокрутила рукой в воздухе, ей хотелось побыстрее узнать о потенциальном муже Аль-Хайтама. Эх… Лучше бы с таким рвением себе пару искала, а не парней сводила. Но что есть, того не отнять. Душа, сердце и она сама требуют яоя! — Ох… Готовьтесь к длинному рассказу, — поменяв позу, он прислонился спиной к стене. Чжун Ли за их диалог успел вернуть Аято в реальный мир. — Мы с ним ни разу не пересекались, я даже не знаю его имени и курса. И видел его из далека, возможно, я испытываю просто интерес, а не любовь. Я ещё до конца не разобрался… — Ты влюблён, — перебил его Аято. — С чего ты взял? — Аль-Хайтам, ты тогда на трибуны смотрел влюблённым взглядом, как я недавно! — объяснил свою точку зрения Аято. Аль-Хайтаму оставалось лишь принять этот факт и не пытаться доказать обратное потому, что Аято был прав. — Описание внешности! Вдруг Фарузан знает подходящего! — озвучил свою мысль Син Цю и получил одобрение от всех, кроме Аль-Хайтама. — Говорю же я не пересекался с ним ни разу. Знаю, что он — блондин, но вряд ли это поможет… — Ещё что-нибудь! Во что одевался? Что делал? Нужна ещё одна зацепка! — Фарузан прикусила губу от досады на их факультете слишком много блондинов. Нужно ещё что-нибудь! — В тот день на трибунах, он что-то делал в синем блокноте, — поддал голос Аль-Хайтам, в голове Фарузан сразу же сложился пазл. Единственный, кто мог это делать, никто иной как… — Кавех! — указав пальцем на Аль-Хайтама, Фарузан вскочила на ноги. Кавех! Это точно он! — Я не знаю… — Я потом могу принести его фотку, и ты скажешь он это или нет, — выдала своё решение Фарузан и скрестила руки на груди. — Значит встречаемся завтра в это же время, — сказал за всех Чжун Ли и встал с насиженного места. Фарузан сразу же рванула к гостиной, как только все разошлись. Для себя она сделала вывод, что нужно раздобыть фотографии всех трёх парней. Зайдя в свою комнату, она под удивлённый взгляд соседки начала рыться в тумбочке. Найдя подаренную отцом камеру, она вприпрыжку побежала в гостиную. — Вы не видели Тому, Аякса, Кавеха и Кэйю? — По-моему, они ушли на стадион, — ответил парнишка лежавший на диване. — Спасибо! Хоть я тебя и не знаю, но ты безумно помог мне! — Всегда пожалуйста! Ели добежав до стадиона, она остановилась отдышаться к такому марафону на сегодня, она точно не была готова. Поднявшись на трибуны, она присела в теньке рядом с рисующим Кавехом. «Один нашёлся, где ещё двое?» осмотрев всё поле, она не увидела ни одного! — Привет, Кавех! — парень резко дернулся и шокировано уставился на рядом сидящую девушку. — И тебе привет, прости, я тебя не заметил, — Кавех неловко почесал затылок и закрыл свой излюбленный синий скетчбук. — Привет, Фарузан! — к ним с мётлами и в полной экипировке поднялись Аякс, Тома и Кэйа, теперь все в сборе. — Ребят, я недавно нашла у себя камеру! Давайте я вас сфотографирую! — Фарузан потрясла камерой перед парнями, чтобы привлечь их внимание. И это сработало! — Чур я первый! Сфотографировав всех четверых по очереди, Фарузан отдала им снимки и грустно добавила: — Жаль, что камера не сохраняет фотки, но зато они останутся у вас! — врала Фарузан. Камера конечно же сохранила фотки и она может снова их распечатать. Но лучше не говорить парням этого, а то вдруг заставят удалить. — Возьми, напоминание об этом дне. Всё равно у меня не получилось его нарисовать, как надо, — открыв свой скетчбук, Кавех остановился на последнем нарисованном рисунке. На бумаге был изображен стадион с множеством мелких деталей, а над стадионом парили три силуэта. Рисунок выглядел очень прекрасно! И плевать, что он был не разукрашен. — Я не могу это принять… Рисунок слишком красив! — начала протестовать Фарузан. Она им соврала, а теперь получит шикарный рисунок! Так ведь нельзя… — У меня есть ещё один, — пролистав на несколько страниц вперёд, ребята увидели уже разукрашенный рисунок стадиона. Только теперь трибуны были заполнены людьми, а над полем застыли две команды. В этом рисунке было намного больше деталей и линий. Но внимание Фарузан привлёк силуэт стоящий у главного входа, очень похожий на Аль-Хайтама… Если на трибунах люди иногда повторялись, то Аль-Хайтама отличить было легче всего, он был самым детализированным! — Держи, — пролистав обратно, Кавех без особого труда выдернул рисунок и протянул его Фарузан. — Спасибо, — осторожно взяв рисунок, Фарузан почувствовала злость на саму себя за то, что соврала им. Ели сдержав слёзы, она попрощалась с ними и поплелась к гостиной. Было больно осознавать, что она соврала им, но в будущем эта маленькая ложь должна была помочь им найти возможного партнёра на всю жизнь. Хотя она подозревала о том, что у них ничего может не получиться… Не та ориентация, запутывание в чувствах, а страшнее всего отказ и обрывание всех связей. После всего их разговора Син Цю выглядел поддавленным. Значит, он разделял её взгляды в будущее. Рисунок она отдаст Аль-Хайтаму, чтобы не чувствовать упрёки совести. Уснуть ей удалось очень тяжело…