Когда он выходит наружу...

Утро началось не с кофе… Солнечный свет только пробился сквозь шторы и уже нежно будил парня, сопящего на кровати. Приоткрыв глаза и проморгавшись, Домер потянулся и сел на край, пытаясь проснуться полностью. Хотелось сходить на кухню и выпить чашку горячего чая, однако внимание парня привлекли какие-то странные ощущения в половом органе: что-то неприятно стягивало его, а что именно — понять было сложно. Решив дойти до душа, Домер схватил полотенце и сменную одежду и направился в ванную комнату. В квартире царила абсолютная тишина, которая нисколько не напрягла старшего: он уже привык, что его брат встаёт намного позже. Уже стоя возле душевой кабинки, Домер скинул с себя всю лишнюю одежду и увидел что-то невероятно мерзкое: член полностью покрылся плотной толстой коркой неоднородного цвета, источая крайне неприятный запах. Снимать её в таком виде было бы травматично, поэтому Серёжа, не раздумывая, залез за стекло и включил средний напор теплой воды, направив его прямо на пенис, аккуратно пальцами проходясь по длине, чтобы снять размокший верхний слой. Нестерпимая вонь переполнила всю кабину, даже дышать уже было тяжело. Внезапно, начиная привыкать к парам, Домер уловил знакомые нотки, цепляясь за них и пытаясь определить природу того, что покрыло чувствительный орган. И он понял, что это было. Побледнев, парень опустился на кафель, затыкая рот ладонью в попытке не закричать. Кровь. Это точно была кровь. А небольшие белые вкрапления ближе к головке — это… Нет, только бы это было чем-то другим. И пусть Серёжа и пытался отрицать, всё сводилось именно к этому. «Как всё это могло попасть сюда. Лена уехала к родителям неделю назад и должна пробыть там ещё столько же. Что произошло вчера? Я не помню ничего, только что вечером я сел записывать видео, а что было дальше…» мысли осеклись и в голове возникло осознание произошедшего. Сердце начало бешено биться в груди, неготовое мириться с тем, что он действительно сделал это. Даже не одеваясь, Серёжа выскочил из ванной и влетел на всей скорости в комнату младшего брата. От того, что он увидел, дрожь усилилась до невозможного, так, что в глазах уже плыло: на большой кровати, наполовину покрытой точно такой же коркой, лежал его брат, крепко прикованный к кровати и заткнутый кляпом. Засохшая кровь была везде: на бёдрах, ляжках, торсе… Несмотря на привычный режим дня, Зени не спал: просто молча смотрел куда-то в угол. Глаза мгновенно наполнились слезами и нескрываемым страхом, как только Саша увидел обнажённого «гостя»: в его голове не возникло и мысли о том, что вошедший его освободит. Пытаясь подавить панику, Домер слегка ударил себя по щеке и, не торопясь, с опаской начал приближаться к младшему, перебирая все возможные варианты, как начать диалог в такой ситуации. Первым желанием было отцепить его от кровати, чтобы тот мог хотя бы переместиться на более чистую поверхность. Однако Серёжа понял, что это небезопасно: кто знает, как Зени отреагирует на неожиданную свободу, вдруг он оттолкнет старшего и попытается уйти (разумеется, в таком состоянии Саша не сможет преодолеть длинные расстояния, но доползти до ванной и закрыться там ему будет по силам. После того, что произошло ночью, будет неудивительно, если первым его самостоятельным действием станет попытка навредить себе). «Всё-таки лучше для начала наладить контакт» — подумал старший, усаживаясь рядом и доставая из ящика близкостоящего к нему стола влажные салфетки. — Саш… — он нежно касается рукой колена брата, легонько поглаживая его; наклонившись к лицу брата, Домер быстро растегивает кожанный ремешок и отбрасывает вещь куда-то к стене. Зени не издает ни звука, всё ещё не доверяя. — Саш, я ничего тебе больше не сделаю, не бойся меня. — Серёжа укладывает руку на живот младшего, чтобы понять, сопротивляется ли тот: к счастью или, скорее, к сожалению, Зени продолжает тихо лежать без движения, не реагируя на попытки До поговорить с ним. Тревожно вздохнув, Сережа вытащил из упаковки несколько влажных салфеток, принимаясь за попытку привести его в порядок. Проведя одной из них пару раз по внутренней стороне бедра, старший уловил болезненное шипение и обречённый всхлип: Саша даже не пытался остановить брата, думая, что сделает этим только хуже. Было невыносимо страшно: он не понимал, что и зачем сейчас делает его брат, но казалось, что за этим обязательно последует что-то ещё более жестокое, чем события прошлой ночи. — Солнце, всё хорошо, я помогу, потерпи чуть-чуть, — вгляд До зацепился за петлю из чего-то похожего на шнурок, торчащую прямо из анального отверстия. Зацепив её рукой, он аккуратно потянул её на себя, мгновенно прерываясь: Зени не смог сдержать громкого вскрика. Было безумно больно: за ночь стенки ануса значительно сузились, плотно сжимая внутри объект, что не давало вытащить его безопасно. Домер слегка раздвинул ягодицы брата, надеясь найти наименее травматичное решение проблемы. Но увы, надежды не оправдались: заливать смазку в это месиво было бы не менее опасно, да и из-за плотности, с которой прилегал шокер к стенкам, жидкость не смогла бы нормально распределится по длине, а значит никак не улучшила бы ситуацию. Единственным вариантом оставалось «вытаскивание насухую». Этим и занялся старший одной рукой прижимая тело брата к кровати, чтобы тот не дергался, а другой начинал медленно и с частыми паузами тянуть шокер, бормоча все милые прозвища, которые он знает, чтобы хоть чуть-чуть успокоить младшего. Саша изо всех сил старался держаться и не плакать, но это едва ли было выполнимо. Слёзы начали стекать по щекам и раздражать кожу, но стереть их он, к сожалению, не мог. Ещё чуть-чуть и. Шокер выходит наружу и отбрасывается куда-то Домером, который освободившимися руками уже начал поглаживать младшего по животу. После того, как закупоривавшая отверстие «пробка» исчезла, жидкость, находившаяся внутри свободно начала вытекать на простынь. Запах застоявшейся крови был настолько резким и противным, что оставаться в комнате было нереально. На свой страх и риск, Домер отстегнул наручники от кровати, как можно быстрее подхватывая на руки брата, отмечая, что тот, казалось, даже не заметил этого. Старший не нашёл ничего лучше, чем отнести брата в ванную комнату. Наврядли бы младший смог стоять в душе на ногах, поэтому Серёжей было принято решение усадить его на колени в ванне, оперев животом о широкие борты. Дуршлаг легко откреплялся от стены, чем и воспользовался старший, поднеся его к пятой точке младшего и включая самый слабый напор воды, предварительно проверяя рукой её температуру. Саша сдавлено скулит от боли, прикусывая нижнюю губу, но вскоре уже не ощущает её: теплая вода приятно стекает по бедрам, снимая напряжение с мышц, доставляя даже какое-то удовольствие. Внезапно на ягодицы ложится чужая рука, медленно проводя сверху вниз от поясницы до колен, смывая с нежной кожи уже размякшую смесь крови и спермы. Вслед за этим Серёжа как можно аккуратнее раздвигает ноги брата, спуская два пальца к промежности и направляя струю туда же. Ощущения были не из лучших, заставляя Сашу дёрнуться в сторону от прикосновений к травмированной зоне. — Саш, осталось совсем чуть-чуть. Я понимаю, что тебе больно, но промыть это нужно. Потерпи, пожалуйста, я скоро тебя отпущу. Лишь услышав голос старшего, который вроде и не хотел навредить ему, Зени вновь почувствовал страх, замирая на месте, чтобы не нервировать брата, тут же приступившего к прерванному занятию. Наконец, Домер выключил воду, один раз прижав к бёдрам полотенце, убирая лишнюю влагу и поднял брата на руки. В комнату Саши лучше не заходить вообще, пока не удастся полностью проветрить её, поэтому Серёжа решил отнести младшего в свою спальню: там, по крайней мере, чисто. Укладывая Зени на кровать, Домер увидел, как тот быстро сжался в клубок, в попытке защититься то ли от Серёжи, то ли от холода. Взгляд старшего упал в пол. До этого момента он не мог найти время на раздумья, только сейчас осознавая произошедшее. Хотелось уйти поскорее и не показываться на глазах Саши пару дней, недель или же сразу лет. Только бы он остыл и простил его за это. За то, что не смог сдержать себя в руках и позволил этому произойти. Укрыв одеялом младшего, Домер вышел, прикрыв за собой дверь, и направился в сторону кухни, где скатился на пол, прижавшись спиной к стене и прижал колени к груди, в ту же секунду теряя лицо. Несколько всхлипов нарушают установившуюся в помещении тишину. За всю историю своего канала Домер справился со многими трудностями: суд с Мамоновым, разоблачения Пухляша и Нелла. Во всех них он смог найти правильное решение и не опустить руки, но… Но именно сейчас Серёжа впервые в жизни не знал, что ему делать. Из всех возможных ошибок он совершил самую страшную — навредил близкому человеку. Человеку, который любил его, несмотря на все его странности, вроде чёртовой второй личности. И поплатился за это. Наврядли он после такого захочет оставаться с ним в одной комнате. Хотя сейчас Домер был готов не только уйти в другую комнат, но и вовсе временно сменить квартиру, только бы Саша чувствовал себя комфортно. Единственное, что останавливало его — это страх за брата, боязнь того, что с ним что-то случится, если оставить его в одиночестве в таком беспомощном состоянии. В очередной раз путаясь в своих мыслях, Домер почувствовал прикосновение к плечу…

***

Как только дверь захлопнулась, Зени выдохнул выбираясь из-под тяжёлого одеяла. В планах было, разве что, свалить из дома и провести пару ночей в каком-нибудь отеле, пока всё не уляжется. Конечно, поведение Сережи вызывало доверие, но это всё ещё могло быть частью спектакля Альтера. Он, всё-таки, способен на всё, даже на такие нежности, если это ему выгодно. От одного воспоминания о том, с какими грустными глазами покидал комнату брат, сердце невольно сжалось. Может, он действительно сожалеет об этом? Но разве можно рисковать проверять это на себе после того, что уже произошло? Нет, лучше всё-таки переждать и убедиться в своих наблюдениях. Перекатившись на край кровати, Саша осторожно спустил на пол ноги, продолжая держаться за мебель. Он попытался встать, но быстро потерял равновесие, стремительно падая на твёрдую поверхность. К счастью, он успел схватиться за кровать, останавливая падение, поэтому ему удалось не издать никакого звука и не привлечь к себе внимание. Это Зени действительно не учёл: ходить он сейчас не сможет. Это затрудняло составленный ранее план: передвигаясь на четвереньках он не сможет даже вызвать лифт, не то что спуститься по лестнице и добраться до отеля. Но можно попросить помощи у соседей, если они дома. Значит, побег ещё не обречён, можно приступать к первому его пункту: доползти до своей комнаты и одеться, а то голым выходить в подъезд опасно. В очередной раз оперевшись на кровать, Саша подтянулся и обхватил дверную ручку выкручивая её и чуть толкая дверь, немного приоткрывая её, чтобы можно было выйти. Отпустив её, он попытался переместиться хотя бы в коридор, с неудовольствием отмечая, как начали трястись в судороге ноги уже через пару движений. И он бы прямо сейчас растянулся на паркете, чтобы немного передохнуть, если бы его взгляд не упал на фигуру брата на кухне: тот не заметил его, уткнувшись носом в колени. Даже с такого расстояния Саша смог заметить дрожь в его теле и услышать его всхлипы. Сердце заныло, искренне прося своего хозяина остановиттся и передумать. Да, Альтер действительно может многое, но отнюдь не всё. И именно слёзы — то, что он никогда не сможет изобразить, даже не смотря на то, что сам Домер довольно сентиментальный. Заметав взгляд от брата к двери комнаты, Зени пытался понять, что выбрать. Ему было очень больно и страшно этой ночью, и он сделал бы всё, что угодно, только бы это больше не повторилось, однако один только вид убитого горем и ненавистью к себе старшего наталкивал на мысли о том, что тот и сам ни за что в жизни не простит себе произошедшего. И если сейчас Саша бросит его тут, Серёжа окончательно потеряет себя, перестанет общаться со всеми, боясь навредить кому-то ещё, замкнётся и сломает всё, к чему он так долго стремился. Каким бы не был его брат, Саша действительно любит его. Это был первый раз, когда Альтер прикоснулся к нему; до этого он не позволял себе даже едкого словца в его сторону, и что случилось в этот раз было совершенно не понятно Саше. Но ведь вместе они смогли бы разобраться во всём. И решить эту проблему тоже вместе, чтобы впредь ничего подобного не произошло. Так что же, оставить брата один на один с собой, возможно лишив его рассудка, но зато получив безопасность, или поверить ему ещё раз, оставаясь рядом «и в горе и в радости»? И кажется, ответ уже вырисовывался в его голове. Бесшумно продвигаясь в сторону кухни, Зени укладывает голову на плечо брату, прижимаясь к нему всем телом. Какими бы серьёзными не были трудности, с которыми они столкнулись сегодня, вместе они со всем справятся, преодолевая свои страхи, сомнения и недостатки ради друг друга.