***
Последний рабочий день в этом году. Час до закрытия, никого нет. Сегодня он с одной лишь Айко-сан, да и та не высовывается целый день из кабинета, составляя отчеты. Ну, почему бы и нет, если покупателей за эти несколько часов от силы набралось бы штук двадцать. Куро обещал зайти, но его все еще нет. Кольнуло. Он совсем раскис, надо взять себя в руки, вон, можно еще раз пройтись по залу и убедиться в своей безупречной уборке, лишним не будет. Он встает с насиженного места, обходит островок с кассой и проходит первый рад, где-то на середине слыша звук открывающейся двери. Он оборачивается очень резко, настолько, что на одно мгновение в глазах начинает темнеть. Обед был менее обильным, чем обычно, точнее, всего лишь несчастный сэндвич из магазинчика напротив, потому что Сирота умудрился забыть дома свой бенто. Это слишком, он хочет смеяться сам с себя за свою рассеянность и маниакальную одержимость. Он понимает, зачем он обернулся так быстро, понимает, что слишком привык видеться с Куро каждый день и что сейчас он, словно маленький ребенок, готов обижаться и дуться на невыполненное обещание парня. Махиру знает, что это неразумно, ведь Куро — обычный человек, с которым может случиться все, что угодно и это никоим образом не будет от него зависеть. Его могли вызвать в универ, могли внезапно приехать родственники или нагрянуть друзья. У Куро ведь есть друзья? Он говорил, что на его потоке есть одна любопытная девушка, что постоянно лезет к нему за советами и просьбами проверить ее конспекты. Забавно, учитывая, что Куро их не ведет от слова совсем. Надо будет как-нибудь познакомить его с Рюсеем, Сакуей и Коюки, конечно, если парень не будет против. Как минимум, с Сакуей у них точно может возникнуть контакт на почве безграничной любви к манге, или разыграется спор любителя «бумаги» и любителя «электронки». От последнего у Куро могла начаться мигрень, хотя при этом парень, по собственным словам, большую часть времени проводил за компьютером. Представляя в голове вполне возможные будущие дебаты, Сирота улыбнулся. Он скучал по друзьям, хотя они виделись пару часов назад, скучал по Куро, с которым пересекался вчера в их любимом магазинчике, а еще скучал по дяде, который три дня назад приехал и с огромным удовольствием съел все кулинарные шедевры и запасы из холодильника племянника. Для Сирота время не играло никакой роли, он просто хотел видеть близких ему людей рядом, целыми, здоровыми и счастливыми, пусть все звучало крайне эгоистично. В магазин вошла пожилая пара. Дедуля по-джентльменски придерживает дверь, пока его супруга не войдет, в ответ получая легкий удар по голове. Его лицо не выражает и капли удивления. — Я тебе очень благодарна, но ты же знаешь, что я не настолько беспомощна, — мужчина смеется в ответ, на что его жена фыркает, при этом все равно улыбаясь. Видимо, подобная ситуация происходит у них не в первый раз. Вежливо поприветствовав пару и получив отрицательный ответ на предложение о помощи, он вернулся к своему обходу. Второй ряд был таким же идеальным, как и первый, третий не уступал обоим. Когда он вернулся на свое место, пара уже успела уйти, так ничего не купив. Двадцать минут до закрытия, а его также нет. Сироте все еще немного неприятно. Он понимает, что у них разные жизни, Куро имеет полное право заниматься чем-то кроме постоянных походов в книжный магазин. Понимает. Но не выполненное обещание он припомнит ему все равно при первой возможности. Мог бы для приличия хоть предупредить, а-то он тут примерно с обеда на иголках сидит. Подошло время закрытия, Айко-сан наконец-то выбирается из своего любимого кабинета с максимально усталым видом и считает кассу на пару с парнем. Выручка такая себе, а если учитывать предстоящее «закрытие», то хочется немного всплакнуть. Все-таки они потеряют мелкую небольшую жилку, но это лучше, если бы во время покорения этой самой «жилки» у них бы что-то взорвалось. Ну, мало ли. Сирота переодевается в свою одежду, прощается с Айко-сан и выходит на улицу. А через секунду его сбивают с ног, но предотвращают падение, хватая и придерживая за талию. Удивленные глаза таращатся на знакомые черты лица, такие же удивленные и даже скорее шокированные. Они молчат, не зная, что вообще надо говорить в подобной ситуации. И, кажется, если бы не вышедшая Айко, они бы еще долго находились в таком положении. — Махиру-кун, все в порядке? — она все еще в рабочей форме. Значит, хотя бы это не было счастливым совпадением, и девушка целенаправленно вышла проверить своего коллегу. Вся их неловкая сцена очень хорошо просматривалась через большие окна магазина. Сироте неловко, Куро не был исключением, молодые люди быстро пытаются принять обычное вертикальное положение. С большим трудом, но что-то выходит, правда, каким-то образом пару раз запутавшись в собственных ногах. — Д-да, все хорошо, Айко-сан, — немного стыдно, что он отвлек девушку от работы, пусть и в самом конце рабочего дня. А еще стыдно за всю эту ситуацию. Стыдно перед Куро за свою беспечность. Стыдно за все те мысли и надуманные обиды. Стыдно… — Хорошо, увидимся после каникул. О, добрый вечер господин… — Куро. — Господин Куро, сожалею, но в этот раз вы опоздали. Мы уже закрыты. — Все хорошо, я пришел не для этого, — у Сироты перехватывает дыхание, мозг отключается, а сердце ликует, стоило ему почувствовать тепло чужой руки на своей собственной. — А-а-а, — девушка быстро замечает этот прямолинейный жест, видит пунцовые щеки коллеги под светом уличных фонарей и картина перед ней полностью складывается. — Ну, тогда не буду вам мешать, доброй ночи. Девушка заходит обратно в магазин, оставляя парней наедине. Минута молчания, очень напряженная. Куро все еще держит его за руку, крепко и уверенно, Сирота не пытается вырвать ее. Он не против, это довольно приятно и необычно. Никакие его фантазии не сравнятся с реальностью. Волна тепла медленно расползается по всему телу. Они все еще молчат, но через мгновение, будто читая мысли друг друга, разворачиваются в левую сторону и трогаются с места, все также крепко держась за руки. — Прости, ко мне приехали братья и с самого утра таскали меня по магазинам. Отец задумал делать ремонт в своем доме, а они захотели побыть дизайнерами, и зачем-то им еще и я понадобился. Только к вечеру еле их домой отправил. — Я подозревал, — если быть точным, это был один из первых его вариантов, что его голова успела придумать, учитывая, насколько «хорошо» Куро отзывался о своих братьях. — Все хорошо, но в следующий раз предупреждай заранее, я волну… Сирота замолкает, размышляя, не будет ли это все перебором. Всего лишь день, несколько часов, несколько недель. Какой срок считается оптимальным для проявления обеспокоенности? Махиру не знает, да и знать не хочет. Пусть он и самый обычный заурядный человек, свои мозги он все-таки имел и понимал, что большинство параметров у человека всегда индивидуальны и неважно, насколько они будут странными по меркам «стандарта». — Мог бы просто позво… — Они замирают, осознают и начинают хихикать, а потом и смеяться. На улице никого, кроме бесконечных машин. Им очень повезло, иначе бы два безумно глупых влюбленных идиота могли бы попасть на какую-нибудь полосу местной газеты с таким же глупым заголовком. Общаются пару месяцев, души друг в друге не чают, волнуются по самым малым пустякам, но все еще не додумались банально обменяться номерами телефонов, да хотя бы почтой! Зато Махиру умеет выбирать хорошую быстрозавариваемую лапшу, а Куро готовить вкусный омурайсу. Это так глупо, смешно и так похоже на чертову седзе-мангу. Куро снова первым приходит в себя и достает телефон из кармана своей куртки. Простая раскладушка, у Махиру такая же, но более старой модели. Парочка нажатий и вот их беспросветная глупость исчезает с лица земли (пока что). А мальчики возобновляют свой путь до родного круглосуточного.***
Первый день отпуска и каникул проходит достаточно быстро, учитывая, сколько раз во время уборки шатен отвлекался на сообщения от своего «больше, чем друга, но меньше, чем возлюбленного». Их первая близость снилась ему по ночам, он чувствовал себя одержимым и очень счастливым. А еще каким-то извращенцем. Снова. И снова его попытки противостоять этому чувству не дают ему никаких результатов. Зато он убрался в квартире, сделал пару десятков заготовок и договорился с Куро сходить на фестиваль через два дня. Всего-то два дня. Второй день был слишком долгий. Из-за отсутствия какой-либо работы, парень готов был уже начать протяжно выть, словно сумасшедший. Каким только образом он смог сделать все задания, что им дали в университете, за каких-то пять часов, он не представлял, но теперь ему абсолютно было нечего делать. Даже Куро не написать, к нему снова наведались братья и потащили его выбирать новую плитку в ванную отца. Отвлекать от столь «возбуждающей» встречи с любимыми родственниками не хотелось. Он не настолько эгоистичен, пусть он был уверен где-то на девяносто девять процентов, что его звонок бы очень осчастливил парня. По итогу он решает прогуляться до книжного и обратно. Хотелось посмотреть со стороны на невероятные работы по замене оборудования, это же так увлекательно. День третий. Он честно пытается поспать подольше, но выработанный режим дал ему звонкую пощечину и снова вынудил встать в семь часов утра. Ванна, завтрак, пустой взгляд в потолок, сидя на диване. Девять утра, он тянул все, как только мог. Хочется позвонить Куро и пожаловаться на самого себя, но он скорее всего все еще спит. Сирота завидует ему. Встав с дивана, он осматривает свои книжные полки. Увы, прочитано все от корки до корки, а перечитывать желания не было никакого. Он сделал незапланированную перестановку и распределить книги по издательствам, но это не заняло даже часа времени. В итоге, снова прогулка, снова бессмысленный просмотр издалека на работы, словно какой-то маньяк. Теперь Махиру страшно за себя, за то, что ему настолько нечего делать без работы и учебы. Что было до первого? Двойная учеба. А до второго? Беззаботное детство и игры с матерью, а потом и с дядей. Он направляется домой, скучающе озаряясь по сторонам. Парикмахерская, булочная, магазин электроники, ничего нового. Уже подойдя к дому. Глаза замечают что-то до боли знакомое. Привычная куртка, меховой капюшон, светло-голубые волосы, в которые он все еще хочет зарыться руками. Он быстро подходит к стоящей фигурке и кладет правую руку на чужое плечо. Куро оборачивается, их лица довольно близко друг к другу. — Привет. — Привет. И снова тишина. Махиру убирает руку, достает ключи и открывает дверь, придерживая ее, прямо как тот пожилой мужчина. Только Куро не стукает его по голове, что не может не радовать. Парни снимают свою обувь, верхнюю одежду и проходят в зал, садясь на диван. Никто не говорит ни слова, а потом Сирота чувствует что-то на своих коленях. Голова Куро. О Боже. На него смотрят снизу вверх и кивают. Шатен не понимает, что имеется ввиду, а потом до него доходит. Брови удивленно поднимаются вверх, а руки медленно и аккуратно уже опускаются к чужим волосам. Действительно мягкие, словно какой-то пушок. — Ты пользуешься какими-то средствами? — Самым дешевым шампунем. Если бы он не знал Куро, подумал бы, что тот просто врёт для пущего эффекта. Но нет, эта мягкость чей-то дар. Родителей или более далеких предков, неважно. Он зарывается в эти приятные волосы и массирует ему голову, иногда оглаживая щеки и лоб. Ему приятно, Куро приятно, наконец-то день налаживается. Хорошо и спокойно, а который сейчас час? Все равно. Пока он рядом с Куро. — Кажется, я в тебя влюблен, — самопроизвольно фраза вырывается из уст парня, только почему-то ему больше не неловко. — Кажется, я тоже, — он закрывает глаза и пытается заснуть, пока Сирота поглаживал уже пунцовые щеки.***
Они проспали полдня, посмотрели телевизор, поужинали и снова легли. В глубине души Сирота хотел, чтобы они спали вместе в его кровати, но мозг выдал весьма твердый аргумент против — его кровать слишком узкая. В ней физически не смогут поместить два человека, насколько бы близко они не вжимались друг в друга. Пришлось постелить на диване. Парень хотел было лечь, но Куро его опередил в этой гонке. Весьма благородно, учитывая, что ноги парня немного свисали, все-таки ростом он обделен не был, хотя тщательно скрывал его, постоянно ссутулясь. Снова сон, к огромному удивлению, ни у кого не заболела голова от настолько большого его количества. Завтрак, ванная по очереди, попытка найти для гостя подходящего размера штаны и прогулка до фестиваля. Несколько часов среди самых разнообразных ларьков с едой и безделушками, азартные соревнования в играх, конечный поход в храм и вот они снова у порога его квартиры. Просто стоят и смотрят друг на друга. — Это было?.. — Да. — Фух, спасибо большое, мне понравилось. — Я рад. Им мало, хочется еще. Они нуждаются, но понимают, что на сегодня это все. — Так почему вчера ты? — Сбежал при первой же возможности. Где-то на выборе кухонной гарнитуры Хайд слишком достал меня бесконечными расспросами о тебе. — Ого, даже так. Спасибо, в смысле, без тебя тот день казался слишком долгим. — Это взаимно. Сирота достает ключи, очень медленно, стараясь продлить эти мгновения настолько, насколько возможно. Пусть даже все завтра может повториться, он хотел бы детально запомнить все их общие моменты. Щелчок замка, дверь открыта, его коридор хорошо виден. Он поворачивается обратно и смотрит в уже такие родные для него глаза. Искра. Шатен встает на цыпочки и немного робко целует парня. Ему также робко отвечают и неуверенно оплетают руками талию. Они снова привычно краснеют, не до конца понимая, действительно ли готовы отпускать друг друга и ждать несколько часов прежде, чем встретиться вновь, или плюнуть на всю рациональность и устроить еще один день незапланированной ночевки? Нет, Сирота точно не выдержит. Он первым отстраняется от Куро, быстро целует его в щеку, говорит, что напишет ему и ускользает в свою квартиру, закрывая за собой дверь. Ему стоило начинать привыкать ко всему этому… Звенит телефон, пришло смс. «В некоторых мангах из-за подобной чуши происходят очень клишированные недопонимания и трагедии, поэтому, на всякий случай, я спрошу это. Мы же встречаемся?» Сирота минуту смотрит в экран, а потом заливается настоящим хохотом. «Конечно, дурачок.» Это любовь. Глупая, наивная и приятная любовь, что начиналась с разговоров о манге и рамэне. Но Сироте Махиру все равно, он просто любит и надеется, что Куро думает точно также. Их история только начиналась.